По учению Отцов Восточной Церкви, обожение человека начинается и совершается в земной жизни, но полностью реализуется в будущем веке.¹ Согласно Григорию, "здесь" человек готовится к обожению, однако лишь "там", после перехода в иной мир, достигает его: это и составляет "предел таинства" христианской веры.²
     В Надгробном Слове Кесарию Григорий говорит о посмертной судьбе человеческой души, касаясь основных пунктов христианской эсхатологии - учения об исходе души из тела и предвкушении ею будущего блаженства, догмата о воскресении, при котором душе возвращается ее прежнее тело, которое обоживается вместе с ней, наконец, учения об изменении, обновлении и обожении всего тварного мира на заключительном этапе его истории:

     Как сочетается это весьма оптимистическое понимание посмертной судьбы человеческой души с христианскими догматами о Страшном Суде, о загробном воздаянии, об адском огне, уготованном для грешников? Григорий неоднократно упоминает в своих произведениях Страшный Суд, однако воспринимает его прежде всего в контексте идеи обожения - как тот момент, когда "восстанет Судия земли⁵ и отделит спасаемое от погибающего, после чего станет Бог среди богов спасенных,⁶ чтобы рассудить и определить, кто какой достоин чести и обители". Григорий говорит и об адском огне, однако допускает возможность того, что он будет для грешников очистительным, а не карающим: "Может быть, они там крестятся огнем - последним крещением, самым болезненным и продолжительным,- который поглощает материю, как сено, и истребляет легкость всякого греха".⁷ В другом месте Григорий говорит об адском огне как о "карающем" и называет его "увековеченным" для грешников, допуская, тем не менее, возможность более "человеколюбивого" понимания:

     Говоря о более человеколюбивом понимании, Григорий, очевидно, имел в виду таких авторов, как его друг св. Григорий Нисский, в лице которого нашло своего защитника учение об очистительной природе адского огня.¹² По мнению епископа Нисского, адские мучения существуют для того, чтобы в их огне душа человека очищалась от скверны греха: пройдя через "крещение огнем", души грешников становятся способными принять участие во всеобщем восстановлении, когда все - не только люди, но и демоны во главе с диаволом - вернутся в свое первоначальное безгрешное и блаженное состояние. Идея всеобщего восстановления (apokatastasis), которая была весьма дорога Григорию Нисскому,¹³ основывается на учении апостола Павла о том, что, после всеобщего воскресения, низложения всех врагов Божиих и окончательного истребления смерти Христом, все покорится Богу и "будет Бог все во всем".¹⁴ Сам же термин "восстановление всего" (apokatastasis pantōn) заимствован из книги Деяний апостольких.¹⁵
     В "Словах о богословии" Григорий прямо говорит о конечном "восстановлении", когда люди достигнут состояния всецелого обожения и уподобления Богу:

     Таким образом, Григорий Богослов, как кажется, единодушен с Григорием Нисским. Впрочем, в отличие от последнего, он никогда не доводит эсхатологические прозрения до их логического конца: эсхатология для него - область вопросов, а не ответов, область догадок, а не утверждений. "Восстановление всего" для Григория - предмет надежды, а не догмат веры. Григорий не отрицает вечности мучений, но не отрицает и возможности всеобщего спасения: и первое, и второе остаются для него под вопросом. Говоря о воскресении мертвых, Григорий спрашивает: "Все ли впоследствии встретят Бога?"¹⁹ И оставляет вопрос без ответа. Эсхатологическое обожение человечества является одной из многочисленных тайн христианской веры, находящихся за пределами рационального познания.
     Небесное Царство, которого удостоятся праведники после всеобщего воскресения, представляется Григорию прежде всего царством света, где люди, избавившись от превратностей земной жизни, будут ликовать, "как малые светы вокруг великого Света".²⁰ Это то царство, "где жилище всех веселящихся и поющих непрерывную песнь, где голос празднующих и голос радости, где совершеннейшее и чистейшее озарение Божества, которое ныне мы принимаем лишь в загадках и тенях".²¹ В этом Царстве происходит окончательное воссоединение человека с Богом, приобщение Божественному свету, восстановление и обожение всецелого человеческого естества.