| |
| |
| 24 (32) | |
| |
СОЦИАЛИЗМ (от латинского слова socius - союз, общество). По обычному словоупотреблению, социализмом называется направление, стремящееся к коренной и насильственной реформе общественных и, преимущественно, экономических отношений, без всякого внимания к тому порядку, который сложился веками. Выставляя своим исходным пунктом неравномерное распределение земных благ и объясняя только одной этой причиной бедность, лишения и страдания большинства, социализм обещает одарить все человечество счастьем, водворив для него на земле "рай". Самой популярной социалистической теорией в настоящее время считается марксизм, объединивший в себе все другие социалистические доктрины и дерзновенно выступивший в мировой истории с проповедью своего "нового откровения" и с горделивой решимостью произвести переоценку всех ценностей жизни. Творцом этой теории, присвоившей себе наименование "научного социализма", был известный немецкий экономист и политический деятель, сын крещеного еврея, Карл Маркс (1818-1883), и отчасти его друг и сотрудник, соплеменный ему Фридрих Энгельс1 
(1820-1895). Учение этих двух, как их называют социалисты, "великих теоретиков научного социализма" представляет собой целое мировоззрение, обнимающее все стороны человеческой жизни, так что нет такой области в деятельности и мысли человека, которой бы оно не коснулось и на которую бы не старалось наложить свою печать. Отличительной особенностью этого мировоззрения служит признание необходимости переворота не только в экономической области, но, по выражению самих социалистов, и "во всей юридической, моральной, философской и религиозной надстройке". Сущность такой всесторонней коренной перестройки жизни человечества составляет введение на принципе общности или коллективизма (каковое наименование употребляется для обозначения и самого социализма во всей совокупности его идей) права неотчуждаемой в руки частных лиц общественной собственности на все орудия производства и землю и организация исключительно чрез посредство общества производства и распределения продуктов2 . Несовместимое с сохранением существующего строя жизни, как выражаются некоторые социалисты, "перенесение имущественных прав с отдельных личностей на более или менее широкие группы должно считать той характерной чертой, которая отличает социалистов от реформаторских партий, стремящихся к улучшению современного порядка с сохранением основ его". Более расплывчатое и неопределенное понимание социализма вносит путаницу понятий, ибо дает возможность смешивать в одну группу с социалистами лиц, лишь сочувствующих социальным преобразованиям, а на самом деле между этими понятиями существует коренная разница. Социальные преобразования имеют в виду законным и справедливым путем ослабить резкость неравенства человеческих состояний, прийти на помощь к действительно вопиющей нужде, лишениям и страданиям и достигнуть посильного облегчения всех этих зол; социализм же, выступая непримиримым врагом современных устоев порядка, проповедует разрушение всех учреждений, на которых покоится современная культура. Социализм есть прежде всего, как выражаются и сами его последователи, "уничтожение частной собственности". Признавая это одно из самых основных общественно-государственных установлений злом, корнем всяких экономических бедствий, социалисты и считают необходимым свое переустройство общественной жизни начать "немедленным и неуклонным обращением всякого имущества частного, имущества государственного,- в имущество общее". По совершении такой "экспроприации" право на всякую собственность постоянно должно принадлежать только целому обществу, а каждому отдельному члену последнего должно быть предоставлено лишь "право потребления". Так как при существовании семьи и семейных отношений, служащих самыми сильными побуждениями для приобретения личного владения, невозможно уничтожить частную собственность, то социализм является также врагом брачного союза и семьи. В его царстве мужчина и женщина могут между собою сходиться и расходиться свободно, сколько и когда угодно, и все обязанности по воспитанию происшедших от таких сожительств детей и все права ими распоряжаться исключительно принадлежат обществу. Но такое "право свободного сожительства" и лишение родителей всяких прав на детей не только не имеет ничего общего с брачным союзом, но даже составляет нечто прямо противоположное ему, превращая, по выражению некоторых, землю "в великий публичный дом"; а потому о семье в социалистическом строе не может быть и речи. Отрицает социализм и современное государство, уверяя, будто бы оно есть не более, как организованное господство одного класса над другим. Стремясь уничтожить это государство, социализм мечтает захватить государственную власть в руки одного класса, "пролетариата", и начать устраивать социалистический строй посредством "диктатуры пролетариата". Вопрос о дальнейшей участи государства социализм очень запутывает для общественного понимания. Несомненно, что социалисты, захватив власть, волей-неволей непременно принуждены будут или вечно держать в своих руках государство, или же их строй будет разрушен, как только они выпустят власть. Но они уверяют, что их классовое "пролетарское" государство немедленно прекратит свое существование, как только ими посредством его существующий общественный строй будет заменен социалистическим. Этот новый строй, изображаемый и самими социалистами туманными чертами, будет представлять собою какое-то невообразимое самостоятельное сплочение производительных групп, которые самим процессом производства будут построены в некоторую организацию. Во всяком случае, будет ли существовать неосуществимая, отрицающая всякую власть, туманная социалистическая организация власти или, что несомненнее, останется в силе деспотически-властная "диктатура пролетариата",- социализм и в отношении государства, как в отношении семьи и собственности, создает нечто, не имеющее ничего общего с теми основами, на которых само человечество жило и развивалось. С полною ясностью разрешается в социализме вопрос об упразднении религии вообще и христианства в частности. Правда, некоторые социалисты заявляют, что они будто бы "уважают всякое религиозное убеждение", что признают "совпадение христианского учения" с их "целями", что готовы дать в обещаемом ими новом строе жизни место религии, как делу частных лиц; но такие заявления есть ни больше, ни меньше, как только лукавая тактика. Этим способом они хотят лишь успокоить тех, кто в глубине души сохранил еще преданность религии, так как такие люди, наклоняясь в пользу социализма, его стремлением будто бы к действительному улучшению общественных отношений и неясно представляя об его разрушительном походе против основ человеческой жизни, особенно ужаснулись бы, если от них прямо потребовали бы порвать связи с религией. В действительности же социализм - принципиальный противник всякой религии и, особенно, христианской. Об этом ясно свидетельствуют и дословные выражения тех социалистов, которые не делают тайны из своей ненависти к религии и часто позволяют себе дерзкое богохульство. "Мы не верим, говорят они, ни в какого Спасителя"; "святой дух нашего времени", призывающий нас "не к смирению и самоотвержению", а "к священной войне,- это наука, знание, это социализм"; нет "утопии более утопической", как вера в "Триединого Бога, в вочеловечение Бога, бессмертие и вечное блаженство"; "над угрозой вечными мучениями за гробом нужно смеяться, а указание на небесное блаженство следует презирать"; "со смертию все кончается", и в том, "что теперь называют религиозной областью",- "мы стремимся к атеизму". При таком отрицании религии и, особенно, христианства социализм заранее всячески старается "освободить совесть от религиозных призраков", довести своих последователей до признания, что "упразднение христианства прямо-таки необходимо", так как "христианство и социализм враждебны друг другу, как огонь и вода". Вообще, социализм стремится отнять у людей то, что для них свято, близко и дорого, с чем они сжились целыми поколениями в продолжении многих веков. По его учению, весь существующий общественный строй является настолько одряхлевшим и совершенно отжившим, что здесь уже нельзя ничего ни починить, ни исправить путем реформ, а требуется полное и коренное разрушение его и всего того, на чем он держится и что с ним связано. Поэтому с точки зрения социализма, и является необходимым ниспровергнуть существующие общественные и экономические отношения, вытравить религиозные верования, уничтожить установившиеся в обществе права, всякие отличия и привилегии власти, знатности, богатства, всякого рода привязанности, родственные узы, перевернуть вверх дном весь порядок, все развитие, все законы истории и затем на развалинах разрушенного утвердить какой-то даже отчетливо не сознаваемый и самими социалистами новый порядок общественных отношений и жизни человечества. Само собой должно бы быть ясным для всех социалистов, что такой их опустошительный поход против коренных основ установившегося порядка человеческой жизни, как дело чрезвычайное, требует и средств тоже чрезвычайных. Хотя необходимость этих средств и отрицается некоторыми социалистами, но это только в теории, к тому же противоречащей истории и фактам действительности. Во всяком случае, на практике социализм, как живая реальная сила, вдохновляющая деятельность своих приверженцев, проявляется в активной борьбе и в деле достижения своих целей допускает насилие. Современные вожаки пролетариата прямо рекомендуют ему быть в "боевом состоянии", искусственно подогревая в себе "нравственное возмущение", без которого ими считается невозможным подъем рабочего класса на высшие ступени материального благополучия. Но раз злоба признается главным фактором в борьбе обездоленных классов "за существование", а затем и за свои экономические и политические права, то социализму остается лишь как можно более разжигать в массах зависть, ненависть и вражду. Выставляя своим девизом: "чем хуже, тем лучше",- социалисты, вместе с тем, признают допустимость хотя бы и самых крайних мер, так как, по их выражению, "кто хочет подняться вверх, тот не должен стесняться в средствах". Они сами считают своим правом, даже более, своей обязанностью поднимать народные страсти против состоятельных людей, не считаясь с тяжестью последствий, ожесточения социалистических масс. Показателем того настроения, в каком могут воспитываться эти массы, служит и текст социалистических песен. Все они насыщены именно призывом к "боевой готовности", стремятся пробудить и укрепить, путем "железной партийной дисциплины", "волю к действию", проникнуты фанатической верой в грядущее торжество социализма, жаждой "эмансипации" (освобождения) от капиталистов и капитала, чувством ненависти к имущим и т. п. Для достижения своих целей социализм готов огонь этой ненависти перевести на весь пролетариат и тем подготовить всемирный социалистический пожар, необходимый для разрушения существующего строя жизни. Чтобы затуманить общечеловеческое сознание, не мирящееся с таким насильническим и всепожирающим пожаром, чтобы использовать свойственное человеческому сердцу сострадание к бедным, слабым, беззащитным, оскорбляемым и обременяемым всякого рода житейскими тягостями, социалисты уверяют, что этот "пожар" необходим для блага человечества, что только таким способом возможно расчищение сорной почвы для построения нового здания, для водворения на земле будто бы царства всеобщего счастия с развевающимся над всем человечеством пленительным знаменем свободы, равенства и братства. Но, не говоря уже о том, что никакими, хотя бы и самыми высшими, целями не может быть оправдываемо пользование преступными средствами, обещания социализма, признаваемые им осуществимыми,- бессильны одарить человечество истинным счастием. Основой социализма только и может быть и действительно служит материализм, которым и пропитаны социалистические воззрения, как атеистическим элементом, способным вытеснить господствующие авторитеты во всех областях, а потому и необходимым для социализма. Вследствие этого сущность социалистического миросозерцания состоит в признании исключительного значения за материальной стороной жизни и в отчуждении ее от высших интересов. Социализм переставляет центр тяжести в человеческой жизни, все, так сказать, её притяжения с неба на землю и исключительно на землю. Для него вся область сущего исчерпывается пределами земного и его царство всецело и вполне от мира сего. Соответственно такому общему пониманию и направлению жизни, социализм ставит своей окончательной целью создание "земного рая", понимаемого им в смысле равенства всеобщего довольства, внешнего, материального и чувственного благополучия и, прежде всего, всеобщей сытости. Иной цели, кроме той глубоко односторонней, которая способна удовлетворить животный инстинкт, социализм не предполагает, потому что не знает и не хочет знать для человека никакой другой цели в этой жизни. Для него вполне достаточно, если человек будет пользоваться одними лишь земными благами жизни (см. Лук. XII, 19). Считая все премирные надежды только детской иллюзией, строя свои расчеты на замене жизни вечной тленными соблазнами жизни временной, социализм старается убедить человечество, что ему нечего ждать, кроме благ мира, что все люди не должны более стремиться к чему-нибудь другому, кроме улучшения кратковременного земного существования. Но, как известно, материальное благо не может быть конечною целью человеческой жизни. Хотя человек и не может жить без хлеба, но и "не о хлебе едином жив будет" он (Мф. IV, 4). Одно внешнее благополучие, как бы полно оно ни было, неспособно удовлетворить человека.
Желания человеческие идут в бесконечность: им нет предела. Ветхозаветный мудрец все имел, что хотел, в смысле обладания земными благами, но жажда души его оставалась неудовлетворенною. При исполнении всех своих желаний он только мог сказать: "все суета и томление духа" (Екклез. II, 11). Даже обладание всеми сокровищами мира, при неимении благ духовных, не только не может дать человеку никакого счастия и довольства, но и поведет его к погибели (Мф. XVI, 26). Отсюда удовлетворение одних только материальных интересов, хотя бы и во всей их полноте, о чем так старается социализм, является ни чем иным, как только крайним извращением истинного смысла и назначения человеческой жизни. Но социализм не в силах осуществить даже и свой идеал низменного счастия, идеал тупой сытости и физического довольства. Для этого довольства необходим постоянный источник соответствующих материальных средств, т. е. труд, тяжесть которого для человечества, по непреложному закону (Быт. III, 19), тем обременительнее, чем шире полнота обещаемых социализмом земных благ. Кроме того, всеобщее и равномерное пользование такими благами в проектируемом социалистами "земном рае" может быть обеспечено лишь несокрушимыми преградами не только для хищнических присвоений, а и для всяких иных способов захвата кем-либо в ущерб другим в свою пользу лучшего или в большем количестве. Но привлечение людей к труду, хотя бы и самому легкому, при уничтожении социализмом частной собственности, беспрепятственное для каждого равномерное пользование земными благами при свойственном природе человека стремлении как можно больше, сравнительно с другими, отпить из чаши земных наслаждений,- все это возможно лишь под условием искоренения присущего человеческой природе эгоизма. Напрасны какие бы то ни было надежды на упразднение этого эгоизма и порождаемых им вражды, насилия и неправды принципами свободы, равенства и братства, которыми социалисты так силятся пленить своих последователей и о которых так стараются при всяком случае ораторствовать с особенным воодушевлением. О попрании требований этих принципов социалистами в настоящее время - ясно свидетельствует их "боевая" тактика с её деспотической "партийной дисциплиной" и весь тот направленный ими к достижению своих целей образ действий, о котором было сказано выше. Но и в обещаемом социалистами "земном рае", под прикрытием святотатственно похищенных ими у христианства принципов свободы, равенства и братства, вследствие искажения социалистами истинного смысла этих принципов, может развиваться один лишь эгоистический расчет со всеми порождаемыми им последствиями. Под свободой (сущность которой полагается христианством в свободе внутренней, свободе от греха, в отсутствии препятствий к развитию человеческой личности соответственно заложенному в ее природе идеалу совершенства, в каковом понимании своем она представляется вполне совместимой с внешним порядком и законностью, с иерархическим делением людей на управляющих и управляемых и с подчинением одних другим в делах, касающихся внешней стороны человеческой жизни) социализм разумеет отсутствие внешних стеснений человеческой деятельности, независимость от всяких ограничений. Но такая безусловная свобода, являясь ничем не сдерживаемым личным произволом и будучи лишена всякого этического значения, исключает собой возможность проповедуемого социализмом равенства между людьми, так как абсолютная свобода одной личности не может терпеть рядом с собой такой же свободы другой личности; а потому осуществление этой свободы для одних неминуемо поведет за собой рабство для других. Равенство (сущность которого христианство полагает в признании равенства всех людей в Боге, во Христе, в отношении к личности, в одинаковой для всех людей возможности нравственного усовершенствования еще здесь, на земле) социализм понимает в смысле уравнения всех людей во всех отношениях через поставление их в одинаковые внешние условия жизни, путем уничтожения имущественных, классовых и прочих различий, с упразднением всех особенных прав и преимуществ и с изглаждением даже всяких их следов, в какой бы то ни было форме. Но упразднение имущественного, общественного и всякого другого различия между людьми, коренящегося на различии их физических и духовных свойств, на разности их дарований, способностей, прилежания и т. п., неосуществимо в жизни, как противное самой природе. При своей противоестественности социалистическое уравнение людей является и противным справедливости. "Нет яда, как говорит один философ, более ядовитого, чем учение о равенстве, ибо оно проповедуется как бы во имя самой справедливости, между тем как оно конец справедливости": равнять неравных - явная несправедливость. Самое стремление к водворению на земле неосуществимого социалистического абсолютного равенства, к тому, чтобы каждый был, "как все", делая неизбежными крайние меры насилия, ведет к бесчеловечной тирании, всегда являющейся в той или другой степени врагом человеческого прогресса. При господстве же деспотизма, направленного к низведению всех людей на один уровень и через то к подавлению личного интереса и всех выступающих за пределы этого уровня проявлений индивидуальности, не только о развитии прогресса и цивилизации, но даже и о сохранении уже достигнутых ими результатов, конечно, не может быть и речи. Социалистическое братство основано исключительно только на солидарности материальных интересов (а не на простирающейся до самопожертвования взаимной бескорыстной любви, как христианское братство); сами социалисты сознательно заменяют слово "брат" словом "товарищ", и их братство, как товарищество, если и может существовать, то только до первого столкновения указанных интересов. Во всяком случае, лежащий в основе этого братства холодный расчет не в состоянии вдохнуть в социалистов тот живительный дух, который делает человека всегда готовым на всякие жертвы для своих братьев. Как основанный на общности интересов, принцип социалистического братства является началом, обезличивающим человека, и при своем последовательном проведении в жизнь ведет к господству большинства над меньшинством, к насилию над личностью и, в конце концов, к принижению последней до духовного уровня большинства. Сказанного достаточно, чтобы видеть, что выставляемые социализмом на своем знамени высшие идеи свободы, равенства и братства при господстве социализма поведут совсем не к тому, что составляет их пленительность для человечества, а совершенно к противоположному: свобода завершится рабством, равенство превратится в тиранию, а братство в нравственное одичание. Действительно, социализм, всегда действовавший во имя всеобщего счастья и всевозможных свобод человечества, хотя на первых порах и подавал своим приверженцам большие надежды, но, когда созревали его плоды, в результате оставалось одно горькое разочарование в этих надеждах и убеждение, что обещания свободы, равенства и братства, под прикрытием которых социализм открывал свои действия, всегда приводили к противоположным следствиям: подавлению личности, деспотизму, безначалию, бесчеловечию и варварству. Иначе и не может быть в виду полной непригодности тех средств для противодействия господству среди людей эгоизма, на которые так рассчитывает социализм. По его учению, причины всех социальных зол, от которых страдает человечество, лежит во сне, в существующих учреждениях, в действующих законах, в упрочившейся организации общества, в повсюдной неравномерности распределения материальных благ, а потому будто бы указанная причина может быть совершенно упразднена одними внешними земными средствами. Последователи "научного" социализма с особенной настойчивостью уверяют, что если средства производства и потребления будут распределены иначе, если не будет личной собственности и все будет принадлежать обществу, то исчезнет среди людей всякий эгоизм, все станут жить и работать для всех, а не только для себя, невозможными будут ни классовая борьба, ни взаимная ненависть между людьми, ни угнетение слабых сильными, ни какие бы то ни было преступления, так как все это является исключительно несовершенством общественного строя, порождением бесправия и нищеты. "Измените только эти внешние обстоятельства, говорят социалисты, преобразуйте жизнь человека,- и вы с удивлением увидите, как в одно мгновение изменится он и внутренне и сразу проявит свою ангельскую природу". Но, как известно, хотя притеснения, чрезмерный труд, голод, холод и т. п. являются благоприятной почвой для преступности, однако можно и в положении нищего и раба сохранить свое человеческое и христианское достоинство и остаться негодяем и злодеем, как бы ни изменялись к лучшему внешние условия жизни. Одни эти условия не в состоянии сделать из человека что угодно, месить его, как тесто, так как человек - не безвольный продукт окружающих его обстоятельств и условий. Отсюда, само собой, вытекает и ложность того положения социализма, что стоит только изменить внешние условия, чтобы затем изменились и внутренние свойства человека, что с изменением этих условий сами собою рушатся опоры зла, и оно в корне будет подавлено. Мало того. Социализм, оставаясь тем, что он есть по своему существу, имеет право говорить не о подавлении своим господством зла, а наоборот, только о предоставлении злу полного простора. В самом деле, основной задачей социализма служит устроение человеческой жизни и общественных отношений на чисто э к о н о м и ч е с к о й основе, т. е. на солидарности материальных интересов. Но, как известно, при наличности материального интереса, всегда и повсюду неминуемы рознь и борьба. Это лежит в самой природе интереса, как одного из проявлений эгоизма и корысти, а так как для социализма, при возведении им материального благополучия на степень верховной цели жизни, перемещение с почвы чистой экономики равносильно самоуничтожению, то при господстве социализма борьба за лучшее существование, борьба интересов остается печальным и неустранимым законом жизни. Но где борьба, там кипение страстей, там ненависть, вражда, злоба, притеснения, насилия,- словом, там проявление эгоистически-низменных наклонностей человеческой природы. О размерах и степени этого зла излишне и распространяться. Социализм, как мы видели, является самым рьяным поборником атеизма и, следовательно, в его "царстве" дается полный простор для безнравственности, так как вне Бога, вне религии не может быть необходимых основ для морали, и неподкупный голос истории ясно свидетельствует, что нравственное сознание народов повсюду коренится не на другом чем-либо, а именно на религии. Таким образом, принципом социализма, соответственно сущности его учения, может быть только принцип внешней материальной силы, тот принцип, который господствует в мире животных и которому социалистическое содержание, отрицающее все духовное и приравнивающее человека к животным, старается дать господство в жизни человеческой, словом - тот же безусловно гибельный для блага человечества принцип, который проповедуется материализмом и атеизмом, но только прямо и открыто. Вообще, социализм, превращая материальный интерес из служебного в господствующий, из зависимого в самостоятельный, из средства в цель, подчиняя, тем самым, все стороны человеческой жизни интересам желудка, отвергая весь богатейший в мире христианский цветник учреждений, нравов, идей и идеалов, всем этим совершенно иссушает источник зиждительных сил для культуры и цивилизации и ведет людей к одичанию, а своим стремлением устроить их земную жизнь не только помимо Бога, но и против Бога, он неизбежно влечет человечество к его полной погибели. Вполне справедливо сказал один английский ученый (Вилльям Лекки), что "настанет день, когда одним из удивительнейших памятников людского безумия будет считаться факт, что подобное учение могло быть признаваемо передовым и прогрессивным". К глубочайшему сожалению, этот день еще не настал, и социализм все еще продолжает выставлять своим основанием высшие гуманные идеи, а своею конечной целью их осуществление, прельщая тем самым массы людей, особенно простодушных и неопытных, неспособных проникать в истинный смысл этого пагубного учения и предвидеть те результаты, которыми господство социализма неминуемо завершится. По сравнению со всяким другим отрицательным учением, сила социализма, по выражению некоторых, "заключается в том, что в нем - не все ложь, не все - заблуждение, но есть отчасти и правда, есть и относительная истина, и этой-то своей двойственностью, этим невероятным сплетением правды и лжи, истины и заблуждения он представляет величайший соблазн для человечества и, особенно, для необразованной и изнемогающей под бременем труда и лишений части его". Преувеличенно рисуя картины повсюдного ослепительного богатства и сказочной роскоши меньшинства и ужасающей бедности большинства, указывая на бессердечную эксплуатацию рабочих капиталистами, на скудность заработка рабочих, на тяжелые условия их труда, на вредные условия фабричной жизни, при которых жены рабочих теряют облик матери семейства, дочери делаются жертвами проституции, сыновья - хулиганами и т.п., на изнурительность труда народных масс, на притеснения слабых сильными, выставляя при этом себя единственно истинным другом человечества и, особенно, всех труждающихся и обездоленных, бедных, слабых, беззащитных, оскорбляемых и обремененных всякого рода житейскими тягостями, социализм, всем этим возбуждая сочувствие к зависящим от бедности страданиям и бедствиям человечества, легко привлекает к себе колеблющиеся умы и чувствительные сердца и, особенно, впечатлительную молодежь. С особенной яркостью оттеняя, крайне преувеличивая и искаженно освещая отрицательные стороны жизни и с полной развязанностыо выставляя их, как нарочитую "систему для угнетения человечества господствующими классами", для "порабощения народа" и его "эксплуатации", социализм этой ложной основой вводит в заблуждение своих поклонников, склоняя их к огульному осуждению частной собственности, семьи, общества, государства, христианской церкви и поселяя в них стремление не к ограничению неизбежных во всякое время во всех областях жизни частичных несовершенств, злоупотреблений и уклонений от нормы, а к полному разрушению и ниспровержению самых вышеуказанных установлений. По суждению одного из наших писателей (И. А. Гончарова), даже и сам социализм, при отрицании души и ее прав на бессмертие, проповедуя "какую-то правду, какую-то честность, какие-то стремления к лучшему порядку, к благородным целям", не замечает, "что все это делается не нужным при том, указываемом им, случайном порядке бытия, где люди, по его словам, толпятся, как мошки в жаркую погоду, в огромном столбе, сталкиваются, мятутся, плодятся, питаются, греются и исчезают в бестолковом процессе жизни, чтобы завтра дать место другому такому же столбу", что в таком случае "не стоит работать над собою, чтобы к концу жизни стать лучше, чище, правдивее, добрее", что "для обихода на несколько десятков лет" достаточно запастись "такою честностью, которой синоним - ловкость, столькими зернами, чтобы хватило на жизнь, иногда очень краткую, чтобы было тепло, удобно". Еще менее замечают всю эту несообразность поклонники социализма, особенно, его неопытные прозелиты, увлекаемые его громкими и пышными фразами, его внешнею благовидной стороной, его прикрытием идеями общественного блага и социальной справедливости, его обещанием водворить на земле "рай". Но "не собирают смокв с терновника" (Лук. VI, 44), а терновник, подобный социализму, который не может дать основ ни для нравственности, ни для общественности, ни для личности и её свободы, ни для государства, ни для разрешения и социально-экономических вопросов, порождает, как уже было сказано нами выше, только одни смертоносные для человечества плоды. Не в человеческих учениях, произрастающих на почве глубокого материализма, решительного атеизма и крайней вражды к Богооткровенной религии, должно искать надежных руководящих начал для устройства нашей земной жизни, а там же, где содержатся непоколебимые истины и неизменные правила для вечной жизни, неразрывно связанной с нашим временным настоящим бытием, т, е. в христианстве3 . Только одно христианство и может помочь слабому, обуздать сильного и способствовать общественному благосостоянию. Не иные, как только христианские, начала должны лежать в основе всех социальных разумных законодательных мероприятий и реформ; этими же началами должны быть проникнуты и все, кого касаются вводимые в жизнь улучшения порядков общественных отношений. Всякие благодетельные преобразования могут создать лишь внешние условия- этих порядков, но внутренний оживляющий их дух может дать лишь одно христианство. Только на почве учения Христова и возможно устранение противоречий между личным и общественным интересами, сохранение свободы личности и ограждение общественного блага, достижение, так называемого, "социального умиротворения". Напрасно утверждают некоторые, что христианство будто бы относится безучастно к крайним и резким проявлениям неравенства человеческих состояний и к действительным лишениям и страданиям огромной массы людей, отрицая возможность и необходимость посильного облегчения их и при настоящих условиях жизни, что христианство печется только о спасении души человека, не придавая значения внешней его жизни со всеми её порядками и не давая собою опор для улучшения социальных условий жизни. Напротив, христианство, как ни одно из человеческих учений, признает силу и глубину наших скорбей и лишений, выясняя истинную причину их и указывая единственно целесообразные средства к облегчению всех труждающихся и обремененных. Согласно с христианским учением, источник всех земных бедствий людей должно искать не в существующем устройстве человеческих обществ, не в организации отношений между властью и подданными, капиталистами и рабочими, богатыми и бедными, а в поврежденной грехом человеческой природе, уклонившейся от своего назначения, нарушившей общение с источником всякого блага и счастия - Богом. Пока испорченная грехом человеческая природа не будет совершенно восстановлена, пока не восстановятся в ней вполне правильные отношения к её собственному назначению и к Богу, т. е. пока не откроется для человечества "новое небо и новая земля, в которых правда живет" (2 Петр. III, 13),до тех пор всегда будут в жизни людей лишения, бедствия и страдания. И чем дальше люди будут уклоняться от Бога, чем слабее в них будет дух Христова учения, тем больше будет зла в мире, как бы ни были идеальны социальные условия жизни. Отсюда само собой следует, что в деле помощи страждущему человечеству, во всех стремлениях к улучшению общественной жизни, во всех социальных реформах, самое неотложное и коренное - это все то, что способствует проникновению всех людей истинным взглядом на смысл и значение их земного бытия, что ведет их к нравственному улучшению, духовному преобразованию всей, отравленной грехом, человеческой жизни. Соответственно этому, рассматривая земную жизнь, как преддверие вечности, материальные блага, как условие к нравственному усовершенствованию, бедность, как воспитывающее в христианских добродетелях ниспосылаемое Богом средство (1 Цар. II, 7), все "печали и воздыхания", как неизбежное следствие греховной порчи человеческой природы, и глубоко сочувствуя скорбям и лишениям бедных и несчастных людей, христианство старается открыть для них источник утешения и возможного счастья, независимо от внешнего положения, в их собственном духе - в мире совести, в успокоении духа, в разумном и примирительном взгляде на земные лишения и страдания. Только из христианства, как неиссякаемого и всеобъемлющего источника света и жизни, трудящаяся масса и может почерпать силы для трудолюбия и довольства своей участью, для терпеливого перенесения неизбежных в положении каждого рабочего трудов и разных невзгод. Высотою своего учения о превосходстве души над тестом, вечной жизни над временной, неба над землею, добра над чувственным счастием, духовных благ над материальными - христианство успевает утверждать во многих своих истинных последователях такое высокое нравственное настроение, что они даже в самых скорбях и лишениях находят для себя источник надежд и блаженства (2 Кор. IV, 8-9, 16-18; V, 10). За это учение социалисты заподозревают христианство в том, что оно намеренно делает это, - из угождения людям сильным и богатым внушает бедным и слабым примирение со своим положением, намеренно обольщает людей проповедью о наградах жизни будущей, чтобы подавить и заглушить в них всякие стремления к улучшению своего состояния в настоящей жизни и тем закрепить за ними гнет сильных и богатых. Но эта клевета на христианство легко рассеивается тем, что оно, призывая бедных и слабых к успокоению и усовершенствованию в добродетелях довольства своей участью, кротости, смирения, терпения, упования на Бога, вместе с тем постоянно проповедует богатым, что они должны всячески облегчать положение бедных, и внушает сильным, что они должны употреблять свою силу на защиту и поддержку слабых. Вот - единственно надежный, исключающий всякое послабление и потворство страстям человеческим, путь к улучшению положения бедных и несчастных людей. Это путь - покорности воле Божией и следования заповедям Господним, путь неустанной борьбы с грехом, с тем злом, которое внутри человека, путь отречения от излишней притязательности со стороны бедных и самоотвержения со стороны богатых, путь беспредельного милосердия, деятельной взаимной братской любви (1 Кор. XIII, 4-8), обильно изливаемой Духом Святым в сердца всех истинных последователей Христа (Рим. V, 5). На этом пути уже совершенно нет места для ненасытимости, алчности и жестокосердия богатых, для зависти и ненависти ко всякой власти, авторитету, материальному благосостоянию со стороны бедных, для классовой борьбы, для всеобщей вражды и злобы, для споров о разделе хлеба земного, для желаемого социалистами объединения готовой на все "огромной толпы с сверкающими глазами и крепкими кулаками", для каких-либо возмущений, революционных выступлений, бешеных атак против основ общегосударственного строя, для насилий и внешних переворотов, ведущих лишь к погибели (Мф. XXVI, 52). Но этот путь не только не исключает мирных социальных реформ, а неминуемо ведет к улучшению общественных порядков и отношений, делая нравственно обязательным для всех,- для отдельных людей, для целых обществ и государств, - посильно и со всевозможным усердием, полной готовностью и искренностью, способствовать облегчению участи слабых и бедных, ограждать их от злоупотреблений их общественным положением со стороны сильных и богатых. И если бы нравственное обновление, внутреннее перерождение отдельных людей, для которого каждому так обильно даются христианством все потребные благодатные средства (2 Петр. I, 3), неуклонно и без перерыва шло вперед, если бы все люди, по возможности, всегда старались быть не слышателями только, но и исполнителями христианского учения о любви, то всепроникающее начало этой любви побуждало бы их непрестанно стремиться все к большему и большему совершенствованию общественных порядков и отношений (см. 1 Кор. XII, 12-27) и под её всепобеждающей и животворной силой само собой созидалось бы внешнее устройство жизни людей к вящему обеспечению их общего земного благосостояния. Вообще, возрождение и обновление христианского духа, то нравственное совершенствование каждого, конечной целью которого служит достижение им вечного блаженства на небе, вместе с тем и прежде всего другого является единственным залогом и для водворения всеобщего благополучия на земле, согласно заповеди Спасителя: "ищите прежде царствия Божия и правды его, и сия вся приложатся вам" (Мф. VII, 33).
1 К числу приверженцев марксизма, легшего, как известно, в основу мировоззрения и деятельности так называемой социал-демократии, относятся социал-демократы: Бебель (род. в 1840 г.), Либкнехт (1826-1900), Каутский (род. в 1854 г.) и др.
2 В своем целом мировоззрение "научного социализма" слагается из экономической теории и "теории исторического материализма" (считающихся двумя "великими открытиями" Маркса) и из основывающихся на этих теориях общефилософских воззрений на все стороны человеческой жизни. По устанавливаемому указанной экономической теорией закону так называемой "прибавочной ценности", вся предпринимательская прибыль сводится к излишку рабочего времени, остающемуся от количества труда, необходимого для содержания самого рабочего, т. е., получаемая рабочим наемная плата настолько низка, что оплачивает только часть расходуемого им на труд времени, а остальное количество времени труда все кдет в пользу предпринимателя. Хотя, по общепринятому взгляду, составляющая прибыль капиталиста часть стоимости вырабатываемого продукта идет в пользу предпринимателя, как вознаграждение за его труд (по приобретению и улучшению им производственных средств, по организации самого производства, по надзору за ним и сбыту продуктов), за его предприимчивость, за его обеспечивающее успех предприятие умение вести таковое, за его риск своим капиталом (из которого денежная заработнаа плата выдается вперед, до перевода путем продажи продуктов труда на деньги и вне зависимости от имеющегося получиться убытка или барыша) и т, п.; но, по теории "научного социализма", получаемая предпринимателем прибыль есть не что иное, как эксплуатация труда рабочего, так как только труд последнего "есть единственный источник и основа материальных ценностей". Называя идущую в пользу капиталиста разницу между рыночной стоимостью вырабатываемого продукта и наемной платой рабочего "прибавочной ценностью", марксисты утверждают, что она, как основанная исключительно на эксплуатации, неизбежно побуждает предпринимателя стремиться к увеличению этой эксплуатации всевозможными способами: удлинением рабочего дня, повышением продуктивности труда путем технических усовершенствований и т. п. Присоединяясь к капиталу, "прибавочная ценность" способствует расширению производства, а последнее, чрез то самое, дальнейшему накоплению её и т.д. Вследствие беспрерывного скопления средств производства в более крупных предприятиях, эти последние лишают возможности конкурировать с ними более слабые производства и поглощают их. Так постепенно шло и будет идти все большее и большее обнищание большинства и обогащение меньшинства, увеличивающая ряды пролетариата "экспроприация" его собственниками и "концентрация" орудий производства в руках все меньшего числа капиталистов. Соответственно этому взгляду, не считаясь с фактами действительности, неопровержимо свидетельствующими о полной жизнеспособности весьма многих средних и мелких производств и предприятий (напр., ремесленных, особенно тех, где ручной труд не может быть заменен машинным, различного рода отраслей сельского хозяйства и т. п.) и о постепенном росте материальной обеспеченности рабочих (путем повышения заработной платы, введения государственного страхования на случай увечья, инвалидности и смерти, возникновения самостоятельных рабочих товариществ, учреждения благотворительных союзов, потребительных обществ, касс взаимопомощи, бесплатных общежитий при школах, домов призрения, больниц, ночлежных домов и т. п.), представители "научного социализма" решительно утверждают, что в конце концов все общество разделится на два класса - несколько колоссальных богачей и огромнейшей массы пролетариев. Одновременно с указанным экономическим процессом, как утверждают марксисты, идет и объединение все большего количества рабочих в отдельных пунктах общего планомерно организованного производства, т. е. обобществление труда, которое в своей завершительной стадии и превратит капитал в общественное достояние. Той силой, которая осуществит такое превращение, является пролетариат. Для его движения, направленного в эту сторону, у марксистов имеется и принципиальное оправдание. По их учению, капитал есть в существе дела результат предшествующего труда рабочих масс, присвоенный себе капиталистами путем "прибавочной ценности", а отсюда и переход капитала от предпринимателей к непосредственным представителям труда марксисты считают лишь возвратом рабочим того, что у них будто бы несправедливо отнято и что будто бы им принадлежит. Таким образом, имея право на "экспроприацию" и, благодаря указанной "централизации средств производства и сделавшегося коллективным труда", все более и более объединяясь и организуясь на основе классовых интересов, современный пролетариат, по учению марксистов, захватит в свои руки политическую власть и с помощью ее легко совершит "экспроприацию" всевластного капитала, как чуждой и враждебной народу силы. Роковую неизбежность такой "экспроприации" и неразрывно связанного с нею падения современного общественного строя и создания, взамен его, нового социалистического строя марксисты подтверждают другой своей теорией - "теорией исторического материализма", которая вместе с тем во всю ширь раскрывает и все прочие особенности их учения. Сущность указанной марксистской теории, как это кратко было выражено Энгельсом, состоит в признании того, что "производство непосредственных материальных средств существования составляет основание, из которого развились государство, право, искусство и даже религия". Соответственно этому и "все в истории определяется тем, что и как производится и как обменивается производимое", т. е. все без исключения в исторической жизни человечества обусловливается состоянием экономики или, что то же, способом производства и обмена продуктов в данную эпоху. Ради краткости марксисты называют всю духовную культуру "идеологией", о которой и утверждают, что она есть только "надстройка" на фундаменте экономических отношений, изменяющаяся вместе с изменением последних и в полной зависимости от них и совершенно не имеющая самостоятельного значения. Ближайшими опорами этой "надстройки" марксисты считают социально-экономические, являющиеся "в каждый момент результатом условий производства и обмена", классы общества и их взаимоотношения. Отрицая все другие несомненные исторические факторы и усвояя исключительное значение в ходе исторической жизни человечества только классовой борьбе, марксисты утверждают, что "история всего общества есть история борьбы классов, борьбы рабов и свободных, крепостных и баронов, рабов и капиталистов", - борьбы из-за сохранения или из-за изменения существующих форм производства, обмена и распределения, так как эти формы являются для одних выгодными, для других, наоборот, невыгодными. Вопреки тоже неподкупному голосу истории и фактам современной действительности, марксисты учат, что классовая борьба определяет собою и вполне объясняет и всю историю идей, что каждый класс общества имеет свое особое жизнепонимание, что, подобно классам, жизнепонимания борются между собою и что "господствующие идеи какого-либо времени всегда суть только идеи господствующего класса". Соответственно всему этому марксисты и утверждают, что "последние причины всех исторических переворотов следует искать не в философии, а в экономике соответствующей эпохи". Нетрудно видеть, что корнем всех этих воззрений марксизма служит материализм. Это не отрицается и самими марксистами, что явствует и из самого названия ими своей теории "материалистическим пониманием истории" или "историческим материализмом". При такой основе "научного социализма" сама собою следует и полная несостоятельность его воззрений. Но так как марксизм может быть тем, чем он есть, только при этой основе, то он крепко и держится за материализм и не порывает с ним связи ни в одном пункте своего учения. Материалистически объясняя всю прошедшую жизнь человечества, "научный социализм" с той же точки зрения смотрит и на современную действительность и на ее будущее. По его учению, современное общество разделяется на два враждебных класса - буржуазию (собственников, предпринимателей, капиталистов) и пролетариат (свободных, но нищих тружеников), а весь смысл современной жизни лежит в экономике и все явления действительности объясняются классовой борьбой; на почве именно этой борьбы между капиталом и трудом возник и держится весь современный общественный строй и вообще вся культурная жизнь современного человечества; все в ней, как отражение сложившихся экономических отношений, - право, политика, нравственность и даже религия, - приспособлено к поддержке капитала и угнетению трудящихся. Соответственно этому уничтожение народной нищеты признается марксистами возможным лишь путем замены современного строя экономической жизни со всеми его, служащими к поддержанию интересов господствующего класса, "надстройками", новым строем, социалистическим, и такая замена, по учению Маркса и Энгельса, совершится неизбежно, сама собою, без всякого искусственного стороннего вмешательства, единственно лишь вследствие роковых, абсолютно необходимых и исключающих свободу воли законов истории. Но так как истинная история не знает таких законов и так как, о чем уже было замечено выше, признаваемое марксизмом безостановочно увеличивающееся обнищание пролетариата противоречит фактам действительности, то и указанная замена старого строя новым может быть достигнута лишь чрез насильственное разрушение существующего строя жизни. Во всяком случае, является несомненным, что в основе этого строя, если бы он так или иначе осуществился, будет лежать социалистический принцип коллективного производства и коллективного распределения продуктов потребления. В таком именно порабощении личности обществом, торжестве коллективизма над индивидуализмом - вся суть социализма и, вместе с тем, причина его полного противоречия с естественными законами человеческой общественности, здоровое состояние которой обязательно требует сочетания индивидуализма и коллективизма без нарушения должного равновесия между ними. При исключительном коллективизме, с его всеобщей рабочей повинностью, с производством всего "обществом и для общества", человек, как всецело зависящая от общества рабочая сила, обратится в машину и, подобно рабочему скоту, будет получать себе корм тоже в полной зависимости от своего коллективного хозяина - общества, для одного только потребления и отнюдь не для приращения (капитализации), т. е. с правом только съесть полученное. Все это неизбежно ведет к подавлению самодеятельного и самоопределяющего развития личности, к низведению ее на степень механического орудия общества. Вследствие этого социалистическое общество будет представлять собой механизм, а не организм, стадо, а не человечество. Оно будет телом без души, так как из него вынуто творческое начало, то, что действительно есть зиждущая сила, т. е. личность, индивидуальность. Такой "союз" людей, с устранением из их деятельности личного интереса, с попранием прав личности, с лишением ее самостоятельности всех дорогих для неё свобод, а потому заведомо пагубный для человечества, может быть создан только путем особого грубого насилия одних над другими. Неизбежным является насилие и при существовании социалистического строя жизни. "Ни одна форма совместного труда и жизни в большем или меньшем размере, как говорит философ Спенсер, не может обойтись без контроля свыше и всегда требует подчинения распоряжающимся властям. Любое из учреждений может служить тому доказательством. Все они вынуждены иметь свои советы, своих облеченных властью вожаков, которым другие должны повиноваться под страхом неотвратимой в противном случае неурядицы и неудачи. Судите же после этого, чего следует ожидать там, где вместо сравнительно ничтожных ассоциаций, местных и добровольных, к которым можно принадлежать или нет - как угодно, вырастет ассоциация всеобъемлющая, в состав которой все граждане волей-неволей должны будут войти. Судите сами, чем при таких условиях должна сделаться власть иерархически организованной и централизованной администрации, вооруженной всеми средствами и опирающейся на силу любого размера, какая только может потребоваться для приведения в действие ее постановлений и для охранения того, что она называет порядком. Конечным результатом будет возрождение деспотизма". В данном отношении заслуживает особого внимания суждение некоторых из сторонников социализма о поддержании должных порядков в "чудовищном коллективном организме труда и капитала". "Центральная власть, говорят они, сосредоточенная в одном пункте, не может достигнуть ни при помощи наказаний, ни взыванием к народу и его долгу, ни каким-либо иным образом того, чтобы всюду в великой сфере единого социального производства каждый достигал наибольших результатов наименьшими издержками, т. е. чтобы производство велось вполне экономно, чтобы никто не оттягивал в свою пользу рабочее время, чтобы никто не расточал национальный капитал и не расходовал его небрежно, чтобы в каждом отделении состав средств производства в достаточном количестве подновлялся своевременно, сообразуясь с последними успехами техники, чтобы точно и справедливо был оценен различный труд, чтобы, начиная с чиновников, заведующих хозяйством и кончая главноуправляющими, никто не эксплуатировал и не притеснял, не выжимал прибавочной стоимости и не брал взяток". Выходит, таким образом, что продуктивность работы чудовищной всеобъемлющей фабрики, соблюдение по отношению к трудящимся на ней справедливости, устранение злоупотреблений и т.п. не могут быть обеспечены даже и пользованием "наказаниями". Тем более является необеспеченным продолжительность существования этой измышленной марксизмом фабрики рабского труда с её несомненно насильническим "исполинским необозримым административным "аппаратом". Вполне справедливо утверждают некоторые, что, если порядки социалистического строя жизни и водворятся на земле, то "человек проклянет такие порядки и, конечно, разрушит их", как невыносимые и уродующие его жизнь и ведущие к утрате не только духовных, а даже и материальных благ. К глубокому прискорбию, все это не кажется таковым современным поклонникам марксизма, и он, стремясь к полному целостному перевороту во всех областях жизни, сеет среди людей свои коренящиеся на материализме, а потому и пропитанные атеизмом, общефилософские воззрения на семью, общество, государство, религию и прочие стороны человеческой жизни, производя, тем самым, невообразимую путаницу в нравственно-религиозных понятиях, убеждениях и принципах современного человечества. Более подробное выяснение сущности, силы и пагубности этого социалистического яда и составляет задачу предлагаемого нами читателям дальнейшего ознакомления с социализмом.
3 Принятыми на бывшем в 1908 г. IV Всероссийском съезде в Киеве тезисами было признано, что христианство и социализм - два всецело различные до полной противоположности мировоззрения, разделенные друг от друга бездонной пропастью. Не имея между собой ничего общего, они взаимно исключают друг друга: и в мире идей религиозных, моральных, правовых, государственных, политических, общественных, семейных, индивидуальных, и в сфере научно-философской мысли, и в мире творчества и т. д. Отсюда так называемый "христианский социализм", допускающий возможность союза и соединения христианства с социализмом, есть явление, по существу, невозможное и самопротиворечивое, - ввиду бесспорно атеистического характера всякого социализма и материалистической основы всех его теоретических построений. История показывает, что такой христианский социализм во всех странах или а) неизбежно приводил к полному отделению верующих христиан от социализма, который они объявляли учением нечистым, или б) к поглощению христианства социализмом, так что в нем для области веры и богообщения уже ничего не оставалось. Таким образом, о каком бы то ни было соглашении или примирении христианства с социализмом не может быть и речи. Как принципиальный и злейший враг христианства, идущий наперекор христианству и стремящийся стать на его место в качестве руководящей силы жизни, социализм должен быть отвергнут во всех пунктах, а потому, оставаясь христианином, быть в то же время и социалистом невозможно (подр. об этом, а также вообще о социализме и о направленных социализмом к ниспровержению христианства происках, см. Ц. Вед. 1905, 23, 35, 36, 49, 51, 52; 1906, 3, 6, 11, 14, 30. 33, 34, 38, 47, 48. 1907, 5, 6, 34; 1908, 5, 20, 37, 38, 41, 42-43; 1910, 2. 28).
| |
| |
| 24 (32) | |
| |
| Полезная информация: |