Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
     Дорогие во Христе братия и сестры! Пречистая Дева Мария, живя на земле, была украшена многими христианскими добродетелями, которыми Она и снискала Себе милость у Бога, за которые Она и сейчас ублажается всеми родами человеческими. Среди многих дивных добродетелей Ее просияла паче солнца добродетель покорности воле Божией. Се, Раба Господня: буди мне по глаголу твоему (Лк. 1, 38),– отвечала Пресвятая Дева Мария Архангелу Гавриилу, благовествовавшему Ей о бессеменном зачатии и рождении от Нее наитием Всесвятаго Духа Богочеловека Иисуса, Сына Божия. В этом ответе Пресвятой Девы видна всецелая, безусловная преданность воле Божией, и пример Богородицы должен быть и для нас предметом обязательного подражания. И мы, подобно Ей, будем предаваться воле Божией во всех своих действиях и приключениях жизни. Какие размышления побуждают нас к безусловной преданности воле Божией? Прежде всего: Бог всеведущ и премудр – все знает и все направляет к лучшему, а мы недальновидны, опрометчивы в своих суждениях, не только не можем постигнуть будущего, но подчас не проникаем и в настоящее, близ нас сущее и явное, строим свои планы на пагубу себе.
     Бог всемогущ, для Него нет ничего невозможного, а мы немощны, для нас много есть неосуществимого вследствие ограниченности нашей природы.
     Бог благ, хочет всем нам всякого блага и спасения, а мы злы и развращенны, и поэтому чаще всего желаем себе душевредного и богопротивного. Поэтому как же нам не предаваться всецело на волю Божию? Пусть судьбами Божиими разрушаются любимые наши желания и предприятия, мы все-таки не должны роптать, малодушествовать. Премудрость Божия знает, кого каким путем вести к предопределенной для него цели.
     Обыкновенно, всем нам желательно, чтобы мы имели хорошее здоровье, а не страдали бы на одре болезни; отличались бы телесной красотой и силой, душевными способностями, занимали бы в обществе высшие почетные должности и пользовались славой, а не жили в безвестности; хочется, наконец, и обладать богатством, а не терпеть крайнюю нужду во всем и жить в бедности. Так наше плотское мудрование внушает нам домогаться этих мирских отличий, и в случае неисполнения своих желаний человек ропщет на судьбу, ропщет на Бога, завидует ближним, и в конце концов получается зло, грех. Но пусть каждый рассудит про себя, смеет ли кто из нас сказать, что он достоин лучшей участи, нежели та, какую даровал ему Бог? Ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: "зачем ты меня так сделал?" Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почетного употребления, а другой для низкого?,– говорит святой апостол Павел (Рим. 9, 20-21).
     Правосудие Божие воздает каждому то, что находит правильнейшим, лучшим. Кто из нас дерзнет утверждать, что, будучи счастлив, он вел бы себя лучше, честнее, благонравнее, богобоязненнее? Вековой опыт показывает противное. Счастье всегда портит, надмевает человека, а несчастье отрезвляет, смиряет его. Очень легко может статься, что при постоянном здравии и благополучии, среди богатства и почестей человек, пусть и с прекрасными душевными дарованиями, зазнается, забудется, надмится душою и сделается неприступным гордецом, властолюбцем, заклятым скрягой, ненасытным развратником и даже отъявленным богоотступником. История еврейского народа, его царей Давида и Соломона, а также история Навуходоносора и повесть о Евлогии-каменосечце подтверждают это.
     Евлогий, пока был каменосечцем, работал весь день, не евши ничего до вечера, вечером же, возвращаясь домой, он отыскивал бедных и странников, вводил их под свой кров и кормил. Такого порядка жизни придерживался он от самой юности до старости. Однажды преподобный авва Даниил Скитский, удивляясь такой необыкновенной доброте Евлогия, сказал сам себе: "что было бы с этим человеком, если бы он был богат? Сколько бы он тогда делал всем добра!" Помышляя об этом, начал авва молить Бога, чтобы Он наградил Евлогия богатством. Три недели постился старец и совершал усердные моления. И вот, в сонном видении, ему явился велелепный Отрок и сказал: "Лучше для Евлогия оставаться тем, что он есть теперь; впрочем, ради усильной твоей просьбы о нем, я наделю его богатством, если только ты поручишься мне за его душу". Вскоре Евлогий действительно чудесным образом разбогател. Что же стало с богатым Евлогием? Богачу тесна кажется старая его хижина, низко прежнее ремесло; он отправляется в Царьград, там покупает себе великолепный дом, входит в знакомство с вельможами и сам, наконец, становится вельможею, из трудолюбивого делается изнеженным празднолюбцем, из приветливого и гостеприимного – надменным и жестокосердным: приказывает своим слугам странников выгонять, а докучливых нищих даже бить. Вот как почести и богатство переменили нравы Евлогия!
     Еврейский царь Соломон был мудрее всех живущих на земле, и одновременно он же был богаче и славнее всех. Но и мудрость не предохранила его от падения и слабостей, присущих всем людям. Поэтому-то царь Давид свидетельствует пред Богом: благо мне, что я пострадал, прежде страдания моего я заблуждался; а ныне слово Твое храню (Пс. 118, 71, 67). Равно и о Евреях слово Божие возвещает: ел Иаков, и утучнел Израиль, и стал упрям; утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога, создавшего его, и презрел твердыню спасения своего (Втор. 32, 15). Когда Господь наказывал их войнами и другими бедствиями, тогда они обращались к Нему, вспоминали, что Он есть их прибежище; когда же пребывали в покое, неге и довольстве, тогда опять забывали Бога и отступали от Своего Творца.
     Что же касается Навуходоносора, то он, будучи царем Вавилонским, восседая на троне царском, украшаясь лаврами побед своих, возмечтал о себе, вздумал уподоблять себя Вышнему и не хотел признать над собою власти Вседержителя. Но вот Господь унижает его до скотоподобного состояния, и тот же Навуходоносор отрезвляется, начинает славить Господа и вслух всех говорить, что Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его, кому хочет.., и нет никого, кто мог бы противиться руке Его и сказать Ему: "что Ты сделал?" (Дан. 4, 22; 32). Видите, какая разница в мыслях, чувствованиях и действиях бывает у человека при перемене его состояния: в счастье он возносится, забывает Бога, а при несчастье приходит в себя, смиряется и вспоминает Создателя своего.
     Одному благочестивому отшельнику, желавшему узнать, почему Промыслу Божию угодно было внезапной смертью восхитить единственного сына некоего милосердного странноприимца, Ангел открыл, что если бы малютка-сын достиг совершенного возраста, то сделался бы злодеем, посрамлением своего отца и сам бы душою погиб, и отец его должен был бы за него отвечать на Страшном Суде Божием. А теперь он умер в невинности и сподобится Царствия Божия и не лишит награды отца своего. Так и нам, дорогие мои, следует помнить, что при назначении людям того или иного жребия Всеведущий Бог имеет главную цель – как бы каждого из нас удобнее привести к вечному спасению. Всеведущему Богу известно, что пространный и широкий путь довольства, роскоши, благополучия, здоровья, славы и забав обязательно ведет к погибели, а узкий, тесный путь трудов, лишений, скорбей, несчастий ведет, напротив, ко спасению. Оттого Им каждому человеку посылается больше скорбей, чем веселья, больше потерь, чем приобретений, больше трудов и слез, чем покоя и удовольствий; оттого-то и у самых что ни на есть счастливцев этого мира все радости перемешаны с горестями, все утехи и забавы отравлены тоской и унынием: видимый их покой зачастую нарушается внутренним беспокойством.
     Итак, с покорностью воле Божией будем довольствоваться той участью, какую получаем от Бога, станем подобно Иову благословлять Бога, говоря: как угодно было Господу, так и сделалось; да будет имя Господне благословенно! (Иов. 1, 21), веруя искренно, что без воли Божией и волос с головы нашей не погибнет (Лк. 21, 18) и что все обстоятельства нашей жизни Отец Небесный всегда направлял и будет направлять к нашему истинному благополучию и спасению; пребудем спокойны духом при всех изменениях в жизни, видя в благоприятных событиях милость и дар Божий, а в неблагоприятных – обличение нашего недостоинства, очищение и приготовление нас к лучшему.
     Итак, дорогие братия и сестры, подражая Пречистой Деве Марии, будем с покорностью принимать свой жизненный жребий, памятуя, что Господь бывает весьма милостив к тем, кто подчиняется распоряжениям Промысла Его беспрекословно. Пресвятая Дева Мария за Свою покорность прославлена и возвеличена больше Ангелов и Архангелов, так что теперь не только человеческий род служит и поклоняется Ей, но и чины Сил Бесплотных благоговейно славят Ее. Это подтверждает и воспоминаемое ныне Церковью событие, связанное с явлением и чудесным знамением святого Архангела Гавриила. Вот что об этом событии повествуется на Святой Афонской Горе. В конце Х века на Афоне, в уединенной келии, подвизался со своим учеником один старец священноинок. Однажды он отправился к всенощному бдению в Протатский Карейский собор, а ученика оставил в келии, заповедав ему в назначенное время совершить службу в одиночестве. Однако ночью к ученику пришел незнакомый странник-монах и остался у него на ночлег. Когда наступило время Божественной службы, оба они встали на молитву и начали славословить Господа. Во время девятой песни канона, ученик-послушник хотел было петь обычную песнь св. Космы Маиумского Честнейшую Херувим… Но гость неожиданно запел новые и незнакомые ему слова: Достойно есть яко воистину блажити Тя, Богородицу, присноблаженную и пренепорочную, и Матерь Бога нашего, а к этому уже прибавил и Честнейшую до конца.
     Умиленный и растроганный этой дивной новой песнью, инок-ученик стал умолять пришельца написать ему ее слова, чтобы и он мог так же славить Богородицу. "Ни мы, ни предки наши,– говорил он,– такой песни до сей поры никогда не слыхали". Незнакомец попросил у него бумаги и чернил, но их в келии не оказалось. Тогда гость взял каменную плиту и на ней перстом начертал всю упомянутую песнь. Камень, как воск, умягчился под чудодейственной рукой таинственного незнакомца, и слова молитвы глубоко вырезывались на плите. Окончив писание, гость сказал: "Отныне всегда пойте так и вы, и все православные христиане", затем назвал себя Гавриилом и вдруг, как молния, стал невидим. Плиту с запечатленным на ней песнопением перенесли затем в Константинополь, и уже оттуда было донесено всем Церквам о случившемся чуде и о включении ангельской песни в честь Богоматери в чин Божественных служб. Икона же, пред которой в келье афонского инока Архангел Гавриил (а был это, как верует Церковь, именно он) воспел эту чудесную небесную песнь, вместо прежнего названия – "Милующая" – стала называться "Достойно есть".
     Дорогие братия и сестры, наш долг прославлять и любить Божию Матерь и Она, Всемилостивая, отзовется любовью на нашу любовь и будет покрывать нас от всякого зла. Будем же Ей молиться всегда, утром и вечером; и сегодня воззовем к Ней и возопиим: Радуйся, Радосте наша, покрый нас от всякого зла честным Твоим омофором! Аминь.

1963 г.
Неделя 7-я
по Пятидесятнице