Митрополит Сурожский Антоний ДНИ ПАМЯТИ СВЯТЫХ (Проповеди) |
Есть место в книге
Откровения, где тайнозритель Иоанн повествует
нам, что когда придет время и мы все будем в
Царстве Божием, то каждый получит имя
таинственное, которое знает только Бог, дающий
его, и познает тот, кто его получает. Это имя как
бы содержит в себе всю тайну человека; этим
именем сказано все о нем; этого имени никто не
может знать, кроме Бога и получающего его, потому
что оно определяет то единственное, неповторимое
соотношение, которое существует между Богом и
Его тварью – каждой, единственной для Него
тварью.
Мы носим имена святых,
которые прожили и осуществили на земле свое
призвание; мы им посвящены, как храмы посвящаются
тому или другому святому; и мы должны бы
вдумываться и в значение его имени, и в ту
личность святого, которая нам доступна из его
жития. Ведь он не только является нашим
молитвенником, заступником и защитником, но в
какой-то мере и образом того, чем мы могли бы быть.
Повторить ничью жизнь нельзя; но научиться от
жизни того или другого человека, святого или даже
грешного, жить более достойно себя и более
достойно Бога – можно.
И вот сегодня мы
празднуем честь и память Архистратига Михаила в
окружении Ангелов Господних. Ангелы – это
вестники; Ангел – это тот, кого Господь может
послать с поручением и кто до конца, совершенно
исполнит его. Может показаться странным, что
целую группу тварей Господних мы называем
именем, которое обозначает их должность, их
служение, словно в них нет ничего другого. И на
самом деле это так, и в этом их святость:
очищенные, сияющие Божиим светом, по слову
Григория Паламы и наших богослужебных книг, они
являются вторыми светами, отблесками вечного
света Божественного. В них нет той
непрозрачности, той потемненности, которая
позволяет нам называться именем, и это имя и есть
определение нашего места перед лицом Божиим и
нашего места в творении Господнем. Они – светы
вторые. Что это значит?
Это значит, что некий
божественный свет льется через них
беспрепятственно, свободно, широкой рекой; но не
просто как по пустому желобу, не только как через
безжизненное стекло, а так, как льется, и
искрится, и сияет, и множится свет, когда он падет
на драгоценный камень, дойдет до его сердца и
оттуда ответным сиянием бьет в стороны, озаряя, а
порой и ослепляя своей красотой.
Это образ подлинной
святости, и в этом отношении они действительно
Ангелы, потому что мы их узнаем, переживаем
только как сияние Божественного света, сияние не
уменьшенное, не потемненное, но сияние
приумноженное и радостотворное, приносящее
жизнь, – а сущность их бытия и сущность их
святости остаются тайной между ними и Богом,
Который познает глубины Своей твари...
Но их личная святость
явлена нам еще особо тем отдельным именем,
которым каждый из них назван. Некоторые из этих
имен вошли в Священное Писание, были открыты
опыту Церкви и показывают нам, в чем их особая
святость. Архистратиг Сил Небесных, которому
посвящены многие среди нас здесь и многие в
стране Российской, назван Михаилом. “Михаил” –
слово еврейское, и оно значит “Никто как Бог”; и
это слово выражает все стояние великого
Архангела, когда Денница восстал против Бога,
желая утвердить себя в некоторой, хотя бы
тварной, обособленности и самостоятельности, и
когда встал великий Архангел Михаил и произнес
одно это слово, которое определило все для него:
“Никто как Бог”, и утвердило его в таком
отношении с Богом, что сделало его хранителем
врат райских. “Никто как Бог” – в этом
выразилось все знание великим Архангелом своего
Бога. Он Его не описывает, он Его не объясняет –
он встает и свидетельствует. В этом его
приобщенность к сиянию Божества, и в этом мера, в которой он являет это
сияние и открывает нам путь к тайне Господней
своим словом и тем именем, которое выражает весь
его непостижимый опыт непостижимого Бога.
На иконах Архангел Михаил
изображается в латах, с пламенеющим мечом в руке.
Он попирает дракона, который знаменует собою зло;
Архангел стоит во вратах рая, не давая войти в это
святое и священное место тем, кто к этому не
готов; и еще он изображается на тех вратах
иконостаса, через которые духовенство выходит из
алтаря: священник с Евангелием, на Великом Входе,
или дьякон на ектении; и это те врата, через
которые в литургическом, богослужебном порядке
ни-кто не входит во Святая Святых, в алтарь.
Другой Архангел, Гавриил,
чье имя означает “Крепость Божия”, изображается
на тех вратах, через которые дьякон во время
богослужения входит обратно в алтарь. Гавриил –
тот, который возвещает нам, что дверь открыта,
чтобы нам снова войти в присутствие Божие; что
сила Божия явлена, что Бог победил и мы спасены.
От Евангелиста Луки мы знаем, что Архангел
Гавриил принес Захарии весть о рождении Иоанна
Крестителя, он же возвестил Деве Марии, что Она
обрела благодать у Бога и родит миру Спасителя;
поэтому мы видим его на иконах с оливковой ветвью
в руках – знаком примирения Бога с миром.
Об Архангеле Рафаиле мы
читаем в книге Товита, как он сопутствовал сыну
его Товии и исцелил Товита и его невестку, и имя
его означает “Исцеление Божие”; и о других
Архангелах и Ангелах говорит нам Священное
Писание; и вера Церкви, опыт христианский говорят
нам об Ангелах-хранителях.
О дне памяти святого, имя
которого мы носим, мы говорим, что это “день
нашего Ангела”. И в каком-то смысле, в смысле
нашего посвящения святому это верно; но с разными
святыми людьми – как и с окружающими нас
простыми людьми – общение у нас складывается
по-разному: одни нам лично ближе, через молитву и
через их житие, которому мы хотели бы подражать;
другими мы восхищаемся как бы издали. С Ангелом
же хранителем отношения наши совсем иные: мы ему
поручены, и он – хранитель наш, независимо как бы
от того, обращаемся ли мы к нему, помним ли вообще
о нем или нет, – как наши мать и отец, с которыми у
нас неразрушимая связь, что бы мы ни думали, как
бы ни поступали по отношению к ним, как бы ни вели
себя...
И еще: один человек на
земле был назван вестником и Ангелом веры
церковной: это Креститель Иоанн, и о нем мы читаем
слова, именно подобные тому, что я сейчас говорил
об Ангелах. О нем начало Евангелия от Марка
говорит: Он – глас вопиющего в пустыне... Он глас,
он – только звук Господня голоса, он – Ангел,
потому что через него говорит Сам Бог, а сам он о
себе говорит, что ему надо умаляться, чтобы в
полную меру встал перед людьми образ Господень.
Это – путь на земле; мы
должны малиться, умаляться, постепенно терять то,
что кажется таким драгоценным, а на самом деле
есть сгущенность нашего видимого естества. Мы
должны постепенно делаться прозрачными, чтобы
стать как бы невидимыми – как драгоценный камень
невидим и обнаруживается только тем светом,
который, ударяя в него, осиявает все вокруг. Тогда
мы как будто теряем что-то из своего временного
существа, но для того только, чтобы приобрести
неотъемлемое познание Бога, единственное,
которое каждый из нас, кто называет себя “я”,
может иметь и которое он может явить всем другим,
потому что каждый из нас познает Бога
единственным и неповторимым образом. Наш путь –
от земли на Небо, от тяжелой нашей воплощенности
в просветленность и прозрачность... Ангелом на
земле является неложный свидетель – Иоанн
Креститель, который на пути, и Тот, Кого Священное
Писание называет “Великого Совета Ангел” – Бог,
пришедший во плоти.
Вот те образы, те мысли, те
думы из нашего почитания Ангелов, из нашей любви
к ним, из нашего с ними общения в молитве и их
заступления за нас, которые нам могут помочь
найти путь нашей собственной души от земли на
Небо, от собственной потемненности к
совершенному просвещению. Молитвами святых
Ангелов и Архангелов да даст нам Господь,
отрешившись от себя, вольной волей, любовью к
Богу, начать умаляться до того, чтобы полной
мерой воссиял Сам Бог в каждом из нас. Аминь.
Полезная информация: |