Семинарская и святоотеческая библиотеки |
Святитель Игнатий Брянчанинов Собрание сочинений, том 6 Письма к разным лицам Письмо 1 К некоторому священноиноку, находящемуся в скорбных обстоятельствах Признаю себя недостойным той доверенности, которую Вы мне оказываете. Когда человек во время скорби своей обращает взоры на кого-нибудь, с доверенностию простирает к нему руки, просит помощи: это значит — предполагает в нем духовную силу. Духовной силы не имею. Я окован цепями страстей, нахожусь в порабощении у них, вижу в себе одну немощь. Но, проведши всю жизнь в страданиях, почитаю сострадание страждущим священным моим долгом. Только из этого побуждения пишу к Вам; только в этом отношении сочтите письмо мое достойным внимания Вашего: примите его как отклик души, участвующей в Вас. В одиночестве, в скорби и ничтожное участие приятно. При нынешних обстоятельствах человеческие пути к вспоможению Вам заграждены. Таково мнение не только мое, но и тех, знающих Вас и помнящих, с которыми я счел полезным посоветоваться. Нельзя уклониться ни направо, ни налево: надобно по необходимости идти путем тесным и прискорбным, который пред Вами внезапно открылся по неисповедимым судьбам Божиим. Такое положение мне не незнакомо. Не раз я видел полное оскудение помощи человеческой, не раз был предаваем лютости тяжких обстоятельств, не раз я находился во власти врагов моих. И не подумайте, чтоб затруднительное положение продолжалось какое-нибудь краткое время. Нет! Так протекали годы; терялось телесное здоровье, изнемогали под тяжестию скорбного бремени душевные силы, а бремя скорбей не облегчалось. Едва проходила одна скорбь, едва начинало проясняться для меня положение мое, как налетала с другой стороны неожиданная новая туча — и новая скорбь ложилась тяжело на душу, на душу, уже изможденную и утонченную, подобно паутине, предшествовавшими скорбями. Теперь считаю себя преполовившим дни жизни моей. Уже виден противоположный берег! Уже усилившаяся немощь, учащающиеся недуги возвещают близость преселения! Не знаю, какие бури еще предстоят мне, но оглядываюсь назад и чувствую в сердце невольную радость. Видя многие волны, чрез которые переплыла душа моя, видя опасные места, чрез которые перенеслась ладья моя, радуюсь невольно. Сильные ветры устремлялись на нее, многие подводные камни подстерегали и наветовали спасение ее — и я еще не погиб. По соображению человеческому погибнуть надо бы давно. Уверяюсь, что вел меня странными и трудными стезями непостижимый Промысл Божий; уверяюсь, что Он бдит надо мною и как бы держит меня за руку Своею всемогущею десницею. Ему отдаюсь! Пусть ведет меня, куда хочет; пусть приводит меня, как хочет, к тихому пристанищу «идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание». Вижу многих, называемых счастливыми, — и без цены для сердца моего жребий их. Лежат мертвецы в гробах мраморных и деревянных с одинаковою бесчувственностию: одинаково бесчувственны они как к великолепному памятнику, воздвигнутому тщеславием и неведением христианства, так и к смиренному деревянному кресту, который водрузили вера и бедность. Одинаково они жертвы тления. Очень похожи на мертвецов земные счастливцы, мертвые для вечности и для всего духовного. Мертвыми нарекло их Евангелие. Возгласим славу Божию в стране и обществе живых! Шествие к истинному знанию Бога непременно требует помощи от скорбей: непременно нужно умерщвление сердца для мира скорбями, чтоб оно могло всецело устремиться к исканию Бога, Бог, кого отделяет в ближайшее служение Себе, в сосуд духовных дарований, тому посылает скорби (Слово св. Исаака Сирского). Он едва открылся Павлу, как уже определяет ему в удел страдания, возвещает о них. Аз скажу ему, елика подобает ему о имени Моем пострадати (Деян. 9:10), говорил Господь о вновь избранном апостоле! Люди, наносящие скорбь и скорбные обстоятельства, только орудия во всемогущей деснице Божией. Власы глав наших изочтены у Бога; ни одна из птиц бессловесных не падает без воли Творца своего: неужели без той воли могло приблизиться к Вам искушение? Нет! Оно приблизилось к Вам по попущению Бога. Недремлющее око Промысла постоянно бдит над Вами; всесильная десница Его охраняет Вас, управляет судьбою Вашею. По попущению или мановению Бога приступили к Вам скорби, как мучители к мученику. Ваше злато ввергнуто в горнило искушений: оно выйдет оттуда чище и ценнее. Люди злодействуют в слепоте своей, а Вы соделываетесь на земле и на небе причастником Сына Божия. Сын Божий говорит Своим: чашу, юже Аз пию, испиета (Мк. 10:39). Не предавайтесь печали, малодушию, безнадежию! Скажите, честнейший отец, Вашим унывающим помыслам, скажите Вашему пронзенному скорбию сердцу: «Чашу, юже дает ми Отец, не имам ли пити от нея?» Не подает эту чашу Каиафа, не приготовляют ее Иуда и фарисеи: все совершает Отец! Люди, произвольно следующие внушениям своего сердца, действующие самовластно, не престают при том быть и орудиями, слепыми орудиями Божественного Промысла, по бесконечной премудрости и всемогуществу этого Промысла. Оставим людей в стороне точно — они посторонние! Обратим взоры наши к Богу, повергнем к ногам Его воздымающиеся и мятущиеся помыслы наши, скажем с благоговейной покорностию: «Да будет воля Твоя!» Этого мало! Облобызаем крест, как знамение Христово, руководствующее ученика Христова в Царство Небесное. Был повешен на кресте разбойник, упоминаемый в Евангелии: был повешен как разбойник, а с креста переселился на небо как исповедник. Люди побивали Стефана камнями как богохульника, а по суду Божию ему отверзалось небо как живому храму Святого Духа Был принужден святитель Тихон Воронежский, обвиненный в горячности нрава, перейти с престола епископского в стены тихой обители, и обитель, пребывание в которой святого пастыря имело наружность изгнания, внушила ему посвятить себя молитвенным и другим подвигам иноческим. Святые подвиги доставили ему нетленное и негиблющее сокровище праведности во Христе, славу от Христа на небе и на земле. Всегда поражала меня участь святителя Тихона; пример его всегда испускал утешительные и наставительные лучи в мое сердце, когда сердце мое окружал мрак, производимый скопляющимися тучами скорбей. Я убежден, что одни иноческие занятия могут с прочностию утешать человека, находящегося в горниле искушений. Рекомендую Вам сочинения святого Марка Подвижника, находящиеся в 1-й части «Добротолюбия»: они доставляют духовное утешение в скорбях; а для молитвенного занятия — Исихия, Филофея и Феолипта, помещенные во 2-й части той же книги. Простите, что позволяю себе советовать Вам! Примите это как признак участия, как признак искренности, извлекаемых из души моей состраданием к Вам. Иначе я не вверил бы Вам таин, которые скрываю и которые должно скрывать в глубине души, чтоб драгоценные бисеры духовные не были попраны любящими и дорого ценящими одно лишь свое болото. Изложенными в этом письме мыслями и другими, им однородными, почерпаемыми в Священном Писании и в сочинениях святых отцов, я питался и поддерживался. Без поддержки столько сильной мог ли бы устоять против лица скорбей, которые попускал мне всеблагий Промысл, которыми отсекал меня от любви к миру, призывал в любовь к Себе. Скорби мои по отношению к слабым силам моим были немалые, не сряду встречающиеся в нынешнее время. То, что не вдруг могли меня сломить, лишь усиливало и продолжало мучения: вместо того, чтоб сломить в несколько дней или несколько часов, ломали меня многие годы. В этих скорбях вижу Божие благодеяние к себе; исповедую дар свыше, за который я должен благодарить Бога более, нежели за всякое видимое мною в других земное, мнимое счастие. И это мнимое счастие, как ни низко (оно плотское!), могло бы быть еще завидным, если б было прочно и вечно. Но оно превратно, оно мгновенно — и как терзаются при его изменах, при потере его избалованные им. Оно непременно должно разрушиться, отняться неумолимою и неотвратимою смертию: ни с чем не сравнимо бедствие, с которым внезапно встречаются во вратах вечности воспитанники мнимого, земного счастия! Справедливо сказал святой Исаак Сирский: «Мир — блудница: он привлекает красотою своею расположенных любить его. Уловленный любовию мира и опутанный им не возможет вырваться из рук его, доколе не лишится живота своего. Мир, когда совершенно обнажит человека, изводит его из дому его (то есть из тела) в день его смерти. Тогда человек познает, что мир льстец и обманщик». Дайте руку: пойдем за Христом, каждый неся крест свой, и им изработывая свое спасение. 1847 год. Сергиева пустынь
Письмо 2 К иноку, терпевшему скорби в общежитии, думавшему, что они препятствуют его преуспеянию, и потому пожелавшему глубокого уединения Где бы я ни был, в уединении ли или в обществе человеческом, свет и утешение изливаются в мою душу от Креста Христова. Грех, обладающий всем существом моим, не престает говорить мне: «Сниди со креста». Увы! Схожу с него, думая обрести правду вне креста, и впадаю в душевное бедствие: волны смущения поглощают меня. Я, сошедши с креста, обретаюсь без Христа. Как помочь бедствию? Молюсь Христу, чтоб возвел меня опять на крест. Молясь, и сам стараюсь распяться, как наученный самым опытом, что не распятый — не Христов. На крест возводит вера; низводит с него лжеименный разум, исполненный неверия. Как сам поступаю, так советую поступать и братиям моим! Что еще прибавить? Прибавлю: блажен муж, иже претерпит искушение (Иак. 1:12). Искушен быв, может и искушаемым помогать (Евр. 2:18). Желаю, чтоб эти слова Священного Писания сбылись над вами. А вы — утешьтесь! Не малодушествуйте от того, что победились бранью: это к духовному искусу, или опыту, и к смиренью. Мир вам! Еще скажу: общий путь подвижников — терпением между человеками уврачевать немощь чувств, узреть Промысл Божий и войти в умную молитву. Иной, по особенному смотрению Божию, вошел иначе; мы должны идти по общему пути. Прочитайте об этом 55-е слово святого Исаака к преподобному Симеону Чудотворцу. Иные находят, что уединение — ближайшее средство к духовному успеху; а другие говорят, что приводит в духовный успех любовь к ближнему. Моему сердцу более нравится последнее, потому что любовь к ближнему — непременный долг каждого, а к безмолвию способны немногие.
Письмо 3 К некоторой инокине, изменившей свое правило молитвенное большее на меньшее, но внимательное, и ощутившей от этого пользу душевную На ваше благословение дня, в который вы ощутили, что Господь явил вам особенную Свою милость, и я отвечаю так: «Благословен Бог Отец Света, от Которого всякое даяние — благо и всяк дар совершен! Люди, сидящие во тме и сени смертней, Свет возсия им, то есть Христос в Его истинном учении». И опять — начинаю славословить, благодарить Бога! Благословен Бог, облегчивший вам переход от самочинного образа жизни к другому, который ближе к преданию святых отцов. Безмолвствующему как-то несвойственно многословие и в самом молитвенном правиле. Хотя все человеки созданы по образу Божию, но в этом отношении безмолвник есть особеннейший, точнейший образ Божий. Посмотрите, что говорит евангелист Иоанн о Боге: «От вечности Он довольствовался единым Своим Словом!..» Утешение, которое, надеюсь на милость Божию, прозябнет из настоящего вашего делания, подтвердит вам эту истину. Оно будет со временем требовать, чтоб вы еще более стряхнули с себя листья для плодов. К смертной памяти полезно принуждать себя, хотя бы сердце и отвращалось от нее. Она — дар Божий, а понуждение наше к ней только свидетельство искренности нашего желания иметь этот дар. При понуждении себя нужно и молиться: «Господи, даждь ми память смертную». Таково об этом предмете учение Макария Великого, Исаака Сирского и прочих великих отцов; вы найдете его и в драгоценной книжке Нила Сорского. О любви к ближнему мы знаем из учения отцов, что она бывает двух родов: естественная и евангельская, или о Христе. Естественная насаждена в нас при нашем сотворении и потому непременно есть в каждом человеке. Она повреждена, как и прочие благие свойства, падением, или прародительским грехом, а потому в каждом человеке подвержена большим или меньшим, кратким или продолжительным изменениям. Христос, исцеляющий все наши недуги дивным образом, исцеляет и поврежденную любовь: заповедует Себя — Господа — любить в человеках. Этим Он возводит любовь на высочайшую степень горячности, дарует ей чистоту, духовность, святыню, и погашается пламенем любви о Христе нестройный, дымный пламень плотской любви — любви смешанной, составленной из мечтательного, несуществующего наслаждения и жестокого, убийственного мучения. Ощущение духовной любви водило пером святого Иоанна Лествичника, когда он сказал: «Любовь к Богу погашает любовь к родителям и прочим близким по плоти; говорящий, что имеет ту и другую любовь, обольщает себя». Также он сказал в 15-й степени: «Огнь погашается огнем, то есть любовь плотская — любовию Божественною». Когда мы рассмотрим себя со вниманием, то увидим с Божиею помощию (на такое видение нужна помощь Божия! такое видение — дар Божий!), что наиболее имеем любовь естественную, а евангельскую должны еще стяжавать. Это самое разумел я, когда писал вам, что Евангелию от Иоанна предшествует Евангелие от Матфея. Евангелие от Иоанна говорит наиболее о любви к Богу, о смотрении Божием, ясном для одних очищенных. Очищается же человек, входит в видение Бога и любовь к Нему — любовию о Христе к ближнему, или любовию Христа в каждом ближнем, а в чуждом христианства и Христа — любовию к образу Божию. И лишенный славы христианства не лишен славы человечества — есть образ Божий! Вы отнеслись ко мне ради Бога для пользы души вашей; я — также ради Бога — располагаюсь говорить вам то, что сочту истинным и душеполезным. Шествуя к Господу путем ума и сердца, желая встать пред величеством Его неприступной славы, лицом к лицу, не будьте разумны и многосведущи. Для Него приятнее младенческое лепетанье души, умалившейся, так сказать, от зрения множества немощей своих, нежели красноречивое витийство души, напыщенной самомнением. Апостол Павел сказал о себе: не судих себе ведети ничтоже, точию Иисуса Христа, и сего распята (1 Кор. 2:2). А для меня предовольно, если я познаю, что я грешник. Довольно мне будет этого знания! Оно, прикасаясь — как жезл Моисеев к камню — к моему ожесточенному сердцу, будет изводить живую струю слез. Плач мой пред Господом моим предпочитаю всей земной мудрости — и «грех мой предо мною есть выну!» Грех мой — первенствующий предмет моего духовного созерцания!.. В письмах ваших ко мне не будьте умны, красноречивы, сведущи в Писании. Будьте буи! Из премудрой сделайтесь буйею, чтоб стяжать истинную премудрость — смиренномудрие, в котором обилие духовного разума. И я, грешник, в ответ вам буду произносить обнаженное, безлестное слово сердца, приятное одною искренностию и, может быть, истиною. Отселе, вкусив его, познайте, что сказанное мною, сказано ради Господа. Прошу ваших святых молитв о глаголющем и нетворящем, чтоб произносимое мною слово послужило мне во спасение, а не во осуждение. Аминь.
Письмо 4 К той же инокине, желавшей перейти из одного монастыря в другой † Вместо всякой надписи ставлю над письмом моим изображение Святого Креста. Крест — это приличнейшая надпись над словом крестным, произносимым для проходящего путь крестный. Итак, внимайте тем словам, которые извлекаются верою вашею из окаянного сердца моего, погруженного в молитву и слышащего дивные глаголы, произносимые благодатию в тайне душевной клети. Глаголы эти питают меня, питают и тех, которые ради спасения души своей захотят не презреть грешных и убогих слов моих. Георгий Алексеевич, Затворник Задонский, в продолжение двух лет был обеспокоиваем помыслами о выходе из Задонской обители. Ему представлялось, что место это не довольно уединенно, что в другом его будут менее беспокоить посетители; однажды, как он развлекался этими мыслями, сказывают ему, что некоторый странник желает его видеть, ибо имеет нечто сказать ему от Серафима Саровского. Затворник приглашает странника, который, вошедши к нему, говорит: «Отец Серафим велел тебе сказать, что стыдно тебе, затворнику, дозволять бесовским помыслам такое долгое время беспокоить тебя. Никуда не переходи, Богу угодно, чтоб ты жил здесь». Сказав эти слова, странник поклонился и удалился. Изумлен был затворник этим обличением его тайных помыслов, и, когда опомнился, послал келейника своего, чтоб воротить странника. Келейник напрасно искал в монастыре и за монастырем обличителя — он скрылся. Кто он был? Не будем об этом любопытствовать много, но заметим из этого события нужное нам, именно, что постоянное стужание помысла не есть еще признак его правильности. Ах! Где то желанное спокойствие, к которому влечется наше сердце, которого оно не может не жаждать и не искать? Оно сокровенно в кресте Христовом. Напрасно будете его искать в чем другом. Диавол, смотрящий на лицо души человеческой и ловящий ее в погибель, видит стремление, стремление естественное нашего сердца к нерушимому покою и по поводу этого стремления дает совет: «Перейди с места твоего жительства в другое, там найдешь желанное спокойствие». Таков его совет, под личиною которого скрыт другой: «Сниди со креста». Святые отцы повелевают выдерживать брани, не оставляя места, в особенности если в нем нет явных поводов ко греху. Монах, оставляющий по причине душевной брани место своего жительства, никогда не возможет стяжать духовных плодов. Стойкость — одно из первых достоинств воинства и земного, и духовного. Опытные в битвах ратники почитают признаком храбрости отважное нападение на строй неприятельский, но несравненно большим — безмолвное стояние с угрюмою твердостию под ядрами и картечью неприятельских батарей, когда этого требует общий план военачальника. На таковых-то воинов наиболее он может положиться. На таковых воинов наиболее полагается наш подвигоположник Господь Иисус Христос и венчает их духовными венцами. Делание это заповедает нам Дух Святой: Аще взыдет на тя дух сильного, ты места своего не оставь (Ср.: Еккл. 10:4). Напротив того, Он укоряет воинов нестойких и объявляет им лишение духовных дарований: сынове Ефремли наляцающе и стреляюще луки возвратишася в день брани... И отрину Господь селение Иосифово, и колено Ефремово не избра (Пс. 77: 9, 69). Этого и вы устрашитесь; постарайтесь принести плод по слову Господню — в терпении (Лк. 8:15). Что вы заметили в себе некоторые недостатки, о которых прежде думали легче, с извинением и оправданием их, этому не удивляйтесь. Мы к тому стремимся, чтобы узреть наши грехи и омыть их слезами покаяния прежде того времени, времени страшного, когда покаяние будет только мучить, а не исцелять. Если о. Пафнутий усердствует ссудить вас книгами своими, то советую вам сперва прочитать книгу Великого Варсонофия и, если заблагорассудите, списать ее. По вашему состоянию книга эта будет полезнее, нежели Исаака Сирина, которою, Бог даст, займетесь в свое время... Мир вам!
Письмо 5 К тому же лицу: о памяти смертной; повторение совета не переменять место жительства; взгляд на себя по отношению к лицам, просящим духовного совета; о молитвенном правиле; о молитве за еретиков; молитва и плач о своем мертвеце Что может быть тяжелее состояния души, томимой искушениями? Это пребывание во аде, в вечных муках. Воспоминание о них облегчает здешние искушения. «Враг мой, — говорит уныние, — есть память смертная» (Лествица). Вспомните об обществе бесов во аде — и люди покажутся вам добрыми; вспомните о муках во аде — и искушения сделаются для вас легкими. Если помысл ваш отстраняет пример затворника рукою смирения, по крайней мере таким кажущегося по наружности, то послушайте совет святого Иоанна Лествичника, говорящего в 4-й степени своей «Лествицы» так: «Легко решающиеся на прохождение с места на место вполне неискусны: ибо ничто так не делает душу бесплодною, как нетерпение... Преходя, ты можешь потерять то искупление, которым тебя искупил Христос». Святой Григорий Синайский уподобляет преходящих с места на место пересаживаемым древам, при каждой пересадке находящимся в опасности погибнуть, а уже непременно теряющим значительную часть силы своей. По всему, что ощущаю из письма вашего, и по всему, что вижу из святых отцов, не даю вам совета к прехождению. Для отрады же души вашей, советую съездить в Никифоровскую пустыню Олонецкой епархии к старцу Исаии. Его беседа будет вам отрадна, и думаю, что он подтвердит мой совет вам и скажет вам с откровенностию, что помыслы ваши о прехождении не что иное, как злохитрое советование бесовское. Чему уподобить слово, теперь мною вам произносимое, ради Господа, к пользе души вашей? Уподоблю вас и прочих желающих спастись, в числе которых, прельщая себя, думаю, что нахожусь и я, путникам, идущим по дороге. Путь этот всегда был тесен и прискорбен, но ныне еще прибавилось на нем неудобство — недостаток в хлебе. Этот недостаток так велик, что многие, заметя в моей сумке несколько заплесневших кусков, просят, чтобы я ими поделился. И. делюсь, а кто возвратит мне заплесневший кусок, беру с приятностию, ибо думаю, что и принимающие такую гнусную снедь принимают по крайней нужде. Прошу вас считать такими слова мои и не связываться ими, а если захотите быть связаны ими, то свяжитесь, и милосердый Господь, по вере вашей, силен извести вас на свободу, которую ощутивши, возрадуетесь о обретении сокровища некрадомого. Если будете у о. Исаии, то прочтите ему и письма мои к вам, как делателю, имеющему опыт, чтоб при устах двух свидетелей стал пред вами твердым всяк глагол, произнесенный о Господе. Относительно правила молитвенного знайте, что оно для вас, а вы не для него, но для Господа. Почему имейте свободу с рассуждением. При немощи убавляйте, при силе прибавляйте то и другое с умеренностию и осторожностию, потому что мы крайне немощны и окружены татями и убийцами отвсюду. Когда вы не бываете в церкви, то читайте правило, прописанное вами; я его одобряю, по крайней мере до времени, когда окаянному моему сердцу, в случае вопрошения вашего, известится — что изменить. О еретиках воспрещено молиться, как бы о членах, принадлежащих к Церкви, почему и вынимать о них частицы, как изображения участия в Церкви, — не должно; молиться же о обращении их — можно. Имеющий своего мертвеца о нем плачет, о нем молится. Заключенные в темницу преступники не могут принимать на себя ходатайства о других преступниках. Господь есть Любовь и столько желает спасения всех, что мы и постичь не можем. Предоставим этой Любви спасение наше и всех, а со своей стороны постараемся о том, что зависит от нас, — о очищении себя. Тогда этого достигнем, когда умрем ко всему. Богу нашему слава!
Письмо 6 К той же инокине, решительно желавшей перейти в другой монастырь по причине усилившихся браней Если вы находите, что дальнейшее пребывание в Старо-Ладожском Никольском монастыре для вас невозможно по усилившимся браням до превышения сил ваших, то Господь, ради Которого я советовал вам пребывание и противление браням, да благословит исход ваш и вход в иную обитель, где бы вы могли в мире душевном обрести пажить спасительную. Но исход ваш да будет о Господе. Он будет таковым, когда вы совершите его со смирением, обвиняя единственно себя, приводя в причину исхода единственно свою немощь и укоряя себя, что не могли поступить так, как святые отцы признают за лучшее, то есть выдержать и победить душевные брани на месте. Тогда вход ваш в иную обитель может привлечь на себя благословение Господа, не уничижающего сокрушенных и смиренных сердцем, а гордым противляющегося! О. Исаия в настоящее время гостит у меня, и я утешаюсь, видя в нем обильную благодать Божию. Не вздумаете ли проехать до Твери? Там игумения В. благонамеренная и имеющая духовное знание. И климат там получше, а климат, по замечанию святых отцов, имеет сильное влияние на тех особенно, которые проводят жизнь безмолвную. И паки Бог вас да благословит совершить намерение ваше, если оно совершится с миром и смирением! Если же вы желаете моего грешного благословения, то и я заочно благословляю вас благословением от Господа, от Него же всякое даяние благо. Прошу ваших святых молитв о мне недостойном. 10 февраля 1844 года
Письмо 7 К той же инокине Письмо ваше я получил. Вижу ваше желание поместиться в Сяндебской обители. Хотя оно и представляется мне несбыточным... мало этого! Мне представляется, что если вы и получите желаемое, то должны будете оставить Сяндебскую обитель: такие неожидаемые вами неприятности там встретят вас, такие попечения, такая молва, такое беспокойство! Однако, чтоб могли вы достовернее узнать волю Божию, советую вам написать Преосвященному Венедикту, который, точно, самый добрый человек. Вы можете указать в письме вашем на меня, сказать, что я вас знаю и что вы просите услышать ответ его чрез меня. Вы подумали ли, что вы там будете хозяйкой, что о всякой безделице вас будут спрашивать, что все попечения о всем вещественном лягут на вас? Даже в минуты спокойствия и уединения мысль ваша будет уклоняться от Бога в размышления о вещественном. Впрочем, я не связываю вашей свободы. О. Исаия советует вам путь, который он сам проходил, на котором Господь покрыл его, но который вне общего закона и на котором многие могут преткнуться. Жительство в обители Сырновской уже несравненно будет превосходнее этого; там попечения житейские мало вас будут касаться. Если же вы хотите не встречаться с людьми, то это желание неправильное. Когда об этом спрашивал преподобный Дорофей своего старца, авву Иоанна Пророка, то Иоанн отвечал, что удаление от встречи с людьми весьма вредно для не достигшего совершенства, потому что скрывает от него его немощи, открываемые людьми, и по этой причине делает его бесплодным. Относительно правила вашего нахожу нужным, чтоб вы, читая как кафизмы, так каноны, равно и молитву Иисусову, произносили слова помедленнее, напрягая больше внимание, чтоб ни одно слово не было произнесено без внимания. Переходя, таким образом, от количества к качеству, можете из вечернего правила убавить кафизму и несколько поклонов, чтоб умножение количества не уменьшило качества Будьте свободны, зная, что правило для человека, а не человек для правила Мир Божий да водворяется в вас богатно! Перст Божий да направит пути ваши по премудрой и всеблагой Божественной воле! Келейнице вашей — мое грешное благословение.
Письмо 8 К той же инокине, остановившейся от своего намерения перейти в другой монастырь Воздадим благодарение милосердому и премудрому Промыслителю, остановившему вас в перемещении вашем из Успенской Ладожской обители! Если вы рассмотрите мои письма к вам, то увидите, что я был вполне против вашего перемещения; наконец, видя непреклонное намерение ваше переместиться, желал, чтоб вы его совершили по крайней мере со смирением, осуждая себя. Нет ничего лучше мысли о распятии себя. Ибо таковые — Христовы! Мир вам!2 19 июля 1844 года
Письмо 9 К некоторой инокине по случаю кончины ее ближайшего родственника Мы, исшедшие из среды мира в недро святых обителей, этим самым предначали нашу смерть по плоти и жизнь о Христе. Бывают кончины скоропостижные, бывают кончины при продолжительных болезнях. Мы с того времени, как оставили мир, умираем ежедневно, по свидетельству святого апостола Павла. В этой смерти видим непременное условие истинной жизни. Минута преселения нашего с земли, рождения нашего в вечность, для нас не так странна и чужда, как для тех, которые живут посреди мира, оглушены его шумом, пригвождены к нему умом и сердцем, забыли, что есть смерть, не думают о вечности, долженствующей непременно быть и их уделом. Узнав о смерти ближнего вашего, не предайтесь тем неутешным рыданиям, которым обыкновенно предается мир, доказывающий тем, что надежда его только во плоти. Ваша надежда — во Христе! Пролейте о умершем слезы молитвенные, обратитесь сердцем и мыслями к Тому, Кто один может вас утешить, пред Которым вы должны предстать в предназначенное вам время. Не увлекитесь чем-нибудь земным; плод такого увлечения, которое — обманчивая, обольстительная мечтательность — тление. Мир имейте в Боге, предавайтесь с полною покорностию Его святой воле. В этой воле полнота благости и премудрости. Ей поклонимся, припадем к стопам ее, вручая души и тела наши Господу. Аминь.
Письмо 10 К терпящему скорби при помощи чтения слова Божия: о простоте; жизнь по вере; разумение евангельских заповедей Какой сладостный плод пожинают погружающиеся умом и сердцем в слово Божие, поверяющие по глаголам Небесной Премудрости опыты своего земного странствования! Таковые достигают того духовного единения, которого желал от верующих во Христа апостол Христов. Молю вы, братие, писал он им, да будете утверждени в том же разумении и в той же мысли (1 Кор. 1:10). Сбытие этих слов я ощущал в себе, когда читал Ваши строки. Их излило сердце, пронзенное многими скорбями, нашедшее отраду в язвах Иисуса! Оно проницательнее глядит в будущность, оно яснее видит Промысл Божий, истинное назначение человека, ничтожность, быстрое исчезание всего временного, суетного. Читая Ваши строки, я как будто размышлял сам с собою. Давно не видимся друг с другом, не беседуем лицом к лицу, пишем друг к другу не часто, а сближаемся, более и более! Вот плод учения Христова. Письмо Ваше сказало мне, что Вы часто прибегаете к Слову Божию и молитве, просвещающим человека. По мыслям, которые рождаются в душе, можно узнавать, какие впечатления на нее действуют! Принимайте слова мои с простотою сердца: я их произношу от искреннего сердца. В словах моих не найдете ничего льстивого! Льстящие льстят для того, чтоб уловить, насмеяться, повредить. Нет! Не имею этой гнусной, адской цели! Говорю для истины, для любви: язык их так отличен от языка, которым говорит льстивое и лживое человекоугодие! Какое условие христианской простоты? Последование закону Божию. Добродетельный и благонамеренный не нуждается представляться таковым; напротив того, кто любит грех, чья воля в грехе, тому нужна личина. Простоту рождает вера. Верующий идет путем жизни, надеясь на Промыслителя своего, как говорит Писание: ходяй просто, ходит наделся (Притч. 10:9). Неверующий не видит Божественного Промысла; думает, что судьба его зависит от ухищрений его разума; заключая все блага в одних благах земных, стремясь исключительно к ним, он лукавствует мыслию, словом, делом! Чем более будем углубляться в слово Божие, чем более будем возрастать возрастом духовным, тем более будем убеждаться, что приблизиться к Богу невозможно иначе как простотою. В простоте — и вера, и чистота совести, и образ мыслей, назданный заповеданиями Вышнего. Одни простосердечные, способны преуспевать духовно: в душу злохудожную не внидет Премудрость, говорит Писание (Ср.: Прем. 1:4). Простосердечные подвергаются страданиям? Не без причины же Небесный Вертоградарь отребляет лозы Свои! Он видит способность их к плодоносию. Ветвь бесплодная не привлекает к себе Его внимания и забот до той поры злосчастной, как придет время отрезать ее и выкинуть из виноградника. Такие ветви подбираются нищими земли для топлива! Под именем нищих разумею лишенных всякого блага бесов, заботящихся, чтоб их вечная печь горела жарче. Знаменательны приведенные Вами слова Спасителя: еже творити, сотвори скоро. Такой же обширный смысл имеет и молчание Христово пред судиями беззаконными, судившими для того, чтоб непременно обвинить, чтоб найти какой-нибудь предлог обвинения праведного для исполнения злобного замысла, давно замышляемого в сердце преступном, злобном и лукавом. Посреди этого Божественного молчания возгремели в наставление наше слова Спасителя к Пилату, слова тихие по наружности, но страшные, как гром и молния, по смыслу: не имаши власти ни единыя на Мне, аще не быти дано свыше(1 Ин. 19:11). Какое глубокое и обширное наставление для страдающих о Христе, научающее их смотреть на своих Пилатов, как бы на бездушное орудие Промысла Божия, подающею возлюбленному Своему чашу Христову, залог блаженства вечного со Христом. Здесь, на земле, совершается уже отделение пшеницы от плевелов, производится Божий суд над ними. Последователь Христов страждет в великодушном молчании, познавая крестом Христа, а Пилат с холодностию вопрошает о Истине, не думая и не желая знать о Ней, потому что не хочет даже выслушать, дождаться ответа. Между тем Сама Истина — Христос — ему предстоит в смирении и высоким молчанием сказует о Себе. «Удивися разум мой от Тебе», — молитвенно взывал к Богу святой Давид; удивится Евангелию и его глубокому учению, учению Божественному христианин, читающий его с верою и чистотою совести, при озарении свыше. Живые жизнию, заимствованною от ветхого Адама по закону чадородия, находятся в состоянии падения; это состояние свое доказывают непрестанным самообольщением, почитая землю, место своего изгнания, местом наслаждений бесконечных. Новый Адам — Христос — крестом спасает падших: умерщвляется жизнь падения отъятием наслаждений, а из недр этой смерти возникает жизнь о Христе, находящая наслаждение в лишениях. Отсюда преселяется человек мыслями, желаниями, надеждами на небо и ожидает с извещенною верою обетования свыше, обновления Духом Святым Нам должно странствовать со Христом, страдать с Ним, претерпевать распятие, вкусить смерть, быть погребенными, воскреснуть и вознестись. Этого желаю Вам и себе, почему произношу вместе с Вами молитву, исполненную духовного разума, утешительнейшую: «Господи! Совершай над нами волю Твою, а нам даруй мыслить, чувствовать, действовать по Твоей воле. Одного этого у Тебя просим, в одном этом заключаем все наши желания и моления». Аминь.
Письмо 11 К некоторой инокине, пожелавшей вступить под духовное руководство старца Спаситель мира, Господь Иисус Христос, простивший сына, который сперва сказал «не иду», потом же «раскаявся иде», да простит и вам то, в чем просите прощения. Пишете, что по прочтении книги святого аввы Дорофея вы увидели, сколько отклонились вы от пути истинного. Но это бывает со всеми, кто переходит от жизни самочинной к христоподражательному послушанию. Таковый, по словам святого Иоанна Лествичника, «слеп бе и прозре». Я вас не только не отвергаю, но и призываю: «Приидите, чада, послушайте мене, страху Господню научу вас», — не потому, чтоб доволен я был сам по себе научить кого чему-либо, но потому, что учение мое несть мое, но заимствовано от святых отцов, пером которых водил Дух Святой. Относительно вашего нового знакомства с М. А., то да не озабочивает вас различие характеров: единомыслие о Христе не только двух инокинь сильно соединить, но в первенствующей Церкви весь верующий народ соединило в сердце и душу едину. Вы говорите о привычках, усвоенных долгим временем. На это отвечает Лествичник: «Истинные иноки вся да оплюют! Всех да отвергнутся, то есть пристрастий!» Хотя же этого вдруг невозможно сделать, но с постепенностию можно. Боитесь строгости! Но можем ли мы быть строгими, когда слышим Господа, нам обещающего: в нюже меру мерите, возмерится вам (Мф. 7:2). Почитайте книгу святого аввы Дорофея, и если произволение ваше шествовать по стезе отсечения волн не прекратится, но возгорится еще сильнее, и пламень небесных желаний обымет вашу душу, то благоволите приехать, дабы пространнее услышать учение о пути этом и принять некоторые правила, которые, как стены высокие и твердые, оградят душу вашу. Вы желаете соделаться моею дщерью? Я в восторге духа, взирая на сонм духовных чад моих, которых несмь достоин назваться отцом, но рабом, говорю душе моей: возвеселись, неплоды не рождающая, возгласи и возопий, нечревоболевшая, яко многа чада пустыя, паче нежели имущия мужа (Ис. 54:1). Наконец призыванием на вас милости Божией оканчиваю эти строки. 10 марта 1842 года
Письмо 12 К той же инокине: делание покаяния приводит к плачу и смирению; молитва — оружие против помыслов; готовность на скорби Если вы приписываете моему грешному сердцу единственную радость в том, когда я слышу, что чада мои во истине ходят; то зачем же приписывать скорбь за молчание ваше, за неполучение от вас благодарственных слов, которые принадлежат единому Богу и к Нему да возлегают на крыльях молитвы, на крыльях воздыханий сердечных. Истина — Господь наш Иисус Христос — предстоявшая в смиренном виде Пилату, вопрошавшему о Истине, смотревшему на Нее и Ее не познавшему, как и ныне все рабы мира, видяще ее, не видят и, слышаще ее, не слышат — эта Небесная Истина, сошедши на землю к падшим и немощным человекам, ихже сердце от юности прилежит на зло, начала учение Свое с этих слов: покайтеся! Доколе же каяться немощному, непрестанно падающему, если не телом, то мыслию и сердцем? — Доколе он подвержен необходимо изменяемости, этому следствию падения праотеческого, даже до последнего издыхания; ибо не видно, чтоб Истина, завещавая покаяние, положила ему на земле другой предел, или окончание, кроме естественного конца его с кончиною земной жизни человека Итак, не дивитесь, видя в себе непрестанную изменяемость, не надейтесь избавиться от нее до смерти, или, лучше, не обольщайтесь этою надеждою, а иначе треволнения всегда будут заставать вас врасплох и потому несравненно сильнее на вас действовать, даже ниспровергать. Подивитесь и поклонитесь Истине, которая непрестанную изменяемость человеческую врачует заповедию непрестанного покаяния. Ложась на одр кайтесь и вставая кайтесь; как в цепи звено держится за звено, так в жизни вашей воздыхание да следует за воздыханием. Так проводите дни, месяцы и годы. Предметом рассматривания вашего да будут немощи ваши. В чувстве сердца вашего будьте подобною ввергнутой до конца жизни в темницу, подобною прокаженному, изгнанному вне стана. Тогда окончатся страдания, когда окончится жизнь: последнее стенание испустится с последним вздохом. Для инока утешение на земле есть плач и умиление. Что плач? Это действие благодати, данной при крещении, это ходатайство Духа, в нас вселившегося при Святом Крещении, о грешнике; потому-то святой плач не ведущим Христа и еретичествующим неизвестен. Хочешь ли ощутить облегчение от борющих тебя страстей? Хочешь ли найти умиление в твоей келии, без которого, как ладья без якоря, мысль, восхищенная свирепым ветром, носится по волнам мечтания и низвергается в глубину уныния? Хочешь ли увидеть свет от Света? Хочешь ли вкусить любовь от Любви исходящую и в Любовь ведущую? Возьми мысль твою и повергни к ногам братии и сестр, не различая худых от добрых; скажи помыслу твоему и как можно чаще повторяй, чтоб от мысли родилось чувство: это Ангелы Божии, а я одна грехом и мраком подобна диаволу. Суждено вам найти облегчение для души вашей у ног братии; определена для вас молитва мытарева, а не Иисусова. Отверзет для вас Царствие Небесное исповедание разбойника, а не святыня Иоаннова, Изъемлем из сердца и глаголем: слыши дщи и приклони ухо твое, и, когда украсишься покаянием, тогда Царь царей и Господь господий возжелает доброты твоея, яже от покаяния. Пишете о помыслах и желаете разбирать их и узнать, что разумеет апостол под словами: несть наша брань и проч. (Еф. 6:12). Это для вас неполезно и не нужно. Довольно вам знать, что ежеминутно могут на вас восстать и страсти собственные, и духи лукавствия, жаждущие погибели всем, что вам, как немощнейшей, непрестанно должно вопить к Господу: «Помилуй мя, яко немощна есмь!» Господь, когда по надежде вашей на Него будет вашею крепостию, а по занятиям вашим будет вашим пением, тогда Господь будет и спасением вашим. Крепость моя и пение мое Господь, и бысть мне во спасение. Тогда вы не умрете, но живы будете покаянием и поведаете дела Господни, как Он грешников изъемлет из ада и вводит в рай. О! Когда бы Господь этого сподобил! Уготовьтесь на скорби, и скорби облегчатся; откажитесь от утешения, и оно придет к тому, кто считает себя его недостойным. Прошу святых молитв о глаголющем и не творящем. 9 октября 1842 года
Письмо 13 К ней же, о покаянии Господь, пришедший спасти грешников, из которых я первый, а вторая вы, да отверзет нам отеческие объятия Свои и да приимет нас, как упоминаемый в Евангелии отец принял сына, расточившего имение его. Успокоение сердца нашего да будет для нас извещением, что милосердый Отец Небесный принимает покаяние наше. Вы мне не писали пером, но писали сердцем и умом, а в книге преподобного Исаии видели ответы, мною заблаговременно вам написанные. Говорю это потому, что, усмотрев отчасти устроение души вашей, я вам советовал прилепиться особенно к чтению упомянутой книги, в которой отпечатывается душа, испытавшая много болезней и узревшая множество немощей своих, душа, предавшаяся плачу о самой себе, ищущая отрады и пристанища в милосердии Божием. Не смущайтесь вашими заботами о бедных земледельцах, или крестьянах, или христианах; делайте им возможное добро до тех пор, когда Господь снимет с вас эту заботу. Я утешился, увидевши из письма вашего, что вы уже не так умны, как были прежде. А что пишу к вам так откровенно, то из этого можете видеть, как я к вам близок сердцем моим и как искренно желаю вам преуспеяния о Господе. Мир Божий да почиет над вами богатно. Аминь. 1843 год
Письмо 14 К ней же, по случаю кончины ее брата Богу угодно, чтоб я был вестником пред вами о кончине вашего брата, последовавшей в день Богоявления. Он исповедался в полной памяти и приобщился Святых Таин, после чего через два часа лишился языка. Вот все, что сердце ваше наиболее требует знать. Сегодня были у меня П.Н. с супругою и с Т.Н., похоронив вчера вашего и своего брата. Они просили меня, чтоб я принял на себя написать вам известие об этом событии, и прежде чем они меня попросили об этом, сердце мое мне сказало, что я должен это сделать. Лейтесь, токи слезные, в отраду и утешение оставшимся и почившим! В слезных каплях да светится молитва, как в каплях дождя разноцветная радуга, этот образ или, правильнее, символ мира между Богом и человеками. Разными цветами в молитве да будут: исповедание, сокрушение сердца, раскаяние, умиление, радость. Сейчас, как пишу, пришло мне на мысль, что слово радуга происходит от радости — это радостная дуга. Такою дугою да будет ваша молитва; один конец ее да касается вашего сердца, а другой — неба. Свет надежды и упования да светится в душе вашей, свет от Света — Христа, Который грехи наши омыл и искупил нас от тьмы греховной. Ему сами себя и друг друга вручаем. Ему вручаю и вас, яко милость Его почивает над вами. Аминь. 10 января 1843 года
Письмо 15 О значении духовного совета; дело совести при принятии его; сила Божия, совершающаяся в немощи; снисхождение к своим немощам Хотя вы и не извещали меня, что находитесь в некотором смущении, но сердце мое мне это сказывало. Вот ответ моего грешного сердца вашим сокровенным помыслам: вы предо мною всегда одинаковы, потому что отношение мое к вам — ради Господа. Мир вам! ...Вижу в вас плод духовный, который состоит в познании немощей своих; о них святой апостол Павел сказал: благоволю в немощах моих, да вселится в мя сила Христова (2 Кор. 12: 9—10). Хорошо бы вам прочитать ответы великого Варсонофия Андрею. (Эту книгу можете списать тогда, когда она в обители нашей переведется на русский язык, а это дело перешло уже за половину). Знайте, что я не присваиваю себе никакой власти над вами, но, подавая вам совет, предоставляю вашей воле исполнить его или не исполнить. В том и другом случае будьте мирны. Так и относительно келейницы вашей: я совершенно буду мирен, если вы ее отстраните от себя, потому что в отношениях моих к вам имею главною целью пользу души вашей. Руководствуйтесь вашею совестию. По прочтении этого письма рассмотрите, какое ощущение будет в душе вашей. Если прольются в нее мир и спокойствие, то знайте, что сказанное вам сказано о Господе; совесть ваша будет свидетельствовать, что сказанное о Господе должно исполнить, хотя бы исполнение сопряжено было со скорбию. Святые отцы сказали, что добродетель без скорби не есть добродетель. Господь говорит в Евангелии, объясняя притчу о семени, упавшем при сеянии на различную почву: а иже на добрей земли, сии суть, иже добрым сердцем благим слышавше слово держат и плод творят в терпении. Сказав это, Господь добавил страшными словами: имеяй уши слышати да слышит (Лк. 8:15). Еще прошу — вникните в себя, и вы найдете, что в вас было сокровенное желание принести по силе вашей душевную пользу какой-либо сестре. Судьбами Божиими это устроилось, но не тем путем, какой рисовала наша мечтательность, а путем Божиим, так что представлявшееся нам полезным осталось бесплодным, а представляющееся нам вредным и немощию принесло обильный плод, и слава в плоде принадлежит Единому Богу, а мы находимся при одних наших немощах в долгу неоплатимом пред Богом! Приглашаю вас с собою: разумениями нашими и сердечными ощущениями снидем в ничто, да возвеличится в нас Христос Умертвим себя: мертвец — без жизни и без действия. Умертвим себя, чтоб в нас жил и действовал Христос. Будьте снисходительны к душе вашей в ее немощах: излишняя строгость отвлекает от покаяния, приводит в уныние и отчаяние. Будьте мирны и к обстоятельствам вашим, прилагая, впрочем, старание об окончании вашего управления имением: этого требует от вас заповедь Христова, уверяющая вас живущею в ней истиною, что «вкупе невозможно работать Богу и мамоне». Мир вам. Аминь. 28 июня 1844 года
Письмо 16 К ней же: в ответ на извещение о кончине другой инокини Так! Скончалась на руках ваших А.В., или правильнее, окончила земное странствие и начала жительство вечное там, где нет печали и воздыхания, но радость бесконечная! Все мы такие кратковременные гости на земле! То и дело, что кто-либо отъезжает в дальнейший путь. Очень хорошо сравнивает Георгий Затворник жизнь нашу с пребыванием заключенных в темнице, из которых то тот, то другой требуются к суду и окончательному приговору. Будем приготовляться к этому суду, чтоб приговор был для нас благоприятный. Праведные представят свои правды, как жертвы тучные, пред престол Судии, а мы, грешные принесем туда хотя покаяние и слезы! Господь да благословит вас и да подкрепит продолжать и окончить во славу Его течение ваше. Мир вам. 16 сентября 1844 года
Письмо 17 К ней же: при встречающихся скорбях от ближних должно обвинять себя, а не другого Письмо ваше я получил и сердечно утешился, видя, с какою прямотою и откровенностию вы открыли вашу душу мне, недостойному. Господь да воздаст вам по вере вашей и да устроит временное жительство ваше к пользе для жизни вечной! Я удостоверяюсь, что К. жить при вас невозможно; Господь не дал ей того благопокорливого разума, как ее брату, при мне живущему и жительством своим назидающему себя, меня и многих. Вы ее отпустите совсем и будьте мирны. Мы веруем, научаясь так веровать от святых отец, что если кому Господь по недоведомым нам, а Ему единому известным причинам, не даст уразуметь пути послушания, тот от человеков ничего не примет и хотя бы имел пред собою самых святых апостолов, то и на них будет метать камнями. Отпустите эту девицу, должную вам двумя стами динарий, с миром, без всяких упреков, помня, что мы все должны тьмами талантов Господу, Который тогда только оставит нам долг наш, когда мы оставим должникам нашим. Если же хотите пожать обильный плод духовный, то унизьте себя пред ближним в сердце, вашем и скажите сами себе: «В том, что это дело не устроилось, я виновата по недостатку духовного разума и терпения, которыми стяжавается ближний». Помолитесь обо мне, чтоб Господь даровал мне обвинить себя как главную причину этого беспокойства. Я винюсь и прошу вас простить меня ради Господа, ради Которого вы расположились внимать моему грешному слову, произносимому о Господе. Господь да благословит вас, будьте мирны и спокойны. 2 апреля 1845 года
Письмо 18 К той же инокине: о смирении и самоукорении Господь да утешит скорбящее сердце ваше! Пока мы на пути, пока не взошли в пристанище неизменяемой вечности, мы должны ожидать в себе и в своих обстоятельствах изменений, переворотов, скорбей обыкновенных и нечаянных. Некоторый преподобный отец сказал: «За все слава Богу, за самые немощи наши, потому что лучше быть грешником и видеть себя таковым, нежели быть по наружности праведником и почитать себя таковым». Эти слова святого отца крайне утешительны для нас немощных и грешных, для нашего времени и племени, могущего похвалиться только немощами своими. Они не подают повода грешить произвольно, но утешают таких, которые при некотором внимании к себе ощущают, что души их находятся в невольном плену у греха. Размышляя это и видя себя оскудевающею в делах правды, стяжите мытарево смирение, то сердце сокрушенное и смиренное, которое Господь не уничижит. Не обвиняйте в немощах ваших никого, ни даже обстоятельства и развлечения, в которые вы поставлены. Обвиняйте единственно себя. Царь Давид, святой пророк и боговидец Моисей, святой пророк Даниил угодили Богу среди множества разнородных занятий, среди всевозможного развлечения. Преподобные общежития египетского, описанного святым Иоанном Лествичником, говорили ему: «Среди молв стяжи безмолвную мысль, что преславно». Укоряйте себя, укоряйте свое немощное произволение, потому что сила произволения и в немощных производит великое. В обвинении себя найдете утешение. Обвините себя и осудите себя, а Бог вас оправдает и помилует. Когда Феофил, Патриарх Александрийский, прибыл в Нитрийскую гору, то спросил у игумена горы, под руководством которого спасались до десяти тысяч монахов: «Что, отец, нашел ты особенно важного на пути монашеском?» — «Укорять и осуждать себя непрестанно», — отвечал святой и смиренный игумен. «Да, — сказал патриарх, — другого средства к спасению нет». И вы стяжите это легкое делание, могущее ввести в душу вашу смирение, а вместе с ним утешение и мир святой от Господа, в Котором почивает от сердечных трудов своих всякий обремененный ими. Мира, духовного утешения и спасения вам желаю. 12 сентября 1845 года
Письмо 19 К ней же: от самоукорения рождается сокрушение духа; о переписывании отеческих писаний Если вы видите в себе, что вы только слышатель слова Божия, а не творец, то мыслями вашими встаньте пред этим Словом Божиим, имеющим судить нас в последний день, как осужденная, и постарайтесь стяжать дух сокрушен и сердце сокрушенно, а когда можно, то и поплачьте при таком размышлении — и Господь помилует вас. Не вдавайтесь в безнадежие, но при безнадежии на себя тем тверже уповайте на Бога. Если рассудите, что списать — для пользы вашей и для благочестивого препровождения времени в труде и вместе в богомыслии, то спишите. Есть у нас на русском языке Лествичник моего убогого перевода. Если угодно, то можно вам доставить; книга эта принадлежит не мне, но одному из братии, который охотно усердствует одолжить ею вас. Переписывание книг святых было рукоделием многих преподобных отцов, между прочими нашего преподобного Нила Сорского. Таким образом, оно есть делание, засвидетельствованное, как делание угодников Божиих, и не может не быть соединено с обильною пользою. Мир вам! 28 марта 1846 года
Письмо 20 К ней же: скорби — удел каждого последователя Христова Письмо ваше я получил и увидел из него, что путь жизни вашей пролегает по теснинам и скорбям, как это обещано всем желающим последовать Христу. Кто последует Христу, как верховный Петр и первозванный Андрей, тому предназначен крест. Кто обращается ко Христу, как разбойник, того удел — опять крест. В первом случае крест соделывается венцом, во втором он бывает Лествицею. Но каковы бы ни были наши обстоятельства, к какому бы образцу мы ни подходили — невозможно быть Христовым без креста, «еже есть, — говорится при пострижении в монашество, — готову присно быти к подъятию всякой скорби, которую Промыслитель нам попустит». Господь да укрепит вас. 20 мая 1846 года
Письмо 21 К ней же: не требовать от себя праведности Соедините милость с вашею пользою. Если вас смущает мысль, что ваша милостыня не вполне чиста, но с примесью своекорыстия, то знайте, что хлебы наши и не могут быть вполне чисты. Добродетели наши должны непременно иметь примесь нечистоты, происходящую от немощей наших. Не должно с души своей, со своего сердца требовать больше, нежели сколько они могут дать. Если потребуете сверх сил, то они обанкротятся, а оброк умеренный могут давать до кончины вашей; довольствуясь им, вы будете совершать себя до смерти и не умрете с голода. Мир вам! 17 февраля 1847 года 50
Письмо 22 К ней же: об отклонении причин расслабления Не только относительно тела, но и относительно души не все бывает так, как мы хотим, а большая часть зависит от обстоятельств. Почему по возможности, отклоняя причины расслабления, зависящие, собственно, от нас, надо пребывать мирным, повергая себя с немощами своими в пучину милосердия Божия. 20 февраля 1848 года. Бабайки
Письмо 23 К ней же: о преподании советов и о переписке творений святых отцов По вопросу о девицах, обратившихся к вам за душеполезным советом, — назидайте их по силам вашим, не давая хода сердечному пристрастию и зная, что един Бог есть врач душ их, равно как и вашей. Такое устранение от пристрастия сохранит вас в самоумерщвлении, при котором удобно действует память смертная. Извините мою ошибку! Я не понял, что вы желаете переписать «Цветник» священноинока Дорофея, а полагал, что вы хотели заняться книгою аввы Дорофея, для большего впечатления ее в памяти. Я столько уважаю эту книгу, что и доныне не перестаю перечитывать ее для назидания моего и братий моих. Относительно же «Цветника» скажу вам то же, что и относительно святого Исаака: эти книги принадлежат более отшельникам и глубоким отшельникам. «Цветник» переводится ныне на российский язык по благословению митрополита ученым иеромонахом Ионою, проживающим в Валаамском монастыре. Почему и советовал бы я вам лучше переписать Исаака, а «Цветник», может быть, будет скоро напечатан на русском языке. Исаак же имеет такое достоинство аскетическое в переводе Паисия, что его никакой другой перевод заменить не может. Впрочем, если вы рассудите и «Цветник» иметь на славянском языке, на котором он написан священноиноком, то это благо. Книга эта и теперь редка, а впоследствии еще будет реже. 25 января 1851 года
Письмо 24 К ней же: при принятии ею пострижения Благодарю вас за письмо ваше, что вы вступаете в море иночества на ладье веры. Этою же верою переноситесь чрез волны иноческого моря: волны его — многоразличные скорби, попускаемые Божиим Промыслом для спасения нашего, воздвигаемые собственными нашими немощами и врагом нашим диаволом Очень утешаюсь мыслию, что вы принимаете пострижение. Господь да благословит и да укрепит вас! 2 апреля 1858 года
Письмо 25 К ней же Продолжительное жительство наше в монастыре приносит нам хотя тот плод, что мы начинаем зреть наши немощи и все упование наше возлагать не на себя, но на Искупителя нашего. 30 апреля 1859 года
Письмо 26 К ней же Господь да помянет любовь вашу! Заповеди евангельские суть свет наш во время странствования нашего в нощи земного жития. На них надо неуклонно смотреть, чтоб не сбиться с пути, и по ним выходить на путь, когда собьемся с него. Такого жительства себе и вам желаю. 4 января 1861 года. Ставрополь
Письмо 27 К ней же Милосердый Господь, дарующий путь спасения и самое спасение произволяющим спастись, да укажет вам подобающий путь. В наше время предоставлено спасаться наиболее терпением скорбей. Вообще, здоровье мое очень расстроено. Приехал сюда полумертвым. На все свое время. Было время, когда я большую часть его отдавал ближним, а теперь пришло другое время — время, в которое должно обратить внимание особенно строгое на себя, чтоб приготовиться покаянием к переходу из сей жизни. 28 ноября 1861 года
Письмо 28 К ней же Что нахожу полезным для себя, то нахожу полезным и для вас, а именно: благодушное терпение внешних и внутренних скорбей и благовременное приготовление себя покаянием к переходу в вечность.
Письмо 29 К ней же: о самоукорении Благо иноку и инокине, долго жившим в монастыре и достигшим преклонных лет, остаток дней своих провести во внимании себе, в безмолвии, в приготовлении себя к переходу в вечность. Желающему благочестно и успешно безмолвствовать надобно в основание жительства своего положить постоянное самоукорение, как сказал некоторый великий старец горы Нитрийской Феофилу, Патриарху Александрийскому. Прошу ваших святых молитв о мне ко Господу, чтоб и мне даровалось то делание, которое вам указываю и без которого невозможно душе успокоиться и выйти из состояния смятения и развлечения. 17 марта 1862 года
Письмо 30 К ней же: о развлечении Море, взволнованное ветрами, и после того, как ветры утихнут, в течение значительного времени продолжает волноваться. Так и ум, подвергшийся влиянию развлечения, продолжает чувствовать это влияние и по удалении от развлечения в течение значительного времени. Надобно переносить такое положение благодушно и стараться отвлекать ум от развлечения в памятовании смерти и суда Божия. Милосердый Господь да осенит Своей милостию подвиг ваш! 29 апреля 1862 года
Письмо 31 К ней же Вы хорошо сделали, отказавшись (от игуменства) на первый раз по сознанию немощи и недостоинства. Далее — что Бог даст. Святой Симеон Новый Богослов сказал, что всякое служение в недре Церкви, когда оно проходится с целию угождения Богу, преблаженно. Поступите по воле Божией, умолив Бога, чтоб Он даровал вам поступить благоугодно Ему. 29 декабря 1863 года
Письмо 32 К ней же Состояние моего здоровья похоже на ваше: даже на Святую Пасху не мог выйти в церковь. Надо благодарить Бога за посланное наказание во время земной жизни: оно подает надежду избавления от казней в вечности, составляющих необходимое последствие греховности. 20 апреля 1864 года
Письмо 33 К некоторому настоятелю: о милосердии По прибытии моем в обитель святителя Христова Николая некоторое время останавливался я писать к вам. Я ожидал, чтоб развлечение, которое в таком обилии стяжала душа моя во время продолжительного путешествия, мало-помалу утихло, будучи постепенно ослабляемо уединением. Нет! Не сбылись мои надежды! Продолжаю развлекаться, теряю драгоценное, невозвратимое, улетающее время, между тем как желал бы посвятить его всецело покаянию. Должен был погостить и долго погостить, в Костроме, должен побывать в Ярославле, должен позаботиться о устройстве своих келий: все это развлекает, вводит в душу попечение о земле, отводит от попечения существенно необходимого, попечения о небе. А всякое попечение о небе, если оно не одушевлено покаянием, — мертво, неистинно. Беззаконие мое аз возвещу и попекуся о гресе моем, воспевал боговдохновенный Давид (Пс. 37:19). Из-за того, что не могу отторгнуться от неотвязчивого, прилипшего ко мне развлечения, несправедливо же лишать вас письма моего, на которое вы имеете все право, как на дань, как на долг, возложенные вами на мое сердце, оказав мне так много любви и доверенности. Вы и прекрасное словесное стадо ваше часто являетесь очам души моей, являетесь так утешительно, так близко. Дух сокращает расстояние вещественное!.. Смотрю на вас и говорю с сердечною любовию: «Господи, спаси их! Господи, благослови их! Господи, управь пути их к истинному благоугождению Тебе!» При личном свидании нашем вы мне сказали, что многие упрекают вас за милосердие ваше к ближним, находят его излишним, чрезмерным. Вы желали слышать мое мнение об этом предмете. В то время душа моя была омрачена пагубным развлечением; сердце грубело в ожесточении и нечувствии — неизбежных свойств сердца при отсутствии покаяния. От покаяния рождается умиление, умиление освещает клеть душевную, внося в нее свет духовный от Света Христа. Не было этого света в душе моей, нет его и теперь. Уединение дает, по крайней мере, возможность вспомнить о его существовании. Одно воспоминание о Свете уже просвещает! При таком воспоминании скажу вам ответ мой, который при свидании был в одном молчании или в обещании отвечать письменно из уединения. Хочу исполнить теперь мое обещание! А тогда зачем было двигать бесплодно устами и языком из одних соображений ума? В душе не было ответа. Руководимый Евангелием, начинаю глядеть в глубины и высоты учения Христова. Приглашаю вас: встанем на вершине горы святой, то есть погрузимся в покаяние и молитву; из них, из состояния ими рождаемого воззрим на чудеса Божии в земли Египетстей, на поле Танеосе, в стране нашего изгнания и плена. Умолим Господа, чтоб Он даровал нам увидеть эти чудеса: Он отверзает очи души — тогда они видят чудеса от закона Его. Рассматриваю милосердие, заповеданное Господом: вижу бездну несоглядаемую, вижу высоту, уносящуюся от взоров. Он заповедует нам: Будите милосерди, якоже и Отец ваш Небесный милосерд есть (Лк. 6:36). Чтоб исполнить эту заповедь, надобно сделаться столько милосердым, сколько милосерд бесконечно милосердый Господь. Широка, Господи, заповедь Твоя зело! Кто возможет ее исполнить вполне самым делом? Разве тот, кто, объятый Духом Твоим Святым, оставил так свойственное младенцам хождение с трудом и крайнею медленностию по стези заповедей Твоих, начинает шествовать по ним исполинскими шагами, более лететь, нежели шествовать, — лететь на крыльях Духа. Но я, грешник, мрачный грешник, как ни взгляну в себя, всегда вижу смешение добра со злом, доставленное человеческому роду его праотцом, дерзостно и погрешительно вкусившим от древа познания добра и зла. Кажусь я людям милосердым, но с точностию поверив себя, исследовав себя, нахожу в себе одну глупую личину милосердия. Милосердствует во мне тщеславие; милосердствует во мне пристрастие; милосердствует во мне корысть; милосердствует во мне плоть; милосердствует во мне кровь; но чтоб подвигала меня к милосердию заповедь Христова, чистая, святая, — этого я не нахожу в себе. Когда же я, мрачный грешник, опомнюсь на краткое мгновение и пожелаю быть милосердым сообразно заповеди Христовой, то вижу, что должен учинить сердцу моему ужасное насилие. Обличается сердечный недуг мой святою заповедию! Убеждаемый ею, признаю себя, по естеству милосердого, жестокосердым, человеконенавидцем по отношению к Евангелию. Мое сердце согласно быть милосердым по движению крови, но быть милосердым по заповеди Христовой для него — распятие. Так видя себя, сличая свое состояние с тем, которое начертано в Евангелии для ученика Христова, нахожу, что мне, имеющему естественное расположение к милосердию, не должно вверяться этому естественному расположению, должно умерщвлять его. Я обязан принуждать себя к милосердию сообразно заповедям Евангелия, хотя б это и было сопряжено с насилием сердца, носящего в себе заразу греха, общую всем человекам. Естественное милосердие, как произведение плоти и крови, не может быть богоугодною добродетелию. Мало этого! Оно враждебно заповедям евангельским! Для посещения и умерщвления его принесен на землю меч евангельский. Водимые естественным милосердием пребывают во мраке под влиянием лютого, всезлобного миродержца. Господь, Спаситель мира, во время пребывания Своего на земле, возвещал однажды ученикам Своим, что Ему должно идти во Иерусалим, там много пострадать, быть убиту и в третий день воскреснуть. Тогда верховный из апостолов, святой Петр, движимый естественным милосердием, начал противоречить Господу. Милосерд Ты, Господи, говорил он, не имать быти Тебе сие. На это изъявление сострадания, милосердия естественных Господь отвечал святому Петру: иди за мною, сатано, соблазн Ми еси: яко не мыслиши, яже суть Божия, но человеческая (Мф. 16:22, 23). Неужели в устах Богочеловека слово сатано было лишь укоризненное? Сохрани Боже, допустить такое богохульство! Этим словом Господь изображает, что мысли и чувствования падшего человека находятся под властию сатаны, хотя, по-видимому, они и кажутся добрыми; действия человека по влечению его сердца сливаются в одно с действиями сатаны. Так повреждено горестным падением естество наше! Тогда, повествует Евангелие, Иисус рече учеником Своим: аще кто хощет по Мне идти, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет. Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю: а иже аще погубит душу свою Мене ради, обрящет ю (Мф. 16:24-25). Должно умертвить то милосердие, которого причина — кровь; должно снискать то милосердие, которого причина, источник — светлая и святая заповедь Христова; она — Дух, она — живот вечный. Вот обещанный мною ответ. Советую вам то, что признаю для себя необходимо нужным: отвергните милосердие, действующее в вас от крови, иначе, от чувств сердечных, вдайтесь в снискание милосердия, возвещенного Евангелием, соделывающего человека богоподобным. Пред вами откроется необозримое поприще для подвига и течения. Какое бы вы ни стяжали преуспеяние в милосердии, оно покажется вам ничтожным в сравнении с образцом милосердия, начертанным в Евангелии. Самое преуспеяние ваше будет научать вас смирению, приводить к нему. Таково свойство преуспеяния духовного! Напротив того, кто не отвергается себя, не погубляет души своей, действует по влечению чувств сердечных, от движения крови, тот непременно осуществляет свое я, видит добро в своих движениях, своих действиях, оживляет собственно себя, стяжавает мало-помалу высокое о себе мнение. Таковой, думая преуспевать духовно, преуспевает лишь в лютом падении. Темная прелесть овладевает его душою; чуждый духовного жительства и разума, он погружается глубже и глубже в лжеименный разум и темную прелесть. Прелесть — справедливая награда того, кто возлюбил и почтил падшее естество свое, не восхотел состояния, о котором говорит святой апостол: не ктому живу аз, но живет во мне Христос (Тал. 2:20). ...Опять переношусь крылами мысли и любви к вам, к овцам вашим, этим земным ангелам. Все они, такие откровенные, страннолюбивые, братолюбивые, — ангелы. Вы научили их быть такими! Всем скажите от меня мой усерднейший поклон. Когда некоторые из них провожали меня при отъезде моем из святой обители вашей, зашел разговор между прочим о том, какому изнеможению подвергаются крылосные от своего послушания. Я, в свою очередь, поведал, что по причине этого изнеможения установлена в нашей обители чреда для утрени и вечерни. Половина крылосных становится при этих службах на крылосе, а другая не становится. На следующий день поют отдыхавшие накануне, а певшие накануне отдыхают. У этих же служб приучаются к пению те из вновь вступивших, которые имеют голос и способность к пению. К Божественной литургии и всенощным приходят все. Понравилось братиям вашим распоряжение, сделанное в Сергиевой пустыне! Они признались мне, что некоторые из них чувствуют сильное изнеможение, даже самое расстройство в груди, за которым могут последовать потеря способности петь и хронические болезни, быстро и прямо ведущие ко гробу. Этому привелось мне видеть горькие примеры. Я обещал чадам вашим замолвить о них в письме моем к их чадолюбивому отцу, который и мой отец. А потому я пред ним так дерзновенен!
Письмо 34 К брату,находящемуся в послушании келаря Трудись с терпеливым постоянством в жребии блаженной Марфы, удостоившейся приготовлять и поставлять пищу для Спасителя, ожидай с верою награды от Господа. Он скажет служившим братии на страшном суде Своем: Аминь глаголю вам, понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе (Мф. 25:40). И введет Господь усердно послужившего братии в вечный покой и наслаждение рая. Помни, что чаша холодной воды не лишится мзды своей на небе, и не упускай случаев увеличить мзду твою. Имей мысль, что служишь не человекам, а ангелам, — и усладится тебе служение твое. Оказывай любовь и услугу ближним ради Бога, а не по сердечному чувству, влечению, избранию, тем менее пристрастию — и очистится от нечистоты служение твое, будет жертвою, благоприятною Богу. По расположению и доверенности твоей ко мне, грешному, сказываю тебе: настоящее послушание твое особенно способствует спасению твоему по твоим естественным свойствам. Преуспевай, мужайся в этом служении, веруй обрести посредством его спасение душе своей. Остерегайся уязвлять ближнего! Преподобный Антоний Великий говорил: «От ближних — наша жизнь и смерть: если упокоим брата — Бога упокоим. А если оскорбим брата, то согрешаем против Самого Христа». Итак, убойся оскорблять братию! И услугу, и оскорбление, сделанные ближнему, принимает Христос, как бы они сделаны были Ему — Господу. Когда должно отказать в чем брату, откажи с тихостию и вместе твердостию, объяснив невозможность исполнить его желание. Если же когда увлечешься и согрешишь в чем по свойственной всем человекам немощи — не предавайся унынию. Напротив того, немедленно прибегай с раскаянием к Господу, моли Его, чтоб простил тебя, — и простится тебе. Христос с тобою. Молись о мне, многолюбящем тебя о Господе.
Письмо 35 К вновь вступившему в монастырь и подвергшемуся искушениям Путь жизни нашей подобен плаванию чрез обширное море. На этом море иногда бывает тихо, иногда дует попутный ветер, но всего чаще — на нем буря. Видя наступление бури, видя самую бурю, не должно смущаться, приходить в уныние и отчаяние; должно противоборствовать волнам, ветру противному. Иначе корабль душевный может подвергнуться сокрушению, даже потоплению. Если во время бури случится чему сломаться или повредиться в корабле душевном, опять не должно унывать, не должно смущаться. Надо высмотреть благонадежную пристань, войти в нее, починить и поправить поврежденное, потом продолжать далее плавание в надежде на всемогущего Бога. Всемогущий Бог не оставит того, кто надеется на Него! Самые бури послужат в пользу верному рабу Христову: они соделают его искусным плавателем. Пристани, в которых чинится корабль душевный: молитва в сокрушении духа, чтение Священного Писания и отеческих книг, совет ближнего, если этот ближний способен дать совет о Господе. Успокойся: блажен человек, говорит Писание, иже претерпит искушение. Напротив того: всяк неискушен неискусен. Прошедшая буря пусть послужит для тебя предуготовительным, опытным учением к перенесению будущих бурь. Заблаговременно рассмотри, какое должно быть при них твое поведение, заблаговременно приготовь, изучи его. А бури последуют непременно! Премудрый Господь установил так, чтоб многими скорбями входить нам в Царствие Небесное, которое мы потеряли, теряем чрез безвременное и незаконное стремление к наслаждению. Все мы, подобно нашему праотцу, склонны простирать дерзновенную руку к запрещенному плоду познания добра и зла, склонны к утешению вещественному, скоро обольщаемся обманчивым призраком духовного рассуждения и добродетели, под личиною которых прячется убивающее нас зло. Скорбь действует противоположно наслаждению, а потому противодействует нашему падению, способствует нашему восстанию. По этим свойствам своим скорбь необходима нам ко спасению. По причине необходимости ее Спаситель повел стезею скорбей Свое святое стадо в страну блаженства вечного. Тому, кто отказывается от скорбей, Он возвещает решительно: иже не возмет креста своего и вслед Мене грядет, несть Мене достоин (Ср.: Мф. 10:38). Христос с тобою. Надеюсь увидеть тебя и сказать тебе то, что Бог даст в утверждение души твоей, изшедшей из мира для взыскания Господа, Думаю, что встречу зиму в Бабаевском монастыре, хотелось бы встретить там и весну. Впрочем, как Бог устроит. Молись о мне.
Письмо 36 К отцу, отправляющемуся в Иерусалим Итак, весть, которую я услышал о вас, справедлива! Вы едете в Иерусалим, в те места, где было земное пребывание Спасителя, в те места, о которых Он сказал жене самарянке: жено, веру Ми ими, яко грядет час, егда ни в горе сей, ни во Иерусалиме поклонитеся Отцу... Но грядет час и ныне есть, егда истиннии поклонницы поклонятся Отцу духом и истиною: ибо Отец таковых ищет, поклоняющихся Ему (Ин. 4: 21, 23). Еще приходит мне на мысль иерусалимское обстоятельство, на которое жаловался Господу расслабленный Вифезды: Господи, человека не имам!.. (Ин. 5:7) И мне хотелось бы попасть в Иерусалим! Вижу его в Евангелии. Там и ныне живет Христос, сказавший ученикам Своим: се Аз с вами до скончания века (Мф. 28:20). В этот Иерусалим одни врата — покаяние! Хотелось бы попасть во врата! Хотелось бы попасть во святый град! Не хотелось бы остаться вне! Не хотелось бы, чтоб на пути застигла ночь! Ночью вне града скитаются звери хищные! Удобно делается жертвою их запоздавший путник!.. Там была сказана притча о запоздавших юродивых девах. Они остались вне, извнутри только услышали глас не вем вас. Отыдите!.. Вот мысли, которые пришли мне невольно при вести о путешествии вашем в Иерусалим. Эта весть меня опечалила. Святой Иоанн Лествичник сказал о нашем монашеском пути: «Горе единому, а где два или три собраны о Господе, там и Господь посреди их». Жаль доброго спутника, отходящего в дальнюю страну! Его благое слово, благое дело, сокрытые от нас дальним расстоянием, уже не будут на нас действовать! Утешаюсь тем, что все мы во власти Божией, что Промысл Божий хранит всех, невидимо держит за руку Своих искренних служителей, наставляет их на путь Своих святых хотений. Что вам сказать в напутствие? То, что и себе повторяю непрестанно! Будем погружаться в покаяние, будем пребывать в нем, будем им очищать ризы наши. Сделаем свое дело, а Бог непременно сделает Свое: очищенных покаянием Он просвещает благодатию Святого Духа Своего. Желаю вам благополучного путешествия. Прошу не прерывать любви вашей ко мне, грешному! Прошу ваших святых молитв о мне, грешном!
Письмо 37 К иноку, находящемуся в скорбных обстоятельствах Опустив крыле мыслей и чувств, благоговейно стою пред вами. Научают меня этому благоговению ангелы, которые благоговейно взирают, по сказанию Писания, на земные страдания рабов Христовых. И в самом деле — чудное зрелище, вынуждающее благоговеть: плотию и кровию попираются плоть и кровь. Прошу ваших святых молитв, потому что «близ Господь сокрушенных сердцем и уши Его — в молитву их». Увидел некогда преподобный Моисей скитский снизшедшего на юного инока Захарию Духа Святого, и, познавая, что язык Захарии соделался тростию книжника-скорописца Духа, спросил его: «Скажи мне, как мне вести себя?» Захария снял камилавку с главы своей, положил под ноги, стоптал, смял ее ногами и говорит: «Так если не сотрется человек, не может быть монахом». У кого пред очами смерть и вечность — непременный, неизбежный удел каждого человека — тот посмевается и скорбям, и сладостям земным. У кого же враг украдет память о смерти и вечности, пред очами того вырастает жизнь временная в вечность, вырастают скорби в неизмеримых, неодолимых исполинов. Лишь инок вспомнил о смерти — пали в прах исполины, отдернулась завеса, закрывавшая от него вечность: пред ним события земные, как занятия, забавы, наказания детей! В вечность! В вечность! Идем, мчимся путем жизни! Все — и сладкое и горькое — остается за нами. Бывшее — как бы никогда не бывало. Одно вечное не подлежит времени, не подлежит переменам, должно быть признано существенным, достойным всего внимания, всех забот, потому что остается навсегда. Диавол старается развлекать наши взоры, чтоб из взоров наших ускользнула вечность. Она ускользнула — и человек бьется, мучится в сетях ловителя. Духовный разум, который — смиренномудрие, рассекает эти сети. Помни последняя твоя и вовек не согрешишь ни ропотом на блаженное иго Христово, ни изнеможением в вожделенном и преславном иноческом подвиге. Претерпевый до конца, той спасен будет (Мф. 10:22). Кто ж поколеблется, вещает Бог, о том не благоволит душа Моя (Ср.: Евр. 10:38). И опять прошу ваших святых молитв.
Письмо 38 Благословение благого начинания Господь да благословит твое намерение и да скажет «путь в оньже пойдеши». Изорав землю сердца твоего скорбями, измельчив и раздробив ее искушениями от человеков, Он да насеет ее семенами святой правды Своей и да утешит тебя плодом духовным.
Письмо 39 К больной старице, вступившей в монастырь с двумя дщерями своими Простите, что за незнанием имени вашего смею назвать вас матушкой. В приезд мой в святую обитель Спасо-Бородинскую вы приветствовали меня с таким сердечным радушием, как бы родного сына, припомните, когда г-жа игумения меня представила вам на монастыре. Тогда вы меня глубоко тронули! Вы мне сказали: «Мы вас ждали и ждали сюда». Ваши слова остались в памяти моей в противность обычаю моему: я очень забавно беспамятлив. Ублажаю вас! Вижу над вами какую-то чудную руку Божию! Сами вы под крестом недуга, а дети ваши — плод чрева вашего — подклонили рамена свои кресту Христову, отвергши иго мира, как непотребное! Моя родительница много огорчалась при вступлении моем в монастырь, но на смертном одре, за несколько минут до кончины, произнесла: «Теперь, в этот час, у меня одно утешение: мой старший сын — в монастыре». Часто размышляю: какое неизъяснимое горе обымет на страшном суде Христовом тех родителей, которых гневно и грозно обличит и осудит нелицеприятный Судия за принесение чад их в жертву миру и миродержцу! Какая ни с чем несравнимая радость обымет тех родителей, которых Этот Судия благословит и восхвалит за принесение чад их в жертву Богу, за приготовление их в жители светлого рая! Эта радость вас ожидает! Два венца ожидают вас: один — за ваши собственные скорби, другой — за детей ваших. Хороши венцы блаженства! Не угодно ли вам примерять их!.. В полное владение они даются в той жизни, а примерять их можно и здесь. Хотите ли? По милости Божией научу вас, как их ухватить (они тонки, духовны; не всякий знает, как они «похищаются»!) и как примерять. Положите себе за правило ежедневно благодарить Господа за вашу чашу, то есть за недуги, за все скорби ваши, за жребий дщерей ваших; в особенности благодарением Богу отгоняются помыслы скорбные; при нашествии таких помыслов благодарение произносится в простых словах, со вниманием и часто — доколе не принесется сердцу успокоение. В скорбных помыслах никакого нет толку: от скорби не избавляют, никакой помощи не приносят, только расстраивают душу и тело. Значит, они от бесов — и надобно их отгонять от себя. Отгоняются же скорбные помыслы благодарением Богу. Благодарение сперва успокаивает сердце, потом приносит ему утешение, впоследствии принесет и небесное радование — залог, предвкушение радости вечной. Будете благодарить — венчик примеряете. Мне бы хотелось увидеть на душе вашей примеренный венчик небесный, венчик радования духовного! Благодарение из простеньких и немногих слов, а дела наделает больше, нежели сделают его тысячи умнейших книг. Благодарение — оружие, завещанное христианам Духом Святым чрез апостола. Благодарение — апостольское, Божие учение и предание. Благодарение Богу совершает чудеса и знамения! И зрятся эти знамения не очами телесными — несравненно превосходнейшими их очами душевными — и в душевной клети: там от Божественного прикосновения оставляет болезненный огнь скорби тещу Петрову — она начинает услуживать Господу. Петр — образ веры; теща его — образ души, ближайшей родственницы Петру. Благодарение сильно Богом всесильным, Которому оно приносится! Благодарение сильно верою, которая одна, решительно одна, способна восприять и объять неограниченную силу Божию: у веры нет границ, как нет их у Бога и у всего, что относится к Богу. Разум, как ни разумен, ограничен: не годится для дел Божиих. Все Божие, всякое знамение он встречает отталкиванием. «Как?», «неужели?», «почему?» Прочь, непотребный, отверженный Богом!.. Придите, святая вера и буйство проповеди Христовой, спасите нас!
Письмо 40 К некоторому священноиноку, духовному сыну Благодарю тебя за письмо твое и за поздравление со днем моего Ангела. Уже и тем я много утешился, что увидел твою руку. Не говорю: по любви моей к тебе (я еще не достиг любви) — по привычке моей к тебе уже одно зрение руки, почерка твоего очень утешило меня. Я не скорбел на тебя за твое молчание: я извинял его твоею болезненностию, занятиями хлопотливой должности, помышлениями, которые больным и занятым говорят: «До следующей почты!» Эта следующая почта настала — имею твое письмо. И ты извиняй меня тем же, чем я извиняю тебя. Все это время почти никому не писал или писал не так и не столько, сколько следовало бы, а писал, поверь, до изнеможения, до боли. Кто понимает, как болезнь вертит и вяжет человека, извинит моему молчанию. И ты все болен! Что сделаешь? Больной не может быть вполне причислен к живым, потому что он живет полужизнию, какою-то тению жизни. Самые душевные способности его цепенеют, не действуют так, как им должно б было действовать. Ныне не страдают христиане от оков и мечей, потерпим мучение от болезней и других скорбей. Всякому времени даны своего рода страдания, нашему времени даны страдания мелочные. Претерпим их. Весы и мзда у Бога. Отчего бы быть у тебя ожесточению? Милость и истина сретостеся, правда и мир облобызастася, говорит Писание (Пс. 84:11). Значит, где нет «милости», где «ожесточение», там нет «истины»; где нет «мира», там нет «правды». А состояние души, чуждое Божественных истины и правды, нельзя признать «состоянием от Бога». От такого состояния надо избавить душу свою, а ввести в нее состояние, даруемое Божественною истиною и правдою, состояние «мира и милостыни», Успеешь в этом, если скажешь сам себе: «Не без Промысла же Божия случается со мною то, что случается. Буди имя Божие благословенно отныне и до века». Да не очень заглядывайся на обстоятельства жизни: не стоят они, идут, быстро мчатся, сменяются одни другими. И сами мы мчимся к пределу вечности! А кто заглядится на обстоятельства, кому они представятся недвижущимися, удобно впадает в уныние. Кто же видит, что все летит, и сам он летит, тому легко, весело на сердце. Христос с тобою. Молись о мне.
Письмо 41 К брату, занимающемуся монастырским письмоводством Благодарность тебе за приведение в порядок описей и всей письменной части как N. монастыря, так и всех монастырей S. епархии. Не видит этого начальство, не может видеть, не хочет видеть — что до того? Видит Бог! Не забыты пред Ним труды твои! Хотя предмет их временный, вещественный, но ты, занявшись веществом, дал другим время и возможность заняться предметами духовными, служением слова и молитвами, чего бы они не могли сделать, если б ты не заменил их собою в трудах по части монастырского письмоводства. И занятия о временном прекрасны, приятны Богу, приготовляют занимающемуся мзду небесную и вечную, когда они совершаются с целию богоугождения, с целию служения ближним ради Бога, ради святой любви и общей пользы. Чрезвычайно мне нравится сделанное апостолом уподобление общества христианского телу человеческому, которого разные члены исполняют такие разнообразные служения и действия, составляющие вместе одно общее действие — служение тела. Это уподобление с особенною ясностию и точностию изображается в общежитии монастырском. И не могут одни члены сказать другим, например3...
Письмо 42 К отцу, постигнутому скорбными обстоятельствами Чрез мрачную, глубокую пропасть скорби, внезапно открывшуюся пред вами, перенеситесь на крыльях веры! Не испытывайте волн недоверчивою стопою размышления человеческого, идите смело по ним мужественными ногами веры — и обратятся под ногами вашими мягкие, влажные волны в твердые мраморные или гранитные плиты. Тем более нейдут вам робость и сомнение при зрении моря скорбного, при зрении ветра крепкого, что призывающий вас ходить по морю скорбей, отделяющий для такого хождения от прочей братии вашей — Сам Господь. Это призвание есть вместе и блаженное избрание! Христос знаменует Своих печатью страданий! Он обрел душу вашу благопотребною Себе и потому печатлеет ее Своею печатию! И стоит отдельно малое стадо, часть Христова, от множества прочих людей; Христовы держат в руках своих признак избрания их Христом — чашу Христову, на раменах их знамя — Христов Крест. Далеко, далеко отшатнулись от них сыны мира! Бесчисленною толпою, с шумом, в упоении странном гонятся они за попечениями и наслаждениями временными. Время в очах их преобразилось в вечность! Они проводят жизнь бесскорбную, преуспевают в тленном, забыты Богом, не возбуждают против себя диавола: они угодны диаволу, часть его. Чаша Христова отверзает вход в страну разума духовного, состояния духовного; вшедший туда и причастившийся трапезы утешения духовного соделывается мертвым миру, бесчувственным к временным скорбям и лишениям, начинает совершать свое земное странствование, как бы несущийся по воздуху превыше всего на крыльях веры. Оковы разума притягивают нас к земле — стране мучений, находясь на земле, мы невольно подвергаемся и мучениям; приложивый разум приложит болезнь, говорит Писание (Еккл. 1:18). Вера подымает с земли, освобождает от оков, изъемлет из среды мучений, возносит к небу, вводит в покой духовный. Вшедшие в этот покой почивают прохладно, насладительно, на роскошно постланных, драгоценных одрах боговидения. Примите эти строки, произносимые от сердечного участия, которое с первого свидания с вами возбуждено во мне вашею душою, носящей во глубине своей какой-то особенный залог, залог таинственный, боголюбезный — залог богоугождения. Примите эти строки из страны страданий, в которую я поселился очень давно: Богу не было угодно, чтоб шел я путем общим, обыкновенным! Он поставил меня на стезю отдельную, в страну совсем особенную — и редко встречаю путешественника, идущего по этой стезе, посетившего эту страну, с которым бы можно было перемолвить слово на том языке, которым говорят в стране той и который сделался мне несколько знакомым — утешительно звучит он для слуха души моей. В звуках его слышу что-то родное. Что, между прочим, совершается в этой чудной стране? Там непримиримая война, там непрестанные битвы, сечи кровавые между израильтянами и народами иноплеменническими. В числе иноплеменников восстают на израильтян и исполины, сыны Енановы — скорби, приводящие нас в страх, в расслабление, в отчаяние. Соглядатай Израиля — разум — возвещает о них душе и ее силам: видехом исполины, сыны Енановы, и бехом пред ними яко прузи, и тако бехом пред ними. Не можем изыти противу языку сему, яко крепший есть паче нас (Чис. 13:34,32). Точно! Размышление, основанное на обыкновенном ходе вещей, помышления собственно и единственно человеческие приносят ужас земли, юже соглядаша, к сыном Израилевым (Чис. 13:33). Но истинный израильтянин, верный Богу, водится верою в Бога, он облечен во всеоружие. Пожену враги моя, восклицает он, и постигну я, и не возвращуся, дондеже скончаются. Оскорблю я, и не возмогут, стати: падут под ногама моима. И истню я, яко прах пред лицом ветра, яко брение путей поглажду я (Пс 17: 38—39,43). Не одобряются в этой войне многие и тонкие размышления, которые силится ум, уповающий на себя, на свою силу, на число и высоту своих познаний, противопоставить напирающим толпам иноплеменников. Сынове Ефремли наляцающе и стреляюще луки, возвещает пророк, возвратишася в день брани (Пс 77:9). Не устоять размышлению человеческому против густых полчищ иноплеменников! Собьют они его, переспорят, произведут в уме возмущение, в мыслях смешение — тогда на стороне их победа! Для верного успеха в невидимой брани с князьями воздушными, с духами злобы, темными миродержителями нужно взяться за оружия, подаемые верою, подаемые буйством проповеди Христовой. Буее Божие премудрее человек есть: и немощное Божие крепчае человек есть (1 Кор. 1:25). Странными и страшными кажутся для плотского разума стезя и учение веры; но едва увидит человек на самом опыте, увидит внутренним душевным ощущением могущество веры — немедленно и радостно предается ее водительству, как обретший неожиданно бесценного наставника, с презрением отталкивает от себя отверженную Богом премудрость человеческую. Вот оружия, которые святое буйство проповеди Христовой вручает рабу Христову для борьбы с сынами Енановыми — мрачными помыслами и ощущениями печали, являющимися душе в образе страшных исполинов, готовых стереть ее, поглотить ее: 1-е — слова «Слава Богу за все». 2-е — слова «Господи! Предаюсь Твоей святой воле! Буди со мной воля Твоя». 3-е — слова «Господи! Благодарю тебя за все, что Тебе благоугодно послать на меня». 4-е — слова «Достойное по делам моим приемлю; помяни мя, Господи, во Царствии Твоем». Эти краткие слова, заимствованные, как видите, из Писания, употреблялись преподобными иноками с превосходным успехом против помыслов печали. Отцы нисколько не входили в рассуждение с являвшимися помыслами; но, только что представал пред ними иноплеменник, они хватались за оружие чудное и им — прямо в лицо, в челюсти иноплеменника! Оттого они были так сильны, попрали всех врагов своих, соделались наперсниками веры, а чрез посредство веры — наперсниками благодати, мышцею благодати, совершили подвиги вышеестественные. При явлении печального помысла или тоски в сердце начинайте от всей души, от всей крепости вашей произносить одно из вышеозначенных предложений; произносите его тихо, не спешно, не горячась, со вниманием, во услышание одних вас — произносите до тех пор, доколе иноплеменник не удалится совершенно, доколе не известится сердце ваше в пришествии благодатной помощи Божией. Она является душе во вкушении утешительного, сладостного мира, мира о Господе, а не от какой другой причины. По времени иноплеменник опять начнет приближаться к вам, но вы опять за оружие и, как завещал своим воинам гениальный полководец Цезарь, метьте прямо в лицо врага; ни в какую часть тела так не тяжки, так невыносимы удары, как в лицо. Не подивитесь странности, ничтожности, по-видимому, оружий Давида! Употребите их в дело — и увидите знамение! Эти оружия — палица, камень — наделают дела более, нежели все вкупе собранные, глубокомысленные суждения и изыскания богословов-теоретиков, сказателей букв — германских, испанских, английских, американских! Употребление этих оружий в дело постепенно переведет вас со стези разума на стезю веры, и этою стезею введет в необъятную, дивную страну духовного. Там трапеза манны сокровенной, к ней, по свидетельству Писания, Христос допускает одних победителей. Вы введены в невидимую войну для того, чтоб иметь случай соделаться победителем, и в достоинстве победителя наследовать духовные сокровища. Все же это доставляет вам Христос, возлюбивший вас, явственно отделяющий вас в число «Своих». Итак, уже с самого берега глядя на темное, глубокое море скорбей, на даль, где синева вод сливается с синевою небес, на эту беспредельную даль, пугающую веры, прислушиваясь к гневному говору волн, к их плесканию однообразному и бесчувственному, не предавайтесь унынию", не впустите в душу вашу море грустных дум. Тут гораздо более опасностей! В этом море потонуть гораздо удобнее, нежели в море скорбей наружных. Радуйтесь! И паки реку: радуйтесь! Вы для того на берегу моря скорбей, чтоб приплыть в страну радостей: даль моря имеет противоположный берег, хотя и не видимый для очей человеческого разума. Этот берег — рай умственный, преисполненный духовных наслаждений. Достигшие этого блаженного берега забывают, в упоении наслаждением, все скорби, претерпенные ими на море. Становитесь бестрепетною ногою в легкую ладью веры, неситесь, как крылатый, по влажным буграм! Скорее, нежели предполагаете, нежели можете себе представить, перенесетесь чрез море, перенесетесь в рай. Но между духовным раем и жизнию плотскою, душевною, обыкновенного, которою живут вообще все люди, положены в разграничение — как бы обширное море — крест и распятие. В рай нет другого пути! Кого Бог хочет возвести в рай, того начинает сперва наводить на путь к нему, на крест. «Признак избрания Божия, — сказал некоторый святой аскетический писатель, — когда пошлются непрестанные скорби человеку». Претерпим умерщвление миру скорбями, чтоб сделаться способными принять в себя существенное оживление для Бога явственным, вполне ощутительным действием Духа. Пожертвуем тлением для Духа! Вполне отдайтесь Богу! Киньтесь в спасительную бездну веры, как бы в море — с утеса! Людей оставьте в стороне, как орудия Промысла! Эти орудия — слепые, сами по себе не имеют никакой силы, никакого движения! Не имаши власти ни единыя на мне, сказал Господь Пилату, аще не бы ти дано свыше (Ин. 19:11), хотя Пилат, водимый суждением человеческим, признавал и утверждал (а в этом, без всякого сомнения, согласны были с ним и все водящиеся таким суждением!), что он имеет власть распять предстоящего ему узника и власть отпустить Его. Не озабочивайтесь никакими сношениями с людьми, никакими оправданиями пред ними! Такие сношения и оправдания только нарушат мир сердечный, не принесут никакой пользы. Немощные люди — цветы, являющиеся на короткое время на поверхности земной! Вы мечтаете о себе много, вы приписываете себе много, а вы — немощные люди! Вы почтены самовластием, а вместе с тем не престаете быть орудиями, слепыми орудиями, вполне орудиями! И того даже вы не видите и не ведаете, что вы — орудия! Вы самовластны — так! Вы не можете не принять мзды за дела ваши! Но в бесконечно мудрых судьбах Божиих эти самовластные суть действователи без малейшей власти, без всякой самостоятельности. Иисуса Назореа, говорил святой апостол Петр иудеям, сего нарекованным советом и проразумением Божиим предана, приемше, руками беззаконных пригвождше, убисте (Деян. 2: 22, 23). Вем, яко по неведению сие сотвористе, якоже и князи ваши: Бог же, яже предвозвести усты всех пророк Своих пострадати Христу, исполни тако (Деян. 3:17—18). В делах Промысла Божия люди — слепые орудия. Потому-то Господь не сподоблял людей, по-видимому облеченных полною властию, никакого ответа! Потому-то назвал Он чашу, приготовленную злоумышленниками, демонами бесплотными и во плоти, чашею подаемою Отцом. Примите эти строки, как отголосок души, искренне в вас участвующей, состраждущей скорби вашей и усердно желающей вам утешения от Господа.
Письмо 43 К некоторому архиепископу, присутствовавшему в Святейшем Синоде Ваше Высокопреосвященство, милостивейший архипастырь и отец! Приношу Вам искреннейшую сердечную признательность за милостивое, христианское участие в моих обстоятельствах! Видя такое Ваше участие, позволяю себе беспокоить Вас этими строками; по самому участию Вашему, примите их благосклонно, рассмотрите изложенное в них при свете духовного рассуждения, которым Господь одарил Вас. В указе Консистории прописана мне следующая резолюция Преосвященного викария С.-Петербургского с требованием от меня отзыва: «Консистория имеет спросить настоятеля Сергиевой пустыни архимандрита Игнатия: не пожелает ли он воспользоваться временным отпуском для излечения, и в таком случае архимандрит Игнатий в отзыве своем имеет рекомендовать то лицо, которому благонадежно может быть вверено исправление лежащих на архимандрите обязанностей впредь до возвращения его по выздоровлении». Каждое дело, по мнению моему, имеет свой естественный ход, от которого уклониться трудно, которому споспешествуют самые препятствия. Вы меня не осудите, если скажу, что вижу в делах человеческих невидимое, но мощное действие Промысла Божия, который, по учению преподобного Исаака Сирского, особенно бдит над оставившими суетный мир для взыскания Бога, Спаса своего: судьбы Твоя помогут мне, воспевал боговдохновенный Давид (Пс. 118:175). В резолюции Преосвященного викария я нашел и нахожу указание, чтоб я дал именно тот отзыв, который мною дан, отзыв, согласный с прошением о увольнении меня, поданным не в минуту душевного волнения, но надуманным годами и оттого имеющим характер твердости и основательности. Тем, что предоставляется мне указать на лицо благонадежное для управления монастырем во время моего отсутствия, оставляются на мне заботы о благосостоянии монастыря и ответственность за все могущее встретиться. При назначении такого лица мне невозможно обидеть моего наместника устранением его от поручения; невозможно устранить его, потому что он один мог бы, при благоприятных обстоятельствах, поддержать Сергиеву пустыню в том виде, в каком она теперь; невозможно указать на него по известным к нему отношениям Преосвященного викария, который может своими распоряжениями связать, исказить все его распоряжения, расстроить монастырь, а вину расстройства, им самим произведенного, возложить на наместника. По подобным распоряжениям его Преосвященства и мне нельзя долее оставаться настоятелем Сергиевой пустыни, если б даже болезненность моя не вынуждала меня к удалению. Сказав это, останавливаюсь распространяться! Весьма рад, что болезненность моя дает мне полновесный повод к удалению и избавляет от отвратительного многословия, долженствующего состоять из оправданий и обвинений, что так противно учению Христову, что мучит душу, хотя несколько вкусившую сладость мира, истекающего из соблюдения заповедей кротчайшего Господа Иисуса Христа. Резолюция Преосвященного викария сохраняет по самому естественному ходу дела, обнаруживающему, впрочем, залог сердечный, общий характер его поведения относительно меня. Это — фигура, это — слова, из которых образуется какая-то маска, при первом, поверхностном взгляде кажущаяся чем-то. Вглядитесь в нее поближе — увидите безжизненность, картон, белила, румяна, неблагорасположение, неблагонамеренность. Опять оставляю распространяться. Да не возглаголют уста моя дел человеческих, да не пресмыкается мысль моя в земном прахе, да не блуждает в соображениях человеческих, темных и производящих одно смущение, да помянет она чудеса Божии и судьбы уст Его, яко той Бог наш, по всей земли судьбы Его. Скажу Вашему Высокопреосвященству просто и прямо: болезненность моя требует совершенною удаления моего из Сергиевой пустыни навсегда. Обстоятельства содействуют удалению. Вижу в этом судьбы Божии, вижу благодетельствующую мне руку Божию, ведущую меня в уединение — да узрю грех мой и попекуся о нем. В глазах моих люди в стороне. Действует Промысл Божий, в деснице которого люди — орудия, орудия слепые, когда благоволят о слепоте своей. От зрения Промысла Божия сердце мое сохраняет глубокий мир к обстоятельствам и людям. А мир сердца — свидетель святой Истины! Когда в день преподобного Сергия Вы, святый Владыка, находились в Сергиевой пустыни для священнодействия, тогда в духовной, искренней беседе я сказал Вашему Высокопреосвященству, что имею непременное намерение уклониться от должности в безмятежное уединение. С тою целию оставил я мир, с этой постоянною целию совершаю двадцатый год в монастыре. Я всегда желал глубокого уединения, боялся его, признавая себя не созревшим к нему, боялся самочинно вступить в него. Но когда указуется оно Промыслом Божиим, то благословите меня, грядущего во имя Господне! Как уже оставляющий настоятельство Сергиевой пустыни могу с откровенностию сказать об отношениях сердца моего к этой обители. Четырнадцатый год провожу в ней — и ни к чему в ней не прилепилось мое сердце, ничто в ней мне не нравится. Только к некоторым братиям питаю истинную любовь! Кажется — едва выеду из Сергиевой пустыни — забуду ее. Я занимался устроением ее, как обязанностию; принуждал себя любить Сергиеву пустыню, как в Инженерном училище принуждал себя любить математику, находить вкус в изучении ее сухих истин, переходящих нередко в замысловатый вздор. Стоящая на юру, окруженная всеми предметами разнообразного лютого соблазна, обитель эта совершенно не соответствует потребностям монашеской жизни. Быть бы тут какому-либо богоугодному заведению и при нем белому духовенству! Не по мысли мне монастырь — Сергиева пустыня! И я ей был не по мысли: поражая меня непрестанными простудными и геморроидальными болезнями, производимыми здешними порывистыми ветрами и известковою водою, она как будто постоянно твердила мне: ты не способен быть моим жителем — поди вон! Всякое решение Святейшего Синода приму с благоговением и благодарностию, уволят ли совершенно на покой, скажут ли, что увольняют впредь до выздоровления — за все благодарен. Одного прошу: чтобы развязали меня с Сергиевой пустыней. Я мог однажды привести ее в некоторый порядок, другой раз к такому труду не способен! Нужно было образовать сердца, воспитать новых монахов из юношей, ими заменить старожилов, окостеневших в своих навыках. Для этого нужно время, нужны годы, нужны нравственные и телесные силы: они истощились, повторение такого же труда для них невозможно! Изможденное болезнями тело требует отдохновения,' спокойствия; душа, насмотревшись на суету всего временного, хочет быть сама с собою; пред нею открывается вечность, она приготовляется в путь отцов своих, находит нужду, крайнюю нужду к этому приготовлению; сократилось, исчезло пред нею время остальной моей жизни. В вечность! В вечность! Туда — и взоры, и мысли, и сердце! Некоторые стращают меня теми неудобствами, с которыми бывает сопряжена жизнь на покое не только настоятелей, но и архиереев. Отвечаю: нет рода жизни без своих скорбей, но я высмотрел жизнь монастырскую подробно, не только сверху, но и снизу, проводивши многие годы послушником. Точно — пришлось видеть некоторых настоятелей, живущих будто бы на покое, но на самой вещи на беспокойствии в полном смысле. Опять видел других настоятелей, для которых оставление должности и жительство на покое было средством к достижению сугубого спокойствия и по душе и по телу. В пример последних могу представить почившего в Бозе, известного по благочестию отца Феофана, архимандрита Новоезерского: я имел счастие его видеть, имел счастие с ним беседовать. По моему мнению, заимствованному из учения преподобных наставников монашества, утвержденному собственными наблюдениями, настоятель, живущий на покое, если возлюбит поучаться в законе Божием, если изберет в жребий свой часть Марии, остережется от всякого участия в части Марфиной, то проведет тихо, безмятежно дни свои, особенно в монастыре пустынном и общежительном. Есть у меня советник, которого советом я руководствуюсь в моем поведении при настоящих обстоятельствах. Пленяюсь его советом, увлекаюсь им! «Блаженни, — говорит он, — препоясавшиеся по чреслех своих к морю скорбей простотою и неиспытным образом любве ради, яже к Богу, и не давшии плещи. Сии скоро к пристанищу Царствия спасаются, и почивают в селениих добре потрудившихся, и утешаются от злострадания своего, и радуются во веселии надежды своея... Размышляющие же много помышления, и хотящие зело быти премудри, и предающие себя обращением помыслов и боязни, и предуготовляющиеся, и предзрети хотящие вредительные вины — множайшие из сих при дверех домов своих выну седяще обретаются. Якоже рекшие: сыны исполинов видехом тамо, и бехом пред ними яко прузи. Сии суть во время скончания своего обретающиеся на пути, присно хотящие быти премудри, положите же начала отнюдь не хотяще. Невежда же плавает с первою теплотою и проплывает, попечения о теле отнюдь не творя... Внемли себе, да не будет многость премудрости твоея поползновение души твоей и сеть пред лицом твоим: но на Бога уповая, с мужеством положи начало пути, исполненного крове, да не обрящещися присно скуден и наг разума Божия. Бояйся бо и ждый ветров, не имать сеяти... Сего ради не упремудряйся излишнее отнюдь, но даждь место вере в мысли твоей и поминай дни оны многие, и будущие и неисповедимые веки, сущие по смерти и суде, и не внидет некогда слабость в тебя... С мужеством начни всяко дело благо, и да не с двоедушием приступиши к нему, и да не усумнишися в сердце твоем о надежде Божией... Но веруй в сердце твоем, яко милостив есть Господь, и взыскающим Его дает благодать яко мздовоздаятель, не по деланию нашему, но по усердию душ наших и вере. Глаголет бо: яко же веровал еси, буди тебе» (святой Исаак Сирский; Слово 58). Мое настоящее положение очень похоже на то, в каком я был при оставлении мирской жизни. Многие судили и рядили о нем, но редкие — при правильном взгляде на предмет. Отречение от мира может ли быть понято, истолковано теми, которые вполне пленены миром, погружены умом, сердцем, телом в наслаждения мира? Учение отцов Церкви извлекло меня из мира; оно помогало к терпению скорбей от мира; оно зовет в уединение, чтоб там всмотреться в вечность прежде вступления в ее неизмеримые области. Читаю, вижу в себе, что, побыв в уединении, сделаюсь окончательно неспособным ко всякого рода наружным должностям!.. Уединение действует как отрава: умерщвляет. Вы являете столь обильное расположение ко мне, что я считаю излишним просить Вас о чем-либо. Открывая пред Вашим Высокопреосвященством мое состояние по душе и телу, я предоставляю все прочее на Ваше рассуждение. Вы, как имеющий практические духовные сведения, столь чуждые людям одного лишь светского образования и направления, можете оказать мне существенную помощь, сообщив моим обстоятельствам направление, соответствующее моим целям, облегчить мне стремление к ним, а потому и самое достижение их. Этим сделаете мне благодеяние неземное, благодеяние столь достойное святителя Христова, благодеяние, которому награда — на небеси! Испрашивая Ваших святых молитв и архипастырского благословения, с чувствами глубочайшего почтения и совершенной преданности имею честь быть и проч.
Письмо 44 К некоторой девице, желавшей заняться подробным и деятельным изучением христианства Новый Завет всюду именует христианина храмом, домом, сосудом. Цель этого храма, с которою создал ее Создатель, цель этого сосуда, с которою устроил его великий Художник, — в том, чтобы он был жилищем Бога, вместилищем даров Святого Духа. Бог, по неизреченным любви Своей и смирению, не восхотел быть насильственным обладателем храма, сооруженного Им для Себя. Он даровал словесному храму свободу, власть принадлежать или не принадлежать своему Зиждителю, чтоб пребывание Бога в человеке было единственно по любви человека к Богу. Но храм этот, сосуд, удалив из себя Бога, не может не быть тем, чем он создан, то есть храмом, сосудом. Тогда, по словам Писания, он принимает в себя грех — яд, ввергнутый в естество наше диаволом, — соделывается вместилищем страстей. Если же христианин опять захочет быть обителью Бога, то покаянием изгоняет из себя грех, а хранением заповедей опять привлекает к себе Бога. Впрочем, возможность этих изменений продолжается только во время земной жизни, по окончании которой тот, кто был последним владетелем храма, остается его владетелем на всю вечность, и Бог составляет Собою вечное блаженство Своего жилища, а грех — вечное мучение своего логовища. Судьба наша в вечности зависит от того образа жизни, который будем проводить во время нашего краткого на ней пребывания. Хотите ли быть храмом Божиим? Желаете ли, чтоб сердце ваше было сосудом даров благодати? Вручаю вам Евангелие, пусть оно будет правилом вашей жизни. Веруйте в него вашими делами, вашей жизнию — не только мыслию, сердцем и устами. Когда читаете эту Божественную книгу, книгу жизни — представляйте себе, что невидимо стоит пред вами Сам Христос и говорит вам глаголы, которые дух суть и живот суть! Не должно начертывать в воображении вида Христова, нет, должно лишь живо и благоговейно ощущать Его всесвятое присутствие. Что желающий любить Спасителя обязан исполнять все Его заповеди, изложенные во святом Евангелии, это ясно засвидетельствовал Сам Спаситель. Кто любит Меня, сказал Он, тот слово Мое соблюдет... Не любящий Меня, словес Моих не соблюдает (Ин. 14:23,24). Любовь к Богу проистекает от хранения евангельских заповедей и соблюдается в сердце этим хранением: если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей (Ин. 15:10). Какой же плод любви к Спасителю? Кто любит Меня, отвечает Он, тот возлюблен будет Отцом Моим, и Я возлюблю его и явлюся ему Сам (Ин. 14:21). Ученик, которого мысль была еще пригвождена к земле, услышав о явлении Спасителя возлюбившему и возлюбленному, думая, что обещающий явиться будет зрим очами телесными, вопрошает: Господи, отчего это, что Ты хочешь явиться нам, а не миру? Иисус говорит ему в ответ: кто любит Меня, тот слово Мое соблюдет, и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим (Ин. 14:22—23). Это явление — в сердце. Это то явление, о котором сказал апостол Павел: уже не я живу, но живет во мне Христос! (Гал. 2:20) Это то явление, то пребывание Господа, которое должны ощущать все христиане, если они точно христиане! Или вы не познаете самих себя, говорит апостол коринфянам, что Иисус Христос в вас, разве только вы не то, что должны быть (2 Кор. 13:5). Вселение Господа в сердце — плод любви; любовь — плод хранения заповедей; хранение заповедей — плод знания их; знание их приобретается чтением Евангелия и молитвою. В заповедях Твоих поучуся, говорит пророк Духом Святым и в другом месте молится: Не скрый от мене заповеди Твоея! (Пс. 118:15,19) От молитвы воссиявает при чтении просветление. Отец Небесный Сам подает все нужное для временной жизни тому, кто ищет Царствия Небесного, почему преподобные отцы наши, оставив все прошения о земном, молились только об одном — об очищении от грехов. А как Господь, преподавая после тайной вечери ученикам Своим высочайшие заповеди, повелел призывать в молитвах Свое всесвятое имя, то святые отцы присовокупили прошение об отпущении грехов к имени Господа, и их молитвою были краткие, но небо отверзающие слова: «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешного». Эта молитва делалась их непрестанным, почти единственным мысленным занятием. «Имя Иисусово, — сказал один из них, — да соединится с дыханием твоим». Сам апостол Павел говорит о себе: я рассудил ничего не знать в вас, кроме Иисуса Христа, притом распятого (1 Кор. 2:2). Но чтоб вселился в нас Христос, это дело не одного дня или двух, сказал святой Иоанн Златоустый, но многих лет и годов. Притом желающий стяжать Христа должен отречься от всего: нельзя работать миру и вместе Богу. Желающие приучиться к молитве именем Господа, обыкновенно называемой Иисусовою, первоначально приучаются, по преданию отцов, соединяя ее с поклонами. Это правило увеличивается или сокращается сообразно силам каждого. Для многих бывает достаточным следующее: Восстав от сна, старайтесь, чтоб первая ваша мысль была о Боге и Его благодеяниях, которые на вас излиты Богом без вашего сведения и желания, по Его единой милости. Особеннейшим же благодеянием почитайте то, что вы просвещены истинною христианскою верою, в недре истинной Церкви, потом начинайте правило так: 20 земных поклонов, при каждом поклоне молитва: «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешного». 20 поясных поклонов с тою же молитвою. 10 земных поклонов, при каждом поклоне молитва: «Пресвятая Владычице моя Богородице, спаси меня грешного». 10 поясных — с тою же молитвою. 5 поясных — с молитвою: «Ангеле Божий Хранителю мой святый, моли Бога о мне, грешном». 5 поясных — с молитвою: «Все святые, молите Бога о мне, грешном». Итого 70 поклонов, из которых 30 земных и 40 поясных. Если найдете, что этих поклонов для вас мало, то можно прибавить соответственно силам вашим несколько поклонов с молитвою Иисусовою. Но должно правило соразмерить так, чтобы оно ежедневно было одинаковое. Святые сказали: «Лучше небольшое делание, но постоянное, нежели большее, но в скором времени прекращающееся». После этого читаются утренние молитвы и, если хотите, помянник, который вам нравится по особенным причинам; после помянника читайте Евангелие, главы по две или по три. Когда будете читать о слепых, хромых, прокаженных, беснующихся, мертвых, то думайте, что вы подобны им, и молите Спасителя о спасении вас Затем должны следовать обыкновенные ваши занятия со страхом Божиим, молитвою, полезными мыслями и воспоминаниями. Для чтения одобряю книгу: «Les saints peres des deserts de l'Orient». Но и эту книгу должно читать с умеренностью. Советую приучаться к чтению на русском и славянском языках для чтения книг святых отцов. Если для нужд преходящего мира вы приучались к разным иностранным языкам, то отчего не потрудиться и не приучиться к родному языку для Христа и для блага души своей? Начните читать на русском и славянском хотя Евангелие. Если в продолжение дня выпадет свободный часок, то можно повторить правило с поклонами или только положить 20 поклонов земных и 20 поясных с Иисусовою молитвою. Если же не будет свободного времени, то правило оставляйте и пребывайте мирны. Вечером должно начинать опять с поклонов в вышеопределенном порядке и числе, после них читать вечерние молитвы и Евангелие. Легши на постель должно воспоминать о смерти, которой образ — временный сон, и, отрекшись от всех помыслов и мечтаний, засыпать с молитвою Иисусовою. Если желаете идти истинным путем Божиим и увидеть духовный плод в душе вашей, то довольствуйтесь смиренным и простым образом духовного подвига. Не ищите наслаждения в восторгах мечтательности, которые возбуждаются иностранными писателями. Отрекитесь от них. Вскоре вы убедитесь в прочности пути вашего тем душевным миром и спокойствием, которые прольются в ваше сердце. В отцах пустынь Востока вы увидите, что Евангелие и Псалтырь были по большей части единственными их книгами. «Христос, — сказал один из них, — сокрыт во Евангелии, желающий найти Христа, может найти его во Евангелии. Христос есть Божия сила и Божия Премудрость». Нашедший Божию Премудрость нуждается ли в премудрости человеческой? Не уничижите Премудрость Божию за то, что наружность ее так проста и смиренна. Оставьте, оставьте, повторяю вам, все иностранные молитвы и чтения, которые вам так нравились, казались так прекрасными. Последуйте тому, что вам советуется пред Богом и ради Бога. Когда сердце ваше очистится вкушением истинно святого и духовного, тогда оно получит отвращение к поддельно духовному, тогда возрадуетесь и возблагодарите Бога, что уклонил вас от челюстей лжи и прелести, которых не могут понять обманутые и омраченные ими. Вспомните слова Христовы: узки врата и тесен путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их. Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные (Ср.: Мф. 7:14). Если при жизни по заповедям Христовым благодать Святого Духа прольется в сердце ваше и будет ознаменовывать свое присутствие в нем различными духовными плодами, как-то: необыкновенным миром, кротостию, благостию ко всем, терпением — тогда будете сосудом, благоприятным Богу, сосудом спасения. Если же захотите быть совершеннее, то после полного самоотвращения погрузитесь в глубину смирения. Тогда благодать может вам преподаться обильнее, тогда можете ощутить вселение Христово, соделаться храмом Божиим; опытом узнаете, что такое христианское совершенство на земле, называемое апостолом совершенство от части. Господь, призывающий всех в вечное блаженство, Господь, Которому известны избранные Его, Господь, испытующий сердца и утробы, да призрит свыше на желание ваше работать и благоугождать Ему Единому, да примет это желание, да ниспошлет вам свою помощь! Без Мене, сказал Он, не можете делать ничего (Ин. 15:5) душам вашим полезного и Богу приятного. Аминь.
Письмо 45 О жительстве по совету Письмо ваше я получил и благодарю Господа Бога, отверзшего ушеса сердца вашего к принятию словес живота вечного, кои Дух Святой нам предал при посредстве избранных сосудов Своих — отцов святых. В особенности важен путь духовного совета, которым проходили святые иноки и достигали сперва очищения страстей, а потом и благодатных дарований. Горе же единому, сказал святитель Иоанн Златоуст, заимствовав слова эти у Екклезиаста Вифсаидский расслабленный хотя и лежал посреди множества других больных, однако жаловался на свое одиночество, говорил пришедшему к нему Спасителю мира: «Человека не имам». Подобно этому и состояние тех иноков и инокинь, кои, живя посреди многолюдного братства, не имеют к кому прибегнуть для совета во время душевной напасти. Совет же тот только может преподать, кто в душевных искушениях советовался с искусным и ощутил облегчение в душевных болезнях. Так утверждает преподобный Кассиан Римлянин, научившись сему от великих египетских отцов. Почему благо вам будет, если вникнете в наставления святого аввы Дорофея, превосходно описывающего путь этот и доказывающего, что им шествовали все святые иноки и что кроме его спасение крайне затруднительно. К этому чтению присовокупите теплые молитвы Господу Богу, дабы путь неправды отставил от тебя и сказал тебе путь в он же пойдеши. Позанявшись довольно книгою и понявши дух ее (а толкущему и просящему Господь дает понятливость), не худо приехать вам сюда. Когда Богу изволяющу приедете, тогда о том, о чем сказано вам в малых словах, можно подробно объяснить. Если Господь влагает вам в сердце послушаться грешного моего совета, то и я, уповая на Господа, умудряющего младенцев, не отказываюсь вам служить, тем более что на мне лежит обязанность такового служения. 10 марта 1842 года
Письмо 46 К той же и о том же Письмо ваше от 24 апреля получил; сердечно благодарю за поздравление с Праздником праздников, взаимно поздравляю вас, желаю вам и себе сподобиться участия в праздновании нескончающейся Пасхи, в невечернем дни Царствия Христова, чего сподобятся все потрудившиеся здесь воскресить души свои от греховного умерщвления животворящими евангельскими заповедями. Буди вам по вере вашей! В древнем, еще христианском Египте было много женских многолюдных монастырей. В один из таких монастырей пришел разбойничий атаман, чтоб, осмотревши, привести всю свою шайку разбойничью и ограбить. Дабы удобнее произвести осмотр, он надел монашеское платье. Игуменья и сестры, увидев старца, пригласили в гостиницу. Игуменья своими руками умыла ноги разбойника, мнимого инока, и помоями окропила инокинь. Одна из инокинь была слепа. Привели и ее. Когда вода, коею омыты были ноги разбойника, коснулась очей слепой, то она немедленно прозрела. Вот сила веры. Старшина разбойников покаялся и, приняв пострижение, угодил Богу. Так ваша вера и многих других, послужив вам во спасение, да послужит и мне возбуждением к оставлению нерадения моего и расслабления. Почему поступайте, как ныне поступаете, имея на ваш поступок свидетельство аввы Дорофея. Мы научаемся наставлением великого Антония допускать только те поступки в круг нашей деятельности, кои имеют свидетельство от Священного Писания и святых отцов. Ваше желание послушать моих грешных советов ради Бога, приемлю. И ваше намерение, и мое да благословит Господь Иисус Христос, сказавший: без Мене не можете творити ничесоже (Ин. 15:5). На сих днях выезжает в Ладогу нашей обители монах Илларион, мой духовный и ближний ученик. Надеюсь на милость Божию, что вам не неприятно будет увидеть в нем, какие плоды разума и благонравия произрастают от послушания. Благословение Божие да почиет над вами. Сам Господь да отставит от вас путь неправды и святым законом Своим да помилует вас, заповедию Своею да просветит очи ваши, да уразумеете чудеса от закона Его, яко заповедь Его — живот вечный есть.
Письмо 47 К ней же: о молитве вообще; о чтении книг сочинения инославных; о милости Милосердый Господь наш Иисус Христос, приемлющий в лице меньшей братии Своей даяния человеков, да приимет ваше повержение к грешным стопам моим и да благословит вас, да подкрепит и да наставит на путь святых заповедей Своих. Если вы чувствуете, что от назначенного числа поклонов не утруждается ваше тело, то прибавьте несколько, дабы тело ощутило некоторую усталость, которая способствует сокрушению сердца, помня и следующие слова святого Исаака Сирина: « Смотри, чтоб, желая приумножить несколько труды, тебе не остановиться вовсе и не пресечь всего течения твоего. Не простирай ноги твоей свыше силы, чтоб не соделаться совершенно праздным» (Слово 10). А и следующие слова принадлежат также Исааку: «Всякая молитва, в которой не утрудится тело и не утеснится сердце, вменяется отверженною: ибо таковая молитва без души» (Слово 11). Сколько эти последние слова справедливы, столько и первые важны и основательны: они были сказаны брату, особенно занимавшемуся поклонами. Святой Исаак говорит в 40-м слове: «Возлюби в молитве более поклоны, нежели упражнение в стихословии», то есть в чтении псалмов и канонов. Количество поклонов пусть назначается удовлетворением цели их. Цель их — согреть тело, причем разгорячается и дух. При этом хорошо вспомнить слова святителя Димитрия, сказанные им от опыта и принадлежащие к келейному пребыванию: «Лучше краткая и частая молитва, чем продолжительная с продолжительными промежутками». Вы спрашиваете, что значит телесная молитва? Это вообще молитва новоначальных, в особенности же клиросное пение, а наипаче нотное, где все внимание обращено на голос От этой молитвы, сопровождаемой сильною наружною ревностию, также плотскою, переходит человек к сердечному и умственному вниманию, причем ревность действует с тихостию и благообразием. Вы это можете уразуметь из вашего сердечного опыта. Пишете, что при начале упражнения в Иисусовой молитве бороли вас только уныние и его порождения: отчаяние, недоумение, сон и проч. Это хороший признак: «Пользу молитвы, — сказал святой Иоанн Лествичник, — можно заметить из бесовских препятствований, возникающих во время собрания», то есть молитвенного. Вы, конечно, помните, что я вам завещал внимать умом языку, тихо произносящему молитву, отнюдь не позволяя себе самочинно вдаваться в художество, описанное в «Добротолюбии» и превосходно сокращенное святым Нилом Сорским в следующие слова: во время Иисусовой молитвы тихо дыши, а не сильно — это способствует к собранию ума, что окажет самый опыт. Вы начали читать книгу «Брань духовная» и ее оставили. Почему оставили? Потому что ощутили в сердце сомнение, вас обеспокоившее. И я вам завещаваю довольствоваться чтением святых отцов, коих богодухновенность не подвержена никакому сомнению, а переводов с новейших языков крайне охраняться: они едва ли не все написаны духом лестчим, как и апостол Павел сказал (2 Кор. 11:13— 15). Читающий их сообщается сатане, ум такового и сердце прелюбодействуют. К Таковым относится пророческое слово: погубиши всякого прелюбодействующего от Тебе!.. Сказали отцы: «Кто хочет достичь до Царствия кратким путем, тот да не внедрит в сердце свое милость». Милостию преподобные отцы наши уподобились Богу и носили немощи человеческие.
Письмо 48 О келейном правиле; о страхованиях; о занятии молитвою Иисусовою Милость и благословение Господа нашего Иисуса Христа, чрез меня, недостойнейшего служителя Его, да осенит вас, да укрепит вас в деле благом спасения, едином на потребу! Пишете, что не всегда исполняете правило то по слабости, то по причине посещения ближних и потом чувствуете скорбь. На это вам повторяю, что не человек для правила, а правило для человека. И потому, в чем согрешили по немощи тела, или души, или рассуждения, вся сия да простит вам премилосердый Господь Бог, пред Коим и правды наши нечисты. И я, многогрешный, именем Господним вас прощаю и разрешаю и впредь завещаваю в таких случаях держаться рассуждения, то есть когда за мечаете, что немощь естественная, происходящая от занятия с посетителями или от недуга, обнаруживающегося уменьшением аппетита, бессонницею и тому подобным, тогда полезно послабить телу, дабы оно до конца не изнемогло и не повредилось, будучи понуждено сверх сил. Тогда поклоны оставьте и, прочитав сообразно немощи сполна или не сполна вечерние молитвы, пребывайте мирны. Не дивитесь, что услыхали стук, — это страхование, а страхованию не должно предаваться, зная, что диавол весь во власти Божией и только то может сделать и делает, что Бог ему попущает для нашей пользы. Кто, бывающий на брани, бранных труб и стука неприятельских оружий не слышит? Заслышавши их, храбрый воин веселится, ибо зрит и заключает, что близко сражение и близок конец. Некоторая девица, мне известная, шла по уединенной дороге недалеко от нашего монастыря, переходя через мост; вдруг из-под моста выскакивает разбойник с огромными усами и, приставляя пистолет к ее груди, кричит: «Убью!» Девица обнажает грудь и отвечает, знаменуясь крестным знамением: «Если есть на то воля Божия — убивай». Едва она произнесла эти слова, как страшилище исчезло. Это пишу вам, дабы вы мужались и страхом Божиим побеждали страх бесовский. У нас, с кем случится страхование, тот приходит и сказывает, и страхование уничтожается благодатию Божиею, покрывающею смиренных, то есть открывающихся, ибо смирение новоначального состоит в том, когда он с охотою, свободно открывает свои помыслы. Что дыхание удерживаетесь вводить по художеству, изложенному в «Добротолюбии», — хорошо делаете. Это художество превосходно сокращено преподобным Нилом Сорским в следующие слова: «Не дыши борзо, ибо сие способствует к собранию ума». Этим и вы довольствуйтесь, то есть дышите тихо при молитве. Умиление и любовь к ближним, кои все, без изъятия, кажутся яко ангелы, суть плоды истинные и непрелестные молитвы. А встречающиеся искушения, уныние и сон служат доказательством, сколько молитва нам полезна Предаю вас благодати Божией; она вас да наставит, да укрепит, и да руководствует, яко без Мене не можете творити ничесоже, рече Господь (Ин. 15:5). И паки! От художества о ноздренном дыхании уклонитесь! Когда Богу изволяющу придет время, то скажу. Этим художеством, в свое время полезным, некоторые неисцельно себя повредили. Непарительность, немечтательность, умиление, любовь к ближним — вот истинные признаки истинной молитвы. 9 октября
Письмо 49 О болезни, о помыслах, о смирении, терпении и благодарении Тесен и прискорбен путь, ведущий в Царство Небесное. Из числа скорбей его суть и болезни, которыми тело и душа очищаются от греховного тления. Тот, пред очами которого — Крест Христов, утешается в болезнях своих болезнями Искупителя. Тот, кто, взирая на грехи свои, счел себя достойным вечных мук, радуется, когда ему приключатся болезни в этой жизни. После такого рода болезней, как ныне у М.А., обыкновенно чувствуется особая легость по телу и душе. При возложении полного упования на Господа Бога нужна строгая диета, при употреблении чая из александрийского листа; если же можно получить разводящую микстуру, то это еще лучше. Что вам сказать, Н.Д.? То, что вам не должно удивляться множеству помыслов, волнующих вас, от которых происходят в душе различные болезненные ощущения. Научитесь смирению. Где? В Евангелии. От кого? От разбойника, от мытаря, от жены грешной. Сочтите себя слепою, прокаженною, вполне нуждающеюся в помощи от Господа. Тогда вы ощутите спокойствие и утоление страданий, когда от сердца сокрушенного и смиренного, из глубины ваших болезней, будете взывать молитвою ко Господу, тогда Он невидимо приидет и поможет вам. Если жизнь наша на земле имеет свой конец, после которого проведшие в занятиях ради Бога наследуют вечное утешение, то вы должны благодарить Господа Бога, приведшего вас в святую обитель Свою, где славословится святое имя Его, где рабы Его пребывают в различных скорбях вдали от всех мирских увеселений, в чаянии воздаяния и утешения вечного, которое они непременно получат, если пребудут верою и. смирением в терпении, чего вам искренне желаю. Если сердце ваше не имеет благодарения, то принуждайте себя к благодарению; вместе с ним внидет в душу успокоение. Не подражайте тем, которые, находясь ради Бога и ради надежды наследовать землю обетованную в пустыне, пожелали возвратиться в Египет, и за это отвергнуты Богом Смерть близка, час ее неизвестен, суд Христов ожидает — да грешники покаются, мука готова, пламень геенны жаждет жертв своих! Обращайте взоры ваши туда, ибо те могут избежать геенны, которые часто вспоминают о ней. Иноки и инокини! Возблагодарим Бога, избравшего нас в служение Себе, несмотря на то, что мы отребие миру. Зрите, братия, звание ваше] Бог избрал худородных, немощных, буих! Братия наши миряне велицы и высоцы именами, и богатством, и мудростию, но не благоволил в них Бог! Слепотствующая и неразумная H.! Благодари Бога, благодетельствующего тебе! Попри, смири мятежные порывы твоего гордого сердца! И мир Божий, истекающий из смирения, прольется в твое сердце. Милосердый Господь да укрепит вас и помилует по неизреченной Своей милости.
Письмо 50 К инокине: о любви к врагам, о начальствовании, об искушениях, об осторожных отношениях к духовному наставнику Если б не было поношающих, оскорбляющих и гонящих нас, то мы никогда не возмогли бы прийти в любовь ко врагам, заповеданную Евангелием, составляющую высшую заповедь между заповедями, данными нам по отношению к ближнему. Отсюда входим в чистоту сердечную, которой является и которою любится Бог. Но сколько плодовита эта заповедь, столько и трудно стяжать ее. Молитесь Господу Иисусу, и Он пошлет в ваше сердце благодатное и разумное чувство, которым возлюбите врагов и обижающих, как орудия правосудия Божия. Ибо Он, Сын Божий, пролил за нас, бывших врагами Его, кровь Свою, предвидя притом, что и по совершении искупления редкие из нас захотят последовать Его всесвятой воле. Успокоить игумению, сходив к ней, нахожу я полезным. Если примет ваше оправдание — хорошо, если же не примет, то совесть ваша будет мирна Конечно, люди, судящие по наружности, почитают за великое игуменство и прочие земные приобретения, но узнавшие Христово учение считают все земные приобретения потерями, как отвлекающие от того, что едино на потребу. Я вам не желаю игуменства, как ввергающего в земные попечения, наполняющего сердце бревнами, кирпичами, известкою, а что еще хуже — гордостию, сварами и прочим, Господу противным. И я не имел желания быть начальником, но приведен к этому обстоятельствами и теперь как величайшее благодеяние приму от руки Божией удаление от начальнической должности, дабы принести покаяние Господу Богу и оплакать грехи мои прежде смертного часа. На искушение ваше, пришедшее ныне, и на те, которые впредь могут прийти, не обращайте особенного внимания, а внимайте тому, чтоб искушение перенесть с терпением и благодарением, молясь за оскорбивших и призывая их молитвы. Бояться искушений не должно, ибо Тот. Бог, Который нам их попускает, Тот нас в них и хранит. К искушениям надо иметь расположение и горячность, ибо ими изображается на душах наших Крест Христов, ими предохраняемся от пороков, ими сохраняемся в добродетели, и при них только дается благодать. Пред сестрами излишне не оправдывайтесь, ибо и Господь, Самая Истина и Самая Правда, стоя пред иудейскими архиереями и Пилатом, не скрывал от них истины, чтоб не подать им причины к заблуждению, но, сказав ее в кратких словах, далее не оправдывался, но с молчанием переносил клеветы и мучения, нам подавая образ, как себя отвергаться и как носить Крест Господень, то есть скорби, Господом посылаемые. Желаю, чтоб вы имели любовь к Господу Богу, любовь живейшую, а к ближним одинаковую и равную, как к образу Божию. Да сподобит вас Господь узреть в каждом ближнем образ Божий. Святой Марк Подвижник сказал: «Егда человек человека воспользует словесы, или делы, Божию благодать да разумеют оба» («Добротолюбие», гл. 74). Это и вам должно соблюсти и не позволять своему сердцу входить в любовь человеческую излишне, ибо многие, пренебрегши этой осторожностию, отпали от любви Божией. Преосвященный Филарет, митрополит Киевский, пастырь, имеющий помазание благодатное, сказал мне следующие достопримечательные слова: «Те наставники похвальны, которые приводят не к себе, а к Богу». Милость Божия да укроет вас.
Письмо 51 Раздражение и восторженность усиливаются у поступающих из мира в монастырь; причина, признанная уважительною, для отклонения личного свидания; преткновения ежедневные Не то вижу я в Н.Д., что видите вы. Вижу не отчаяние, а раздражение, произведенное домашними неприятностями. Читала она многих иностранных писателей, отчего осталась в ней некоторая восторженность. И восторженность, и раздражительность могут усилиться от жительства в монастыре. Если возьмете ее на краткое время, то это не может повредить душе вашей. Относительно приезда вашего сюда — как хотите, время ныне у нас шумное; окружены многими, ищущими в нас недостатков, которые есть по самой вещи. Поэтому лучше вам ехать в вашу мирную обитель, не заезжая к нам, как и Писание говорит: Идеже вои, нейди, не уснут бо, дондеже не сотворят зла (Ср.: Притч. 4:16). Вместо личного зрения и беседы примите мое искреннее слово, в котором открывается душа моя. Поражение одного воина не есть уже побеждение всего войска. Так и ваше согрешение словом не есть уже падение души. О таковых ежедневных и ежечасных падениях не должно безмерно печалиться, ибо это хитрость врага, хотящего безмерною печалию ввести в душу расслабление. О таких-то прегрешениях говорит Серафим Саровский, что не должно себя осуждать, когда случится преткновение, но, думая о себе, что мы способны ко всем грехам, что наше преткновение не есть новость и необычайность, ходить пред Богом в сокрушении духа, исполненного мыслей покаяния. Это-то Бог не уничижит, то есть сердце сокрушенное и смиренное поставит превыше преткновений, сколько человеку можно быть выше их. Аминь.
Письмо 52 Скорби; крест свой Поздно отвечаю на письмо ваше. Может быть, молчанием моим искусилось терпение ваше... Мир Божий да почиет в вас в то время, когда снаружи свирепо дышат различные ветры. Кто не возьмет креста своего и не идет вслед Господа, тот не может быть учеником Его. Взятие креста своего есть признание себя достойным посылаемых на нас скорбей. Мир вам! Аминь.
Письмо 53 Искушения; скорби Господь да благословит вас и сожительствующих вам сестер в новой келии, да осенит вас благодатию Своею и да дарует вам жительствовать, паче странствовать в куще вашей; Ему, Господу, благоугодно, вам же душеспасительно находящие скорби терпеть безропотно и без жалоб, в сознании своей греховности, достойной вечных наказаний, заменяемых милосердием Божиим временными наказаниями. «Аще кто правильного или неправильного запрещения отвергся — своего спасения отвергся», — сказал святой Иоанн Лествичник. Притом надо веровать, что Бог не попускает искушения паче силы, почему пред посылаемым искушением надо смирять свою выю. Плотская и душевная ревность да изгонится из общества вашего, да водворяется в нем чуждая пристрастий о Господе любовь, и молитвы ваши да проливаются пред Господом о обижающих вас, во исцеление душ ваших. Старец Василиск однажды, во время великого молитвенного утешения, услышал глас «Имей во всю жизнь единым делом — ношение в сердце Господа Иисуса, а между тем примешь бесчестия». Сам Господь, все апостолы, все святые провели жизнь свою в многоразличных скорбях. Без бесчестий нам не спастись. Скажите сестре Е.: «Ум не может быть бесстрастным, по Великому Максиму, аще не приемлют его многие и различные видения». Понимая цель, надо оставлять средства без особого внимания. 5 сентября 1855 года
Письмо 54 Относительно умалишившейся сестры Недоведомым судьбам Божиим должно покоряться! Жалею бедную Д. Больных такого рода необходимо держать вдали от родственников и от всех тех, к которым они близки во время обыкновенного своего состояния. Когда был в подобном состоянии К., то ярость его возбуждалась наиболее против жены и родственников, коих он особенно горячо любил в здравом состоянии. 5 октября
Письмо 55 О том же О случившемся искушении вам не должно скорбеть, но отдаваться на волю Божию, которая спасает всех спасаемых многоразличными скорбями. Попущенное умопомешательство Д. попущено ей на пользу, да дух ее спасется. Предоставьте ее Богу. Относительно всего, что она ни говорила и ни делала в своем припадке, вам не должно обращать никакого внимания и не должно принимать к сердцу никаких ее слов и дел, потому что все произносилось и делалось ею вне рассудка. Потому именно от таких больных отделяют всех их родственников и близких сердцу, что сумасшедший должен быть управляем холодным рассудком и холодным сердцем, чего не в состоянии вынести лица, имеющие сердечное расположение к больному. Когда возле нас жил К. в состоянии помешательства, и некоторое время еще позволено было родным приезжать к нему, то после каждого приезда ему делалось хуже, потому что они все хотели его урезонить и смягчить. Бывший тут доктор из сумасшедшего дома говорил мне о действиях родственников: «Странные люди! Хотят больного урезонить, между тем как болезнь его и состоит в том, что он лишен здравого смысла». К. хватался за нож, намереваясь пронзить им жену и себя, высказывая против нее величайшие неудовольствия, между тем как в здравом состоянии он питал к ней величайшее расположение. Вот как надо рассуждать о больных такого рода. П.А. я советовал никак не видеться с сестрою, доколе она не выздоровеет. Я имею письмо от Д. от 24 сентября, из которого можно понимать причину случившейся с нею болезни. Также не должно смущаться, что некоторые смутились словами и действиями Д. во время ее сумасшествия и находили им причину по своему умозаключению, а не по опытам науки, совсем иначе смотрящей на эту болезнь и ее действия. Если Бог дарует Д. выздороветь, то она будет к вам еще более в близких отношениях. То, что она вас поносила в сумасшествии, есть верный признак ее преданности вам. Вам не должно скорбеть на тех, которые соблазнились положением Д. и произнесли о вас какое невыгодное слово. Это от неведения и по попущению Промысла Божия, как видно, усматривающего, что вам нужно смирение и очищение при посредстве человеческого бесчестия. Любовь имейте и мир со всеми, и с оскорбляющими вас, без чего невозможно иметь духовного преуспеяния. Воздайте славословие Богу за все случившееся и предайте себя воле Божией.
Письмо 56 Об искушениях; о страхованиях; деятельность, предписываемая во время искушений Путь христиан, сказали святые отцы, есть крест повседневный. Сказали они это, руководясь словами Самого Господа Иисуса Христа, Который повелел желающему совершенства взять крест свой и последовать за Ним, Господом. Крест — готовность к благодушному подъятию всякой скорби, попущаемой Промыслом Божиим. «По тому познается, что человек находится под особенным Промыслом Божиим, когда этому человеку попущаются постоянно скорби», — сказал святой Исаак. «Пей поругания на всяк час, яко воду живую, — говорит святой Иоанн Лествичник, — а кто отвергся правильного или неправильного выговора, тот отвергся своего спасения». Господь помянул вас и послал вам искушение для вашего очищения и умерщвления миру, а потому для вашего преуспеяния. Я, окаяннейший грешник, благоволю о искушении, вас постигшем. Благоволят о нем Ангелы Хранители ваши, видя в нем залог спасения вашего. Помяните меня, грешного, в молитвах ваших! Говорит святой Исаак Сирин, что человек, до вступления в искушения, молится Богу, как чужой Ему, а подвергшись ради Его искушениям, молится Ему, как свой и как бы имея Его, Бога, должником себе. Помолитесь о мне Богу, рабы Божии! Ибо мне в моей жизни не довелось потерпеть ни единого искушения, а что случалось противное моему гордому сердцу, то мелочь, мелочь, мелочь... не заслуживающая никакого внимания, и если б я вздумал говорить о моих искушениях, то впал бы в одно пустословие. Вам не должно попускать страхованию овладевать вами. Кто поддается этой страсти, над тем она возобладает, и таковой будет пугаться всяких пустяков. Прочитайте в святой «Лествице» статью о страховании. Никаких заклинательных молитв не нужно: они прочитаны над каждой из вас при Святом Крещении. Нужно предаться воле Божией и признать себя достойным всякого человеческого и бесовского наведения: тогда страхование пройдет само собою. Оно ни от чего так не истребляется, как от глубокого сердечного сокрушения. Молитвы Иисусовой не оставляйте: монашествующий, в числе своих обетов при пострижении, дает обещание денно-нощно заниматься этой молитвой. У нас Святейший Синод постоянно занимался развитием этого делания и издавал книги святых отцов о сем предмете, а в 1857 году разослал по монастырям книгу преподобного Нила Сорского во множестве экземпляров, дав ее в руководство российским монашествующим и предписав благочинным строго наблюдать, чтоб по монастырям это исполнялось. Не сделайте новой глупости: не вздумайте приехать в Петербург. Надо брани побеждать на их месте, а не оставлением места, отчего брани только укрепляются. Взойдите в себя, постарайтесь увидеть множество согрешений ваших, причем умаляются в очах ваших согрешения ближнего. Воспользуйтесь уединением и удобствами ко внимательной жизни, дарованными вам Божиим милосердием, для плача о ваших грехах. Поминайте в молитвах ваших, оскорбивших вас да исцелеете от страшного недуга вражды к ближнему. Поминайте в молитвах ваших болящую Д., которая предана судьбами Божиими сатане, да дух ее спасется. Она много содействовала к успокоению вашему, а последним случаем — к смирению и преуспеянию. В духовном отношении такое наказание Божие отнюдь не служит худым свидетельством о человеке: такому преданию сатане подвергались многие великие угодники Божии. Преподобный Кассиан описывает о преподобном Моисее скитском, с которым беседовал о рассуждении, что Моисей подвергся сумасшествию и беснованию за некоторое противоречие своему старцу Макарию Великому Египетскому. В другом священном сочинении IV века описывается, что некоторый египетский старец, по причине своей святой и чистой жизни, необыкновенно обиловал даром чудотворений — слава о нем неслась далеко. Заметив в себе начала гордости, старец начал молить Бога, чтоб ему послано было беснование, что Господь и исполнил. Старец провел в ужасном положении целых 8 месяцев, употребляя даже в пищу свои собственные извержения. Мирские почитатели его, видя его в таком положении, как быть следует, соблазнились, хорошую о нем славу изменили на худую, а старец, в свое время избавившись от беса, в неизвестности и покое работал Господу и пришел в гораздо большее преуспеяние. Гораздо маловажнее беснование, нежели принятие какого-либо вражеского помысла, могущего навеки погубить душу. Что Д. вам сердечно предана, не подлежит никакому сомнению. На слова ее и действие при сумасшествии не должно обращать никакого внимания, и никак нельзя сравнивать таких больных с пьяными, у которых отнимается только благоразумие, а не разум, Пьяный высказывает свои тайные мысли и чувства, а сумасшедший или беснующийся несет дичь, чуждую ему. Если Д. выздоровеет, примите ее, ничтоже сумняшеся. Этим исполните заповедь Божию, да и лица монастыря вашего, соблазнившиеся словами и действиями больной, поймут, что она поносила вас вне разума, и исцелятся, и вразумятся. Я не находил нужным писать или говорить г-же игумении о вас, полагая, что она из сожительства гораздо может больше уразуметь, нежели из моих слов. Если же ей нужен письменный мой отзыв о вас, то я постараюсь и это исполнить. Я не раз предостерегал сестру Е., чтоб она удерживала язык свой, часто ее предающий и навлекающий неприятности, что было причиною и неприятностей Аввакира (см. «Лествицу»). Эти неприятности должно принимать как драгоценные врачевства против нашего тщеславия и высокомудрия. Лозу, творящую плод, Вертоградарь осыпает и навозом — да множайший плод принесет. Не будете побеждены злом, но добром побеждайте зло. 29 октября
Письмо 57 Ученику, священноиноку Сергиевской Пустыни, письменно обличавшему архимандрита Игнатия в изменяемости его расположения к окружающим вообще и к нему в особенности Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Возложившись на помощь Божию и на силу Его, совершающуюся в немощных, я вознамерился на письменное твое изложение отвечать также письменно. И сие более для того, чтоб ум мой не развлекся при личной беседе и не изнемог пред шумом слов, но сохранил бы в тишине и уединении келейном мирное устроение, при котором только усматривается Истина. Пред лицом Ее стою и, освещаемый Ее светом, смотрю на душу мою и сличаю с тем, что вижу, обличение твое. Что ж вижу? Вижу на душе моей язвы, вижу многочисленные ее болезни, вижу немощи, из которых одни природные, другие — следствия язв и болезней, прошедших и настоящих. Обращаюсь на протекшую жизнь мою: вижу — это цепь погрешностей, цепь падений; на каждом почти шагу я был посмеян и поруган диаволом по недостатку духовной мудрости, по избытку гордости, не склоняющейся вопросить совета у ближнего; В таком положении душа моя, когда путь жизни моей уже протянулся за преполовение дней моих. Между тем тело мое ослабело: его прободают и рассекают различные недуги. Они — вестники, возвещают мне приближение разлучения души с телом. Скоро, скоро буду лежать на одре не для того, чтоб дать перетружденному телу временное отдохновение, но чтоб сложить его с себя в гробовой ковчег, в недра земли, из неяже взят есмь, до будущего общего воскресения. Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем, ибо душа моя в язвах, а тело запечатлено грехом. По этому состоянию моему всего б приличнее для меня было оставить все и вне всего предаться неутешному плачу; когда все утрачено — не утратить по крайней мере раскаяния. Но к достижению этого состояния, которое признаю для себя самым приличным, не употребляю никаких средств, кроме немощной моей молитвы, в которой прошу, чтоб совершалась надо мною воля Божия. Это прошение воли Божией внушается боязнию, чтоб не попросить чего, превышающего мои силы. Эта боязнь внушена самым опытом, ибо во всех опытах, коими испытывалась моя сила, обнаруживалась моя немощь; где бесы рисовали пред умом моим картину блистательных успехов, там, на самом деле, оказывался ущерб, там возникало бедствие, там прикрывалась цветами гибельная пропасть. Я познавал обман по совершении обмана; познавал прелесть, будучи обольщен и поврежден ею. Теперь боюсь предпринять что-либо особенное самовольно, хотя бы и почитал это душеполезным. Лучше, сказали отцы, бороться с калом, то есть с блудом и чревообъедением, нежели с самосмышлением, высокомудрием, гордостию и презорством. Ибо эти последние страсти тонки, неприметно вкрадываются в ум, принимают вид здравых и праведных мыслей и не иначе могут быть усмотрены, как при свете благодати. Стою пред Промыслом Божиим умом моим, отложившим на эту минуту мудрование мира и правду его. Бог сотворил меня без моего желания и прошения, ибо «ничто» как могло желать, тем более просить чего-либо? Падшего меня и погибшего Бог искупил, ценою искупления был Он Сам. Между тем как Искупитель, облеченный в смирение, не познается, несмотря на свою очевидность, умами плотскими, оставившими удивляться себе сродному, духовному, и погнавшимися за чуждым себе тлением, мне, окаянному, Он даровал познать себя. Когда смежались очи мои, брение, смешанное с плюновением, исходящим из уст Его, исцеляло их. Крест Христов отверзает очи ума, Крест Христов сохраняет здравие, исцеляет болезни очей этих. Вне Креста Христова нет правды Христовой. Мир и правда его погибнут, яко от диавола суть. Стою пред Господом моим и Промысл святой Его вижу, и долготерпению Его удивляюсь, колико милостив Он к тем погрешностям, в которые я впал от своеволия и самосмышления. Душу мою в руце Божии предаю, что Он мне дарует, то приемлю. Он ведает мою силу, ибо Он же мне дал ее. Если дает мне един талант сообразно силе моей, не ищу пяти, чтоб не изнемог под тяжестию их; чтоб дар, долженствующий служить к пользе, не послужил к большему осуждению. От грехопадений моих бегу не в затвор, не в пустыню, но в самоукорение, в исповедание грехов моих, в раскаяние. Недоумение мое, и рассуждение мое, и волю мою повергаю в пучину щедрот и Промысла Божия. Такое зрелище представляет мне душа моя, когда при свете евангельского учения смотрю на нее умом моим. Теперь обращаюсь к словам обличения, находящимся в письме твоем. Самое естество дела показывает, что ты, смотря на наружность моего поведения, усмотрел гораздо менее недостатков, нежели сколько их находится по самой вещи. Сознаваясь в большем долге, я не могу не сознаваться в меньшем, так что я и тогда бы сознался, когда бы не хотел сознаться. Остается за сим со слезами просить у тебя прощения и святых молитв о моем исправлении. Если, по словам святого Исаака, словооправдание не принадлежит к жительству христианскому и нигде в учении Христовом не предписано, если Сам Господь, предстоя властям земли и водворяя пред лицом вселенныя правду Креста, не удостоил правду внешнюю никакого внимания, ни единого слова, как прах и тление, то кто, смотрящий во глубину сердца своего и видящий не ложно, осмелится противу стать обличающему? Таковой скажет замахнутому на него мечу: поражай, ибо не всуе ты поднят. Скажет бедствиям: нападите на меня и удручайте меня, ибо я того достоин. Скажет телу, изможденному болезнями и посылаемому во изгнание: иди, ибо ты согрешило. Скажет братиям своим: помолитесь о мне, скверном, Ангелы Божии. Припадет к ногам прелюбодеев и убийц и скажет им: помолитесь о мне, ибо вы праведнее меня. Вот каково мое состояние, когда очи ума моего отверсты; когда же они закроются, то состояние мое делается несравненно худшим, ибо язвы естественно остаются те же, но к болезням сердца присовокупляется слепота ума. От слепоты — нечувствие, утрата любви к ближнему, утрата умиления и утешительного плача, присовокупление язв к язвам и болезней к болезням. Словом сказать, вижу ли или ослепляюсь, состояние мое пребедственно, достойно слез и рыдания всех меня знающих и любящих. Таков мой ответ всякому обличающему и тебе. Когда же иначе отвечаю — погрешаю. Этим должен бы я был довольствоваться, если б говорил не со своим духовным сыном, который, говоря мне обличения, приносимые его сердцу, не выдает их за решительную правду, но приносит их мне же на суд. Поэтому считаю себя обязанным продолжить мою беседу и, несмотря на то, что я немощен, заимствуя Свет от истинного Света — Слова Божия, удовлетворить по силам моим требованиям письма твоего, не столько обращая внимания на наружность мыслей, заключающихся в этом письме, сколько открывая при свете евангельского учения те тайные сердечные побуждения, коих мысли эти суть плод. По мнению отцов, те люди, кои требуют от ближних совершенного устранения недостатков, имеют об этом предмете ложное понятие. Это мнение отцов находим и у апостолов: один из них (Иоанн Богослов) говорит: аще речем яко греха не имамы, себе прельщаем, и истины несть в нас (1 Ин. 1:8). Другой же (апостол Павел): друг друга тяготы носите и тако исполните закон Христов (Гал. 6:2). Что же может породить неношение немощей ближнего, это показано Писанием над мужами самыми высокими в добродетелях. Кто святее апостолов? Но мы читаем в Деяниях, что между апостолами Варнавою и Павлом произошла распря, а за распрею — и разлучение. Без всякого сомнения, это обстоятельство сказано нам Писанием с тою целию, чтоб мы, немощные, были осторожны, не увлекались мнимою ревностию, но носили тяготы друг друга. Тако исполните закон Христов! Понеси убо мои немощи, а я постараюсь понести твои, как доселе старался. Конечно, ты не скажешь, что ты без немощей. Мои немощи тяжелы более для тебя, нежели для меня; а твои ощутительны для меня, нежели для тебя. Если б тяготы были без тягости, то ношение их не имело бы никакой цены, не было бы причин заповедать оное. Но цена взаимного ношения немощей столь велика, что Писание заключило в нем исполнение закона Христова: иже понес на Себе грехи всего мира. Скажу несколько слов о непостоянстве. Непостоянство или переменяемость, по мнению святых отцов, есть постоянная и непременная немощь человека, доколе он находится в стране своего изгнания, на земле. Непременяемость есть свойство будущего возустроения. Изменяемость не только свойственна нам, немощным, но и величайшие святые признавали ее в себе. Потерпи непостоянство во мне, а я потерплю его в тебе. Мое непостоянство ощутительно тебе, а твое — мне. Понесем взаимные немощи и познаем яко благо иго Христово; если ж скинем иго Христово, то какому ж игу подчинимся? Весьма прекрасно сказал святой Илия Екдик: «Дом души — терпение, живет бо в нем; а пища — смирение, питается бо тем». Точно — помыслы смиренномудрия удерживают душу в терпении. Если же это так, то и следующее по необходимости справедливо: ничто другое не выводит души из терпения, как помыслы гордостные. Неоднократно говорил я тебе и многим другим, которым мнилось мне сообщать душеполезные познания: когда сличаю мое устроение и поведение с писаниями святых отцов, то нахожу, что мне в древнем монашестве надлежало бы иметь место между новоначальными. А в нынешнем монашестве, где знание святых отцов и образ мыслей, несколько запечатленный этим знанием, так редки, и тот, кто преподает слушающим его учение отцов, есть величайшая редкость. С тем условием настоятельствую над вами и имею вас духовными чадами, чтоб научать вас образу мыслей евангельскому, который и есть образ мыслей святых отцов. Истинно, истинно говорю вам: ныне, когда дел уже вовсе нет и духовное мудрование крайне редко, ныне диавол столько ненавидит это мудрование, что хотел бы истребить его с лица земли, дабы Евангелие оставалось у нас только для нашего осуждения, а не назидания: ибо мы будем судимы по Евангелию, как предвозвестил нам Господь Иисус Христос (Ин. 12:48). Диавол готов нам придать вдесятеро здравого смысла и умножить тысячекратно наши практические сведения, лишь бы украсть у нас знание крестное, при коем можем стать одесную Бога. Приписывающий себе сведения и здравый смысл уподобляется диаволу, который хотел признать себя источником света. Он и есть источник мнимого света — плотского мудрования, которое не покоряется разуму Божию, носит на себе печать гордыни и заключает в себе условие всех грехопадений. «Видел ли ecu кого падша? увеждь, яко себе последова», — говорит авва Дорофей. Этот святой говорил о себе, что он лучше желает погрешить в каком-либо наружном деле, поступив по совету ближнего, чем действовать самочинно. И я, в малых своих опытах, при какой-либо неудаче, имею утешение, истекавшее из того, что дело сделано или предпринято не самочинно. Поэтому, хотя бы мне по недостоинству моему и приличествовало внимать одним собственным недостаткам, однако по обязанности настоятеля и духовного отца я должен тебе сказать, что видится моим грешным очам: тебе брань творит страсть гордостная. Признание в себе практических сведений и соображений суть ее оправдания, коими она прикрывается. Охлаждение ко мне, к окружающим меня суть плоды ее, ибо за уничижением ближнего следует иссякновение любви. А иссякновение любви есть признак принятия помыслов бесовских, так как и признак приятия семян благодати есть умножение любви к ближнему. Страсть гордостная действует иначе, нежели страсть блудная или гневная. Эти две страсти действуют очевидно, и самые оправдания их и лукавство в оправданиях яснее. А гордость вкрадывается неприметно. Ее посевают телесные дарования, богатство, душевные природные способности, пышность, а паче — похвалы человеческие. Хотя, по-видимому, мы не принимаем похвал и не соглашаемся внутренне с похваляющими, но тайная печать похвал остается на уме и сердце, и когда случится уничижение, то оно бывает тягостно и тем тягостнее, чем более мы были напитаны похвалами. Этим самым доказывается существование печатей и тайное вселение гордости. Увы нам! Самые благодатные дарования были поводом для людей к гордости и плодам ее — падениям! Главные признаки гордости суть охлаждение к ближним и оставление исповеди. Поэтому «кто какими дверьми вышел, тот ими и да входит», сказал святой Иоанн Лествичник. Положи себе за правило исповедовать помыслы твои хотя дважды в неделю, и как душа сообразуется телу, то и поклонением тела изъяви смирение. Скажи и повторяй своему помыслу о братиях: «Это овцы Христовы, это Ангелы Божии», — и истребится презорство к ним, еже есть гордыня. Тогда, уповаю на милость Божию, мир и любовь внидут в сердце твое и благодатным действием своим докажут тебе, что ты находишься в искушении; откроют очи твои, и ты познаешь твое настоящее обольщение. Случай же этот внидет в сокровищницу твоих душевных опытов, будет доставлять тебе предосторожность на будущее время, а братии — окормление. Ибо муж неискушен не искусен, а быв искушен, может и искушаемым помощи, говорит Писание (Евр. 2:18). Да сподобит тебя Господь последовать и этому наставлению святого Иоанна Лествичника: «По. входе в поприще благочестия и повиновения, не ктому отнюдь доброго нашего законоположника в чесом истяжем; аще кая в нем яко в человеце еще негли и мала согрешения увидим Аще ли же ни, то ничимже от повиновения сего истязующия пользуемся. Отнюдь нужно есть хотящим к настоятелем веру несомненну выну содержавати, исправления их в сердце неизглаждаема и приснопомнима хранити, да егда бесове в нас неверие к тем всевают, от помнимых нами заградим уста Поелику бо вера цветет в сердце, потолику и тело спешит на службу. По внегда же о неверие предпнется, то пал есть», то есть «По входе в поприще благочестия и повиновения мы уже не должны ни в чем испытывать нашего благого законоположника (наставника), хотя бы в нем, как человеке, и заметили малые погрешности; иначе, то есть истязывая, не получим от повиновения никакой пользы. Желающим соблюсти несомненную веру к своим наставникам необходимо хранить а сердце своем добрые дела их неизгладимыми и незабвенными, чтоб воспоминанием их заградить уста бесам, когда сии будут посевать в нас неверие. Насколько вера цветет в сердце, настолько тело преуспевает в служении. Кто преткнется о неверие, тот пал» (Степень 4). И от окормления ближних прозябает нередко гордость, как от пшеничного зерна куколь. Поэтому святой Марк Подвижник сказал: «Егда человек человека воспользует словесы или делы, Божию благодать да разумеют оба». Не себе проповедаем, говорит святой Павел, но Христа Иисуса Господа (2 Кор. 4:5). Кто будет возделывать эти чувства, в том истребится пристрастие к людям, а воцарится о Христе любовь, во всех зрящая образ Божий. Когда же восхитится ум утешением любви этой, то видит человек себя как некий сосуд, исполненный смрада и мерзости, и дивится, как лучи Божественного учения проходят сквозь его и исцеляют души человеческие. Прилично мне воспомянуть здесь слова святого Иоанна Лествичника, повторенные преподобным Нилом Сорским: некоторые погрязли в болоте, других предостерегали от подобного впадения, и за спасение их Господь даровал и им спасение. Ибо после тяжких язв узнал я, что признаки гордости суть уничижение или презрение ближних и нерадение о исповеди, а сама по себе гордость человеку не приметна, будучи тончайшая страсть, обманувшая светоносного Ангела и устроившая падение на небе. На сей держатся другие страсти, как здания на основании, сокрытом под землею. Наконец, завещаваю тебе сохранить письмо сие в неизвестности до кончины моей. А я и тебя и себя предаю милости и благодати Божией, могущей, если мы сами не отвергнем, даровать нам спасение, хотя мы его и вполне недостойны. Аминь. 25 ноября 1842 года. Сергеева пустынь
РЯД ПИСЕМ К МОНАХИНЕ ДОСИФЕЕ Письмо 58 Об искушениях Благословение и милость Божия над тобою! Многими скорбми и смертми подобает нам, по примеру всех от века святых, наследовать Царство Небесное! Так говорится в одной из молитв иноческого пострижения. Не дивись ничему случившемуся. «Не искушение ли человеку житие его на земле?» — давно сказал праведный Иов. Блажен человек иже претерпит искушение и чрез искушения и терпение внидет в познание закона Божия, а чрез это познание — в живот вечный. Храни ум твой в тишине и преданности воле Божией, удерживай его от порывов и дерзновения. Радуйтеся Господеви, говорит пророк, с трепетом (Ср.: Пс. 2:11). Страх и благоговение, изливающиеся от Престола Божия, да пролиются в твою душу и да сохранят ее от козней вражеских. Мир тебе от Бога и человеков! А где решительное примирение, там полное прощение. 27 февраля 1848 года
Письмо 59 Действие духовное и действие кровяное, различие их; хранение мира душевного; о явлениях, и видениях, и ощущениях ложных и истинных и опасность их для неопытных Кто поставлен в страну духа, тот должен удвоить бдительность над собою, должен быть особенно осторожным. Дверь в ту страну — мир Божий, превосходяй всяк ум, потопляющий все помышления человек в несказанной сладости своей. Этот мир Христов уничтожает все смущения и страхи, так сильно действующие на человека плотского: обновленный Духом начинает чувствовать в себе обновление живой веры. Бог престает быть для него мертвым, каковым Он представляется для умерщвленных плотским мудрованием, считающих свою смерть — жизнию, а истинную и существенную жизнь признающих как бы не существующею. За дарованием «мира» следует, как видно из Евангелия, другое дарование: отверзается ум ученика Христова для разумения Писаний. Крест Христов делается понятным и удобоносимым, страдания начинают источать из себя сладость. Но все совершающееся с тобою есть действие только отчасти духовное, а не вполне. Возьми свои предосторожности. Есть действие от крови, кажущееся для неопытных действием благим, духовным, а оно не благое и не духовное — оно из падшего естества нашего и познается по тому, что порывисто, горячо, нарушает мир в себе и ближних. Действие духовное рождается из мира и рождает мир. Рассмотри себя внимательно: действия в тебе еще смешанные, действие духовное смешано с действием кровяным. Ты их не различила и не разделила Смотри за твоими водами (сердечными чувствами), чтоб они текли тихо, как сказал Пророк о водах Силоамских: воды Силоамли текущие тисе (Ис. 8:6). Всякое разгоряченное чувство — кровяное! Не сочти его усердием, ревностию по благочестию, любовию к Богу и ближним. Нет это движение души, произведенное в ней нервами, кровию. А кровь приводится в движение душевными страстями, которые — орудия и цепи миродержца, его скипетр, держава. Храни себя в глубоком мире и отвергай все нарушающее мир, как неправильное, хотя бы оно имело наружность правильную, праведную. Относительно ближних руководствуйся следующим наставлением преподобного Исаака Сирского: «Пусть лучше признают тебя невежею по причине неспособности ума твоего к прекословию, а не премудрым — за бесстыдство твое и дерзость. Обнищай для смирения, не будь богат для дерзости. Силою добродетелей твоих, а не словопрением твоим обличи противоучащих тебя. Кротостию и тихостию уст твоих загради уста и принудь умолкнуть бесстыдство непокорных. Обличи невоздержных благородством жития твоего и разрешенных чувствами — стыдливостию очей твоих». Учит Божественное слово, учит и Божественное молчание. Относительно гласов и явлений нужна еще большая осторожность: здесь ближе и зловреднее прелесть бесовская. Многие из святых и искусных отцов были обмануты бесами, хитро скрывающими и облачающими свою ложь и тьму признаками истины и света, тем удобнее могут быть обмануты юные и неопытные. Нужно долгим временем и опытом приучить ум и сердце к отличению добра от зла, под какою бы личиною не маскировалось зло. Поэтому святые отцы заповедали, чтоб новоначальные не вверялись никаким гласам и явлениям, но отвергали их и не принимали их, предоставляя дело суду и воле Божией, а для себя признавая смирение более нужным всякого гласа и явления. Глас Христов — Евангелие, будем вслушиваться в него и ему повиноваться. Истинные духовные видения и ощущения принадлежат тому веку, вполне невещественны, не могут быть объяснены в стране чувств словом вещественным: таков верный признак истинно духовного. Глас Духа невещественен, он вполне явствен и вполне невеществен: он — умственный глас. Также все духовные ощущения — невещественны, безвидны, не могут быть истолкованы, ясно переданы человеческим вещественным словом, и вместе с тем они ощутительны, сильны, одолевают все другие ощущения, соделывают их бездейственными, как бы не существующими. Для плотского человека духовное действие непостижимо, вовсе не понятно, а кто имеет духовное чувство, тому это чувство объясняет то, что необъяснимо словом вещественным. Низшую степень видений составляют те видения, которых зрителем делается человек от неядения, бдения и других измождений плоти; до этих видений достигают не только люди подвижнической жизни, но и многие порочные, пришедшие каким-нибудь образом в измождение плоти. Телесные чувства их достигают какой-то особенной тонкости, и они начинают видеть духов, слышать гласы, обонявать благоухания и зловония. Это состояние опасно, и многие, пришедши в него, впали в прелесть. В твоем состоянии признаю посещение милости Божией: свидетель этой милости — мир Божий, на тебя излившийся и открывший тебе тайну Креста Христова. Но в то же самое время надо признать, что в этом состоянии было много кровяной примеси. Сама это заметишь, если будешь храниться в молчании и обуздывать каждое горячее, порывистое чувство — вводить вместо его чувство тихое и мирное. Мне бы. желалось, чтоб ты вышла из этого состояния: оно тебе не под силу. Хранись и хранись! Да дарует тебе милосердый Господь перейти в другое состояние, менее опасное, более духовное и более полезное; это состояние — сокрушение духа от зрения падения человеческого и искупления нас Спасителем. Многие святые отцы, обиловавшие смиренномудрием и духовным рассуждением, когда в них — нечаянно — какое особенное духовное дарование проявлялось, молили Бога, чтоб Он отнял от них это дарование, бывшее им не под силу: «Если дела твои, — сказал преподобный Исаак Сирский, — благоугодны Богу, и Он даст тебе дарование, то умоли Его, чтоб дал тебе разум, как тебе смириться, или чтоб поставил стража при даровании, или чтоб взял от тебя дарование, чтоб оно не было для тебя причиною погибели, потому что не все могут безвредно обладать этим богатством». При состоянии, в котором измененными или утонченными телесными чувствами подвижник слышит гласы, обонявает благоухание, видит явления, диавол очень легко может подменить истину чем-либо своим, придав этому своему личину истины, — и неисцельно повредить душу неопытного и юного подвижника. Гораздо возвышеннее и безопаснее утонченными покаянием и измененными Духом мыслию и сердечным ощущением зреть глубину падения и высокое таинство искупления, погружаться при посредстве духовного, невещественного действия в бездну смирения, в море благоговения и удивления Богу. Опять привожу слова преподобного Исаака: «Ощутивший грехи свои лучше воскрешающего мертвых молитвою своею и обитающего вместе со многими. Воздыхающий о душе своей лучше пользующего весь мир видением своим. Сподобившийся увидеть себя лучше сподобившегося увидеть ангелов, потому что у второго отверзлись чувственные очи, а у первого — душевные». Давай телу умеренное количество пищи и сна, храни себя молчанием, вниманием себе, смирением Из твоего настоящего состояния постарайся соблюсти действие «мира Христова» и познание Креста Христова. А из состояния утонченных чувств телесных, как из состояния очень опасного, превышающего твои силы, да изведет тебя милосердый Господь. В монастырской библиотеке вашей есть письменная книга преподобного Исаака Сирского. Прочитай в ней 55-е слово к преподобному Симеону Чудотворцу. Всего тут не поймешь, но и то, что поймешь, принесет тебе значительную пользу. Христос с тобою. 15 марта 1818 года
Письмо 60 Покаяние; борьба с грехом; отношение к духовному наставнику Всемогущее покаяние — пристань Божественная, Божественная врачебница. Всякое согрешение исправляется покаянием, всякая язва, всякий недуг исцеляется покаянием. Объятия Отца Небесного отверсты для прибегающих в эти объятия блудных сынов. Христос, снисшедший на землю для грешников, а не для праведников, доселе пребывает невидимо, но вполне существенно между человеками, совершая великие знамения и исцеления, будет по неложному обещанию Своему пребывать между нами до скончания века. Доселе раздается Его голос, доселе слышатся его действительные слова, сказанные некогда всеми осужденной грешнице, осудившей себя глубоким молчанием: Аз тебя не осуждаю: иди и отселе ктому не согрешай (Ин. 8:11). С таким предостережением дается отпущение в тяжких согрешениях. Кто может быть судиею действий Божиих? Довольно для ума человеческого, если он соделается зрителем действий Божиих, будет погружаться в благоговейное созерцание дел Божиих, в удивление им, в славословие их. Одно из таких чудных действий Божиих — Его призвание к иноческой жизни. Одни позваны к этой жизни святой из предварявшей ее святой жизни среди мира; другие призваны к ней с распутия, с халуги — из мрака и пропасти беззаконий. Откуда бы кто ни был призван, будь послушен Призывающему, иди на призывный голос! Благословен всякий, грядый во имя Господне, призванный Господом! И если ему на пути к Господу надо сразиться с возбраняющим блаженное шествие грехом, да сразится мужественно, да станет до крови, да восхитит победу и да сопричислится к патриархам, пророкам, апостолам, мученикам, исповедникам и прочим святым, которые многими скорбми и смертми наследовали Небо. Кто нарушил верность Богу впадением в грех, восстанови эту верность, докажи ее борьбою с грехом, свержением с себя чрез победу цепей, тех цепей, которыми оковывает грех своих пленников, которые удерживают пленников греха в насильственной работе ему. Подвиг телесный слаб против греха, подвиг размышления ничтожен: силен подвиг веры! Он наперсник победы! Когда ощутишь нашествие силы греховной, не входи в переговоры с супостатами — открывай немедленно на них огонь, рази их громами, попаляй молнией небесной. Этот огнь, эти громы, эта молния — молитва. Беги в келию твою, падай ниц пред иконами, проси помощи против греха, проси победы над ним. То и другое подастся тебе свыше. Этот образ борьбы со грехом подала подвижникам Христовым великая подвижница Мария Египетская. Прочитай житие ее. Круг друга тяготы носите и так исполните закон Христов, сказал апостол (Гал, 6:2). Пред теми же, которые позволили себе осуждать, Сам Богочеловек показался несовершенным! Святые отцы заповедают инокам помнить добродетели своих настоятелей, часто размышлять о их похвальных поступках, а на недостатки не обращать внимания, как на сучцы, в сравнении с которыми наши немощи — бревна. Истинным покаянием и истинным смирением — они невидимы для людей — примири душу свою с Богом и ближними.
Письмо 61 Орудия спасения Един Бог — вина бытия человеков. Он един — вина по погибели человеков, пакибытия их, то есть спасения. Если Бог, употребивший для твоей душевной пользы какое-либо орудие в свое время, в другое время отложил это орудие к стороне, то ты этим не смущайся. Бог спасает ими же весть судьбами, а не все одним и тем же способом. Прилепляйся к Богу верою, прилепляйся к Нему непрестанным покаянием: сердце сокрушенно и смиренно не уничижает и не отвергает Бог, уничижающий и отвергающий разум разумных о себе и премудрость премудрых пред собою и пред боговраждебным миром. Будучи отдален от тебя телом, я столько же близок к тебе, как и прежде, моею любовию и желанием тебе спасения. Молись о мне. Благословение Божие да почиет над тобою. 23 декабря 1851 года
Письмо 62 Мир Христов; телесные немощи Господь Иисус Христос, питающий святым миром Своим, исходящим от учения Его, избранных Своих, и возносящий их этим миром превыше всех скорбей земного странствования, да дарует мир святый Свой, мир и просвещающий, и укрепляющий, рабе Своей Д. Сего желаю тебе! И ты этого достигнешь скоро, если отдашь себя всецело в волю Божию. Что же касается до телесной пищи твоей, то не должно пещись о ней от всего сердца твоего, ибо такое попечение может отвлечь от Бога. Но вместе с тем надо обратить на эту немощь должное внимание. Преподобный Кассиан Римлянин в слове «О рассуждении» говорит: «Крайности обою страну равно вредят: и избыток поста, и насыщение чрева, и безмерие бдения, и сытость сна, и прочая избыточествования. Ибо увидехом неких чревобесием убо непобежденных, безмерным же постом низверженных» и проч. По такому рассуждению святых отцов я советую тебе позаботиться о некотором поправлении твоего желудка употреблением ухи из ершей, парного молока и тому подобных пособий, вменяя употребление их в лекарство, а не в лакомство. «Научихомся быти страстоубийцы, а не телоубийцы», — сказал великий Пимен некоторому брату, который увидал, что этот угодник Божий поливает воду на свои ноги. Благословение Божие да почиет над тобою. 22 апреля 1852 года
Письмо 63 Искушения и смущение Просвещаемые Словом Божиим, мы исповедуем, что временные скорби суть великий дар Божий, который дается избранным рабам Божиим, предуготовленным к вечному блаженству, почему сами себя и возлюбленных наших о Господе, при случающихся скорбях, приветствуем словами апостола: всяку радость имейте, братия моя, егда во искушения впадаете различна (Иак. 1:2). Преподобный Марк Подвижник советует, при случающихся скорбях, искать не того, откуда и чрез кого пришла скорбь, но чтоб перенести ее с благодарением. Святой Иоанн Лествичник сказал: «Кто отвергся какого-либо запрещения, правильно ли оно или неправильно, тот от своего спасения отвергся». Также рассуждают святые отцы, что верующий Божию управлению судьбами каждого человека примет всякое искушение как свое, ибо управление Божие не может быть ни ошибочным, ни неправосудным. Вникни хорошенько в себя и увидишь, что тебя смущает? Смущают тебя оправдания человеческие, паче бесовские, стремящиеся к тому, чтоб ты отреклась от креста. Скажи оправданию: иди за мною, сатана, не мыслиши бо яже суть Божеская, но яже суть человеческая. Иду за Христом на крест и клеветы, насмешки, словом, все неприятное и тяжкое, приемлю как свое, как дар Божий, посылаемый мне Его милостию. Аминь. 8 марта 1853 года
Письмо 64 Скорби христиан, в последнее время глад слышания Слова Божия В мире скорбни будете, предвозвестил Спаситель ученикам Своим, но дерзайте яко Аз победил мир (Ин. 16:33). И вот! Это предсказание Спасителя совершается над последователями Его в течение тысячи восьмисот пятидесяти двух с половиной лет. Но скорби, постигавшие малое Христово стадо, на этом пространстве времени очень различны. Сперва было явное гонение на христиан: все 12 главных апостолов Христовых, за исключением Иоанна Богослова, окончили земное странствование насильственною смертию. Впоследствие времени это явное гонение преобразилось в более тонкое, неприметное для каждого, но вполне ясное для умов очищенных: начали требовать гонители от христиан не отречения от Христа, а принятия ереси, столько же душепагубной, как и отречение, то есть требовать не прямо нечестия, но злочестия. Далее гонение сделалось еще тоньше: оставлено на произвол верование во Христа, а отвергнуто жительство по заповедям Христовым — принято жительство противоположное им, отчего вера никак не может перейти из вводной в деятельную, тем менее в живую, то есть духовную. Вера без дел веры, то есть без исполнения заповедей Христовых, мертва. Самые вводные познания ее остаются для человека крайне темными и сбивчивыми, как не объясненные в нем и ему деянием, паче — Духом Святым. В этом состоянии сбивчивости и темноты мы видим в настоящее время многих, считающих себя христианами и даже учителями Христовой Церкви, — из них иной не верит чудесам Христовым, исчисленным в Евангелии; другой верит одной части учения Христова, а другую отвергает; иной не верит существованию демонов; опять иной думает, не умея различить дел веры от дел естества, что все спасутся за свои добрые дела, и проч. и проч. По этой причине весьма редко можно слышать истинное Слово Божие из уст человеческих, хотя и часто можно слышать поддельное. Глад слышания Слова Божия — вот бедствие, несравненно тягчайшее бедствие всех бедствий, которые когда-либо были попущены на христиан. Но и это — попущение Божие, которое должно переносить с преданностию воле Божией. Гнев Божий понесу, говорит Пророк (Ср.: Мих. 7:9). По тягости скорбей, попущенных на настоящее поколение, Господь с особенною благостию прощает согрешения его. Благословение Божие да почиет над тобою. 18 июля 1853 года
Письмо 65 Скорби; перемена монастыря Тебе известно, что иноки последних времен должны спасаться скорбями, а потому не считай чуждыми твоему положению и спасению скорби, которыми ты окружена. Не советую тебе искать перемены монастыря, доколе сам Промысл Божий не укажет тебе на такую перемену, сделав ее возможною и удобною. Напрасно думаешь, что я на тебя сержусь, отнюдь нет. Если б я на тебя сердился, то не стал бы поддерживать тебя словом Божиим. Претерпи тяготу времени, попущенную Промыслом Божиим и не лишенную награды своей в вечности. Теперь не время начинать что-либо. 30 декабря 1853 года
Письмо 66 Не должно засуживать себя Мы не должны засуждать себя за наши преткновения не потому, чтоб какой бы то ни было грех был маловажен, — нет! всякий грех есть язва — а потому, что мы искуплены необъятною ценою — кровию Богочеловека. Засуждающий себя впадает в отчаяние, а надеющийся на Христа приносит покаяние и исцеляет себя им. Покайся в твоем поползновении и приступи ко Христу, к Его Святым Тайнам, яко кровоточивая. 3 марта 1854 года
Письмо 67 О послушании; подаяния новоначальных Благословение Божие да почиет над рабою Божиею Д. Поздравляю тебя с прибытием в тихое пристанище, в котором да дарует тебе милосердый Господь пребывать с твердостию духа и постоянством, в терпении переносить невидимую брань со страстьми и похотьми и научиться от Самого Господа победе над грехом. Распнись на кресте послушания, творя единственно повелеваемое тебе, а отнюдь не увлекаясь твоими собственными ощущениями и рассуждением, хотя бы они, по-видимому, и казались бы добрыми и хорошими. Начни же со следующего: просишь благословения моего на участие в пожертвовании на обновление церкви? Не благословляю. Вот тебе ответ от святого отца: «Не даждь без отца твоего, иже по Бозе, милостыню от пенязей, яже принесл еси, и ни чрез ходатая от онаго прияти некая от тех да восхощеши: лучше бо тебе нищу и странну быти и нарицатися, нежели расточати пенязи и даяти убогим новоначальну сушу» («Добротолюбие». Ч. 1. Симеон Новый Богослов, гл. 16). Прочитай и 15 главу. Не думаю, что в этом начинании действует в тебе доброе побуждение. Нет! Тут суетное и кичливое горячение крови, возбуждаемой тщеславием и человекоугодием. Аминь. Радуюсь твоей радости, а радость должно умерять рассуждением, что в жизни земной все переменчиво.
Письмо 68 Об исповедании Господь не хотяй смерти грешника, но обращения его посредством покаяния, да примет тебя, раскаивающуюся в поползновениях твоих. Если хочешь стяжать крепость в невидимой брани, особливо против блудного духа, который, как и все духи, ловит втайне, исповедуй, не стыдясь, твои поползновения старице твоей — и исцелеешь. Мнениям своим не верь: сказано о истинной любви, что она не мыслит зла.
Письмо 69 Исповедание и борьба с греховными помыслами Грех человека уничтожается исповеданием греха, а самые корни греха истребляются борьбою с греховными помыслами и повторением исповедания, когда помыслы начнут одолевать. Бог да простит тебе прошедшее и да укрепит на будущее время. Твое искушение — ничего не значащее, только оно было крепко оттого, что ты его скрывала. Перескажи его с раскаянием матери А., и когда помыслы начнут действовать, то повторяй исповедание с раскаянием. Великое счастие, когда при этой борьбе есть человек, которому можно исповедаться. Противьтесь диаволу, и бежит от вас, сказал святой апостол Иаков (Иак. 4:7), — противьтесь, не соглашаясь* со влагаемыми ими помышлениями, и исповедуйте их. Всякое лицо, чье бы оно ни было, когда является воображению, возбуждая нечистые мысли и помышления, есть лицо диавольское, то есть лицо самого диавола, который во время греховного искушения предстоит душе и обманывает ее принятою личиною, способною возбудить страсть по настроению души. Сочетавающийся с греховными помышлениями и мечтаниями сочетавается с самим сатаною и подчиняется ему в сей век и в будущий, почему необходимо бороться с помыслами. И самое побуждение к ревности есть также диавольский обман, потому что тот, кто научает других мертвости ко всем, а потому и любовью во Христе ко всем равной, не предпочитает одного другому, так как Христос, во всяком Своем образе, есть Един. Господь да возвратит тебе мир чрез истинное твое покаяние. Отпущается тебе грех твой, впредь не согрешай.
Письмо 70 Исповедание помыслов, правило поклонов Увидев пользу исповедания своих греховных помышлений, держись этого драгоценного жительства и ежедневно исповедуй свои согрешения пред старицею. Относительно правила: после вечерних молитв полагай 10 поклонов земных с молитвою Иисусовою, а потом твори 30 молитв Иисусовых неспешно, со вниманием, шепотом. Затем 5 поклонов земных с молитвою «Пресвятая Владычице моя Богородице, спаси мя грешную». Потом по 3 поклона поясных Ангелу Хранителю и всем святым. Мир тебе!
Письмо 71 Исповедь пред старцем — залог спасения Как зрение своих согрешений, так и сердечное исповедание их есть особенный дар Божий и испрашивается усердною молитвою. Умоляй милосердого Господа, чтоб даровал тебе этот дар — залог спасения, и сама понуждайся к откровенности, ибо враг рода человеческого ненавидит этого пути и всячески старается воспрепятствовать рабу Божию, желающему стяжать милость Божию частым исповеданием своих грехов. А для тебя этот путь необходим. Волю свою добровольно отсекай пред старицей. Милосердый Господь да поможет тебе во всем. Аминь. Бог да благословит тебе приобщиться Святых Таин. Облегчение, чувствуемое тобою после исповедания твоих поползновений, свидетельствует, что твое спасение заключается в этом делании. Принуждайся со всевозможным усилием исповедоваться пред старицей: это поможет тебе вскоре. Оттого, что ты пожила долго в других монастырях без этого делания, тебе трудно приняться за него. Но преодолей себя!
Письмо 72 Исповедь пред старцем умерщвляет страсти Путь твой — все открывать о себе старице. На сновидения же твои, на разные скорби и искушения не обращай внимания, как бы они случались с другими, а не с тобою; твое дело только о нем сказать старице. Такое делание начнет умерщвлять в тебе мало-помалу страсти. Так жительствовал Досифей, ученик аввы Дорофея. Побеждай ложный срам на земли и не постыдишься на небеси.
Письмо 73 Зависть; невменяемость; смирение в откровении помыслов Каким бы оправданием или личиною не прикрывалась борющая тебя ревность, ты не принимай ее. Не думай, что сравнение себя с Исавом, а ближнего с Иаковом родилось в тебе от смиренномудрия. Нет! Этим смиреннословием прикрылась зависть, чтоб удобнее низложить тебя. Сохраняй невменяемость4, то есть ни с кем не сравнивай себя, а смирения ищи единственно в откровении твоих помыслов старице и в отсечении твоей воли пред нею, Бог да поможет тебе восприять истинное иноческое делание.
Письмо 74 Об откровении помыслов Нисколько не смущайся действующими в тебе бранями, сопряженными с тягостию, омрачением и унынием. Таким браням обыкновенно подвергаются все перешедшие от долговременной самочинной жизни к послушанию. Понуждай себя к простоте и откровенности пред старицею; от всех же других вполне скрывай свои брани, потому что такою преступною откровенностию повредишь себе и другим, которым отнюдь не полезно слышать о твоих бранях. Понуждай себя и паки понуждай; за твое постоянное понуждение к сокровенности Господь даст тебе в свое время силу открываться с легостию. А твое спасение единственно от твоей откровенности пред старицею. Без этого делания тебе не достигнуть ничего духовного и благодатного, а пребудешь плоть и кровь. Если будешь открываться, то достигнешь чистоты, которую осеняет благодать Божия. Не принимай никакого вражеского осуждения, или смышления, или подозрения на твою старицу. Не ищи ее любви, но ищи своего спасения. Мужайся. Благословение Божие да будет над тобою, и благодать Божия да осенит тебя. P.S. При решительном откровении согрешений делами, словами и помышлениями можно в один год преуспеть более, нежели при посредстве других подвигов, самых многотрудных в течение десяти лет. Оттого враг и борет так сильно против этого спасительного делания.
Письмо 75 Самоволие и соблазн на старца — погибельны Теперь ты можешь сказать с пророком Давидом: Господь, наказуя наказа мя, смерти же не предаде мя (Пс. 117:18). Многими скорбь-ми и смертьми подобает нам наследовать Царствие Небесное, да умертвится наш ветхий человек со страстми и похотми его, и да соделается сердце способно к приятию Божественной благодати. Как видно из жития святых отцов, подобных твоему искушению подвергаются те иноки, которые слабо противостоят брани самоволия и самосмышления, не исповедуя своих помышлений старцу и вверяясь бесу, показывающему ему в старце такие недостатки, коих в нем вовсе нет. Узнав причину попущенного тебе искушения, направь всевозможное усилие к устранению этой причины и восприими благое иго Христова смирения, которое является в послушании и откровении своих помышлений.
Письмо 76 О правиле для больного Милость и суд воспою Господеви. Милость за помилование, суд за то, что, наказуя наказа мя Господь, смерти же не предаде мя. Благодари Господа и держи себя спокойнее. Господь да простит тебе прошедшее и укрепит на будущее. Правило с поклонами дают здоровым, а не больным. Впрочем, если хочешь, клади утром, среди дня и вечером по 12 поклонов поясных с молитвою «Боже очисти мя, грешную». Потом твори 50 этих молитв — каждый раз после поклонов. Из больницы не выходи преждевременно.
Письмо 77 О борьбе со страстями и с бесами Сказал святой Иоанн Лествичник в 4-й степени: «Бес старается иногда осквернить послушников телесными сквернами и соделывает их жестокосердыми, подучая их быть — сверх обыкновения — тревожными, иногда же соделывает какими-то сухими и бесплодными, ленивыми к молитве, сонливыми и помраченными, чтоб их отторгнуть от повиновения, как не получивших никакой пользы от этого подвига, но и ощутивших душевный ущерб. Он не попущает им уразуметь, что смотрительное (бывающее по Промыслу Божию) отъятие мнимых в нас благ весьма часто бывает причиною глубочайшего смиренномудрия». Что бывает с монахами-послушниками, то бывает и вообще с монахами, живущими ради Бога. Враг ратует против них различными бранями, чтоб привести в безнадежие и отторгнуть от монашеской жизни или ввергнуть в нерадение. В особенности тяжка наводимая им блудная брань и преткновения, близкие к падениям, как их называет преподобный Исаак Сирский. Но верный раб и воин Христов на этой-то брани и доказывает свою верность Христу и веру в Него: он пребывает твердым, хотя бы понес бесчисленные брани. Так поступай и ты. Говори врагу: «Я отдалась Богу и решаюсь великодушно перенести все мои падения, сколько бы их ни было и как бы долго они ни продолжались». Бог да простит тебе прошедшее и да укрепит на будущее.
Письмо 78 О подвиге, превышающем силы Будь мирна; подвига как телесного, так и умственного, превышающего силы твои, отрицайся. Господь любит смирение, а безумной ревности к сверхсильным подвигам, каким бы то ни было, не приемлет, потому что в стремлении к сверхсильному подвигу — гордость и самомнение. Подвиг сверх силы, по учению святых отцов, очень вреден и приносит или смущение, или самомнение, или то и другое попеременно, что и служит доказательством, что в сверхсильном подвиге нет истины, но он есть ложное состояние души. Письменные опыты ваши очень хороши, но и этим трудом надо заниматься с умеренностию. Тебе не должно утомлять ни души, ни тела.
Письмо 79 Подозрения, самосмышления, ревность — внушаются врагом Желаю, чтоб милость Божия покрыла тебя от всех искушений, наносимых врагом спасения нашего и собственными нашими страстями. Яко яда смертного, хранись от ревности, от подозрений на старицу и сестру. Искушение, тебя постигшее, должно показать тебе со всею ясностию, как бедственно вверяться наносимым от врага самосмышлениям и подозрениям, которых неправильность и злое происхождение познаются по производимому ими смущению.
Письмо 80 О терпении нашедшей скорби Очень сожалею о постигшей тебя скорби! Тебе известно, что скорбь надо потерпеть в надежде на милосердие Божие и на помощь Божию. Возлагая все упование свое на Господа Бога, подвижник Христов должен и сам стараться о уничтожении причин скорби, если это зависит от него. Такое старание прилично и тебе. Искренне желаю тебе терпения и преуспеяния духовного. Если бы обстоятельства устроились так, чтоб мне не пришлось видеть тебя во время, сей земной жизни, то память о тебе останется неизглажденною в душе моей, и я усердно желаю помогать тебе моим убогим советом о Господе, когда такой совет мой понадобится5. Милосердый Господь да простит тебе все согрешения твои и да укрепит тебя против искушения твоего. 13 октября 1857 года
Письмо 81 О посте — по вопросу крайне болящей инокини Милосердый Господь учредил при посредстве святых Своих апостолов и святых отцов, святителей и учителей Церковных различные душеспасительные подвиги, а между ими и пост святый, коим связывается и обуздывается плоть наша. По отношению всех этих подвигов должно помнить, что они для человека, а не человек для них, как и Господь сказал: суббота бысть человека ради, а не человек ради субботы (Мк. 2:27). Сие должно разуметь и о посте. Почему, находясь в крайней немощи и не имея нужды удручать тело, а напротив, имея нужду укреплять оное, нисколько не усумнитесь употреблять уху из рыбы во время нынешней святой четыредесятницы, ибо уха из рыбы менее даст крепости Вашему слабому телу, нежели сколько другому сильному хлеб и вода. Сердцеведец Господь, видящий немощь Вашу, не исключит Вас из числа постящихся. Так поступали многие великие угодники Божии и между прочими святой Епифаний Кипрский. Святой Исаак Сирский в 10-м слове говорит: «Да не смятеши и отсечеши житие твое, еже подобно есть веризе духовной и за вожделение прилога мала труда да не останешися и престанеши от всего течения твоего. Яждь умеренно, да не всегда яси. И да простреши ноги твоея выше силы, да не отнюдь празден будеши». Этот премудрый совет великого наставника монашествующих вполне может быть приложен к Вам, потому что воздержанием, несоответствующим силам Вашим, вы можете привести себя окончательно в слабость, лишитесь церковной службы и обществу Вашему, которому теперь приносите некоторую услугу, будете служить обременением. Просящий Ваших святых молитв и любви о Господе — недостойный архимандрит Игнатий. 2 марта 1846 года
Письмо 82 К той же: совет заниматься молитвою Иисусовою Препровождаю Вам краткую статью о молитве Иисусовой. По болезненности Вашей Вам должно подвизаться лежа или сидя на спокойном стуле. Молитву произносите неспешно, со вниманием, заключая ум в слова молитвы, имея глаза на устах или закрывая их. Полезно Вам почитывать краткие статьи о молитве, имеющиеся у С.Г. (Аскетические опыты. Т. 1, с 47. Т. 2, с 167). Они Вам будут способствовать при этом делании, которое сначала кажется сухим, но впоследствии оказывается самым плодоносным. Бог дал молитву молящемуся да дарует дар ее Вам, дабы отселе могли Вы частою молитвою встать на страшный суд Христов и испросить себе заблаговременно помилование. 23 апреля 1846 года
Письмо 83 К той же: в утешение и укрепление болящей Несмотря на то, что Вы больны, Вы потрудились написать целое письмо к грешнику. Вы это сделали, движимые любовию христианскою. Бог утешает меня дружбою матушки игумении и Вашею, ибо дружба рабов Божиих есть истинное утешение для души, странствующей в этом кратковременном и суетном мире, враждебном Богу. Да даруются Вам силы свыше, от Отца Небесного, наказующего всех Им любимых и биющего всех Им приемлемых. Я часто о Вас вспоминаю, извещает меня о Вас мое сердце. Вспоминаю Вас и желаю, чтобы Вы благополучно, о Господе, проплывали житейское море. Сколько в этом море подводных камней! Какими ветрами различными, действующими по различным направлениям, оно обуревается! И на нем еще, кроме опасностей ему природных, на нем еще привитают разбойники! Эти разбойники невидимы для телесных очей, а наветуют они и тело и душу; и тело и душу стараются увлечь в бездну греха и потопить в ней навеки! Увы, бедная душа человеческая! Как совершишь ты путь по морю житейскому? Как спасешься от волн, от ветров, от подводных камней, от разбойников, от плена, от смерти? Не иначе как Христом. Он сотворит силу, Он вознесет мя, Он крепость моя и пение мое и будет мне во спасение. Мир вам!
Письмо 84 При вновь вышедшей книге «Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского» Позволяю себе послать к Вам вновь вышедшую книгу «Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского», того благочестивого и духовно просвещенного мужа, которому чада Православной Церкви обязаны за перевод с греческого на славянский язык «Добротолюбия» Исаака Сирского и других отцов. В вновь вышедшей книжке, которую я давно знаю в рукописях, с особенною ясностию изложено учение, весьма приличествующее нашему времени, учение о Иисусовой молитве, о которой ныне по большей части имеют самое темное, сбивчивое понятие. «Иные», считающие себя за одаренных духовным рассуждением и почитаемые многими за таковых, «боятся» этой молитвы, как какой заразы, приводя в причину «прелесть» — будто бы непременную спутницу упражнения Иисусовою молитвою, сами удаляются от нее и других учат удаляться. Изобретатель такового учения, по мнению моему, — диавол, которому ненавистно имя Господа Иисуса Христа, как сокрушающее всю его силу; он трепещет этого всесильного имени и потому оклеветал Его пред многими христианами, чтоб они отвергли оружие пламенное, страшное для их врага — спасительное для них самих. Другие, занимаясь Иисусовой молитвой, хотят немедленно ощутить ее духовное действие, хотят наслаждаться ею, не поняв, что наслаждению, которое подает один Бог, должно предшествовать истинное покаяние. Надо поплакать долго и горько прежде, нежели явится в душе духовное действие, которое — благодать, которое, повторяю, подает един Бог в известное Ему время. Надо прежде доказать верность свою Богу постоянством и терпением в молитвенном подвиге, усмотрением и отсечением всех страстей в самых мелочных действиях и отраслях их. Представляемая мною «книга» показывает непрелестный образ упражнения Иисусовою молитвою, состоящий в тихом произношении ее устами или и умом, непременно при «внимании» и с чувством «покаяния». Диавол не терпит вони покаяния; от той души, которая издает из себя эту вонь, он бежит прочь с прелестями своими. Проходимая таким образом Иисусова молитва — превосходное оружие противу всех страстей, превосходное занятие для ума во время рукоделия, путешествия и в других случаях, когда нельзя заняться чтением и псалмопением Таковое упражнение молитвою Иисусовою приличествует всем вообще христианам, как жительствующим в монастырях, так и жительствующим посреди мира. Стремление же к открытию «сердечного духовного действия» приличествует наиболее почти единственно инокам и то — познавшим подробно борение со страстями, при удобствах, доставляемых местом и прочими обстоятельствами. Если же, кто бы то ни был, движимый, по выражению святого Иоанна Лествичника, гордостным усердием, ищет получить преждевременно сладость духовную или сердечное молитвенное действие, или какое другое духовное дарование, приличествующее естеству обновленному; тот неминуемо впадет в прелесть, каким бы образом молитвы он ни занимался — псалмопением ли или Иисусовою молитвою. Это привелось видеть и на опыте. Упоминаемый в житии Пахомия Великого прельщенный старец, стоя по действию прелести на раскаленных углях босыми ногами, произносил молитву Господню «Отче наш». Причина прелести — не молитвословие, не псалмы, не каноны и акафисты, не молитва Иисусова — нет! Сохрани Боже всякого от такового богохульства! Гордость и ложь — вот причины прелести! Гордость и ложь, которых виновник — диавол. А он, чтоб свалить с себя вину, дерзостно и богохульно оклеветал Иисусову молитву, сам же встал в стороне, как ни в чем не повинный. Ныне многие хлопочут, остерегаются и других остерегают от молитвы -Иисусовой, утверждая, что должно от нее удаляться, как от причиняющей прелесть, а о диаволе, настоящем виновнике прелести, ни слова — совсем забыли. Ах! Какая явная хитрость диавола! Как он прячется искусно. Очень огорчает меня, что ныне так утерян людьми истинный духовный разум, а разные ложные, вполне ложные мысли получили такую силу! Книга Паисия имеет значительные недостатки в литературном отношении. Что до того? Часто смиренные пустынники, выходя из пустынь своих, лишь прикрытые рубищем, словом скудным и нескладным возвещали христианскому миру святую и спасительную Истину; напротив того, сколько видим книг, убранных звучными словами, блестящими мыслями в стройном систематическом порядке, а они заключают в себе яд, убивающий души!
Письмо 85 К некоторому настоятелю о молитве Иисусовой Старец Паисий не раскаивался, как разглашали некоторые, не вполне понявшие его слова и не имевшие определительного понятия о умной молитве, в напечатании книги «Добротолюбие», переведенной им с греческого на славянский язык. Он, проникая дух времени, предвидел вред многих легкомысленных и самочинных, имеющих повредиться употреблением великого блага умной молитвы во зло. Движимый духовною любовию и состраданием к человечеству, столько поврежденному грехопадением, что самые средства к своему спасению оно обращает в средства к большему осуждению, к умножению бедствий, нанесенных грехопадением, Паисий огорчался и болезновал, подражая этим многомилостивейшему Господу Иисусу, Который проливал Свои всесвятейшие слезы о Иерусалиме, отвергшем Его, а потому не только отвергшем спасение, Им принесенное, но и навлекшем на себя и на чад своих лютейшие казни. Такова была мысль Паисия! Такова была печаль его при напечатании «Добротолюбия», о переводе и напечатании которого он положил столько трудов! Эта мысль и эти чувствования изображены им в письме его к Феодосию, архимандриту Софрониевой пустыни. Не одно «Добротолюбие» употреблено во зло! Употреблены во зло писания святого апостола Павла, как засвидетельствовал сам верховный Петр. Употреблено еретичествующими во зло все Священное Писание. Самое Божественное Евангелие употребили и доселе употребляют во зло, для погибели своей, многие миллионы протестантов, толкуя его неправильно и неблагочестно, по поводу будто бы его удаляясь от единения со Вселенскою Церковию, составляя отдельное душепагубное еретическое сонмище, которое они дерзают называть церковию евангельскою. Апостол Павел свидетельствует, что они — апостолы — Христово благоухание Богови в спасаемых и погибающих: овем убо воня смертная в смерть: овем же воня животная в живот (2 Кор. 2: 15— 16). Даже о Господе Иисусе Христе сказал святой Богоприимец Симеон: се лежит Сей на падение и на востание многих во Израили, и в знамение пререкаемо ( Лк. 2:34). Святой Исаак Сирский в 54-м слове говорит: «Слово крестное погибающим юродство есть». Что из сего следует? Поелику оное слово крестное казалось юродством тем, которые не ощущали силы сего слова, то долженствовало ли Павлу умолкнуть и престать от проповеди? Но и до сего дня крест служит поводом к претыканию и соблазну иудеям и еллинам. Итак, должно ли умолчать, чтоб сии не соблазнялись? Павел не только не умолчал, но так взывал: мне да не будет хвалитися, токмо о Кресте Господа нашего Иисуса Христа (Гал. 6:14). Поведано здесь святым апостолом хваление о Кресте не с тем, чтоб соблазнить других, но чтоб возвестить о великой силе Креста». Божественное добро не должно быть отвергаемо, если некоторые или и многие употребили его во зло. Это надо отнести и ко Иисусовой молитве. Сам Иисус был камнем преткновения для многих — проповедь о Нем была камнем преткновения, Крест Его был камнем преткновения — как же святейшему имени Его не участвовать в тех же обстоятельствах? Из того, что могу я заключать по двадцатилетним наблюдениям современного монашества Православной Отечественной Церкви, находясь это время сам в недре его, даю следующий отзыв: если находятся еще в наши времена, времена нищеты, глада и мрака в духовном отношении иноки, имеющие отчасти истинное духовное рассуждение, то это те весьма немногие, которые, будучи просвещены умною Иисусовою молитвою, познали подробно свои страсти, действия лукавых духов и наконец действие Духа Божия, начинающегося с излияния в душу священного мира о Христе. Кто же при свете умной молитвы не узрел страстей своих, не познал действия лукавых духов и не вкусил, что такое мир Христов, соединяющий воедино ум, душу и тело; тот не имеет и понятия о духовном рассуждении, хотя и мнит иметь его, обольщаемый тщеславием. Таковое мнение свойственно всем проходящим так называемый святым Симеоном Новым Богословом второй образ внимания и молитвы. При благонравии можно иметь рассуждение, или разум и естественный, и деятельный, и образованный науками и чтением, как весьма основательно рассуждает о сем преподобный Григорий Синайский; но это еще не рассуждение духовное! От такового разума отстоит духовное рассуждение, как небо от земли, и превосходнее его, как свет солнца превосходнее тусклого света ночных светил небесных.
Письмо 86 К некоторому настоятелю о любви к братии, о умной молитве и о покаянии Что скажу на письмо ваше? Увы! Нетленной и блаженной святости не вижу в себе и следа! Не от действия благодатного смирения, но самым опытом, самыми грехопадениями моими убеждаюсь, что я грешен. Желал бы непрестанно зреть грехи мои и плакать о них, но скрадывают и омрачают меня забвение, рассеянность, нерадение мои! Вы изволите писать, что в письмах моих к вам я не решался ни на какое слово, назидательное для вас собственно. Как мог я решаться на него, имея тяжкое бревно во оке души моей, заграждающее от меня зрение грехов моих и преграждающее ток слезам моим? Говорю только вопрошающим и то, когда уверен, что вопрошают искренно, по требованию души, а не мимоходом или по любопытству. И ныне, получив письмо ваше, я умилился окаянным сердцем моим и беру перо для ответа вам единственно с тою надеждою, что милосердый Господь, видя истинную нужду души вашей и веру вашу, дарует слово полезное, а мне простит мое дерзновение по тесноте нынешнего времени, в которое весьма оскудело истинное духовное знание. Поелику же пишу к рабу Божию и ради Бога, то оставляю все соображения мира, чтоб, увлекшись каким-нибудь побуждением человеческим, не соделаться мне предателем души вашей, прибегшей ко мне за советом о Господе и имеющей обвинить меня пред Господом на страшном суде Его, если я в этом суетном веке поврежу совет мой лицемерством, лестию и человекоугодием. Верую по преданию Церкви и с Церковию, что всякий православно верующий во Христа и исполняющий заповеди Его, а нарушение заповедей очищающий покаянием, спасется. Так сказал Сам Господь юноше, вопросившему Господа, как ему спастись. Но есть еще и другая цель христианина, для которой в особенности назначаются иноки, цель достигаемая и не достигаемая — христианское совершенство. Путь к этому совершенству есть очищение себя заповедями Нового Завета, Евангелием, руководствуясь которым сын ветхого Адама может усыновиться новому Адаму. Всяк имеяй сию надежду, говорит святой Иоанн Богослов, очищает себя, якоже Он чист есть (1 Ин. 3:3). Но новая заповедь широка есть зело! Говорит новая заповедь: кто хочет приобрести душу свою, да погубит ю(Мф. 16:25). Что значит погубление души? Отвержение действий по собственным чувствам и понуждение себя к действию по заповедям евангельским. Евангелие действующему таким образом сообщает свой разум и свои ощущения, принадлежащие к естеству нового человека, обновленного по подобию Создателя и Искупителя нашего. В этом состоит принуждение и насилование себя, предписываемое Евангелием. Это значит совет, так часто повторяемый святыми отцами: «Даждь кровь и приими Дух». Отсеки от себя свойства падшего естества и привей к себе свойства естества, обновленного Христом. Не только «плоть», но и «кровь» Царствия Божия не наследят. Но как Царствие Божие внутрь нас есть, то должно из этого заключать, что доколе возбуждаются и сопровождаются в нас сердечные ощущения движениями крови, дотоле мы чужды духовного действия, истекающего от Бога. При духовном, Божественном действии кровь умолкает и бывает «тишина велия». Тот святой мир, который не в нашем падшем естестве, но дарован и даруется Господом, мир, превысший всякого ума, нисходит в душу. Он изливает священное спокойствие в ум, сердце и тело раба Христова, соединяет сии три воедино и представляет Их Христу, погруженных в бездну смирения, приведенных в состояние о Христе. Это состояние принадлежит естеству обновленному. Приглашаемый вами преподать вам совет душеполезный, совет о Господе, отвлекаю внимание от смердящих язв души моей и, обращаясь к вам, говорю вам ради Бога с сердечным плачем следующее. У вас пылает естественный огнь и кровь ваша жива. По этой причине нет места в сердце вашем для того Божественного огня, который ввергнуть в нас пришел Господь и которым потушается огнь естественный. «Глаголяй обоя имети, — говорит святой Иоанн Лествичник, — прельсти себе». В вас — движения, именно зависящие от крови; они препятствуют явлению движений духовных, держат душу вашу в темноте и каком-то нерешенном состоянии, вами ощущаемом, но не понимаемом. Не понимаемом, потому что таковые движения могут сообщать только мнение знания, а не самое знание, ясное, точное, как истинное. Оттого-то совесть ваша, когда вы рассматриваете себя и вникаете в себя, отвечает вам невнятным, страшным голосом самомнения. Вы нуждаетесь в утешении — да утешит вас Истина! В двух отношениях рассмотрим предмет, о котором теперь беседуем: в любви к ближнему и в действии умной молитвы. Вы живы для человеков, вы любите их огнем естественным. Оттого и человеки для вас живы, а Христос — мертв. (Не смутитесь словами моими: выше я отличил спасение от совершенства, оставив говорить о первом, как по милости Божией для вас верном, говорю о пути ко второму, о очищении.) Во 2-й части «Добротолюбия», в книге иноков Каллиста и Игнатия, в главе 37-й приводятся следующие слова великого Варсонофия: «Еже не вменитися в человецех, сотворит тя вселитися во граде, а еже умрети от всякою человека, сотворит тя наследовати град и сокровища». Не убойтеся этой смерти — от нее рождается новая жизнь. Когда оживете новою жизнию, то увидите, что жизнь, умерщвления которой требует от нас Бог, есть смерть. Это та смерть, которою умер Адам немедленно по вкушении от запрещенного древа, ожив в смешанные познания и ощущения добра и зла. Скажите Богу о всех родственниках ваших живых и почивших, скажите о братиях обители вашей, о всех любимых вами: «Господи! Это все Твое, а я кто?» Точно, все это — Божие, Божие не будем похищать себе. И мнимо любимым нами вернее быть Божиими, нежели нашими. Не правда ли? Если правда, то примем правду во спасение. Умрем для естественной любви к ближнему и оживем новою любовию к нему, любовию в Боге. Тогда умрем естественною, смешанною любовию к ближнему, когда не сменим себя, по совету великого Варсонофия, в человецех, когда оплюем себя, как некую мерзость. Послужим ближнему в служении нашем не как отцы чадам, но как рабы Господам, как непотребные слуги святым ангелам. Этого и Павел хотел, и он так мыслил! Не себе проповедуем, говорил он коринфянам, но Христа Иисуса Господа, себе же самех рабов вам Иисуса Господа ради (2 Кор. 4:5). Божие отдадим Богу. Не будем мнением присваивать себе Божие: от нашего мнения Божие не сделается нашим, а только мы будем обманываться пустым, достойным смеха и вместе плача, самообольщением. Когда же смиримся, то Бог Свое может нам дать; тогда оно точно сделается нашим по благодати. Таким образом, святые, соделавшись сосудами Святого Духа, соделались и отцами в Духе, имели чад в Духе. Заповедь Христова: не нарицайте себе отца на земли, ни учителя на земли, оставалась ненарушимою (Ср.: Мф. 23: 9—10). Когда Анания и Сапфифа солгали пред апостолом Петром, то пали мертвыми; а апостол объяснил их вину, что они солгали Богу, хотя пред собою видели не Бога, а только человека — апостола. Но этот человек был сосуд Святого Духа, сделанное по отношению к нему отнеслось к Богу. Многие из святых называли чадами тех, которым они сообщали жизнь Духа. И то было истинно, потому что словам сопутствовало самое дело. Но мы, не имеющие в себе явного обитания Духа, можем ли сами присваивать себе то, что дает только Бог. Не страшное ли это святотатство! Не самообольщение ли это, достойное, по производимому им ложному состоянию, горького плача? Те из святых отцов, в которых обилие благодати не преливалось так, как в апостолах и других величайших угодниках Божиих, не дерзали называть себя учителями и отцами. Из них преподобный Нил Сорский в предисловии к своему «Скитскому уставу» говорит: «Не называю вас учениками моими: один у нас Учитель — Христос» и проч. И это по завещанию апостола, который говорит: аще кто глаголет, яко словеса Божия, аще кто служит яко от крепости, юже подает Бог, да о всем славится Бог Иисусом Христом (1 Пет. 4:11). Повсюду умерщвленное «я»! Повсюду Христос живый и подающий жизнь. Смирение убивает естественную любовь. А если она умирает от смирения, то жизнь ее составляется гордостию. Принадлежа к свойствам ветхого Адама, она требует умерщвления и воссоздания Духом. В ней живет идол «я», поставленный на престоле татебно вкравшегося самомнения и завешивающийся завесою будто бы добродетели. Апостол Павел не любил этой любви в учениках своих к себе — за нее называл он их плотскими. Вооружаясь против нее, он писал против себя, желал во мнении учеников низложить, уронить, уничтожить себя. Еда Павел распятся за вас, говорил он им? — Кто убо есть Павел? Аз насадих, Аполлос напои, Бог же возрасти. Тем же не насаждаяй есть что, ми напаяяй, но возращаяй Бог(1 Кор. 1:13; 3: 5, 6—7). Видите ли, как ревностно ищет великий апостол, чтоб верующие во Христа были мертвы для человеков! Оживление для человеков есть умерщвление по отношению ко Христу, а следовательно, и ко всему Божественному и духовному, потому что Христос есть единый ходатай между Богом и человеками. Возревновали некогда ученики Иоанна Предтечи, узнав, что все идут вослед Иисуса, — и отвечал им великий Предтеча: имеяй невесту жених есть, а друг женихов стоя и послушая его, радостию радуется за глас женихов: сия убо радость моя исполнися. Оному подобает расти, мне же малитися (Ин. 3:29—30). Великие слова! Святые слова! Точно, тогда исполняют обязанность свою наставники, когда они ищут, чтоб в душах, приводимых ими ко Христу, возвеличивался и возрастал один Христос. Они желают умалиться во мнении своих водимых, лишь бы возвеличился для них Христос, тогда эти наставники ощущают полноту радости, как достигшие конца своих желаний. Напротив того, те, которые приводят вверенные их руководству души к себе, а не ко Христу, скажу безошибочно, прелюбодействуют. Теперь — с Божиею помощию несколько слов о молитве! При упражнении ею равно могут быть действия, прямо зависящие от крови, а неопытный делатель может принять их за благодатные, как сказано в 4-й части «Добротолюбия», в статье Святейшего Каллиста, Патриарха Константинопольского под заглавием «Образ внимания молитвы». Можно найти в действиях, происходящих от крови, некоторую сладость и возмнить, что это молитвенное услаждение. Таковая мысль — заблужденная; это — самообольщение, именуемое отцами «мнением». О «мнении» говорит святой Иоанн Карпафийский в конце 49-й главы, что оно есть упитательство души (упоение души, довольной собою, своими мнимо сладостными состояниями) и дмение «суетное ума», происходящее от такового довольства или упитательства. В этом состоянии самообольщения, называемого «мнением», находились те, к которым писал святой апостол Павел: се сыти есте, се обогатистеся, се насладистеся(Ср.: 1 Кор. 4:8). Если б они точно обогатились, к чему б обличение? Если же апостол их обличает, то значит, что они имели только мнение богатства «Мнение не попускает быть мнимому», — говорит святой Симеон Новый Богослов. Итак, может быть мнение молитвы, препятствующее познать и вкусить истинное молитвенное действие. О таковых самомнительных сказала Пресвятая Владычица наша, Богородица, Приснодева Мария: алчущия исполни благ, богатящияся же отпусти тщи (Лк. 1:53). Суть богатяще себе, говорит Писание, ничего же имуще: и суть смиряющеся во мнозе богатстве (Притч. 13:7). Как можно богатиться скудным? Явно — мнением. Но участь их достойна сожаления: в то время как алчущие исполняются благ, они отходят с пустыми руками. А в будущем веке и еже мнится имети взято будет от него (мнителя). Богатство мнимое может ли быть существенным? При обличении, отвержении на суде Божием самого мнения с чем останутся имевшие лишь одно мнение? С пустыми руками. Что сказать об ощущаемых вами действиях при молитве? Они решительно кровяные; нельзя вам не признать, что действует и мнение. Совесть наша, подозревающая справедливость и правильность этих действий, сомневающаяся в них, уже может служить достаточным обличением. Вдобавок вы темны; Божественное действие просветило бы и удовлетворило вас, удовлетворило бы не ощущением сладости, а познанием Истины, отчего является в совести чудное спокойствие, извещение. Действует теплота по наружности вашего тела, но вам совершенно неизвестно (это может быть постигнуто только опытом), каким образом душа движется в соединение с умом, влечет за собою тело; каким образом в хладе тонком и мире глубоком человек, соединенный сам с собою, превысший всякой борьбы, чуждый всякого греха, одеянный в покаяние, предстоит перед лицом Господа чистою молитвою, объемлющею все его существо и самое его брение. Тогда умолкает кровь, бежит прочь мнимая сладость, человек зрит, что он существо падшее, наставляется покаянию, которое должно объять его, соделать для него возможным очищение, чрез очищение — соединение с Богом. Покаяние должно быть душою молитвы, без него она мертва, смердит вонею мнения гордостного и обольстительного! Покаяние — единственная дверь, посредством которой можно о Господе обрести пажить спасительную. Вознерадевший о покаянии чужд всякого блага У вас кровь жива, а душа мертва. Для оживления души нужен Дух. С живою душою сотворен был Адам, то есть душе его соприсутствовал Дух Божий и приводил ее в движение, почему движение это было движением духовным, в Боге. При согрешении Адама отступил от него Дух Божий; душа Адамова тут же умерла, а ожили плоть и кровь. Посредством их диавол начал действовать на душу, содержать ее в омрачении, смерти, пленении. Оттого-то нужно умерщвление не только плоти, но и крови; если же не умертвится кровь, то, несмотря на молчание плотских страстей, диаволу довольно посредством крови держать душу в плене действием душевных страстей. Если душа не предочистится и не умилостивит Бога покаянием, то никаким образом невозможно ей ощутить действия духовного. Если же не оживет таким образом (движение есть верный знак жизни), то никак не возможет познать и узреть душевных страстей. А не узрев уз своих, возможет ли освободиться от них? Находясь в этих узах, она находится в области диавола, который держит ее в своем омрачении и мертвости. Какое движение души? — вы спросите. На ум плотской и на сердце плотское не взыде, отвечаю, чтоб душа могла быть способна к такому движению, чтоб существовало такое движение души. Спросите у покаяния, пусть оно доставит вам опытное знание этого блаженного движения. Иначе нельзя узнать его как опытом; слова слабы, чтоб изобразить его, — оно не принадлежит к тленному миру. Веруйте, с простотою вдайтесь в покаяние — и «Божие само по себе придет» к вам, как говорит святой Исаак Сирский. Бог верен: толкущим отверзает, плачущих утешает, нищим духом дарует Царство Небесное. Не думайте о покаянии легко: это душа всех подвигов, это общее делание, которое должно одушевлять все прочие делания. Одни пребывавшие в истинном покаянии достигли истинного преуспеяния. Оно есть то существенное делание, которое предуготовляет нас к явлению в нас Царства Небесного. Сам, Сам Спаситель возвестил это! Покайтеся, сказал Он, приближибося Царствие Небесное (Мф. 4:17). Милосердый Господь уготовал нам дивное, небесное, вечное Царство, указал дверь, которою мы можем войти в спасительную пажить Духа и Истины, дверь покаяния. Если пренебрежем покаянием — без всякого сомнения, останемся вне. Добрые дела естественные по чувствам, никак не могут заменить собою покаяния. Святой Симеон Новый Богослов, исчисляя благодеяния, полученные им от его наставника, Симеона Благоговейного, говорит: «Он преподал мне покаяние!» И как не считать благодеянием указание средства, которым, одним только, приобретаются вечные неизреченные сокровища В покаянии — вся тайна спасения. Как это просто, как ясно! Но мы как поступаем? Оставляем указанное нам Богом спасительное покаяние и стремимся к упражнению в мнимых добродетелях, потому что они приятны для наших чувств, потом мало-помалу, неприметным образом, заражаемся мнением и, как благодать ни спешит осенить, увенчать нас, то мы сами сочиняем в себе сладостные ощущения, сами себя награждаем и утешаемся сами собою! Не смешно ли это? Не глупо ли это? Не гордо ли и дерзостно? Перестанем шутить с Богом (простите выражение неприличное, которое я не остановился употребить, потому что им в точности изображается наше поведение!), будем жительствовать пред Ним в постоянном покаянии. Время приблизилось, страшный суд для нас готовится, на нем будем мы судимы не по мнениям нашим, которыми мы себя льстили, но по Истине. Предупредим страшное бедствие покаянием, отвратим вечный плач плачем временным. Опомнимся, грешные! Пробил уже единонадесятый час, и поприще делания скоро, скоро окончится. Но еще есть время осудить себя, чтоб не быть осужденным Богом. Доселе мы себя оправдывали. Прекрасный слог ваших писем всегда напоминает мне письма Великого Варсонофия. Ваши выражения живы, пламенны, сильны. Такова внешняя сторона, но если судить в духовном отношении, то должно сказать другое. Письма Великого Варсонофия оживлены Духом: в них — человеческое мертво, жив один Дух Святой. Ваши письма оживлены кровию и огнем естественным; в них вы живы, живы человеки — Бога нет! Вы изволили писать: «Братской, дружеской, трепетной заботы о нуждающемся в помощи я не находил» (то есть вы в моих письмах) и проч. Вот прямое изображение кровяного действия в вас с оживлением человека! От чего упоминаемый вами трепет в письмах, как не от приведенной в особое движение крови? Еще изволите писать: «Не приятно ли было вам видеть свое доброе чадо о Дусе Святе нашего брата» и проч. Вот оживление человека с мнением прелестным и напыщенным. Эти статьи привел я вам, как образчики, но и все целое оквашено одним и тем же квасом, квасом ветхости Адамовой. Поймите, что в нас, человеках падших, действует смешанное познание и ощущение добра и зла, приобретенное грехопадением Адама. Христос уничтожает это смешение Евангелием, заменяя сложные познания и ощущения простыми. Но как падшим и погибшим не свойственно наслаждение, даже естественное, по причине повреждения естества (возбраняется употребление и прекрасного напитка, в который опущено хотя немного яду!), то дано нам Спасителем в общее и непрестанное делание — драгоценное покаяние. В него вложено милосердым Господом кроткое и смиренное утешение, состоящее в облегчении совести, в явлении надежды спасения, что называется святыми отцами «извещением». Какое приличное наслаждение для грешников! Как милосердие Господне велико и премудро! Для того, кто с верностию и постоянством пребывает на пути покаяния, неизреченно благий Господь умножает утешение, умножая умиление и ощущение ничтожности человеческой. Избранных же Своих и вернейших рабов запечатлевает отселе Духом Святым и вводит по временам во вкушение будущего века. Они точно по временам делаются причастниками несказанного духовного утешения. Кто ж сам сочиняет себе наслаждение — тот в явном бесовском обольщении! Думаю, что я окончил возложенное вами на меня послушание. Сделайте и для меня нечто. Умолите Господа, чтоб Он простил меня, дерзнувшего в этом письме на обличение тайных недостатков ближнего, об очищении от коих молится святой Давид, называя их, впрочем, грехом великим, как решительно прекращающим духовное преуспеяние. От тайных моих очисти мя, говорит он, и от чуждих пощади раба Твоего тогда непорочен буду и очищуся от греха велика (Пс. 18:13—14). Мои грехи не только тайные, но явные! Мои грехопадения совершаются на самом деле, запечатлеваются нечувствием1 Следовало бы мне молчать: молчание свойственно преступнику, не имеющему никакого оправдания и приговоренному к казни. Единственно по скудости наших времен я решился написать к вам, видя точную нужду вашу и понимая, что по искренности вашего нрава вы способны к преуспеянию.
Письмо 87 К брату, занимающемуся умною молитвою Сердце мое говорит больше, нежели сколько может выразить слово. И странно! Едва сердце мое захочет начать беседу с тобою, как впадает в него ощущение молитвы, уносит меня в тот мрак, который служит закровом Богу, светом для разумных Его тварей. Несись туда и ты! Хорошо забыть человека в Боге, потому что помнит его Бог. Хорошо быть мертвым для человека в Боге: это — истинная жизнь, жизнь — Духом. Дух и мертвит, и живит. Разумевающий да разумеет, а от недостойного да скроется слово духовное в неприступном для плотского ума свете своем. Отсюда, из мрака или с неба, — назови, как хочешь — смотрю на тебя. Утешаюсь тем, что ты захотел принести сосуд свой в служение Богу — не на другое служение, временное, пустое, тленное. Благословляю за это Бога, славословлю Его! Взгляни: человек, отовсюду ограниченный человек, сколько придумал, сделал вещей для удовлетворения многоразличным нуждам и прихотям своим! Несравненно удивительнее Премудрость всепремудрого и всемогущего Бога в уготованных Ею бесчисленных, разнообразных сосудах разумных. Каждый сосуд — с отдельною, ему собственно принадлежащею способностию! Всякий сосуд — вместилище какого-нибудь особенного духовного дарования. Иной способен к служениям, совершаемым телом; иной — к делам милосердия; иной — к молитве и безмолвию; иной — со способностию созидать души словом Истины и Духа; другой — со способностию управлять людьми, устроивать их; иной — со способностию доставлять обществу человеков нужное для временного их существования — пищу, одежду, домы и тому подобное. Твой сосуд — для таинств Духа. Дух Божий — Свят — почивает только в чистых, святых. Вычистись Истиною — не человеческою глупою истиною — Истиною Божественною, сошедшею к человекам с неба, хранимою для человеков во святом Евангелии. Она говорит: научитесь от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим (Мф. 11:29). Этот покой — место Духа Святого: в мире, говорит Писание, место Его. Свойство Божественной Истины — очищать, освобождать. Сказал Господь: аще бы пребудете в словеси Моем, воистину ученицы Мои будете. И уразумеете истину и истина свободит вы (Ин. 8:31—32). Он молился Отцу о учениках Своих: святи их (то есть запечатлей Духом Святым) во истину Твою: слово Твое истина есть (Ин. 17:17). А ученикам Своим сказал: уже вы чисти есте за слово, еже глаголах вам(Ин. 15:3). Посему желающий уразуметь Истину — быть очищенным, освобожденным Ею — должен изучать разумом и деянием евангельские заповеди, хотя бы это и было сопряжено с насилием сердца, стяжавшего грехопадением богопротивные наклонности и влечения. В заповедях — Истина; в заповедях — смирение; в заповедях — любовь; в заповедях — Дух Святой. Все это засвидетельствовано Писанием. Вся заповеди Твоя Истина, — воспевал боговдохновенный Давид (Пс. 118:86). Имея заповеди Моя, сказал Господь, и соблюдаяй их, той есть любяй Мя (Ин. 14:21). Будите в любви Моей. Аще заповеди Моя соблюдете пребудете в любви Моей (Ин. 15:9—10). Глаголы яже Аз глаголах дух суть и живот суть (Ин. 6:63)'. К тому, кто исправлен, предочищен Истиною, приходит Дух Святый, как Дух Истины, неожиданно, непостижимо проникает в ум, душу и тело, обновляет, возрождает человека в жизнь духовную. Привлекох дух, яко заповеди Твоя желах (Пс. 118:131). Евангельские заповеди да будут предметом твоего учения, размышления, деятельности всей жизни. Иже будет во Мне и Аз в нем, чрез соблюдение евангельских заповедей, сказал Господь, той сотворит плод мног. Напротив того, без Мене не можете творити ничесоже, то есть никакой духовной добродетели (Ин. 15:5). Добродетели же, свойственные всему падшему человеческому естеству, как бы ничто, не имеют никакой цены пред Богом, подлежат огню геенскому. Аще кто во Мне не пребудет соблюдением евангельских заповедей, извержется вон, яко розга, и изсышет, и собирают ю, и во огнь ввергают, и сгорает (Ин. 15:6), несмотря ни на какие добродетели естества падшего. В молитвах твоих погружайся весь в покаяние. Есть состояние обновленное — это знаешь, а находишься в состоянии ветхости и потому пребывай в непрестанном сетовании, в печали спасительной. Отвергнись себя! Не имей душу свою честну себе по примеру святого апостола. Оценивай себя только осуждением себя. Будь бескорыстен пред Богом. Никак не позволь себе ожидания благодати — это состояние и учение находящихся в самообольщении, отпавших от Истины. Стремись узреть грех твой и возрыдать о нем — это твое дело. А Бог сделает Свое дело, потому что Он верен, дал обетование и исполнит его. Благодать — Его! Дать ее — Его дело. Не сочти свои ризы чистыми, достойными духовного брачного чертога, сколько б ты их ни обмывал: судия твой — Бог. Мне понравилось служение твое родителю твоему. Пусть причиною этого служения будет не союз крови, а заповедь великого Бога, сказавшего: чти отца твоего и матерь твою, и благо ти будет (Исх. 20:12). Повсюду замени плоть и кровь Христом. Он отделит тебя от земли и вознесет к Себе на небо. Выписываю для тебя некоторые изречения святых отцов: «Брат вопросил великого Сисоя: "Как мне спастись, как угодить Богу?" И отвечал ему старец: "Если хочешь угодить Богу — отступи от мира, отступи от земли, оставь тварь, приди ко Творцу, совокупись с Богом посредством молитвы и плача и найдешь покой в этом и будущем веке"». «Сказал великий Варсонофий: "Если оставишь попечение о всякой вещи, то это приблизит тебя ко граду. Если не будешь вменять себя в человеках — это вселит тебя во град. А если умрешь от всякого человека — этим наследуешь град и его сокровища"». «Брат спросил авву Пимена: "Что мне делать со страстями, смущающими меня?" Старец отвечал: "Будем плакать пред благостию Божиею, доколе Бог не сотворит с нами Своей милости"». «Другой брат спросил того же Великого Пимена: "Что мне делать с грехами?" Старец отвечал: "Хотящий очиститься от соделанных им грехов плачем очищается от них, и хотящий сохраниться от впадения в новые грехи плачем сохраняется от них. Это путь покаяния, преданный нам Писанием и отцами, которые говорили: плачьте, потому что другого пути, кроме плача, нет"». «Великий Пимен говаривал: "Начало зол — рассеянность"». «Он же говаривал: "Если человек во всяком обстоятельстве будет обвинять себя самого, то везде устоит"». «Еще он говорил: "Если будешь молчалив, то найдешь покой везде, где бы ты ни жил"». «Написал святой Иоанн Лествичник: "Исходящий телом, но не исходящий словом — кроток, весь — дом любви"». «Он же написал: "Затворяй дверь келий для тела, дверь языка — для разговора и внутреннюю дверь — для духов лукавых"». Следующую заимствую из 41-го слова святого Исаака Сирского, сокращая: «Более всего возлюби молчание, потому что оно приблизит тебя к плоду. Слова недостаточны, чтоб поведать о нем. Сперва понудим себя молчать; тогда от молчания родится в нас нечто, которое будет наставлять нас молчанию. Да даст тебе Бог ощутить нечто рождаемое от молчания. Если начнешь жить этим жительством, не знаю, сколько свету воссияет тебе отсюду. Не подумай, что поведуемое молчание дивного Арсения было следствием его свойства естественного. Нет! Он сперва понуждал себя к молчанию. При этом жительстве рождается в нас множество слез и видение чудное. Велик человек, имеющий в душе обычай молчания. Молчание вспомоществует безмолвию. Нам, живущим между многими, невозможно избежать встреч с людьми; даже равноангельный Арсений, возлюбивший более всех безмолвие, не возмог устранить от себя встречи. Невозможно не встречаться с сожительствующими нам отцами и братиями — и нечаянно, и ходя в церковь, и при других случаях. Видя это, достоблаженный муж приучил себя, наставляемый благодатию, ко всегдашнему молчанию». В 20-м слове святой Исаак научает инока говорить, обращаясь к душе своей, так «В безумии прожил ты жизнь твою, срамнейший человек, достойный всякого наказания. По крайней мере, сохранись в этот день, оставшийся от дней твоих, истраченных вотще, скудных делами благими, богатых 203 делами злыми. Изшел ты из мира таинственно, вменился мертвым ради Христа; не оживай снова для мира и для всего того, что принадлежит миру — и предварит тебя покой, ты будешь жив о Христе. Готовься и приуготовься ко всякому поношению, ко всякой досаде, поруганию и укоризне от всех. Прими все это с радостию, как точно достойный того. Претерпи с благодарением Богу всякую болезнь, скорбь и беду от бесов, которых волю ты совершал Претерпи всякую нужду и горести естественные! Претерпи с упованием на Бога лишение телесных потребностей, долженствующих чрез краткое время превратиться в гной. Подклони выю всему этому в надежде на Бога, не ожидая ни от кого другого избавления или утешения, но возверзи на Господа попечение твое и во всех искушениях осуди себя самого, как причину их. Не соблазнись ничем, не укори никого из оскорбляющих тебя, потому что ты вкусил от запрещенного древа и стяжал различные страсти. С радостию прими эти горькие врачевства, пусть они потрясут тебя немного — и ты впоследствии усладишься. Увы тебе! Увы твоему смрадному тщеславию! Душу твою, исполненную всяких грехов, ты оставил без внимания, как бы не подлежащую никакому осуждению, а занимался осуждением других, осуждая их и словами и помышлениями...» Феофил, Патриарх Александрийский, посетив безмолвников горы Нитрийской, спросил их авву, великого угодника Божия: «Что нашел ты на пути иноческой жизни особенно важное?» Духоносный старец отвечал: «То, чтоб во всем обвинять себя и непрестанно укорять себя». Преподобный Пимен Великий называл самоукорение тою сваею (бревном, вбиваемым в землю), к которой привязывают ладию душевную во время бури. Вот образцы и свидетельства подвигов, тебе свойственных, могущих принести душе твоей обильную пользу, доставить тебе прочное духовное воспитание. Не подумай, что для научения безмолвию необходим затвор или глубокая пустыня. Нет! Гораздо лучше научиться ему между людьми при посредстве душевного подвига. Самые падения, невидимые ближними, видимые и ведомые Богу и совести, падения ума и сердца послужат к пользе, соделывая тебя искусным в борьбе со грехом, открывая тебе всю немощь человека Подвижник, воспитанный между людьми силою невидимого внутреннего подвига, бывает прочен, богат знанием и опытностию духовною, исполнен смиренномудрия, для ближнего — пристанище, сокровище. Он подобен древу, выросшему на открытом холме, подвергавшемуся ветрам порывистым и всем другим непогодам; такие древа глубоко пускают в землю корни, бывают особенно сочны, полны жизни и силы. Напротив того, питомец затвора и уединенной пустыни подобен цветку и древу, воспитанному и возлелеянному в оранжерее. Ему свойственна пагубная изнеженность: при малейшем ненастье он уже страдает, ненастье немного посильнее — он умирает. Совершенное уединение, по правилам духовного закона, дозволяется только тем, на подвиг которых, как выражается святой Иоанн Лествичник, низошла благодатная роса Святого Духа. Для таких точно — полезно, нужно строгое уединение, чтоб при помощи его свободно предаться учению и водительству Духа, о чем говорить — ныне не время. Мы еще не довольно знакомы... Говорю так, чтоб не сказать: ты еще мало знаешь меня. Поэтому нужно нам условиться. Если я и недостоин называться человеком, имея в себе много скотского и бесовского; то ты, по любви твоей ко мне, припиши мне достоинство человека или, по крайней мере, достоинство разумной твари, хотя и запечатленной горестным грехопадением. Сын Божий называет Себя в Евангелии Сыном Человеческим Бог, явившись между человеками, не принял на Себя никакого выдуманного падшими человеками титула — именует Себя наименованием, данным нам Богом, Который пред нашим сотворением совещался Сам в Себе таинственно: сотворим человека. Сын Человеческий!.. Как мне нравится это наименование! Какое прекрасное наименование! Смиренное и возвышенное наименование! Как наставительно и утешительно звучит оно в ушах моих!.. Люди не захотели этого наименования, им понадобилось высокопреподобие, высокоблагородие... Какая бессмыслица! И поведение их, подобно именам, сделалось бессмыслицей, карикатурой уродливой, в которой гордое — в соединении с глупым. На конверте, позволяю, пиши какую хочешь бессмыслицу; но в письме будь, как человек с человеком, как сердце с сердцем, пред очами всесвятого Бога. Пусть сердце твое беседует со мною просто, искренно; каждое слово твое пусть будет для истины. А Бог! Будет, как и есть, свидетелем бесед наших, которых причина и цель — Он и наше в Нем спасение. Назначение этого письма — удовлетворить не общей — частной нужде, твоей нужде; оно написано под влиянием твоего душевного состояния. Это не универсальное лекарство — частное, твое! Ты читай это письмо и перечитывай, переноси слова его с бумаги в сердце; ты пей из этой чаши здравие душевное, а другим она может принести только недуг, послужить поводом к пустым суждениям, пересудам, к зависти, к составлению ложных догадок и мнений. Скрой от всех письмо, строки, букву; пусть способные читать сердцем и умом прочитают его в твоем поведении и прославят Бога, хотящего, чтоб все человеки спаслись, пришли в познание Истины.
Письмо 88 К брату, занимающемуся умною молитвою Первое письмо твое от 7 сентября я получил. Уже много было написано в ответ на него в письме моем от 5-го. И потому я положил себе дождаться ответа и тогда на два твои письма отвечать вместе — что Бог вложит в мое недостойное сердце, у которого в распоряжении едва пишущая от слабости рука. Я постоянно болен и хил, в особенности по зимам, ныне же вдобавок принимаю лекарство, которое врачует боли, но ослабляет силы. Думал я написать некоторые подробности о духовном делании, тебе идущем. Останавливаюсь исполнить это до другого времени; спешу, получа второе твое письмо, способствовать сколько-нибудь, с Божиею помощию, к восстановлению в тебе нарушенного спокойствия душевного. И ты просишь меня поспешить ответом. Иди скоро, сказал Господь Моисею, внимавшему Его таинственным учениям в уединении на вершине горы Синайской, в уединении мрака, произведенного нисшедшими на гору небесными облаками, сниди отсюду: беззаконноваша бо людие твои, ихже извел ecu из земли Египетской: преступиша с пути скоро, егоже заповедал ecu им: сотвориша себе тельца и поклонишася ему, и пожроша ему (Исх. 32:7—8). Знай, что человек, когда находится вне состояния мира, находится в состоянии неправильном по отношению к закону Христову, в состоянии самообольщения и заблуждения, в кумирослужении. Смотрю на кипящие в тебе волны — и нет от них никакой печали в моем сердце; они не устрашают моего сердца, не приводят его в сомнение. Мое сердце спокойно; мало того, оно ощущает утешение духовное. От чего бы это было? Мое сердце чувствительно по природе, оно не может быть холодным и равнодушным. Скажу тебе от чего: в нем действует с убедительностью извещение, что к тебе — милость Божия. Вышло такое определение о тебе от горняго Престола Царя царей. Не устрашись бурь, не ослабей от них: они — признак добрый. Тебя скоро осенит помощь Божия; на весы твоего сердца положится тяжеловесное духовное сокровище, от чего противуположная чаша, чаша земных скорбей и утешений, сделается без весу. Поверь моему сердцу!.. Не знаю, стоит ли оно доверия, но уверяет так сильно, что я, оставя всякое соображение и умствование, пишу, что внушает мне, велит писать сердце. Вижу пристань духовную, приготовленную тебе всеблагим Богом, тебя ожидающую. Но Он, многомилостивый и всепремудрый, попускает тебе сперва потрудиться в волнах, чтоб ты утомился, умучился в борьбе с ними, дал цену пристани. Человек не дает должной цены тому, что достается ему ценою слишком дешевою. Не была ли пристань — рай? И этой пристани человек не дал цены, был недоволен ею — захотел большего, несбыточного!.. Получив твое письмо, я прочитал его; спустя несколько часов прочитал еще раз и, когда сердце мое отделило шум слов и выражений от голоса души, взял перо, обмакиваю его, больше, кажется, в сердце, чем в чернила, — отвечаю тебе. Прости мою нескромность, которую позволяю себе для твоего одобрения: меня объемлет невыразимое духовное, просветительное утешение, поглощающее в сладости своей мой ум, соделывающее вдохновенным мое сердце. Из среды этого утешения пишу к тебе!.. И ныне, Израилю, послушай оправданий и судов, елика аз учу вас днесь делати, да поживете и умножитеся, и вшедше, наследите землю, юже Господь Бог отец ваших даст вам в наследие, говорил Израилю его законодатель — Боговидец (Втор. 4:1). Пишет к тебе искушенный волнами многими, бурями многими, многими пропастями и подводными камнями, хотя и доселе неискусный, искушаемый скорбями многими с того самого времени, как только себя помнит. Много я страдал! Страдал наиболее из-за своей пламенной крови, из-за своей пламенной любви к ближнему, любви, соединенной, казалось мне, с чистым, полным самоотвержением; из-за расположения к справедливости; чести; из-за своего плотского разума. И теперь должен смотреть и смотреть за своею кровию, без этого она как раз похитит у моего сердца святой мир, отнимет меня из водительства Святого Духа, предаст водительству сатаны. Знай: Бог управляет миром, у Него нет неправды. Но правда Его отличается от правды человеческой. Бог отверг правду человеческую, и она — грех, беззаконие, падение. Бог установил Свою всесвятую правду, правду креста — Ею отверзает нам небо. Ему благоугодно, чтоб мы входили в Царство Небесное многими скорбями. Образ исполнения этой правды Бог подал Собою: Он, вочеловечившись единою из поклоняемых Ипостасей Своих, подчинил Себя всем разнородным уничижениям и оскорблениям. Святейшее лицо Его подверглось заушениям и заплеваниям, не отвратил Он от них лица Своего. Он вменился с беззаконными; в числе их, вместе с ними, осужден на поносную, торговую казнь, предан ей; какими же людьми? — гнуснейшими злодеями и лицемерами. Все мы безответны пред этою всевысшею Правдою, или должны ей последовать, или к нам отнесутся слова: иже не приимет креста своего и вслед Мене грядет, — несть Мене достоин; иже несть со Мною, на Мя есть (Мф. 10:38; 12:30). Против правды Христовой, которая — Его крест, вооружается правда испорченного естества нашего. Бунтуют против креста плоть и кровь наши. Крест призывает плоть к распятию, требует пролития крови, а им надо сохраниться, усилиться, властвовать, наслаждаться. Путь к кресту — весь из бед, поношений, лишений; они не хотят идти по этому пути; они — горды, они хотят процветать, величаться. Понимаешь ли, что плоть и кровь — горды? Всмотрись на украшенную плоть, на обильную кровь — как они напыщенны и надменны! Не без причины заповеданы нам нищета и пост! Не устрашись слов моих: они по наружности, с первого взгляду, страшны, жестоки. Исполнишь спасительный совет мой — и обретешь мир, исцеление сердцу твоему. Твое расположение к N. болезненное. Воню твоего сердца обонял я, бывши у вас в обители, потом — при получении первого письма твоего; во втором же письме душа твоя сама сознает его: болезнует, мучится, мечется, стонет. Писал я тебе, свидетельствуясь деланием и учением святых отцов, что желающий перейти из плотского состояния в духовное должен умереть для всех человеков. Какая смерть без болезней! При свидании я тебе сказал: «Ты должен быть один». Сердце твое, ум сознали справедливость произнесенного, но услышала кровь твоя приговор смертный на нее — и ужаснулась. Я понимал это; не остановился, не останавливаюсь сказать истину, необходимую для твоего спасения и преуспеяния. Услышь, услышь голос грешника, слово грешника, голос и слово, избранные Богом в орудие твоего оживления в Духе — и, хотя б то было с пролитием кровавого пота, исполни их. Мечом и луком твоим отними у аммореев землю, отдай ее Сыну возлюбленному Отца, таинственному Иосифу — Христу. Так сделал преобразовательно святой патриарх Иаков (Быт. 48:22). Землею называю твое сердце; аммореями — кровь, плоть, злых духов, завладевших этою землею. У них надо отнять ее душевным подвигом, то есть деланием умным и сердечным. Как и чем исцелить твое болезненное расположение? Ты веришь Спасителю? Ты веришь словам Его? Он сказал: вам и власи главнии вси изочтени суть (Мф. 10:30); так бдителен, заботлив до мелочной подробности Промысл о нас всеблагого Бога нашего! Бог, столько о нас заботящийся, имеющий на счету все волосы наши, смотрит: первомученика Стефана побивают камнями — и не препятствует убийству. Зрит: апостолы умирают ежедневно, страдают непрестанно, оканчивают земное течение свое насильственною смертию. Взирает: и тысячи, и тысячи тысяч мучеников претерпевают отсечение, строгание, ломание членов, продолжительное заключение в смрадных и душных темницах, убийственные работы в рудокопнях, сожигание на кострах, замерзание в озере, потопление в водах. Он смотрит: иноки совершают невидимое мученичество в борьбе с плотию и кровию, с духами нечистыми, с людьми — любителями мира, с бесчисленными лишениями телесными и душевными. На все это Он, человеколюбец и всемогущий, взирает. От всех скорбей Он мог бы избавить избранных Своих, но не делает этого; возвещает рабам Своим: в терпении вашем стяжите души ваши (Лк. 21:19)... Претерпевый до конца, той спасется (Мф. 24:13). Кто ж поколеблется, о том не благоволит душа Моя (Ср.: Евр. 10:38). Просили сыны Зеведеевы у Господа престолов славы, Господь даровал им чашу Свою. Чаша Христова — дар Христов, подаемый Им любимым Его, избранным Его. Чаша Христова — условие, залог вечного блаженства Чаша Христова — страдания. Посему познается, говорит святой Исаак Сирский, «особенный Промысл Божий над человеком, когда этому человеку пошлются непрестанные скорби». В заключение употреблю слова святого апостола Петра: темже и страждущии по воле Божей, яко верну Зиждителю, да предадят души своя во благотворении (1 Пет. 4:19). Основываясь на вышесказанном, утверждаю: N. под особенным Промыслом Божиим; все совершающееся над ним — пред взорами Бога, по попущению Бога, его Создателя, Искупителя и Владыки... Неужели ты еще не увидел Бога в Промысле Его и управлении Его?.. Благоговейно отступи, ничтожная пылинка!.. останови руку, дерзостно простирающуюся с рукою Божиею к образам правления судьбами человека! Остановись!.. вытрезви твой ум, упоенный порывами, волнением крови: больное твое сердце представило тебе Бога, покинувшим бразды, Ему Единому принадлежащие, забывшим Свое святейшее обещание... Приступи же к врачеванию прокаженной и расслабленной, беснующейся души твоей. Опираясь на веру, на живую, веру, ежедневно вставай — сперва по нескольку раз в день, раза по три и четыре — в течение краткой минуты на колени, говори Господу: «Господи! N., которого я думал так любить, думал так уважать, называл, обманываясь, моим — Твой, Твое создание, Твоя собственность. Он Твой — всеблагого Творца и Владыки своего! Ты всеблаг: хочешь устроить для него все благое. Ты всесилен: все можешь для него устроить, что ни восхощешь. Ты всепремудр: путей Твоих духовных, судеб Твоих исследовать, постичь человеку невозможно... А я — кто? — Пылинка, горсть земли, сегодня существующая, завтра исчезающая. Какую могу принести ему пользу? — Могу лишь более повредить ему и себе моими порывами, которые кровь, которые грех. Предаю его в Твою волю и власть! Он уже есть, всегда был в Твоей полной воле и власти, но этого доселе не видел слепотствующий ум мой. Возвращаю Тебе Твое достояние, которое безумно похищал я у Тебя обольщавшим меня мнением моим и мечтанием. Исцели мое сердце, которое думало любить, но которое только больно: потому что любит вне Твоих святых заповедей, с нарушением святого мира, с нарушением любви к Тебе и ближним». И врагов нам повелено любить, и нарушение любви к ним есть нарушение заповеди, нарушение любви к ближнему. Встав с колен, повторяй несколько раз неспешно: «Господи! предаю его, себя, всех святой воле Твоей; буди во всем воля Твоя! За все — слава Тебе!» Когда ты с людьми и увидишь, что приближается к душе невидимое искушение, то повторяй мыслию вышесказанные слова. Когда видишь неустройство мира и вашего маленького мира — монастыря, повторяй слова: «Господи! Ты, всесильный, все это видишь; да будет воля Твоя; да совершаются недомыслимые судьбы Твои. А я кто? Пылинка, чтоб мне вмешиваться в Твое непостижимое управление!» Сын Божий сказал о Себе: Сын Человеческий предается в руце человеков (Ср.: Мф. 26:45). Если Он, всесвятый, предается в эти руки, что странного, когда грешник предается в руки подобных ему грешников, Научимся говорить подобно распятому близ Христа грешнику: приемлю достойное по делом моим; помяни мя, Господи, во Царствии Твоем (Ср.: Лк. 23:41-42). И N. должен так же поступать относительно тебя — предавать тебя Богу, Его воле, Его Промыслу. Для духовного руководства он слаб — влечется твоею немощию. А в немощи твоей большая сила крови, красноречивой крови, восстающей против духовного закона: кто не ощутил в себе явного духовного действия, дарующего свободу, независимость, тому не выстоять против напора твоей крови. Ты должен быть один. Из тебя сказал я это, сказал и повторяю. Те, которым будешь поверять твои брани, повредятся — и, может быть, неисцельно. Мой жребий был постоянное одиночество, был и есть. Что делать? — Претерпим тягость уединения. Увидев его, увидев сиротство наше на земле, Дух Святой в свое, известное Ему время, придет к нам. Тогда будешь не один и порадуешься тому, что был один. Умертвите взаимное пристрастие истинным смирением, которое предложено в вышенаписанных молитвах боговидения. Не должно вам безвременно, по влечению нежного чувства, то есть глупой крови, учащать друг к другу. Не будь нежен! Не позволяй себе разнеживаться! Будь истинный муж! В противном случае, чтоб не постыдили нас жены, не причислили нас к женам по причине нашей слабости! Так, некоторая преподобная инокиня сказала нерадивым, некрепким инокам: «Вы — жены!» Имею основание искать от тебя этого. Дай! — потому что можешь дать. Когда придут тебе помыслы ревности и нежности к N., а ему — к тебе, говорите сами себе: «Господи, он Твой! А я что?» Когда же усилится брань — к себе в келию и на колени!.. Подвизаясь так, вы ощутите по милости Божией исцеление от пристрастия друг ко другу, которым сердца ваши лишены свободы; они в плену и оттого в муке. Время ваше и здоровье теряются в пустых смущениях и бесплодных мучениях. Когда Бог дарует вам исцеление от пристрастия и вы ощутите свободу и легкость, тогда познаете, что настоящее ваше состояние было «искушение», было состояние ложное, а не духовное — и потому греховное, богопротивное. Малости, незаметные в мирской жизни, в монастырской делаются уже не малостями, но весьма важными недостатками, могущими нанести неисцельный вред, не только остановить — прекратить всякое духовное преуспеяние, сделать жительство в монастыре вполне бесплодным В особенности это относится к монашествующим, которым на ниве Христовой досталась в удел для возделания умная молитва и прочие сопряженные с нею подвиги внутренние. Краткие слова вышенаписанных молитв и смиреннословия — но которыми должно вращать чаще пред лицом души, чтоб не успели насесть на него разные насекомые и изъязвить его — принадлежат к числу сильных и действительных орудий душевного невидимого подвига. Употребление этих и подобных орудий называется деланием, которым зиждутся стены Иерусалима душевного, рассыпаются стены градов иноплеменников, построенные ими в сердце нашем. Ты должен быть один!... Умри для человеков... Да падут под острием меча левитов, верных Богу, их родные братья и соседы, поклонники кумира. Помыслами и чувствованиями, служителями Бога да истребятся из души помыслы и чувствования — служители греха. Родители их одни и те же: ум и сердце, потому они — братья. Они — ближние и соседы: потому что имеют вид близкий к добру, и очень к ним привязано сердце. Когда, по повелению Моисея, сыны Левия препоясали каждый меч свой по бедре и прошли по всему стану израильскому от врат до врат, убивая каждый ближнего своего и соседа своего; то сказал им Моисей: наполните руки ваши днесь Господу, кийждо в сыне своем и в брате своем, да дастся на вас благословение (Исх. 32:29). И ты поступи так — да дастся на тебя благословение. Если ж не умрешь для людей, если будешь дозволять сердцу своему увлекаться, пленяться пустыми привязанностями — всю жизнь твою будешь пресмыкаться по земле, не сподобишься ничего духовного: кости твои падут вне земли обетованной. Не устрашись ни подвига, ни сражения, ни исполинов! Не пощади, как истинный израильтянин, как истинный левит, ни братьев, ни сынов, ни дщерей, ни соседей и ближних! Не тронься сожалением к крови, убивающей вечною смертию снисходительных к ней! За меч, Леонид, за меч! На бой, на бой отчаянный! На бой упорный, постоянный, доколе не увенчает его решительная победа! «Лучше смерть в подвиге, — сказал святой Исаак, — нежели жизнь в падении». И что за жизнь — жизнь в грехе? Не стоит она названия жизни; назвало ее Писание смертию; она — начаток смерти вечной, может быть и смертию вечною, если не умертвится жизнию о Христе. Сколько дряхлых старцев, нежных дев, слабых детей остались победителями? Неужели ты позволишь двоедушию поколебать себя, выпустишь из рук победу и венец вечного торжества за цену мгновенного мучительного колебания, которое обольстительно, насмешливо, ругательно силится представиться нам наслаждением, добродетелью. Не убойся твердынь греховного града: с постоянством укрепи брань твою на град, говорит Писание, и раскопай и (2 Цар. 11:25). Да увижу на тебе венец победы, венец Духа, венчающий сперва главу твою, а потом и сердце! Да истекут из них источники воды живой! Из этих источников да пьешь, во-первых, сам до сытости и пресыщения; да пьют от них и насытятся, возвеселятся и восхвалят Господа все, которых привлечет к тебе жажда Слова Божия. Любовь духовная ближних да вознаградит тебя сторицею за умерщвление кровяной любви. До обновления же будь один; до него соединение особенною любовию с кем-нибудь — говорю в духовном отношении — «блуд». После обновления является истинная любовь к ближним, святая, духовная; она вся в Боге; она — видение духовное. Стоит пролить кровь, когда за нее дается безмерное сокровище — Дух. По принятии Духа человек увидит ясно: кровь — богопротивная, смрадная мерзость. И потому говорит Писание: проклят возбраняяй мечу своему от крове (Иер. 48:10).Умри, умри! — и погребись... чтоб наследовать святое воскресение души Духом Божиим. Как ты не должен сообщать другим своих браней и искушений душевных, так не должен выслушивать брани и искушения других. Частная тому причина: твоя сильная, горячая кровь. Ты передаешь сильно и воспринимаешь сильно. От того твоими возмущениями очень потрясаешь других и сам очень потрясаешься от сообщаемых другими скорбей их. Вторая причина заключается в общем правиле для всех подвижников: брани душевной невозможно обнять и объяснить естественным разумом, потому что все естество наше — в падении. Для этого нужен разум духовный, то есть явившийся в человеке от действия Духа, И потому только духовный способен выслушать брань ближнего и преподать ему спасительный совет, а держимый во мраке страстей еще не способен к этому. Умолкни, умолкни! Сперва надо умолчать, по совету святого Псалмопевца, о самых благах; тогда уже должно не возбранять устам своим, когда в поучении ума, то есть в непрестанно рождающихся в уме мыслях, возгорится огнь Божественный. Пишешь: «Бросить N. — это бросить в лице его Самого Христа, обнаженного, изъязвленного, привязанного к столбу темничному? Не бросит ли и Он меня тогда?» и проч. Видишь, как красноречива кровь твоя! Кто не увлечется ею! Ты, как Цицерон, можешь выпросить милость у Цесаря самому ненавистному для него Аппию Милону; как Демосфен можешь поднять всю Грецию на Филиппа!.. Пощади немощных! Не устремляй на них твоего слова сильного!.. Пощади и немощного, так живо чувствующего и выражающего страдания других живее, нежели они сами! В твои прекрасные выражения облеклись так называемые монашествующими святыми отцами «оправдания». Оправдание — личина добродетели, которою ловитель душ наших прикрывает расставляемые им сети для ума и сердца нашего. О избавлении от оправданий мы молимся с коленопреклонением: «Не уклони сердце мое в словеса лукавствия непщевати вины о гресех». Говорил святой Пимен Великий о естественной, падшей воле нашей и о оправданиях: «Своя воля человеческая есть стена медная между им и Богом, камень противуударяющий. Если человек оставит свою волю, то и он скажет: о Бозе моем прейду стену, Бог мой, непорочен путь Его. Если же к воле присоединится оправдание, то погибает человек». Твоя «своя воля»— наклонность сердца к N.; оправдания помогают твоему пристрастию; мыслишь, говоришь, по-видимому Божественно, а мучишься ужасно — можешь, если не примешь мер, очень повредиться, повредиться неисцельно. За простоту и искренность твоего сердца Бог посылает тебе руку помощи!.. Понимаешь ли, что сердце у тебя самое простое? Ничего в нем нет сложного. Не годишься для мира — там нужны хитрые. Ты можешь быть хитрым и скрытным только тогда, когда молчишь. Приучись к молчанию: оно необходимо тебе и для духовного подвига, и для отстранения наружных, бесплодных скорбей. Твое сердце для Бога! Твое сердце для Духа Святого: Он любит почивать в сердцах простых и незлобивых. Ты и незлобив, только тебя сбивает кровь твоя. Уйми ее смирением и молчанием Смотри чаще на Христа: се Отрок Мой, свидетельствует о Нем Отец, Егоже изволих, Возлюбленный Мой, Нань же благоволи душа Моя: положу Дyx Мой на Нем, и суд языком возвестит: не преречет, ни возопиет, ниже услышит кто на распутиях гласа Его. Трости сокрушенны не преломит, и лена внемшася не угасит: дондеже изведет в победу суд. И на имя Его языцы уповати имут (Мф. 12:18—21). С помыслами никогда не должно рассуждать. Может, враг представит много логического, неопровержимого, склонит наш ум к принятию лукавых, убийственных помыслов, замаскированных личиною добродетели и благочестия. Пробным камнем помыслов для тебя да будет твое сердце. Как бы ни благовиден был помысл, но если отнимает «мир» у сердца, тонко приводит к нарушению «любви с ближними» — он вражеский. Не спорь с ним, не рассуждай; а то уловит и заставит вкусить от запрещенного древа; вооружайся скорее против него, гони его прочь от себя оружия-ми духовными — «славословием Бога», «благодарением Бога», «преданием себя Его воле», «укорением и осуждением себя», «молитвою». Превосходное оружие при сильной брани — прийти во свою келию, повергнуться на минуту пред Богом с прошением Его помощи и преданием себя Его воле. При сильной брани это повторяется несколько раз в день — и очень помогает. Наблюдал ли ты за умом твоим? Изучал ли какое его свойство? У тебя ум не аналитический, который все разбирает по частям, анатомирует и после этой работы выводит свое заключение. Большая часть умов человеческих имеет свойства анализа и по этому свойству способна хитрить, ловко устраивать дела свои, строить козни. Твой ум без работы видит, обнимает предметы. Этот ум — для духовного видения. Вот еще что заметь в нем: он с свободою, наслаждением может пасть в прах пред величием Божества; но, чтоб смириться пред ближним, ему нужен труд над собою. Почему? Потому что он по естеству своему имеет презрение ко всему подлому, пошлому, мелочному; — неспособен к изгибам и изворотам. Видя эти недостатки в ближнем, он презирает ближнего вместе с его недостатками. Ум твой, наставленный Евангелием, тогда смирится пред каждым ближним, когда увидит в каждом ближнем Христа. Все крестившиеся во Христа облечены во Христа. Чем бы и как бы они ни оскверняли себя, риза Христова до суда Христова на них. Необходимо признать себя хуже всех человеков — этого требует святое смирение. Апостол не просто сказал, что он первый из грешников, — был убежден в этом. И нам надо убедить себя: здесь предлежит работа и труд. Бог да дарует и мне и тебе совершить его. По причине ума твоего, по причине его отдельного устройства от большей части других умов тебе придется понести и, вероятно, несешь уже некоторые скорби. Редкий поймет ум твой. Видя его сметливость и бойкость, кто поймет, кто поверит, что он прост! Большая часть будет признавать тебя хитрым, с замыслами, подозревать тебя, придумывать на тебя и за тебя. Это неизбежно: аналитические умы не могут предположить даже существование ума без анализа, смотрящего просто и ясно. Видя силу ума, они приписывают ее высшей степени анализа, признают глубокую, утонченную, обдуманную хитрость в том, кто никогда не думает — глядит с проницательною простотою на все, подлежащее взорам человеческим... Извини ближних. Мы все немощны. Исполнение закона Христова и состоит в том, чтоб носить великодушно, любовно и смиренно тяготы друг друга. Доволен я, что ты мало читал книг религиозных: лучше скрижали неписаные, нежели исписанные бестолково. Неужели мне придется писать на твоих? Если так, пусть будут начертаны на них не мертвые слова человеческие, но живые — Духа. Видя твою доверенность ко мне, присваиваю себе право присылать тебе, по возможности моей, книги святых отцов, какие сочту для тебя полезными. Это «мое» — «свое» даю тебе: таково было мое поведение; я напитывал себя и доселе напитываю исключительно чтением святых отцов Восточной Церкви, тщательно хранясь, по их же святому совету, от книг, содержащих в себе лжеучение, которое содержат в себе все книги, написанные вне спасительного лона единой истинной Церкви. Прими «мое», когда Бог возвестил тебе желать его. Не читай никаких инославных сочинителей: у них Дух Святой заменен кровию необузданною, пламенною; они могут завлечь в пропасть — и завлекают туда многих. Духа Святого нет у них; у них свой дух — мрачный, льстивый дух ереси темной и гордой. Упоминаемое тобою «действие», произведенное в тебе чтением описания, — какое впечатление имели на Иоанна Богослова и мироносиц отдаленные звуки молотов, ударявших в гвозди при распятии Спасителя,— было «кровяное». Пойми: потрясены были нервы. Таковые действия отвергаются в духовном подвиге, называются «прелестными», то есть происходящими от самообольщения и приводящими к нему, потому что они не от благодати Божией, а собственное состояние человеческое, свойственное естеству нашему падшему, до которого дойдено напряжением воображения и чувствительности. Неопытные в духовной жизни приписывают такие состояния свои действию благодати; от сего является мнение о себе; усвоившееся мнение есть самообольщение или прелесть. Поэтому должно держать себя в состоянии ровности, тишины, спокойствия, нищеты духа, удаляясь тщательно от всех состояний, производимых разгорячением крови и нерв. Не ударяй себя ни в грудь, ни в голову для исторжения слез: такие слезы — от потрясения нервов, кровяные, не просвещающие ума, не смягчающие сердца. Ожидай с покорностию слезы от Бога. Какой-то святой, невидимый перст, какой-то тончайший помысл смирения коснется сердца — и придет слеза тихая, слеза чистая, изменит душу, не изменит лица; от нее не покраснеют глаза — кроткое спокойствие пролиется в выражение лица, соделает его ангелоподобным. Когда я дочитал в твоем письме до следующего: «Ни малейшего луча благодати или признака добра не нахожу в том, о ком так громко и много говорили люди... И ваше незлобивое сердце поверило молве и верно осудило в неправде мою раздражительность...» — я от души рассмеялся... Мне нужен письменный твой ответ, чтоб мне оправдаться пред самим собою. Я не доверяю никому так мало, как самому себе; не страшусь никого более, как самого себя. Кто я, чтоб вести к Богу душу человеческую, созданную по образу и подобию Его? Моя душа заблудилась в пустыне, увязла в тимении. На заботы об ней нужно мне употребить краткое время моего земного странствования. Таков я пред моими очами... Христос с тобою. 12 октября 1847 года
Письмо 89 К брату, занимающемуся умною молитвою Как ты думаешь? В чем недостаток, на который мог бы я особенно пожаловаться при неисходном из келии уединении моем? — На недостаток времени. Болезненность и лечение пожирают у меня все время. Лежу, лежу, лежу в бездействии, в онемении: сильное лекарство вытягивает из жил и костей застаревшую простуду, как цирульник выдавливает кровь из припущенной пьявицы. Если, Бог даст, поокрепну — придут занятия, которые теперь терпеливо ждут меня, — начнут отнимать время. Если возвращусь в Петербург и Сергиеву пустынь — там обрушатся на меня братия, друзья, знакомые, любопытные, дела монастыря и монастырей — похитят все время. Подумал я: теперь, в свободные минуты, мало-помалу составлю для Леонида обещанное ему мною описание и объяснение некоторых иноческих деланий — вместе дам ответы на некоторые статьи его писем. Мы не сходимся с тобою в понятиях при некоторых употребляемых нами выражениях: под одним и тем же словом ты разумеешь одно — я другое. Например, под словом «духовный, духовность» ты разумеешь то, что все ныне приняли разуметь, — таким разумением удаляешься от смысла, соединенного с этим словом в Священном Писании и писаниях святых отцов. Ныне книга лишь о религиозном предмете уже носит имя «духовной». Ныне кто в рясе, тот — неоспоримо «духовный»; кто ведет себя воздержно и благоговейно, тот «духовный» в высшей степени! Не так научает нас Святое Писание, не так научают нас святые отцы. Они говорят, что человек может быть в трех состояниях: в естественном, нижеестественном, или чрезъестественном, и вышеестественном Эти состояния иначе называются: душевное, плотское, духовное. Еще иначе: пристрастное, страстное, бесстрастное. Нижеестественный, плотской, страстный есть служащий вполне временному миру, хотя бы он и не предавался грубым порокам. Естественный, душевный, пристрастный есть живущий для вечности, упражняющийся в добродетелях, борющийся со страстями, но еще не получивший свободы, не видящий ясно ни себя, ни ближних, а только гадательствующий, как слепец, ощупью. Вышеестественный, духовный, бесстрастный есть тот, кого осенил и обновил Дух Святой, кто, будучи исполнен Им, действует, говорит под влиянием Его, возносится превыше страстей, превыше естества своего. Такие — точно свет миру и соль земли — видят себя, видят и ближних; а их увидеть может только подобный им, духовный. Духовный вся востязует, сам же ни от единого востязуется, говорит Писание (1 Кор. 2:15). Такие встречаются ныне крайне редко. В жизни моей я имел счастие встретить одного и доныне странствующего на земли старца, лет около 70, из крестьян, малограмотного; он жил во многих местах России, в Афонской горе — говорил мне, что и он встретил только одного. Держись как в этом случае, так и в других терминологии святых отцов, которая будет соответствовать твоей жизни практической, которая часто несогласна с терминологией новейших теоретиков. Прости, что назову теоретиков — мертвыми! Пусть эти мертвые возятся с своими мертвецами, то есть с теми, которые хотят слышать слово Божие с целию насладиться красноречием, кровяными порывами, игрою ума, но не с тем чтобы «творить Слово». Последним нужно сказать: «С какою приятностию мы слушали — провели время», а первым нужно, чтоб об них сказал мир: «Ах! как они умно, прекрасно говорят». Не прельстись ни умом естественным, ни красноречием! Это все — прах! Этому красноречию и этому уму сказано: земля ecu! Впрочем, я понимаю, что ты, вкусивши жизни, не можешь удовлетвориться мертвым! Прекрасно сказал святой Симеон Новый Богослов: «Притворяющихся добродетельными и кожею овчею, по наружности являющих одно, другое же сущих по внутреннему человеку, всякия исполненных неправды, полных зависти, и рвения, и сластей злосмрадия, весьма многие яко бесстрастных и святых чтут, имея неочищенное душевное око, ниже могуще познати их от плодов их; во благоговении же, и добродетели, и простоте сердца пребывающих и святых сущих воистину, яко прочих от человек пренебрегают, и, презирающе их, претекают, и за ничтоже вменяют. Глаголивого и тщеславного, учительным паче и духовным таковые быти вменяют. Духом Святым вещающего, высокомудреннии и гордостию недугующие диаволею, яко высокомудра и горда отвращаются, от словес его ужасающеся, паче нежели умиляющеся. От чрева же и учений тонкословствующего и противу спасения своего лгущего вельми похваляют и приемлют» («Добротолюбие». Ч.1, гл. 70, 71 и 72). Равным образом только те книги в точном смысле могут быть названы «духовными», которые написаны под влиянием Святого Духа. Не увлекайся общим потоком, но следуй по узкой стезе вслед за святыми отцами. Ты полюбил мое: сообщаю тебе, как я старался вести себя. Написал ты мне в письме твоем: «»Бегай людей и спасешься!» — был вещий глас к Арсению. Как же любящему безмолвие сносить тесноту общежития наравне с новоначальными и еще мятущимися, охотно?» Когда святой Арсений был в столице, при дворе царском, и молился Богу при повстречавшемся ему искушении, не зная, что делать, то был ему глас «Бегай человек и спасешься!» И тебе был этот глас, раздавался он в душе твоей, когда ты жил среди многокозненного мира; ты послушался его, удалившись в уединенную обитель. Ты сделал это с простотою сердца, искренностию, простотою намерения, с малым предуготовительным знанием монашеской жизни. Тебя повстречали неожиданные скорби и недоумения! Что до того? — Бог любит тебя, хочет даровать тебе милость Свою, упремудрить тебя, — так говорил святой инок-старец святому иноку — юноше, жаловавшемуся на скорби. — Бог послал скорби, Он пошлет и утешение. Когда святой Арсений был уже в монастыре — опять молился Богу: «Господи! научи меня, как мне спастись!» Ему дан был ответ уже полнее: «Арсений, бегай людей, молчи, безмолвствуй — это корни безгрешия». И ты уже в обители услышал: «Приучись к молчанию», которое очень много способствует безмолвию. Уже в обители ты услышал: «Умри для людей» — то же, что и «бегай людей». Ты услышал: «Научись безмолвию между людьми, при посредстве душевного подвига». Арсений Великий говаривал в наставление братии из своих опытов: «Подвизайся, сколько у тебя сил, чтоб внутренним твоим деланием, которое ради Бога, было побеждено все внешнее». Макарий Великий, основатель и главный наставник знаменитого подвижничеством скита Египетского, в котором жил и Арсений Великий, говаривал обыкновенно братии по окончании Божественной литургии: «Бегите, братия». Однажды старцы возразили ему: «Куда нам бежать далее этой уединеннейшей пустыни?» Великий угодник Божий показал им перстом на уста и повторил: «Бегите, братия!» Умоляю тебя: дай цену, дай должный вес деланию святых отцов, которому они научились из Божественных откровений; дай цену деланию, которое соделает для тебя удобным спасение и преуспеяние; дай хотя ты цену деланию, — говорю с плачем и слезами, — деланию, которое ныне отвергнуто монахами, попрано ими, погребено в глубокое забвение, в неизвестность, заменено, не знаю чем, — какими-то играниями. По Христе убо молим, яко Богу молящу нами, молим по Христе! — говорил апостол (2 Кор. 5:20). Увы! Ищу в себе самоотвержения и не обретаю его! Ищу человека, который бы решился отвергнуться волей своих и, обнаженный всякой воли, всецело захотел последовать Христу, исполнять Его волю, — и не встречаю такого человека! Тоскуют мои взоры между многолюдством как бы в безлюдной пустыне, не находят зрелища, на котором бы остановились с утешением! Все мы возлюбили свои пустые и глупые пожелания, возлюбили тленное, временное, плоть и кровь, в них живущую — смерть вечную!.. Путь узкий — путь самоотвержения; тесно на пути широком своеугодия! Теснимся, торопимся, толкаем друг друга в преисполненную уже, в пресыщенную уже пропасть ада! Есть и ныне подвижники — нет на них венцов победных, венцов Христовых. Венец Христов — Дух Святой. Духом Святым венчает Христос Своих воинов-победителей. Ныне не нисходит Дух, потому что подвижники подвизаются незаконно. Аще и подвизается кто, сказал апостол, не венчается, аще не законно подвизатися будет. Никтоже бо воин бывая, возвещает он, обязуется куплями житейскими, да воеводе угоден будет (2 Тим. 2: 5, 4). Все, что препятствует самоотвержению и вводит в сердце молву, — купля житейская. Гневно взирает на нее Бог, отвращается от воина, обязавшегося куплею житейскою! Потому святой апостол убеждает ученика своего к истинному духовному подвигу: ты убо злопостражди яко добр воин Иисус Христов (2 Тим. 2:3). Говорит преподобный Исаак Сирский о подвижниках, не заботящихся об искоренении душевных страстей: «Они ничего не пожнут. Как сеющие в тернии не могут ожидать никакого плода, так и те, которые потребляют себя злопомнением и привязанностями; они ничего не возмогут совершить — лишь тщетно стонут на ложах своих от бдения и прочих утеснений. И свидетельствует о них Писание: Мене день от дне ищут и разумети пути Моя желают, яко людие правду сотворшии и суда Бога своего не оставльшии; просят ныне у Мене суда праведна и приближитися ко Господу желают, глаголюще: что яко постихомся, и не увидел ecu? Смирихом души наша и не увидел ecu? Во дни пощений ваших обретаете воли ваша (Ис. 58: 2, 3), то есть исполняете мысли ваши, приносите их, как всесожжения, идолам; вы признали как бы богами лютые помышления ваши, вы приносите им в жертву самовластие ваше, честнейшее всех жертв, которое следовало бы вам освятить Мне благоделанием и чистою совестию» (Исаак Сирский, Слово 58). Говорит святой Симеон: «Если кто преложит любовь к Жениху Христу на любовь к чему-нибудь другому, тайно или явно, и сердце его удержано будет этою любовию, тот делается ненавистным, мерзостным Жениху, недостойным соединения с Ним. Он сказал: Аз любящих Мя люблю» («Добротолюбие». Ч. 1, гл. 81). Послушай, как древние иноки глубоко уважали делания святые, какую давали им бесценную цену! Мы, омраченные, неспособны даже понять этого, потому что не жили существенною, внимательною жизнию; жили как-то легко, ветрено, как бы шутя, как бы веря и не веря вечности, двоякому воздаянию в ней. «Некогда великий угодник Божий старец Даниил пошел с учеником своим из скита в обитель горной Фиваиды, где жил авва Аполлос. Отцы, услышав о пришествии его, вышли навстречу ему за семь поприщ от обители. Их было более пяти тысяч мужей, в числе которых пятьсот знаменоносных. Представилось чудное зрелище! Они все лежали ниц на песке, ожидая принять старца, как бы ангелы ожидали принять Христа. Одни из них постилали ему под ноги свои одежды, другие — клобуки свои, и источники слез лились из очей их. Пришел отец Аполлос и, подходя к старцу, седьмь крат падал ниц пред ним, поклоняясь ему. Потом они приветствовали друг друга с любовию. Братия начали умолять старца, чтоб сподобил их услышать из уст его слово спасения. Старец нескоро начинал говорить с кем бы то ни было. Они сели на песке вне монастыря. Церковь не могла вмещать их всех. Отец Даниил велел написать ученику своему следующее: «Если желаете спастись — держите нестяжание и молчание, потому что в этих двух деланиях — все монашеское жительство». Написал ученик сказанное ему старцем и отдал одному из братии, который прочитал это братиям египтянам. Все пришли в умиление и начали плакать» («Патерик Скитский»). Какова была жизнь старца, что он возмог всю жизнь монашескую сократить в два слова! Двумя словами положить решительные границы для ума и сердца, определил делание спасения! Какова была жизнь братии, как души их были богаты опытами внимания себе, рассматривания себя, что поняли всю глубину слова старцева и отвечали ему общим рыданием! Нестяжание — то же, что и умерщвление ко всему, — содержать в свободе сердце от всего земного; а молчание, обратившееся в навык, дает ему всю свободу непрестанно глядеть в сердце. Вот живой образ истинного безмолвника, истинного инока, мертвеца для мира, таинственного священника и архиерея, приносящего Богу непрестанную жертву глубоких святых помышлений и чувствований и жертву превысшего их сердечного и умного молчания — этого таинственного, священного мрака, за которым непосредственно — Бог. Послушай, что Господь сказал. Дай цену и вес словам Господа!.. все для нас без цены и без весу!.. С ценою и весом только одни наши пожелания!.. Подобно есть Царствие Небесное сокровищу сокровенну на селе, еже обрет человек скры: и от радости его идет, и вся, елика имать, продает и купует село то (Мф. 13:44). — Что за сокровище? — Дух Святой, вводящий в душу Отца и Сына. — Какое село, на котором скрыто это сокровище? — Покаяние. — Как это село обретается? Живою верою. — Что значит радость? — Разженная ревность к делу Божию, рождающаяся от живой веры. — Что знаменует скры? — Молчание и безмолвие. — Что значит: вся елика имать продает и купует село ? — Нестяжание. Все, все надо продать, всякое пристрастие, всякую сердечную наклонность, чтоб купить покаяние. Иначе оно не продается. Если удержана безделица сердцем — не может сердце наследовать покаяния: эта безделица развлекает его. Скрыться надо молчанием, скрыться не только от людей, если можно, и от себя. Кто же это исполнит, того — село покаяния; кто приобрел это село, того сокровище — Всесвятая Троица. О! Когда бы Она призрела на нас бедствующих в волнах невидимого моря, даровала бы нам, мне и тебе, самоотвержением наследовать страну покаяния, соделалась бы нашим сокровищем, богатством неизмеримым и неисчислимым. Позволь мне сделать тебе предложение: согласись, чтоб за молчание, когда будешь мало-помалу вводить себя в навыкновение молчания, тебя сочли немного странным, сказали бы о твоей странности и то и другое. Согласись на это с великодушием: оно не будет противно воле Божией и уединит более твое сердце. Аще кто мнится мудр быти в веце сем, заповедал Бог Своим апостолам, буй да бывает, яко да премудр будет (1 Кор. 3:18). Пишешь: «Дома у меня нет уединения, в храме оно часто нарушается... соединению мыслей мешает беспокойный помысл: за мною подглядывают». В Евангелии сказано: назираху да обрящут речь Нань (Лк. 6:7). За кем назираху? За Господом. Позволь, чтоб и за тобою назирали, примирись с этим. Не отказывайся от чаши Христовой как в этом случае, так и во всех. Скажи себе: «С Христом так поступали, отчего же со мною не поступить так?» Земная жизнь наша коротка точно обман: ее скорби, по самой вещи, ничего не значат; имеют столько значения, сколько им даем его. Смирение принесет в твое сердце мир, молитву, безмолвие. Когда ты дома — думай, что ты с ангелами; принося услугу, обращаясь с ними, говори мысленно: «Ангелы Божии! Примите служение от грешника». Сидишь ли за трапезой, за чаем, за рукоделием, говори себе: «Сподобляюсь быть с Ангелами Божиими». Любовь к ближнему в Боге приносит сердцу утешение от Бога, а это утешение уединяет человека в самом себе. Он любит ближнего и вместе мертв для него; сердце его погружается в безмолвие, которое — начало любви Божией. Пишешь: «Не освобождаясь от тревожных ощущений сердца и волнений ума и принуждая себя к мысленному занятию, я только чувствую сильную головную боль и нервное расстройство». Повторяю тебе, что все внешние волнения и тревоги должны быть побеждены внутренним деланием. Надо, чтобы с сердца началось обновление; сердце — корень. Аще корень свят, то и ветви (Рим. 11:16). Этот образ подвига установлен Самим Спасителем. Очисти прежде внутреннее сткляницы и блюда, сказал Он, да будет и внешнее их чисто (Мф. 23:26). Придет тревога — отвергни мысли, приносящие ее, уйми волнение крови, принимая за верное, что всякая мысль, приносящая тревогу, — богопротивная, и опять продолжай молитвенное занятие. Во всех подвигах, в особенности же в молитве, требуется постоянство и терпение. Нетерпеливость сбивает нежный цвет ее, как иней и ветры сбивают цвет плодовитых деревьев. В молитвах терпите, сказал апостол (Кол. 4:2): это отличительное свойство упражнения молитвою. Сначала, вводя ум в молитву, приучая к ней, не держи его долго в ней, чтоб он не утомился излишне, но зато почаще вводи его в молитвенное занятие. Ах! требует понуждения это занятие! Не любит преступник — ум наш — темницы молитвенной; ему нужна безумная свобода; с насилием надо влечь его в темницу, в узы; без того не укротится, не возвратится к здравому смыслу беснующийся. В свое время, когда он укротится, сделается тих, как ангел, выйдет ему навстречу сердце со всеми душевными силами, как с чадами, со всеми телесными способностями, как с рабами, — и бывает мир дому тому, святой мир от пресвятого Господа, праздник велий обновления и воскресения. — Головная боль — обыкновенный первоначальный спутник глубокого внимания слову Божию и молитве. Живо слово Божие, говорит апостол, и действенно, и острейше паче всякого меча обоюду остра, и проходящее даже до разделения души же и духа, членов и мозгов и судительно помышлением и мыслем сердечным (Евр. 4:12). Не только у тебя она болит, не только болела у меня; болела она у святых отцов — и они это поместили в своих писаниях. Говорит преподобный Григорий Синайский: «И рамены боля и главою многажды болезнуя, терпи та притрудне и рачительне, взыскуя в сердце Господа». Бывает по временам от упражнения в молитве расслабление всего тела, пот, жар; все это у начинающих — у преуспевших молитва укрепляет, питает душу и тело. Но пот бывает и у них. Впрочем, тебе преподан самый легчайший способ внимания и молитвенного подвига, чуждый всякого трудного механического телесного упражнения, для которого необходима крепость здоровья. На мелочи, на все ощущения в теле обращай как можно меньше внимания, наблюдай, чтоб ум твой пребывал в покаянии и удалялся от развлечения. Надеюсь, что головные боли твои не будут долго продолжаться. И у меня продолжались недолго. После того, когда они прошли, молитвенное занятие сделалось как бы более свойственным уму и более легким для него. Ты не требуй от ума твоего при молитве превышающего силы его, например, нерушимой полной нерассеянности. Показывай мысленно немощь и ветхость твою Богу, говори: «Господи! Ты видишь всю ветхость мою!» — и, терпя, терпи великодушно немощь ума твоего. Не напрасно и не без цели сказано: терпя, потерпех Господа, и внят ми, и услыша молитву мою: и возведе мя от рова страстей, и от брения тины, и постави на камени нозе мои, и исправи стопы моя. И вложи во уста моя песнь нову (Пс. 39:1—4). Во втором письме пишешь: изми мя, Господи, от человека лукава, от мужа неправедна избави мя, иже помыслиша неправду в сердце, весь день ополчаху брани. Изостриша язык свой, яко змиин, яд аспидов под устнами их. Сохрани мя, Господи, из руки грешничи, от человек неправедных изми мя, иже помыслиша запяти стопы моя (Пс. 139:1—4). — Как ты думаешь, кто человек лукавый, муж неправедный, грешник, весь день ополчающий брани, с ядом аспида под устами? — Это диавол. Когда святой Давид проклинает врагов, или, правильнее, устами его Дух Святой, то в этих случаях надо всегда разуметь духов нечистых, врагов рода человеческого, отнявших у нас рай, хотящих отнять дарованное нам Богом искупление и спасение. В Писании диавол иногда называется человеком Так Спаситель назвал посеявшего плевелы между пшеницею врагом-человеком. Книга Псалтырь — возвышеннейшая духовная книга. В ней глубоко и подробно описан внутренний подвиг воина Христова. Часто употреблены преобразовательные тени и иносказания, дающие книге таинственность и темноту (не без причины на ней завеса!). Не надо принимать ее буквально: буквальное разумение Писания убивает душу. Необходимо разумение духовное: оно оживотворяет, поставляет на стези правые, святые. Дух Божий, заповедуя устами Давида совершенную ненависть к невидимым врагам душевным, научающий нас прибегать молитвою к Богу о сокрушении и истреблении их, — в то же время требует от нас любви ко врагам нашим — человекам, требует прощения нанесенных нам обид от наших ближних, требует этого с заклинанием: Господи Боже мой, молится Псалмопевец, аще сотворих сие, аще есть неправда в руку моею, аще воздах воздающим ми зла: да отпаду убо от враг моих тощ, да поженет убо враг душу мою, и да постигнет, и поперет в землю живот мой, и славу мою в персть вселит (Пс 7:4—6). Здесь представлены две стороны, делающие зло: ближние, человеки, и диаволы. Дух Святой научает нас, что мщением, воздаянием ближнему зла за зло — словами то, или делами, или помыслами — человек призывает на себя брань невидимого врага, побеждение, низложение им, потерю благодати. «Слава» — благодать Духа. «Молящийся за чело-веков, причиняющих обиды, — сказал преподобный Марко Подвижник, — сокрушает бесов; а препирающийся с первыми сокрушается от вторых». Все это ты испытал самым опытом Итак, отвергни все оправдания, которые все неправильны, потому что противоборствуют заповеди Божией; постарайся непременно стяжать любовь к врагам, и доколе не возможешь взять этой твердыни, укрепи брань, брань постоянную, повторяй приступы за приступами. То есть молись за тех, от которых терпишь напасти, и исполняй заповеданное Господом относительно врагов в конце 5-й главы Евангелия Матфея — получишь непременно исцеление! В свое время начнет развеваться знамя победы, знамя Креста Христова, на стенах твоего Иерусалима Знай: Божественное Писание, неправильно понимаемое и толкуемое, может погубить душу. Так сказал святой апостол Петр о посланиях святого апостола Павла, распространив это замечание и на прочие книги Священного Писания (2 Пет. 3:16), что особенно должно отнести к Ветхому Завету, исполненному преобразований, теней, а потому и священной мрачности. Осторожно обходись с мечом обоюдоострым — Писанием. Святые отцы советуют новоначальным инокам более, чем в чтении Священного Писания, упражняться в чтении деятельных отеческих сочинений, в которых объяснены подробно иноческие подвиги и указан путь к правильному разумению Священного Писания. И ты последуй этому святому и спасительному совету отцов. По той же причине новоначальным полезнее для молитвословий читать акафисты и каноны, нежели Псалтырь. Но превосходнее всего, когда ум достигнет до того, чтоб ему вполне удовлетворяться молитвою: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Пишешь во втором письме: «Жажду, а не жду от себя ничего доброго, ниже совершенного чувства покаяния или смирения». Покаяние — дивная благодать Божия, бесценный дар Божий, совокупность всех деланий иноческих. Инок, воспитанный всеми частными деланиями, достигший значительной зрелости, оставляет многие оружия свои, облекается в одежду покаяния и в ней входит во внутреннюю душевную клеть свою. Когда он войдет туда и раздастся в ней благоухание священного кадила молитв сокрушенных и смиренных, тогда нисходит Дух к плачущей душе и благовествует ей мир от Бога. На все есть свое время. Времена и лета положил Отец Небесный во власти Своей (Ср.: Деян.,1:7). Ты не требуй от души своей излишнего; сиди при дверях покаяния с самоотвержением, как по всем отношениям вдовица, и тем доказывай, что истинно желаешь смирения, от которого — покаяние; податель того и другого — один Бог. В прошедшем письме написал я тебе, как бороться с помыслами и возмущениями. Опять повторяю: препояшься мечом, облекись во всеоружие. Не удостаивай врагов твоих не только беседы, ниже слова, ниже воззрения. Только что услышишь глас войны — вставай на сражение, возглашая твоим помышлениям и чувствованиям: мужаемся и укрепимся о людех наших и о градех Бога нашего! (2 Цар. 10:12) Глас войны — нарушение мира сердечного. Едва мир сердца начнет нарушаться, колебаться — знай: идут иноплеменники. И вот тебе завет от Бога относительно поведения твоего с иноплеменниками: избиеши я, пагубою погубишия: да не завещаеши к ним завета, ниже помилуеши их: ниже сватовства сотвориши с ними: дщери твоея не даси сыну его, и дщери его да не поймеши сыну твоему. Отвратит бо сына твоего от Мене и послужит бесом инем: и разгневается Господь гневом на вы, и потребит тя вскоре. Но аще да сотворите им: требища их разсыплете, и столпы их да сокрушите, и дубравы их да посечете, и ваяния богов их да сожжете огнем: яко люди святи есте Господеви Богу вашему и вас избра Господь Бог ваш (Втор. 7:2—6). Сватовством и супружеством изображается здесь беседа с помыслами греховными, принятие, усвоение помыслов и ощущений греховных. Кумиры — предметы пристрастия, страсти, особенной привязанности; их должно сжечь огнем молитвы, огнем любви по Богу. Требища — своя воля, воля плоти и крови; столпы — оправдания; дубравы тенистые — плотской разум, которым заслоняется от нас Свет Божественный. Исполняли это повеление Божие истинные рабы Божии. Когда Давид завладел столицею аммонитян, Раввафом, взя, говорит Писание, венец Молхома царя их с главы его, талант злата вес его и от камения драга, и бе на главе Давидове, и корысть изнесе из града многу зело. 14 люди сущия в нем изведе, и положи на пилы и на трезубы железны и на секиры железны, и превождаше их сквозь пещь плинфяну. И тако сотвори всем градом Аммоним, и возвратися Давид и весь Израиль во Иерусалим (2 Цар. 12:30—31). Точно: славословие Бога, благодарение Богу за все случающееся скорбное, предание себя всецело воле Божией, с отвержением своей воли, молитва за врагов, благословение врагов, как орудий Промысла Божия, и прочие святые делания: и пилы, и трезубы, и секиры, и пещь плинфяная — для греховных помыслов и ощущений. Ум наш — таинственный Давид, царь и предводитель воинства израильтян, помышлений и чувствований богослужебных, когда возмет град и грады иноплеменников, тогда возвращается во Иерусалим со всеми израильтянами своими — в град мира (Иерусалим — значит «град мира»), откуда выводила его война с иноплеменниками. На главе его венец Молхома — разум деятельный, приобретенный им на брани с греховными начинаниями, в ее подвигах, трудностях, несчастиях и торжествах; с ним — корысть много зело — опыты драгоценные, могущие пропитывать, поддерживать его на будущее время, поддерживать и препитывать советующихся с ним. Талант весу в златом венце, приобретенном Давидом, — тяжеловесен драгоценный разум деятельный; богатый опытностию, он не колеблется, не увлекается всяким являющимся уму помыслом, но с недоверчивостию рассматривает, испытывает его, хотя бы он и казался благим. Так Иисус Навин, военачальник израильский, вопрошал представшего внезапно пред ним неизвестного витязя, хотя то был ангел: наш ли ecu, или от сопостат наших (Нав. 5:13). Конец слова, заключенного в пределах совета: если случится пасть, победиться, увлечься, обмануться, согрешить пред Богом — не предавайся унынию, малодушию. Тот же преобразовательный Ветхий Завет говорит: еще да речеши ко Иоаву (вождю израильтян), да не будет зло пред очима твоима слово сие, яко овогда убо еще, овогда же инако поядает меч; укрепи брань (2 Цар. 11:25). Будь снисходителен к себе, не засуждай себя. При побеждениях прибегай к Богу с раскаянием — и простится тебе побеждение твое; а ты снова за меч и на сечу: укрепи брань! Упорною, постоянною войною возьми град! Господь пришел призвать грешников на покаяние, а не для праведников! Ты уподобляешь себя слепцу евангельскому, вопиющему вслед Спасителя и возбраняемому... Возстани, дерзай; Божественный Учитель зовет тя... Вера твоя спасе тя (Мк. 10:49, 52).
Письмо 90 К брату, занимающемуся умною молитвою На слова письма твоего: «Возьми меня, добрый пастырь, и причти к овцам твоего стада», ответ мой: «Прими меня, ближний мой, в услужение тебе на пути твоем ко Христу». Так отвечать научает меня святой апостол Павел. Он написал коринфянам: не себе проповедаем, но Христа Иисуса Господа, себе же самех рабов вам Иисуса Господа ради (2 Кор. 4:5). Не себя проповедую! Нет!.. Сохрани Боже!.. Пусть стою в стороне! Так стоять извещается моему сердцу, приятно ему. Довольно, если, указывая тебе на Мессию, сподоблюсь говорить: Се Агнец Божий, вземляй грехи мира (Ин. 1:29), вторый человек Адам, Господь с небесе (1 Кор. 15:47). Облекохомся во образ перстнаго рождением невольным по плоти, облечемся и во образ небесного (1 Кор. 15:49), уже неведомо во младенчестве облеченные в этот образ крещением, разоблаченные жительством нерадивым, — облечемся снова покаянием и жительством по евангельским заповедям. Исполним слова Господа, Который повелел ученикам Своим: не нарицайте учителя, не зовите отца на земли, не нарицайте наставницы; вси же вы братия есте (Ср.: Мф. 23: 8—10). Соблюдем взаимную мертвость, говоря друг о друге Богу: «Твое Тебе — и да пребывает Твоим»! Люди, оживая безумно друг для друга, оживая душевною глупою привязанностию, умирают для Бога, а из пепла блаженной мертвости, которая — ради Бога, возникает, как златокрылый феникс, любовь духовная. Истинное послушание — послушание Богу, единому Богу. Тот, кто не может один, сам собою, подчиниться этому послушанию, берет себе в помощники человека, которому послушание Богу более знакомо. А не могут — люди с сильными порывами, потому что порывы уносят их. Святой Иоанн Лествичник сказал: «Отцы определили, что псалмопение — оружие, молитва — стена, непорочная слеза — умывальница, а блаженное послушание — исповедничество, без которого никто из страстных не узрит Господа» (Степень 4). Если же руководитель начнет искать послушание себе, а не Богу — не достоин он быть руководителем ближнего! Он не слуга Божий! Слуга диавола, его орудие, его сеть! Не будите раби человеком, — завещавает апостол (1 Кор. 7:23). Пребывание твое с родителем твоим по плоти, служение ему, разумеется, должно остаться, как оно теперь есть. Заповедано инокам удаление от родителей, когда родители влекут в мир, отвлекают от Христа; но когда они содействуют нашим благим намерениям, когда они больны, беспомощны, нуждаются в руке нашей — тогда ли отнять эту руку? Тогда помощь и служение им причисляются к иноческим добродетелям, одобрены и похвалены святыми отцами (преподобный Кассиан Римлянин). Все духовное преуспеяние заключается в том, чтоб сердце, отрекшись переменчивых, бестолковых законов, правильнее, беззакония своей воли, приняло законы Евангелия, всюду подчинялось им. Истинное послушание — в уме и сердце. Там и самоотвержение! Там и нож, о котором повелело Евангелие ученику своему: да продаст ризу свою и купит нож (Лк. 22:36). Риза — нежность, удовлетворение приятных чувств сердечных по плоти и крови. Такое понятие о послушании, самоотвержении, духовном преуспеянии оставляет наружное поведение в полной свободе. Да благословит Бог пребывание твое всюду, где бы ты ни был, когда сохранишь цель богоугождения. Да благословит Бог все входы твои и исходы, если входить и исходить будешь с этою целию! Господня земля и исполнение ее; на всяком месте владычествия Его. Темже и тщимся, аще входяще, аще отходяще, благоугодни Ему быти(1 Кор. 10:26; 2 Кор. 5:9). Никакое место в глазах моих не имеет особенной важности, а жизнь ради Бога на всяком месте бесценна. Начну же говорить недосказанное в прежних письмах... Ты не совсем угадал, что мною было недосказано!.. Приехав к вам в обитель, увидев тебя, я тотчас ощутил, что тут — не твое место; сердце мое было недовольно, что ты тут. Но сказать тебе это я был не вправе до сей минуты, когда ты дал мне право на откровенность, завоевав ее своим самоотвержением. Странник обязан приносить мир всюду, куда он ни входит, и оставлять мир. Нужно тебе место и настоятель, которые бы доставили не намеренно, по договору, но по естественному общему ходу — свободу уму твоему идти по пути, который Бог благоволит указать ему. Бог да благословит твое намерение и да дарует привести его в исполнение к душевной твоей пользе и к успокоению страждущего родителя твоего. Только поступи основательно, спокойно, неторопливо, часто моля Бога привести тебя туда, куда Ему угодно. Уже ты испытал, каково кинуться в воду, не измерив наперед броду. И не позволь себе при твоем исшествии никаких поступков и слов, которыми было оскорблено, нарушено святое смирение. Молчание лучше лучших слов. Выдь, как непотребный и грешный от честных и святых. Тогда рука Божия будет с тобою, рука, которая ведет и поддерживает смиренных, — карает и сокрушает гордых. Желаю, чтобы всюду поведением твоим благовествовалось Евангелие! Этого желаю непременно! Здесь являю власть ради Бога: окажи послушание ради Бога. Думаю: при избрании нового места надо иметь тебе в виду, чтоб однажды в год, или по крайней мере в два года, можно было тебе иметь личное со мною свидание и беседу. Так делают некоторые иноки, по обстоятельствам живущие в других обителях, а по извещению сердечному руководствующиеся моими советами. Скудость в духовных сведениях, которую я увидел в обители вашей, поразила меня! Но где, в каком монастыре и не поражала она? Светские люди, заимствующие окормление духовное в Сергиевой Пустыне, имеют сведения несравненно большие и определительные, нежели эти жители монастырей. Это увидишь собственными очами. Живем в трудное время! Оскуде преподобный от земли, умалишаяся правды от сынов человеческих! Настал глад Слова Божия! Ключи разумения у книжников и фарисеев! Сами не входят и возбраняют вход другим! Христианство и монашество при последнем их издыхании! Образ благочестия кое-как, наиболее лицемерно, поддерживается; от силы благочестия отреклись, отверглись люди! Надо плакать и молчать. Ничем наружным не связываю тебя. Делай, что признаешь за лучшее для своих обстоятельств: на всем, что ни предпримешь с благою целию, буди благословение Божие. У меня нет своего благословения; благословляю призыванием благословения Божия. Для соображения нужно тебе иметь понятие о моих обстоятельствах. Я на них кивнул головой, махнул рукой! Да будет со мною, как угодно Богу! Рассматривая состояние и потребности души моей, я признавал нужным мне безмолвие, глубокое безмолвие, вне всякой внешней земной должности, служа ближним служением слова. Прошлой зимой я думал видеть указание воли Божией к уединению в крайней болезненности моей и прочих обстоятельствах. С молитвою: «Не моя, но Твоя воля да будет», подал я просьбу об увольнении меня моему начальству и письмо о том же Государю Императору. Сначала дело наклонялось к увольнению меня; но внезапно поворотилось иначе. Государь лично изъявил мне свое желание, чтоб я возвратился в Сергиеву пустыню, — и полагаю, что должно туда возвратиться. Такое у меня сердечное чувство. Но ин суд человеческий, ин — Божий. Благодарю тебя за то, что ты остановился излить сожаление о болезни моей: этим угодил мне! Вижу, что из тебя будет толк! Не люблю жесткого сердца от грубости, от недостатка любви к ближнему; но не люблю и плотски чувствительного, тающего в нежностях... Знаешь ли, что неясность лукава?.. Я по природе с сильным чувствительным сердцем, как и ты, потому не охотник позволять сердцу моему расслабление нежностию. Евангелие научило меня, что сердце слабое неспособно к христианским добродетелям, что нужно его скрепить верою, самоотвержением, сделать героем при посредстве внутренних борений и побед... Победы делают сердце героем!.. За победы нисходит в него святая вера, живая вера, сильная вера!.. Насади и воспитай в себе мертвость ко мне. Что бы неприятное ты ни услышал о мне — говори: «Однажды навсегда я отдал его Богу — и отдаю: да совершается над ним воля Божия». В последней статье письма твоего говоришь: «О, если б я мог служить вам в виде домашнего животного всяким родом службы, какой только доступен мне». С приятною улыбкою на устах и в сердце отвечаю: кажется, твое желание исполнит Бог. Он так и устроил, чтоб тебе быть в одном деле со мною... Не помню с которого времени — а очень, очень давно — мне особенно нравились слова апостолов: неугодно есть нам оставльшим Слово Божие, служити трапезам... мы в молитве и служении слова пребудем (Деян. 6:2, 4). Служение братии Словом Божиим!.. Какою восхитительною, насладительною картиною представлялось очам души моей это служение!.. «Ни один наш дар, — сказал святой Иоанн Лествичник, — столько не благоприятен Богу, как приношение Ему словесной души покаянием. Весь видимый мир не равночестен одной душе: он преходит, а она нетленна и пребывает вовеки». Что же? Бесконечно милосердый Бог подал мне в руки это служение! Не только подал мне в руки, но и извещает многим душам искать от меня этого служения! Теперь все время мое взято этим служением Как утешительно перекликаются со мною многие души среди таинственной ночи мира сего с различных стран своих! иная с одра болезни, другая из изгнания, иная с берегу Волхова, иная с берегу Двины, иная с поля Бородинского, иная из хижины, иная из дворца царского. Душа, где бы она ни была поставлена, если не убита нечувствием, везде ощущает нужду в Слове Божием, везде падение гнетет ее, давит. Произношу Слово Божие в беседах личных, пишу его в беседах заочных, составляю некоторые книги, которые могли бы удовлетворить нуждам нынешнего христианства, служить при нынешнем голоде каким-нибудь утешением и наставлением От служения слову раздается в душе моей какой-то неизреченно-радостный голос удостоверения в спасении... Твой жребий — принять участие в моем служении, и ту мзду Духа, которая будет выдана по несказанной милости Божией за это служение, разделить со мною. Удовлетворен ли ты? Несколько времени как стала мне приходить мысль: великопостная служба столько заключает в песнопениях своих глубокой поэзии, которою говорит душа, проникнутая святым покаянием, что могла бы быть составлена особенная книга великопостных вдохновений в поэтическом порядке, с поэтическим построением. Предметы этих песнопений именно те, которые душа твоя в настоящем ее устроении способна правильно, полно ощутить — потому удовлетворительно, определительно выразить. Но решение этого дела — до личного свидания. О нем надо много основательно потолковать. Пишешь, что тонкий помысл тебе внушает искать собственно «моего» учения. Вижу: такое твое призвание. По вере твоей да будет тебе. И я тебе этого желаю: да дарует тебе Бог наследовать «верою» сокровище духовное. Наконец — прими мое поздравление: приветствую тебя со вступлением в правильный род иноческой жизни, от которого получишь систематическое духовное воспитание. Такое воспитание — неоцененное благо; доставляемое им устроение душевное далеко отстоит от устроения, хотя и похвального, но приобретаемого самоучкою в жительстве самочинном. Осяжи сердце твое! Не раздается ли в нем чувство легости, свободы, радости, извещения? Такие бывают ощущения в душе, когда она получит дар свыше. Ты получил его, принял рукою веры. Начинай, Израиль, наследовать землю обетованную! (Втор. 2:31) Христос с тобою!
Письмо 91 К брату, занимающемуся умною молитвою Положив в недостойную мою руку, как руку освященную, твой ум и сердце для принесения их при посредстве этой руки в жертву Богу; пожелав собственно «моего учения», чего уже и я тебе желаю, ты приобрел право получить, а я вменяю себе в обязанность тебе доставить краткий отчет моей жизни, жизни ума и сердца. Взгляни на то, чему, не видев, уверовал, чего, не видев и не знав, пожелал, водимый непостижимым чувством сердца, призванием! Присылаю думу, которую я назвал «Плач мой», а написал прошедшею зимою, полагая, что указывается мне отшествие из Сергиевой пустыни и даруется бесценное безмолвие... Может быть, дело и идет к тому!.. Вернее — плакать о грехах на уединенном берегу Волги, нежели предаваться молвам, скопившимся со всей России на берега Невы. Получил от твоего настоятеля тетрадь твоих стихотворений. Зачем мне прислали ее?.. Неужели я скажу на ветер, скажу кому-нибудь кроме автора, кроме кого-либо могущего и нуждающегося понять дело, мое мнение о каком бы то ни было сочинении?.. Впрочем, я прочитал ее; увидел ни более, ни менее, как то же, что увидел при первом знакомстве с тобою, с твоею душою. Мое первое знакомство с твоею душою — в Петербурге, в Сергиевой пустыне, в моем кабинете, когда я прочитал некоторые твои стихотворения. Первое впечатление, произведенное на меня твоею душою, остается неизменным, самым живым — более объяснилось, утвердилось. Впечатление было верное, как верен ты. «Где этот человечек? (такое имя дало тебе мое впечатление!) Он непременно житель или будет жителем святой обители!» В душе его услышал я глубокое, истинное призвание к Богу. Это призвание отдалось чем-то знакомым. Приезжаю к вам в обитель; неожиданно называют, указывают мне тебя — гляжу: «Да — это тот самый человечек!»... Я глядел на душу: для лица и для всего вещественного я — точно без глаз. Черты физиономий как раз забываю; черты души, и самые тонкие, остаются запечатленными в памяти. Увидишь из прилагаемой статьи, что твое давнее призвание (так устроил нас Создатель Бог!): последовать и наследовать мне, тому моему, что не мое собственно — усвоилось мне по великой милости Господа, хотя я и вполне недостоин такой милости. Мне нравятся те твои сочинения, которые вижу в утешающей меня дали твоего будущего. Я угадываю твои будущие сочинения по настоящим: душа как выказывающаяся при ее собственном свете и вдохновении, от которых еще несет плотским разумом и чувством, удовлетворит меня, когда по очищении от этого сору и смраду будет высказываться при вдохновении и свете Христовом Хорошо сделал — так и впредь делай, — что описал мне ясно происшедшее в тебе действие при прочтении «немилостивых слов». Точно: это было нервное состояние (ты уже это смекнул!), это было чувство плоти, увидевшей, что ей приготовляется распятие; это действие плотского разума, когда этот разум видит предстоящую ему смерть на кресте веры.
Письмо 92 К тому же 2 декабря получил я письмо твое, а на 30 ноября видел тебя во сне. И вот какой был сон мой: вижу — в руках моих какая-то вновь изданная книга, похожая форматом на посланную тебе мною «Стихотворения святителя Григория Богослова»; только печать ее покрупнее — как бы печать брошюрки «Валаамский монастырь». Холодно, без внимания перебираю листы книги, останавливаюсь на какой-то статье, узнаю: это твои новые сочинения, существующие в моем предчувствии! много тут мыслей, целых тирад из нашей переписки. С сердечным интересом и утешением начинаю рассматривать, читать книгу, в ней все мне так — нравится! Вдруг предо мною картинка, премиленькая, пречистенькая картинка, как бы живая — с движением! Смотрю: ваш монастырь; пред ним тихое, покойное, уединенное поле. По полю идешь ты в послушническом подряснике, с шапочкой на голове. Навстречу тебе от монастыря едет на коне Божия Матерь, подобно тому, как Господь, Сын Ее, въезжал в Иерусалим на жребяти осли. Поравнявшись с тобою, Она остановилась, благосклонно обратилась к тебе, благословила тебя, говорит так милостиво, свято, мирно: «Ты будешь жить в...; тебе здесь не утешиться». При этом разлилась в сердце моем необыкновенная приятность; от сильного ее действия я проснулся — и чувствую: та же приятность, которую ощущал я во сне, сладит душу мою наяву. Где тебе жить, ускользнуло от слуха моего... в вере! но, что ты под кровом и попечением Божией Матери, меня несказанно радует. Благослови душе моя Господа и вся внутренняя моя имя святое Его. В этом сне мне все — по мысли. Сущность его: слова кротчайшие и милостивейшие Богоматери. Ими не осужден монастырь, не осужден и ты: все покрыто Божественным снисхождением. Чудно и мудро ускользнуло от слуха название места, определенного тебе в жительство. Этим умолчанием оставляется сердце в свободе. Весь сон — только утешает. Милость Божия посетила тебя в день приобщения Святых Христовых Таин. Это было истинное утешение, утешение начальное, объемлющее поверхность ума; дальнейшие утешения, которые тебя ожидают по благости Божией, будут гораздо глубже. Понял ли ты, как оно уняло кровь, какое расстояние между им и кровяным восторгом, которым жалко тешат себя самообольщенные? Вкушение утешения начнет мало-помалу просвещать ум твой познанием Божественным. От вкушения — просвещение и разум духовный: вкусите и видите, яко благ Господь, говорит Писание (Пс 33:9). Ты хранишь мою тайну и храни ее: этим дашь свободу моему сердцу быть откровенным с тобою, вполне свободным; с другими — открывается соразмерно им. Родство по плоти не имеет никаких прав на связи и отношения духовные, разве сделается этого достойным, породнившись о Господе духом. Оставляй меня таким, каким мне велит быть сердце мое. В откровенности моей пред тобою нет ничего премудрого и разумного, одно дерзаю сказать — невинное, утешительное в Боге. С этою откровенностию говорю следующее: хотя я весь погружен в страстях, но молил Бога, признавая эту молитву сообразною воле Божией: «Господи! даруй Леониду ощутить духовное утешение, чтоб вера его соделалась верою живою — верою от извещения сердечного, не от одного слуха». Как и ты — я слаб на язык; непрестанно падаю им, хотя непрестанно более и более убеждаюсь в достоинстве молчания. По этой слабости недели две тому назад повторил С: «Слышу сердцем моим, как в Леониде действует утешение». Получив письмо твое, я показал ему те твои строки, в которых написано о утешении, чтоб он и этот случай приложил к прочим своим опытам, полезным для души его. Храни утешение и не позволяй уму твоему вдаваться в мечтания. Утешение сперва действует на ум, обновляя мысли, а он, почувствовав оживление, охотно вдается по неопытности своей в мечтательность и в ней бесплодно и безрассудно истощает дарованную ему сладость. Сказывает ли тебе это сердце твое? Ведь оно говорит, только мы не вдруг навыкаем расслушивать голос его. При утешении вдавайся более в благодарение, в молитву и самоукорение: утешение будет возрастать и возрастать. Я желал для тебя, чтоб ты был причастником блаженной трапезы утешения духовного: вкусивший ее соделывается мертвым для мира, стяжевает особенную силу к совершению пути духовного. Так, святой пророк Илия по вкушении пищи, принесенной ему Ангелом Господним, иде в крепости яди тоя четыредесять дней и четыредесять нощей-до горы Божия Хорив, там сподобился сперва явственнейшей беседы с Господом, а потом и совершеннейшего боговидения во гласе хлада тонка (3 Цар. 19:8,12). Эти утешения — таинственная манна, названная в Писании хлебом небесным (Пс 77:24), пропитывающая новых израильтян — христиан — во время путешествия их по пустыне во время странствования земного. Эти утешения — манна сокровенная Апокалипсиса, о которой сказал явившийся Иоанну Богослову Сын Божий: побеждающему дам ясти от манны сокровенныя (Апок. 2:17). Она точно — сокровенная: незрима человеками; ее видит подающий Бог; видит невидимо, видит ощущением приемлющий раб Божий. Таковый раб Божий, пребывая во множестве людей, пребывает один с единым Богом, видимый и невидимый, знаемый и никому не ведомый. Теперь скажи: хорошо ли быть одним? Теперь скажи: каков тот приговор, которым я на тебя грянул: «Ты должен быть один»? Приговор смерти и жизни! Только минуты перехода трудны, когда же вкусишь жизнь — смерть нипочем! Так ли герои!.. Трапеза духовного утешения — как пища и вместе как отрава! Кто вкусит ее — теряет живое чувство ко всему вожделенному, мирскому. Все многоуважаемое миром начинает казаться ему пустою, отвратительною пылью, смрадною мертвечиною. Очень приятно мне, что спутником твоим приходится быть N. Расположение к тебе этого старца — дар Божий. Дары Божии надо содержать в чистоте. Пойми: Христос — Законоположитель любви — заповедал отречение не от любви, а от пристрастия, этого недуга, искажения любви. Имей любовь ко всем, в особенности к рабам Божиим; а пристрастие врачуй, ограждайся от него отречением от твари — от меня и от всякой другой — преданием твари Творцу. Не усвояй себе тварь; не усвояй себя твари; приноси свою свободу в жертву единому Богу. При таком самоотвержении и отречении от всего, или во всем от самости, возможешь иметь духовную любовь ко всякому ближнему, возможешь иметь много и многих — Богом, в Боге, — и вместе пребывать в нестяжании и бесстрастии, в священном безмолвии и уединении о Господе. В молитвенном подвиге будь свободен. Поступай, как привык поступать; вкушай то, что тебе по вкусу, что тебя питает, удовлетворяет. Не гоняйся за количеством молитвословий, а за качеством их, то есть чтоб они произносимы были со вниманием и страхом Божиим. Дальнейшее покажут время и состояние души твоей... Леонид! ты счастливее меня! Завидую тебе! Когда я поступил в монастырь — ни от кого не слыхал ничего основательного, определенного. Бьюсь двадцать лет как рыба об лед! Теперь вижу несколько делание иноческое, но со всех сторон меня удерживают, не впускают в него... Живем в ужасное время: в преддвериях развязки всему. Прочитай книгу «Цветник». Там много сказано о телесных подвигах; в них явлено самоотвержение, что вполне справедливо, истинно. Книга эта для преуспевших уже иноков; это увидишь, это говорит и сам писатель. Всякая книга, хотя бы исполненная благодати Духа, но написанная на бумаге, а не на живых скрижалях, имеет много мертвости: не применяется к читающему ее человеку! Потому-то живая книга — бесценна! Тебе надо умеренною наружною жизнию сохранить тело в ровности и здравии, а самоотвержение явить в отвержении всех помышлений и ощущений противных Евангелию. Нарушение ровности нарушит весь порядок и всю однообразность в занятиях, которые необходимы для подвижника «Плоть и кровь» не в плоти и крови собственно, а в плотском мудровании. Оно поставляет душу под влияние, власть плоти и крови, а плоть и кровь — под полную власть и управление греха И тела святых имели плоть и кровь, но свергшие ярем греха мудрованием духовным, вступившие под управление и влияние Святого Духа Иные так устроены Создателем, что должны суровым постом и прочими подвигами остановить действие своих сильных плоти и крови, тем дать возможность душе действовать. Другие вовсе не способны к телесным подвигам: все должны выработать умом; у них душа сама по себе, без всякого предуготовления, находится в непрестанной деятельности. Ей следует только взяться за оружия духовные. Бог является человеку в чистоте мысленной, достиг ли ее человек подвигом телесным и душевным или одним душевным. Душевный подвиг может и один, без телесного, совершить очищение; телесный же, если не перейдет в душевный, — совершенно бесплоден, более вреден, чем полезен: удовлетворяя человека, не допускает его смириться, напротив того, приводит в высокое мнение о себе, как о подвижнике, не подобном прочим немощным человекам. Впрочем, подвиг телесный, совершаемый с истинным духовным рассуждением, необходим для всех одаренных здоровым и сильным телосложением, с него начинать — общее правило иноческое. Большая часть тружеников Христовых уже по долговременном упражнении и укоснении в нем, начинают понимать умственный подвиг, который непременно должен увенчать и подвизающегося телесно, без чего телесный подвижник как древо без плодов — с одними листьями. Мне и тебе нужен другой путь: относительно тела нам надобно хранить и хранить благоразумную ровность, не изнурять сил телесных, которые недостаточны для несения общих подвигов иночества Все внимание наше должно быть обращено на ум и сердце: ум и сердце должны быть выправлены по Евангелию. Если же будем изнурять телесные силы по пустой, кровяной ревности к телесным подвигам, то ум, ослабеет в брани с духами воздушными, миродержителями тьмы века сего, поднебесными падшими силами, ангелами, сверженными с неба Ум должен будет ради немощи тела оставить многие сильные существенно необходимые ему оружия и потерпеть безмерный ущерб. Говорю тебе испытанное на самом деле, познанное из горьких опытов. Когда я был юношею, все это говорило мне сердце мое — не так ясно, не определительно, но говорило. Другого голоса, другого свидетеля, который бы подтвердил, объяснил свидетельство сердца, не было. И не устоял, не поддержанный никем, глагол моего сердца пред умом моим! Не умел я слушать моего сердца! Страшным, опасным казалось мне слушать его! Тонок, таинствен его голос!.. Старцы, общею молвою прославленные, как одаренные духовным рассуждением, говорили другое, издавали другое мнение об этих предметах, не так, как я понимал и видел их. Всегда я себе не верил: мысль слабая, увертка ума в другом казались мне предпочтительнее моей мысли, прямой и сильной. Много времени протекло в таком состоянии, не много лет — как я оказался освобожден от последования мнениям других; встречаю приходящее к уму моему мнение человека и книги не как страннолюбец гостеприимный и приветливый, но как строгий судия, как привратник, хранитель чертога, облеченный в этот сан милостию всемилостивого Бога моего, после бесчисленных, смертных, долговременных язв и страданий. В этом сане привратника стою у врат души твоей. Мое — твое. Мне данное туне после лютых ударов ты взял туне верою. Христос — подающий. Ему Единому слава! Аминь. 4 декабря 1847 года
Письма к разным лицам6Письмо 1 К родителю об избрании рода жизни, отношении к супружеству и о семейных делах Почтеннейший родитель! Приятнейшее письмо Ваше от 22 октября получил 30-го. Искреннейше поздравляю Вас с получением знака отличия за 25 лет. Представление, уже утвержденное Государем, находится у министра и, вероятно, скоро будет сообщено Вологодскому губернатору. Сделайте милость, не беспокойтесь о высылке мне денег; благодаря Богу я не нуждаюсь и весьма бы нашел справедливым, если бы вам благоугодно было зачесть оные за те, кои Вы мне пожаловали при отъезде моем из Вологды в Петербург. Вы изволите знать мое усердное желание добра всем членам нашего семейства. Но суждение мое односторонне: оно согласуется с родом жизни, который я провожу. Мне всегда казалось, тем более теперь кажется, супружество игом тяжким и неудобь носимым; я страшился оного и не понимал, и теперь не понимаю, как могут люди решаться на оное. И потому сделайте милость, устраните меня от суждения в сем деле; предоставьте мне желать благополучия своим братьям и сестрам, какой бы они ни избрали род жизни — брак или безбрачие. Петр представлен к Станиславу; он в хороших руках, развертывается, и выходит дельный парень. Надо ожидать, что он далеко пойдет. Нынешнею осенью был я очень болен горячкою, после которой начал себя чувствовать лучше и лучше. Думаю — много к сему способствует прекрасный со всеми удобствами дом, в коем живу, и ангелонравная братия, меня окружающая, упокоевающая меня душевно и телесно. Простите, почтеннейший родитель. С истинным высокопочитанием и преданностию имею честь быть Вашим покорнейшим сыном. Архимандрит Игнатий. 4 ноября 1835 года
Письмо 2 О душеполезном слове; о памяти смертной и приготовлении к вечности; о пагубности мирских забав; как и какие душеполезные книги следует читать
Воистину Воскресе Христос! Любезнейшая сестра Мария Александровна! Равно и я поздравляю тебя от исполнения сердечного с протекшим Праздником Воскресения Христова; равно и я желаю тебе, друг мой, всевозможного благополучия. Твое сетование справедливо: я слишком долго молчал; молчал, потому что надеялся, что наше взаимное расположение не может быть подвержено сомнению; обыкновенные письма светских людей, состоящие в различных поздравлениях и уверениях, не составляют обязанности монаха. В слове о душевной пользе я отказать не могу; такое слово есть милостыня, которую непременно должен подавать монах не только для душевной пользы ближнего, но и для своей. Когда человек почаще будет размышлять, что все земное временно, непременно кончится смертию — опять что смерть сия придет неизвестно когда, чрез многие ли годы, или завтра, или чрез неделю — тогда рождается в человеке забота о приуготовлении себя к вечности, в числе сих приготовлений есть и молитва. Познакомься с Богом заблаговременно, частыми молитвами стяжи дерзновение, дабы, когда должно будет предстать на страшный суд, могла ты упросить Судию быть к тебе милосердым. Оставь угождение диаволу в различных мирских забавах, послушайся Спасителя, возвестившего: горе смеющимся ныне! горе насыщенным ныне! Вопреки завещанию Сына Божия диавол установил балы, театры и прочие забавы; деньги те приносятся в жертву диаволу, кои могли бы быть принесены в лице нищих Господу Иисусу Христу, Который воздаст дающему милость сторицею в будущем веке. Займись чтением Божественных книг с благоразумною умеренностью, сохраняющею надолго вкус, и утончающею оный, и умножающею сердечную жажду Божественной правды, сими книгами поведуемой. Таковы книги: Четьи-Минеи, сочинения святителя Димитрия Ростовского, сочинения святителя Тихона Воронежского, письма Георгия Затворника. В особенности последняя книжка драгоценна; ее можно выписать из города Задонска, Воронежской губернии, из находящегося при городе Задонске Богородицкого монастыря. Переводов с немецкого и французского отнюдь не надо читать; от них можно заразить сердце неисцельною язвою. Просишь от меня духовного благословения на себя и на мужа твоего? — Да даст тебе Господь прошение сердца твоего, и свыше нисходящею благодатию Святого Утешителя Духа да осенит умы и сердца Ваши к познанию святой Своей воли, да отверзет мысленные очи Ваши к усмотрению краткости и суетности сея земныя жизни, да разжет души ваши к сохранению заповедей Его, и да сотворит Вас наследниками некончаемых сладостей рая, уготованных всем любящим Бога и ненавидящим диавола, и дел его, и начинаний его, и славы его мерзостной. Аминь. Усердно любящий тебя и желающий тебе душевного спасения. архимандрит Игнатий. 27 апреля 1840 года
Письмо 37 Поздравление с Праздником Воскресения Христова
Воистину Воскресе Христос! Милостивый государь, любезнейший братец! Николай Петрович! Благодарю Вас за воспоминание Ваше о мне; взаимно поздравляю Вас с светлым Праздником Воскресения Христова; с искреннейшим желанием Вам всех истинных благ, имею честь быть. Ваш покорнейший слуга и богомолец. Архимандрит Игнатий. 27 апреля
Письмо 4 О спасительности скорбей и болезней; без скорбей сердце не может умереть для земли; о болезнях; о приготовлении к вечности; как благодарить в скорбях и болезнях; утешение от чтения духовных книг; читай письма Задонского Затворника Георгия Воистину Воскресе Христос! Любезнейший друг и сестра, Мария Александровна! Сердечно благодарю тебя за твое милое и доброе письмо. Поздравляю тебя с светлым Праздником. Очень рад, что любовь превозмогла напрасное опасение обеспокоить меня письмом твоим. Такое доброе письмо не может обеспокоить — может только утешить и обрадовать. Я не могу участвовать в светских веселостях моих родных, зато должен и желаю принимать живейшее участие в скорбях их. Идут в монастырь и избирают скорбную жизнь для того, чтоб жизнь веселая не развлекала и не привела в забвение Бога, а не для того, чтоб вместе с суетным оставлять и законное, святое. Я убежден и из Слова Божия, и из опытов жизни, что Бог кого полюбит, тому непременно пошлет скорби. Потому что без скорбей сердце не может умереть для земли и ожить для Бога и вечности. Слыша о тебе, что ты постоянно больна, я понимал из этого, что Господь обратил на тебя особенное внимание и хочет тебе доставить блаженную вечность. Обрати к вечности очи ума твоего и сердца. Вечность! Все мы непременно должны вступить в нее и те из нас, которые не хотят нисколько о ней подумать, но всегда мыслями своими и желаниями пригвождены к одному земному. Вечность! С какою радостною надеждою ожидают ее иные, а иным как она грозна! Итак, если вечность нас ожидает непременно, то приготовиться к ней заблаговременно — требует самое благоразумие. Посему советую тебе относительно твоего здоровья положиться на волю Божию. Содержа в памяти мысль, что Бог призывает тебя скорбями к Себе, благодари Создателя, возлюбившего тебя, и повторяй чаще сии слова: «Слава Тебе, Господи, за все, что Ты мне посылаешь. Твори над рабою Твоею волю Твою». Благодарение в скорбях приносит утешение и силу терпеть и долготерпеть. Смерти не должно желать. Бог оттого не посылает ее, что мы к ней не приготовились как должно. Сколько здесь потерпишь с благодарением, столько в будущей жизни насладишься утешением духовным. Читай письма Задонского Затворника Георгия; они недавно напечатаны в Москве в 3-х томах. Предуховная книжка, наполненная утешительнейших наставлении для страждущих. Ты не написала своего адреса, почему отправляю сие письмо чрез сестру Лизавету Александровну. Уведомь, долго ли намерена пробыть в Москве и не думаешь ли побывать в Петербурге. Благословение Божие да почиет над тобою. Тебе преданнейший брат архимандрит Игнатий. 27 апреля 1845 года
Письмо 5 О важности правильного направления на пути благочестия Любезнейшая сестра, Мария Александровна! Поздравляю тебя с Праздником Воскресения Христова и очень радуюсь, что ты чувствуешь облегчение в болезни. И я нахожу очень хорошим, если б ты вздумала ехать в Вологду чрез Петербург. В июле и августе петербургский климат менее опасен для людей слабого здоровья, нежели в прочие времена года. Свидание с недостойным братом твоим могло бы доставить тебе неисчислимую пользу и дало бы тебе направление правильное на пути благочестия, на котором можно понести тяжкие труды и иметь самые малые плоды, и, напротив, при малом труде, но правильном можно обогатеть духовными плодами. Сие и святой апостол Павел засвидетельствовал: аще и постраждет кто, не венчается, аще незаконно мучен будет (2 Тим. 2:5) (сличи с русским переводом)8. Записочки твоей я не мог доставить Надежде Петровне, потому что она (то есть записочка) прибыла ко мне после того, как брат отправился в Варшаву. Они очень милы, и Надежда Петровна не так в опасном положении, как я думал по заочным вестям Дай Бог тебе прочного и скорого выздоровления! Остаюсь навсегда преданнейший брат. А. И. 11 мая 1846 года
Письмо 6 О терпеливом шествии по своему жизненному пути; не надо обращать внимания на людские мнения и речи; как вести себя по отношению к посторонним людям Любезнейший друг и сестра, Мария Александровна! Благодарю тебя за милое письмо твое, за поздравление с Новым годом, за добрые твои желания! Слышал о твоем ушибе, который усилил твою болезненность. Что делать? Каждому надо идти с терпеливым постоянством по тому пути, на который он поставлен судьбою, — тем больше, что изменить этот путь не в нашей власти. На людские мнения и речи не советую тебе обращать большого внимания и подчинять им свое поведение, особливо же боголюбезные впечатления и движения сердечные. Веди себя просто, без принуждения и восторженности, оставляй поступки, резко бросающиеся в глаза, выходящие из обыкновенного круга действия, — это вполне достаточная жертва для ближних. Надеюсь весною увидеться: путь мой должен быть на Грязовец, Покровское и так далее. Здешним местом я очень доволен! лечусь с успехом; но сильное лекарство очень вертит. Теперь очередь дошла до простуженных глаз моих. Начало их вертеть — и пишу с трудом! Христос с тобою! При свидании, может быть, что-нибудь скажу и о болезни твоей9.
Письмо 7 Утешение от дружбы Любезнейший друг и сестра, Мария Александровна! Благодарю тебя от всей души за дружбу твою, которою я был истинно утешен. Радуюсь, что судьба привела меня побывать под благословенным покровом дома твоего. Путешествие мое я совершил благополучно, здоровье мое приходит в лучшее и лучшее состояние. Будь благополучна! Бог да возвратит тебе потерянное тобою здоровье! А я остаюсь навсегда тебе преданнейший брат архимандрит Игнатий. 9 июня 1848 года Сергиева пустыня
Письмо 8 О благодарении Бога за скорби; о самооправдании Любезнейший друг и сестра, Мария Александровна! Искренно благодарю тебя за воспоминание о мне и призываю обильное благословение Божие на тебя, твоего супруга, твою дщерь и на весь дом твой, на все домочадство твое. Великая мудрость и великий источник утешения — благодарить Бога за все земные скорби, как ниспосылаемые нам самим Промыслом Божиим во спасение душ наших. Кого Господь любит, того наказует. Пожелай мне не забывать этого святого образа мыслей и не уклоняться от него по поводу различных самооправданий, которые все — ложь, и самообольщение, и слепота, и гордыня. Стареюсь, хилею, отживаю: вот что могу сказать о себе. И паки призываю на тебя обильное благословение Божие. Тебе преданнейший брат архимандрит Игнатий. 5 мая 1857 года
Письмо 9 Современная политика, общественная и частная, — невмешательство Любезнейший друг и сестра, Мария Александровна! Письмо твое от 29 октября я получил 15 ноября. Спаси тебя Господи за участие, которое принимаешь в Алексее Петровиче. И то хорошо, что не пишешь подробностей о нем брату, Петру Александровичу, который имел средство сам узнать о нем все. Современная политика, общественная и частная, — невмешательство. Держаться ее полезно и благоразумно. Алексей, как юноша, пошалил и поглупил, вероятно, и теперь имеет образ мыслей не самый основательный. Время и обстоятельства вразумят его. Брат Петр Александрович поступил в этом обстоятельстве как следует благоразумному и благородному человеку — православному христианину. Благословение Божие да почиет над тобою, над супругом твоим и над дщерью. А я совсем состарился: хвораю и хвораю. Тебе преданнейший брат Игнатий, епископ Кавказский и Черноморский. 15 нрября 1860 года
P.S. С Алекс. П. у меня нет никаких сношений; из монастыря и вообще из Москвы он не написал мне ни строчки, указывая, конечно, этим, что мне нет никакого дела до дел его.
Письмо 10 Благодарность за помощь монастырю Любезнейший друг и сестра, Мария Александровна! Приношу тебе искреннейшую благодарность за доставление коров в монастырь, который нуждался в умножении его стада как для братской трапезы, так и для хлебопашества Надеюсь, по словам брата П. А, вскоре лично видеть и благодарить тебя. Мое благословение и усерднейший поклон Николаю Филипповичу и Александре Николаевне. С чувствами совершенного почтения и искреннейшей преданности имею честь быть Твоим покорнейшим слугою и братом. Е. Игнатий. 18 сентября 1863 года
Письмо 11 О семейных делах Любезнейший друг и сестра, Мария Александровна! Милейшее и добрейшее письмо твое от 9 апреля я получил. Сердечно радуюсь твоему спокойному, приятному и полезному образу жизни. Относительно Саши Жандр скажу тебе, что ее непременно надо взять из института, и если пребывание в деревне не сделает ей пользы, то надо взять ее окончательно. Следовательно, Бог тебе да благословит сделать по желанию твоему с согласия родителя и родных для Саши Жандр. Призывая на тебя и на добрейшего Николая Филипповича благословение Божие, остаюсь навсегда Тебе преданнейший брат архимандрит Игнатий. 1850 года мая 2
Письмо 12 (1)10 Молитвами святых отцов наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас. Дражайшие и почтеннейшие отцы! Отец Варфоломей и отец Алимпий! Усердно желаем вам радоваться и здравствовать о Господе! Приехав в Оптину пустыню, нетерпеливо хотели писать к вам; но моя болезнь, увеличенная путешествием, останавливала то, к чему влекло сердечное чувство. Принятые о. строителем весьма ласково, мы остались жить в монастыре: к сему побудили нас обстоятельства наши, монастырские, и скитские. Келии отведены нам наверху, в том деревянном флигеле, который находится против новой трапезы и составляет симметрию с настоятельскими келиями. Михайло Васильевич ходит на клирос; я, как больной, пристанищем моей надежды должен иметь не труды свои, не заслуги — милосердие и заслуги Богочеловека Иисуса. Прежде всего описали мы вам свои обстоятельства, ибо нам представляется, что вы сопровождаете нас вашим участием, и мы бы виноваты были пред сим драгим и одолжительным участием, если б не удовлетворили оного, хотя несколько, описанием наших обстоятельств. Может быть, оно уже пеняло нам с снисхождением и упрекало с любовию за нашу медлительность... Иисус уготовал добрым делам сторичные награды, и делающему добро излишни похвалы человеческие: и потому кратким, но искренним благодарением за вашу любовь, ласки, гостеприимство, удовлетворяя требованиям нашего сердца, оставляем все комплименты, сии наряды, в кои по большей части одевается нечистосердечие — блудница-лесть. Наконец прося ваших святых молитв (особливо при служении святой литургии) и благословения, честь имеем пребыть
Честнейшие отцы! Ваши недостойные послушники многогрешные Димитрий Брянчанинов и Михаил Чихачев. 12 июня 1829 года
П.С. Вам кланяется с прошением святых молитв и благословения о. Митрофан, наш сосед по келиям; бедный! его мучит лихорадка. Если это от нас не слишком дерзко, то просим вас сказать наш усердный поклон о. Моисею с прошением его святых молитв и благословения и с благодарением за его ласковое гостеприимство. Скажите наш поклон о. Феофилакту; также о. Иоасафу иеродиакону — не может успокоиться наша совесть от того, что мы уехали с ним не простившись. Просим простить великодушно виноватых. Новость: В Александро-Свирском монастыре скончался один монах; его похоронили подле покойного знаменитого о. Феодора и при сем случае смотрели остатки сего старца. И тело, и одежда совершенно истлели, остались одни кости желтого цвета. Рассказывал нам сие о. Гавриил, иеромонах-скитянин, читавший о сем в письме, пришедшем из Свирского к о. Леониду, и, рассказывая, к словам желтого цвета прибавлял: как воск. О чернилах: Для составления чернил берем 1/2 фунта чернильных орешков и, раздробив на крупные куски, кладем в кастрюлю; и, налив 3/4 штофа сивухи, оставляем стоять 2 суток (лучше на теплой лежанке); потом, пережегши 1/8 фунта сапожного купороса в печи на тарелке, кладем в кастрюлю и на угольках кипятим 1 раз, так чтобы не сбежало; если же сбежат, то будут хуже. Остудив, сливаем. Так получаются чернила, годные для уставного письма. Вот они:
Слив сей первый номер чернил, на гущу наливаем столько чайной воды, сколько налито прежде было вина, и, положив столько же купоросу, кипятим раз до трех; получится второй номер чернил, годных для скорописания и для прибавления в первые, когда сии слишком сгустятся. Сие письмо пролежало у меня в келии, уже написанное, с неделю. Сегодня вечером приехал послушник, бывший у вас для доставления о. Феофилакту его денег и вещей, и сказывал нам то, что вы ему приказали сказать, и что я уже предугадывал и на что, потому, написал ответ предварительно. О. Антоний Скитский сказывал нам от вас поклон, за что благодарим всепокорно.
Письмо 13 (3) Молитвами святых отцов наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас! Ваше Преподобие! Почтеннейшие старцы! Отец Варфоломей и отец Алимпий! Снова принимаюсь писать к вам; к сему побуждает меня любовь ваша, оставившая в моем сердце неизгладимое впечатление. Уже писал я к вам по приезде моем в Оптину пустыню; не знаю, мое ли письмо не достигло вас, или ваш ответ на оное не мог придти ко мне, а задержан был на каком-либо мытарстве. Не хочу входить в тонкое о сем исследование; не хочу назвать по имени того человека, которого можно б было подозревать не без основательных причин; обвиню Того, Кто повелел нам обвинять Себя, дабы мы умиротворялись и избегали осуждения, человечески правильного и неправильного; скажу: видно, так угодно Богу! Хотя вы, вероятно, не нуждаетесь совершенно в нашем благодарении, но мы обязаны исповедать устами то, что чувствуем сердцем, и потому позвольте принесть вам искреннейшую нашу признательность за ваши ласки, гостеприимство и любовь. Ваше собственное чувство может вас уверить, что сие пишем мы не из лести, но от избытка сердца. Ныне живем мы в Вологодской губернии, где, по-видимому, можем избрать наивыгоднейшее и основательнейшее место для жительства. Однако и до сих пор здоровье мое при всех пособиях находится в весьма слабом состоянии. Что сказать вам о нашем пребывании в Оптиной пустыни? Оно было довольно тягостно, и очень бы мы расстроились, если б не поспешили выехать. О. Митрофан был нашим добрым соседом; он раза два при нас хворал лихорадкою; обещали мы ему написать письмо, но никак не можем решиться; ибо и письма к голове козельскому Брюзгину, по-видимому, не доходят; сие заключаем из того, что пишем, а ответов не получаем. Поелику письмо сие не должно быть в Козельской почтовой экспедиции, то я имею причину надеяться, что вы оное получите; и потому прошу вас: не оставьте нас без ответа, если сия переписка для вас не тягостна Мой адрес в Вологду, Дмитрию Александровичу Брянчанинову. В прошлом письме моем помещен был следующий: анекдот: В Свирском монастыре 1829 года на святой неделе скончался рясофорный монах Израиль, бывший учеником схимонаха Феодора. Пред кончиною своею просил он, чтоб тело его положено было при останках его старца, что и исполнено. По сему случаю сделалось известным, что тело покойного о. Феодора совершенно истлело, также и одежды; остались одни кости желтого цвета; сие рассказывал нам о. Гавриил, скитский иеромонах. В том же письме описывал вам способ делать чернила, что и здесь повторяю: 1/2 фунта чернильных орешков, раздробив их на куски, положить в чугунчик и налить 3/4 штофа полугарного вина, дав постоять двои сутки на лежанке. Вложив 3 или 4 золотника мелко истолченной камеди да 1/8 фунта пережженного купороса, все скипятить на угольках, наблюдая, чтоб не сбежало; если сбежит, то хотя и будут хороши, но уже не таковы, как несбежавшие. Потом, остудив, процедить, чрез что получится 1 № чернил, годный для уставного письма. Оставшуюся гущу истереть, чтоб сделалась как тесто; потом налить полуштофом крепкой чайной воды и дать постоять столько же времени, потом, вложив 4 или 5 зол. камеди и 1/8 ф. пережженного купороса, скипятить, как выше сказано; остудив и слив, получите 2 № чернил, годных для писания писем и для прибавления в 1 №, когда сей последний слишком сгустится. Письмо сие писано 2-м номером. Вот образчик и 1-го номера:
Нарочно написал столь толстыми буквами, чтоб вы видели доброту сих чернил, кои при всем своем блеске нисколько не марают и весьма скоро сохнут. Наконец, поздравляя вас с прошедшим праздником Рождества Христова и с наступающим Новым годом, желая вам всех благ, прося ваших молитв и благословения, честь имеем пребыть Вашего преподобия недостойные послушники Димитрий Брянчанинов и Михаил Чихачев. 31 декабря 1829 года
Письмо 14 (5) Преподобнейший и возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Приятнейшее письмо Ваше, к большому моему удовольствию, получил. Простите меня за мою леность, по причине которой не отвечал я Вам на последнее письмо ваше, ко мне в Лопотов монастырь написанное. В сей обители Вологодской местоположение низменное, атмосфера наполнена гнилыми испарениями; все сие вместе с большим вредом действовало на мое здоровье, при слабом состоянии коего был я до избытка обременен трудами телесными. Прошлого 1833 года в мае месяце был произведен в игумны. Между тем Государю Императору, коего был я воспитанником, угодно было приказать, чтоб разыскали и уведомили его, где я нахожусь. В то время указом Святейшего Синода был я переведен в московский Николаевский Угрешский Монастырь. Государь Император повелел митрополиту вытребовать в С.-Петербург и потом дал мне Сергиевскую пустыню, в которой нахожусь и поныне. При мне живет о. Михаил и правит должность головщика на правом крылосе. Здоровье моего тела в здешней обители немного поправилось; видно, еще Господь дает мне время на покаяние. Затем простите, Почтеннейший Отец Варфоломей; поздравляю Вас с наступающими праздниками, прошу святых молитв и честь имею быть Вашим покорнейшим слугою и молитвенником архимандрит Игнатий. 17 апреля 1834 года
Письмо 15 (6) Ваше преподобие! Честнейший и возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Желаю Вам здравствовать и радоваться о Господе. По поручению Его Высокопреосвященства архиепископа Ярославского Филарета имею честь спросить Вас, согласны ли Вы принять на себя настоятельство общежительной Южской Пустыни, находящейся в Ярославской епархии? Высокопреосвященнейший Филарет полагает, что столп нашей Православной веры есть монашество, а столп монашества суть общительные монастыри. Но общежития севера, где наиболее похваляется телесный труд, стоят ниже по благоустройству своему общежитий южной России, где при телесном труде особенное внимание обращается на очищение души и благоуправление ее частым исповеданием помыслов и сердечных браней, частым советом с искусными, исследованием писаний отеческих и, наконец, множеством Божественного славословия. Южская пустыня есть один из лучших общежительных монастырей российского Севера, если не лучший. По ее средствам она может содержать до двухсот человек братии; отстроена прекрасно; церкви в ней благолепно украшены; стоит на красивом месте, в здоровом климате. Недостает в ней порядка: ибо нет искусного настоятеля. Благочестивый и добродетельный пастырь Ярославский, всеми и более всех любимый за христианское милосердие и непоколебимое православие, обратил на Вас внимательный взор свой с полною надеждою, что в сей пустыни порядок будет Вами водворен, стекутся братия благоговейные, пустыня сделается рассадником монашества в епархии — светилом, коего лучами будут обильно озаряться и прочие соседние обители. Владыка полагает, что необходимо Вам взять с собою несколько единодушных братий из Белобережской пустыни для первоначального устройства обители Южской. Вероятно, и Вы так думаете. Заботу о перемещении возложите на Высокопреосвященнейшего; с Вашей стороны благоволите только уведомить меня письмом о Вашем согласии. Затем — в ожидании Вашего ответа имею честь быть с истинною моею к Вам преданностию Вашим покорнейшим слугою архимандрит Игнатий. №132 8 ноября 1836 года. Сергиева пустыня
Письмо 16 (7) Ваше высокопреподобие! Возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей11! Продолжительная болезнь не позволяет мне и поныне быть в Петербурге. Между тем владыка Ярославский очистил для Вас вакансию настоятельскую Южской пустыни и, видя, что я к нему не еду по болезни, послал ко мне письмо, которое при сем к Вам препровождаю. Письмо Ваше я возил к нему, на что он сказал, что все, что сочтет полезным и нужным завести о. Варфоломей, я готов одобрять и всеми силами поддерживать. Я с своей стороны советую Вам никак не отказываться, ибо лучшего случая в жизни Вам не может представиться. Сей архипастырь есть лучший из всех российских архиереев. Вы из письма его увидите, сколько он благонамерен и сколь хорошего он о вас мнения. Путевые деньги он Вам вышлет. Я на словах ему сие говорил да и ныне в письме напоминаю. Не отказывайтесь от Вашего счастия, которое рука Божия Вам подает! Потрудившись в юности или в мужеском Вашем возрасте, вы можете ожидать приятного успокоения в старости — и самый духовный успех при сем может быть гораздо успешнее и обильнее. Я советовал Преосвященному Ярославскому, чтобы он предположение свое, приписанное в его письме, исполнил и вместе с сим послал бы вам путевые деньги. О. Варфоломей, не испорьте нашего доброго начинания. Письмо Преосвященного Ярославского обратите ко мне12. Желая Вам доброго здоровья, прося святых молитв и скорого ответа, имею честь быть Ваш покорнейший слуга архимандрит Игнатий. 2 марта
† Копия Преподобнейший отец архимандрит, возлюбленный о Господе, брат! Очень жалею, что болезнь ваша так долго продолжается и так долго лишает меня удовольствия видеть вас. Молю Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, да возвратит вам здравие ваше на подвиги святого Великого поста, с наступлением коего, яко вожделеннейшего для душ наших времени, усердно поздравляю вас Настоятель Южской Дорофеевой пустыни по прошению его на сих днях уволен от должности строителя, на время поручил я управление оною Петровскому игумену Киприану, доколе прибудет к нам из Белобережской пустыни отец иеромонах Варфоломей. Сделай милость, брате, напиши к нему братолюбивое увещание, чтобы он, возложивши упование свое на Господа Бога, не отрицался от звания свыше на попечение о братстве святой обители южской. Прошу известить меня, не пишет ли он к вам о своем согласии. Ежели бы он пригласил с собою сколько ему угодно братии по сердцу своему, я бы принял всех с совершенною любовию. Весьма желательно насадить виноград истинно монашествующих во вверенной мне пастве, да отрасли ею прострутся и на другие страны севера Помогите мне в сем деле Господа ради. На второй неделе поста я хочу просить Святейший Синод прямо определить о. Варфоломея настоятелем Южской Пустыни, но боюсь не отказался бы. Дайте мне ваш совет, ибо вы хорошо знаете сего старца Призывая на вас и на всю святую братию вашу благословение Божие, с искреннейшим почитанием и пастырскою любовию имею честь навсегда пребыть вашего Высокопреподобия усерднейший слуга Филарет, архиепископ Ярославский. 1 марта 1837 года
Письмо 18 (9) Христос Воскресе! Ваше преподобие! Возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Честь имею поздравить Вас с наступившим праздником Светлого Христова Воскресения! Митрополит Киевский Филарет благословляет Вам отказаться от строительства Южской пустыни. Он Вам готовил игуменский жезл по приезде Вашем в Ярославль; ныне же поговаривает о архимандритском; исполнения сих слов добрейшего архипастыря я усердно желаю! Его весьма тронуло Ваше последнее письмо ко мне, в коем вы изображаете, что не желаете настоятельства южскаго, если он не останется на Ярославской епархии. Желая Вам всех благ, имею честь быть Ваш покорнейший слуга архимандрит Игнатий. 26 апреля 1837 года
Письмо 19 (10) † Ваше Преподобие! Честнейший отец строитель Варфоломей! Простите, что и опять беспокою Вас своим писанием, но на это есть основательная причина Вскоре должен быть сюда Преосвященный митрополит Киевский Филарет, столько в Вас участвующий о Господе. Он будет непременно спрашивать у меня о Вас — и ему весьма странным покажется, что я о Вас ничего не знаю. Почему прошу покорнейше хотя малыми строками уведомить меня, довольны ли Вы настоящим Вашим состоянием, дабы я мог дать приличный ответ вопрошающему. Впрочем, желая Вам всех благ от щедрыя десницы Господней и прося Ваших святых молитв, с истинным почтением и братскою любовию имею честь быть Ваш покорнейший слуга архимандрит Игнатий. 15 сентября 1837 года.
Письмо 20 Ваше Преподобие! Возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Извините — много не могу писать по болезни глаз, а присылаю письмо ко мне ярославского владыки, из коего увидите ход дела и окончание оного. Повторяю: не отвергайте подаемаго Промыслом! Простите! Прошу Ваших святых молитв и имею честь быть Ваш покорный слуга и сомолитвенник архимандрит Игнатий. № 45-й. 23 марта 1837 года
Письмо 21 Ваше Преподобие! Возлюбленнейший о Господе отец строитель Варфоломей! Письмо Ваше имел честь получить — и вижу, сколь я виновен, что не писал к Вам ранее, ожидая от Вас по приезде письма, чем бы встретившиеся ныне неприятности могли быть предупреждены. Согреших, яко человек: прости Бога ради. С часу на час ждем Киевского митрополита, но его еще и до сих пор нет. Только что приедет, не премину представить ему икону и письмо Ваше. Относительно всех Ваших дел, кои могут здесь быть исправляемы, распоряжайтесь мною как указным послушником Южской Дорофеевской пустыни. Желаю о Господе Вам послужить по силам. Когда киевский митрополит приедет и что мне скажет, то я немедленно постараюсь Вам отписать. Батюшка дражайший! Приехали Вы не на чужом, видно, основании созидать! И не чужими трудами питаться, а свои положить. И я, когда приехал в Сергиеву пустыню, то не имел, где главу приклонить, должен был остановиться в постороннем доме и в нем жить первую зиму. Начиная с Соборной Церкви, все представляло одни развалины. А с братиею пришлось не только слезы, но и кровь пролить. Что уж делать? Такова судьба настоятелей. И от епархиального начальства сперва досталось, так что запрещен был выезд из монастыря мне самому. А как то, что без скорби сделаешь, то непрочно бывает. И что посеешь да слезами не польешь, то худо всходит. Простите, батюшка, моему пустословию. От избытка сердца и участия моего сие вам сказал. Усерднейшую приношу благодарность за присланную икону, прошу Ваших святых молитв и с искреннейшею преданностью имею честь быть Ваш покорный послушник арх. Игнатий. 14 октября 1837 года. Сергиева пустынь
Письмо 22 Ваше преподобие! Честнейший отец строитель Варфоломей! По приезде Его Высокопреосвященства митрополита Киевского немедленно представил я ему св. икону и письмо Ваше. За икону благодарит, а относительно настоящих обстоятельств немедленно намеревался писать к Вашему преосвященному о принятии о. Алимпия, к Орловскому же о отпуске о. Иоанникия и о. Анастасия, последних может быть решится перевести синодским указом. Впрочем, просит Вас потерпеть. Если духовное сеяние, сказал он, не польется слезами, то нельзя ожидать рукоятей радостных. Принося Вам благодарность за икону и прося Ваших св. молитв, с истинною преданностью имею честь быть Вашего преподобия покорнейший послушник арх. Игнатий. 29 октября 1837 года
Письмо 23 Ваше Высокопреподобие! Честнейший отец Варфоломей! Письмо Ваше от 4 декабря имел честь получить. Быв у преосвященного Киевского еще до получения оного письма, говорил о Ваших обстоятельствах. Архипастырь сказал следующее: «Преосвященный Ярославский — мудреный человек, если я буду учащать к нему письмами о о. Варфоломее, то чтобы еще хуже не сделать. Это уже испытал я на опыте. Надо некоторое время: он сам увидит хорошую сторону о. Строителя и, будучи весьма монахолюбив, будет ему во всем помогать». Отец Иоанникий Оптинский уехал до получения приглашения Вашего побывать у Вас. Он и сам о сем проговаривал. Ныне у меня гостят о. Иоанникий Площанский, иеромонах, с казначеем Паисием — приехали хлопотать о штате для обители. Все еще не могу попасть с ними в город за нездоровьем. И о отце архимандрите Сергии не имел возможности спросить у Киевского, хотя и был у него на праздниках, при многих других посетителях. Когда увижу наедине, то не премину спросить и вам отписать. Затем, поздравляя Вас с прошедшими праздниками Рождества Христова и Новым годом, прося Ваших святых молитв, имею честь быть всегда Вашего Высокопреподобия покорнейший послушник и сомолитвенник архимандрит Игнатий. 11 января 1838 года13
Письмо 24 Возлюбленнейший о. Варфоломей! Письмо Ваше имел честь получить и Киевскому доставил. Площанский иеромонах Иоанникий здесь был, а перемещаться к Вам отказался. Им обещают прибавить штат. Я еду сегодня или завтра на Валаам для водворения там, аще Господь поможет, тишины. А по приезде о Анастасии зачнем хлопотать, надо, чтобы он сам просьбу прислал к Вам на имя Вашего архиерея, — похадатайствовать можно! Сие уже второе писание после Нового года к Вам пишу. Замечаю, что одного из Ваших писем не получил, — видно, как-нибудь затерялось на почте. Прося Ваших св. молитв, имею честь быть Ваш покорнейший послушник и сомолитвенник арх. Игнатий. 31 января
Письмо 25 Ваше Высокопреподобие! Честнейший отец строитель Варфоломей! Сей письмоподатель изъявил мне желание определиться в монастырь. Но как для слабого его здоровья здешний климат оказался весьма вредным, да и штатное положение нашей обители по духу несовместным, то советовал я ему обратиться к Вам. Тем более, что он уроженец ростовский, и хотя формуляр его имеет пятно, однако оное хорошим его поведением и свидетельством лиц, коим он известен, может быть изглажено. Прося Ваших святых молитв, имею честь быть Ваш покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 28 мая 1838 года
Письмо 26 Ваше Высокопреподобие! Честнейший отец строитель Варфоломей! Долго не отвечал я на последнее письмо Ваше. Но что и отвечать? Какую форму прошения в С. Синод могу Вам доставить? Самое прошение Ваше о увольнении, если оного желаете, должно быть представлено Вашему епархиальному начальству, которое, как здесь известно, Вами весьма довольно и вероятно при дальнейшем течении времени более и более располагаться во благо будет. О себе имею честь уведомить, что в сие время довольно я похварываю; по слабости моего здоровья здешний климат имеет превредное на меня влияние. Не говоря о прочем, страдаю часто глазами, что лишает меня сладчайшего и полезнейшего занятия — чтения. Однако не думаю вдруг оставить все, дабы преждевременным уклонением от должностей не лишиться плодов духовных, доставляемых своевременным по воле Божией и ради Бога уклонением. Письмо Ваше Высокопреосвященнейшему митрополиту Киевскому доставил, и он сожалеет о Ваших чувствах. Затем, прося Ваших святых молитв на подкрепление моих немощей душевных и телесных, имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 9 июня 1838 года P.S. Готовый печатать письмо сие, получаю от некоторого своего знакомого письмо, в коем он пишет, что был у преосвященного Ярославского, который относился о Вас с особенною похвалою, говорил, что Вам предстоит труд собрать новую братию, ибо настоящая избалована прежнею вольностию.
Письмо 27 Ваше Высокопреподобие! Честнейший отец Варфоломей! Поздравляю Вас с Новым годом; виноват, что оставляю столь долгое время, не отвечая на почтеннейшее письмо Ваше. Но хотя и ленюсь писать, однако сердце бдит постоянно в любви к Вам. Хотя настоятельская должность и ввергает часто душу в попечения земные, особливо в нашей обители, которая, можно сказать, вновь устраивается, однако временем посылается воспоминание о вечном веселии и о вечном мучении. Книжки Ваши надеюсь в скором времени к Вам переслать. О. Алимпию прошу сказать от меня усерднейший поклон и поздравление с Новым годом Прося Ваших святых молитв, имею честь быть Ваш покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 4 января 1840 года Оптино-скитский монах Иоанникий едет в Петербург для сбора
Письмо 28 (18) † Ваше Высокопреподобие! Возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Воистину Воскресе Христос! Приятнейшее письмо Ваше от 6 мая я получил и усерднейше благодарю за Вашу откровенность, которая служит верным признаком истинного благорасположения и которой и впредь прошу не лишить меня. О. Иоанникий Оптинский, выехавший на днях из С.-Петербурга, намеревался быть в Вашей святой обители и расскажет с подробностию о моих обстоятельствах, о коих здесь уведомляю Вас вкратце. Точно — был воспрещен мне выезд из монастыря, но по причине совсем другой, нежели о коей Вы пишите. Это за знакомство мое с посланником короля французского, что Государь Император нашел неприличным и достойным наказания и к чему я принужден был насильственно синодальным чиновником. Сие последнее обстоятельство Государю неизвестно, и я не нахожу нужным приводить в известность. О выходе некоторых из братии ночью из монастыря и отпоре ворот распространял здесь слухи о. Нафанаил Толгский; когда сии слухи дошли до меня, я тотчас произвел строжайшее исследование; оказалось, что была прислана в 12 часов ночью посылка тысячи на две в монастырь., то отворили ворота и ризничий принял вещи, не выходя из монастыря, и ниже из келии. После сего случая, в коем о. Нафанаил обнаружил безрассудное бешенство, должен он был выйти из Сергиевой пустыни, куда был принят единственно из милости, по усиленнейшим просьбам, а по принятии тотчас вооружился против благодетеля своего о. казначея. Я бы сердечно рад был дать преимущество о. Нафанаилу по его сединам — но способности его и нравственность сами собою поставили его ниже многих послушников. Наконец о нерасположении ко мне синодального обер-прокурора я ничего не могу сказать решительного. Принимает и поныне очень ласково, сам обещался ко мне приехать. Расположение же Государя Императора из последнего даже обстоятельства обнаружилось в полной силе. И мне остается только благодарить Господа Бога за все случившееся — видеть Его Божественный Промысл, бдящий о спасении души моей и сими малыми искушениями воспитывающий и окормляющий мое младенчество. Горе егда Вам рекут добре вси человецы — это опасно; а потерпеть маленькое поношение весьма спасительно. И потому стараемся предаваться воле Божией с благодарением, а погрешности свои при Всевышней помощи усердствуем по силе исправить. Прося Ваших святых молитв, имею честь быть навсегда с искреннейшею моею преданностию Ваш покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 17 мая 1840 года О. Алимпию свидетельствую искреннейшее мое почтение.
Письмо 29 (19) Ваше Высокопреподобие! Честнейший отец строитель Варфоломей! Почтеннейшее письмо Ваше имел честь получить. Во-первых, сердечно благодарю Вас за радушное гостеприимство, в коем выразилось все обильное Ваше ко мне расположение. Во-вторых, имею честь известить, что немедленно просил я о ускорении хода дела Вашего в Святейшем Синоде и 24-го сего сентября получил известие: Св. Синод разрешил перестроить церковь Южской Дорофееевской пустыни, о чем уже и послан указ Преосвященному Ярославскому. Прошу Вас засвидетельствовать мою искреннейшую признательность о. Алимпию и всей о Господе братии за любовь их. Поручая себя святым Вашим молитвам, имею честь быть навсегда Ваш покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 29 сентября
Письмо 30 (39) Ваше высокопреподобие, достопочтеннейший отец Строитель Варфоломей! Приятнейшее письмо Ваше от 16 ноября получил и сердечно благодарю за братское и отеческое расположение Ваше ко мне. Надеюсь, что милость Божия дарует мне соответствовать оному. Сия Божия милость покрывает и меня, и обитель нашу доселе; хотя от времени до времени и подвергаюсь телесным недугам, а в душевных пребываю постоянно. В настоящее время занимаюсь переводом с латинского языка книги св. Исаии, отшельника скитского, и весьма услаждаюсь духовно-благодатными изречениями сего святого отца. Аще Господь восхощет, намереваюсь оную напечатать, ибо на славянском и русском языках не случалось мне оной видеть, а польза её должна быть необыкновенная. Преплачевный отец! Он современен Макарию Египетскому. Св. Исаак Сирин и авва Дорофей на него ссылаются; есть на него ссылка и в книге великого Варсонофия. Может быть, в Вашей библиотеке имеется сия книга; в таком случае прошу уведомить и написать, сколько именно в ней слов, или бесед, и под какими заглавиями. Также надеюсь получить книгу св. Кассиана Римлянина на латинском же языке, на коем он писал, и если благоволит Господь, то заняться и ее переводом. В обители отстроился окончательно корпус братских келий, чем братия очень успокоены; сельское хозяйство наше также доселе благословляется; если и впредь так благословится, то надеемся значительно иметь поддержку для устройства и содержания обители. Благодарю почтеннейшего о. Алимпия за его воспоминание о мне, сердечно радуюсь возвращению его здоровья и усердно ему кланяюсь, прося св. молитв. Затем — желая Вам доброго здоровья и всех благ, также прося Ваших святых молитв, с искреннейшею преданностью имею честь быть навсегда Ваш покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 30 ноября
Письмо 31 (32) Возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Получа Ваше письмо, составил я из оного записку и вручил Муравьеву для доставления и ходатайства пред г. Сербиновичем. Здоровье мое плохонько; почти всю зиму похварываю; однако же неизреченная милость Божия помогла привести почти к окончанию перевод с латинского книги св. Исаии; весьма бы я желал сличить оный с имеющеюся у Вас рукописью и потому покорнейше прошу переслать ко мне по почте; я постараюсь в скорости и сохранности Вам обратно и книгу, и деньги за пересылку доставить. Некоторые добрые люди берутся на свой счет напечатать. По окончании сей книги, после Пасхи, аще Господь восхощет, желается приняться за перевод Кассиана Римлянина также с латинского — у меня все его сочинения — книга преполезная. Прошу Ваших святых молитв для подкрепления немощных моих души и тела. Пожалуйста, не замедлите присылкою рукописи. Остаюсь навсегда Вам преданнейший собрат архимандрит Игнатий. 11 марта 1841 года
Письмо 32 (33) Ваше Высокопреподобие! Возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Книгу Вашу св. Исаии, отшельника, много оною попользовавшись, при сем препровождаю с сердечною благодарностию. Оконченный перевод оной переписывается набело, и, аще Господь восхощет, думаю отпечатать для общей пользы монашествующих. Теперь с услаждением духа занимаюсь Кассианом, т.е. переводом его на российский язык. Сам будучи скуден и в деятельности христианской, и в мудрости, очень рад, если буду в состоянии отверзть некоторые сокровищницы духовные, доселе запечатленные, переводом. Прошу Ваших святых молитв на подкрепление душевных и телесных моих немощей. С сердечною искреннейшею преданностью имею честь быть навсегда Ваш покорнейший послушник и сомолитвенник архимандрит Игнатий. 19 июля 1841 года О. Алимпию свидетельствую искреннейшее мое почтение.
Письмо 33 (34) Ваше Высокопреподобие! Возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Приятнейшее письмо Ваше от 23 ноября я получил. Особенно утешили Вы меня, обнаружив расположение Ваше побывать в северной столице. Примите мое приглашение! Не говоря о том удовольствии, которое Вы мне доставите, небесполезно для Вас будет познакомиться лично с Филаретами, кои оба ко мне весьма расположены. Из них Киевский читает ныне перевод Исаии отшельника и оною книгою восхищается, говоря, что непременно надо оную напечатать в самом большом количестве экземпляров. Очень согласен с Вами, что книга сия может принести особенную пользу душам и потому быть ходатайницею для меня милости Божией. Этой единственной платы ищу, а напечатание, аще Господь восхощет, и продажа оной будет производиться мимо меня. Кассиан, коего монашеских книг две, переводится; теперь дело на половине первой книги. Также драгоценнейшая монашеская книга! Имеющийся перевод в Добротолюбии крайне сокращен. Статья о духе чревообъядения, названная в Добротолюбии о воздержании чрева и занимающая там полторы страницы, занимает в подлиннике до 40 таковых страниц, наполнена множеством нравоучительнейших повестей. Наименее сокращена статья о унынии. Послание к Леонтию игумену составлено из двух отдельных бесед, сокращено, и притом Леонтий был епископ, а не игумен. Получил я из Оптины письмо, скромное, о кончине отца Леонида. Писали оное о. Макарий и о. Иоанникий. Некоторые мирские получили от других исполненное повествованиями о пророчествах. Мы желаем себе и всем ищущим истины, прозревая на грехи наши, — пророчества, что хотя сколько-нибудь вознерадим или вознесемся, то впадем в руки страстей и удалимся от Бога. Таковое прозорливство и пророчество могут нам принести существенную пользу. Поздравляю Вас с наступающим праздником Рождества Христова и, прося Ваших святых молитв с обычною братскою любовию, остаюсь навсегда Ваш покорнейший слуга и богомолец архимандрит Игнатий. 22 декабря 1841 года
П.С. О. Алимпию свидетельствую мое усерднейшее поклонение, за память и любовь благодарение. Мой казначей приносит Вам искреннейшую признательность за благосклонный прием. Посылку-салфетку и полотно он мне доставил, благодарю усерднейше!
Письмо 34 (35) Возлюбленнейший о Господе о. Варфоломей! По отправлении к Вам письма был я у киевского митрополита и между прочим сказал ему о намерении Вашем побывать в С.-Петербурге и что я Вас приглашаю. Он весьма сему обрадовался и сказал: повторите ему немедленно приглашение и от меня, я желаю его видеть. Потом прибавил с обычною ему добротою много на счет Ваш, из чего я заключил, что Вам непременно должно приехать. Почему и постарайтесь исполнить сие в скорейшем времени. Итак, в надежде скорого свидания имею честь быть с обычною моею преданностию Ваш покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 27 декабря 1841 года
Письмо 35 (36) Ваше Преподобие! Возлюбленнейший о Господе о. Варфоломей! Высокопр. митрополит Киевский писал к владыке Вашему и просил, дабы он соблаговолил уволить Вас в столицу, на что Ваш архипастырь и изъявил согласие. Почему в. митрополит поручил мне третицею написать к Вам немедленно, дабы и Вы поторопились и не мешкали. И потому решайтесь, ничтоже сумняшася. Очень приятно мне видеть, что Ваш архипастырь питает к Вам любовь, как это видно из письма его к митрополиту. Надеюсь скоро Вас увидеть и, насладившись взаимною любовию, проводить с миром к святым и преподобным отцам в обитель Божией Матери. Ваш покорнейший слуга и сомолитвенник арх. Игнатий. 30 января 1842 года
Письмо 36 (37) Ваше Высокопреподобие! Возлюбленнейший о Господе отец строитель Варфоломей! Письмо Ваше от 18 февраля я получил. Будучи крайне недоволен Вашим отказом на мое приглашение, паче же не на мое точию, но на приглашение Высокопреосвященнейшего митрополита посредством меня — начинаю с Вами браниться. Благоволите выслушать с благодушием и утешьте исправлением Вашей погрешности. Что Вы хвалитесь неупустительностью в послушании, возложенном на Вас Св. Синодом? Суетна похвала сия, когда Вы не внемлете гласу первенствующего синодального члена, не повинуетесь его призыву, приводя пустые отговорки. Начный в Вас дело благое, и да совершит е, сказал апостол. И Вам надо совершить послушание Ваше, а без доброго конца доброе начало не может принести никакого плода. Неужели Промысл Божий, приведший Вас в Южскую пустыню, уже престал бдеть над Вами? Неужели Вы так думаете? Не предположив в Вас сих мыслей маловерия, чем объяснить Вашу шаткость, Ваше двоедушие? И едете, и не едете; и взяли паспорт — и ни с места! На что это походит? Таковая коловратность, таковое непостоянство простительно новоначальному, в авве же отнюдь не простительна! Вижу! Вы испугались; Вы подозреваете, не повстречается ли Вам по приезде какое перемещение! Ваше тело возопило: не езди, мне здесь тепленько и мяконько, а то, пожалуй, они сунут тебя туда, где я замучусь от климата; да и над Алимпием сжалься: он здесь воскрес, а в другом месте могут к нему возвратиться прежние болезни. Так Вам советовало Ваше тело, а Вы его и послушались. Зело бо сильны ласкания тела, сказал Св. Исаак. Вы в послушании у Вашего тела, а не у Синода, как хвалитесь, думая меня, как глупого, обморочить. Кроме того, что Вы маловерием Вашим погрешаете пред Промыслом, еще впадаете и в другую немаловажную погрешность. Как судить о мнении Вашем относительно преосвященного митрополита? Значит — опасаясь ему доверить себя, Вы в нем не предполагаете ни любви, ни рассуждения духовного! Словом сказать — с какой стороны ни посмотрю на Ваш поступок, нахожу оный решительно безрассудным. Итак, исправьтесь! Отложив все хохлацкое упрямство, еще же и мудрование с злохитростию, скорее приезжайте, возвергнув на Господа печаль твою, и Той тя препитает. Советую и митрополита не прогневать: ибо ныне вакансий настоятельских много, и ему стоит только предложить в Синоде, тотчас полетит Указ и дерзостный ослужник, по своему токмо мнению послушник, полетит с Юги на север оплакивать свое самонравие и непокорство. Сим кончаю мою брань, к которой бы не хотелось прибегать, да нечего делать, когда честь неймет. Помирюсь с Вами при личном свидании! И бранюсь, а все-таки остаюсь Ваш усерднейший слуга и собрат архимандрит Игнатий. 6 марта [1842]14
Письмо 37 (38) Христос Воскресе! Возлюбленнейший о Господе о. Варфоломей! Поставили же Вы на своем! Не приехали! А если б приехали, то, конечно б, не отказались принять архимандрию и быть наместником в Киево-Печерской лавре. Митрополит Киевский хорошо сделал, обратив внимание на достойного; я не раскаиваюсь в рекомендации, сделанной по совести. Но Варфоломея ни благохваление, ни гаждение не тронули! Что с Вами делать! Полюбилась Вам обитель Южская. Часто вспоминал о Вас митрополит; четыре месяца, поджидая Вас, не давал увольнения своему наместнику; 3 мая он выехал в Киев с намерением побывать в Ростове. Поздравляю Вас с прошедшим великим Праздником праздников и настоящею Пятидесятницею, а за неприезд Ваш сим заочно мирюсь, всегда быв к Вам преисполнен мира и любви о Господе. О. Алимпию свидетельствую усерднейшее почтение. Прося Ваших св. молитв, имею честь быть навсегда Ваш покорнейший слуга и сомолитвенник архимандрит Игнатий. 7 мая [1842]14
Письмо 38 (41) Ваше Высокопреподобие! Возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Особенно для сердца моего радостно было получение письма Вашего! За таковое доставленное Вами мне утешение Господь да утешит Вас излиянием и действием в сердце Вашем Своея благодати; ибо, по словам святых отцов, ключ духовных дарований дается любовию к ближнему, которую Вы, написав ко мне письмо, изъявили самым делом. О себе уведомляю Вас, что, по милости Божией, нахожусь еще в живых и, несмотря на множество грехов моих, нередко наслаждаюсь несказанною радостию: ибо Господь наш Иисус Христос пришел грешников спасти. Аще Господь восхощет, намереваюсь завести в обители моей общежитие: ибо, по мнению моему, самые обстоятельства и души братий к тому созрели. Продолжаю заниматься и переводом святых отцов, сколько допускают силы, а особливо сколько позволяют глаза, пришедшие в крайнюю слабость. О. Алимпию покорнейше прошу сказать мой усерднейший поклон. Затем — прося Ваших святых молитв и продолжения драгоценной мне Вашей отеческой и братской любви, имею честь пребыть навсегда Ваш покорнейший послушник и сомолитвенник архимандрит Игнатий. 3 марта 1843 года
Письмо 39 (42) Ваше Высокопреподобие! Достопочтеннейший отец игумен! Усерднейше поздравляю Вас с получением игуменского сана, в котором Милосердный Господь да поможет Вам служить Святой Церкви с таковым же успехом, с каковым Вы проходили служение Ваше доселе, или и с большим. Что не писал я к Вам, то это потому, что уверен в Вашей любви ко мне о Господе, а особенной причины писать не повстречалось. Притом я стал ныне крайне слаб глазами, что приписываю действию здешнего приморского воздуха. Как о приятной для всего монашества новости, извещаю Вас о следующем: конечно, известно Вам, что императрицею Екатериною уничтожен монастырь Святогорский, что в Харьковской губернии на реке Северном Донце, имеющий превосходнейшее местоположение — самое пустынное. Императрица, упразднив обитель, отдала сие место известному вельможе графу Потемкину. Года с два тому назад имение сие досталось его внуку, женатому на княгине Голицыной. Оба они крайне добросердечны и привержены к Святой Церкви, особливо она; отказавшись от всех светских увеселений, занимается обильным подаянием милостыни, упражняясь в чтении святых отцов и молитве. Ее глаза как два неиссякающие источника слез. Сей чете Господь внушил восстановить монастырь, и она, испросив словесно дозволение у государя, подала о сем просьбу в Святейший Синод, с тем чтобы учреждена была общежительная пустыня по уставу Софрониевскому и Глинскому. Относительно общежития в нашей обители, то я говорил о сем нашему новому митрополиту, который, хотя и крайне расположен к нашей обители, но не изъявил на сие согласия. Наше место крайне трудно: монастырь совершенно сквозной, в летнее время в соседство наше переселяется знаменитейшая публика петербургская. Невольно рождается заботливость, приводящая в развлечение. И хорошо бы, если б неудобства сим оканчивались! За сим желаю Вам доброго здравия и всех истинных благ. В моем расположении к Вам пребываю по милости Божией постоянным, и у Вас прошу того же. Поручая себя Вашим святым молитвам, имею честь быть навсегда Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником и собратом архимандрит Игнатий. 29 октября 1843 года О. Алимпию мой усерднейший поклон!
Письмо 40 (43) † Воистину Воскресе Христос! Достопочтеннейший и Возлюбленнейший о Господе отец игумен Варфоломей! Взаимно и Вас поздравляю со всерадостнейшим праздником Воскресения Христова, усерднейше желая Вам, чтобы Господь наш, Иисус Христос, пострадавший за нас и совоскресивший нас с Собою, излил на Вас обильно дары благодатные и устроил Ваши внешние обстоятельства в благопоспешество Вашему душевному спасению и временному благоденствию. На все письма Ваши я всегда отвечал с постоянною аккуратностью; если же некоторые письма Ваши остались без ответа, то это оттого, что их не получал. Какая бы могла быть сему причина? Кажется, Стреленский почтмейстер — человек очень исправный и всегда без малейшей утраты доставлял в монастырь письма. Нет ли в Ваших краях какой оплошности? О себе скажу Вам, что по милости Божией поживаю довольно благополучно, В обитель нашу прибыл на жительство из Плошанской пустыни иеромонах Иоанникий, Вам довольно известный. Я15... утешен приездом сего старца и надеюсь от него пользы душевной как для себя, так и для вверенного мне братства. Поручая себя отеческой и братской любви и прося Ваших святых молитв, с искренним почтением и сердечною преданностью имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейший слуга и сомолитвенник архимандрит Игнатий. Отцу Алимпию мой усерднейший поклон! С отцом ректором Вашим я виделся, но еще не беседовал. 27 апреля 1844 года. Сергиева пустыня
Письмо 41 (44) Ваше Высокопреподобие! Достопочтеннейший отец игумен! Приношу Вам сердечную благодарность за приятнейшее письмо Ваше, в котором Вы поздравляете меня с радостнейшим праздником Воскресения Христова. Равномерно и я Вас поздравляю и на приветствие Ваше с веселием сердечным отвечаю: Воистину воскресе Христос! Весьма утешаюсь, видя, что Вы сохраняете прежнюю ко мне любовь; и я по милости Божией пребываю постоянно в тех же чувствованиях любви к Вам, как и прежде был, радуясь благоустройству обители Вашей во славу Божию, к чести христианства и монашества, к назиданию многих. О. Иоанникию передавал я от Вас поклон, за который он весьма благодарит Вас и свидетельствует Вам свое почтение с поклонением. Хотя мы оба находим здешнее место весьма шумным, но покоряемся воле Божией, поместившей нас обоих сюда совершенно для нас неожиданно. О себе уведомляю Вас, что живу довольно благополучно: много утешает преосвященный митрополит Антоний, муж, исполненный благонамеренности и правдивости. Также утешает и братство, в коем есть многие члены, истинно расположенные пожить по Бозе. Здоровье мое становится год от году плоше. По зимам почти не выхожу из келии; ноги чрезвычайно зябнут, а от сего прилив крови к голове и расслабление во всем теле. О. Алимпию прошу сказать от меня усерднейший поклон и поздравление с праздниками. Желая Вам всех благ от щедрыя десницы Создателя, поручая себя Вашим святым молитвам и отеческой любви, с искреннейшею преданностию и почтением имею честь быть Ваш покорнейший слуга архимандрит Игнатий. 1845 года 8-го дня16
Письмо 42 (20) Ваше Высокопреподобие! Достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! Усерднейше поздравляю Вас с наступившим Новым годом, желаю Вам вожделенного здравия, совершенного благополучия и многих лет. О себе уведомляю Вас, что я здоровьем своим крайне порасстроился, все лето и осень хворал и теперь также хвораю. Буди воля Божия. Прося Ваших святых молитв и поручая себя Вашей отеческой и братской любви с сердечною преданностию и почтением имею честь быть навсегда Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 1 января 1846 года
Письмо 43 (23) Ваше Высокопреподобие! Достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! Не скорбите на меня, что я не мог побывать у Вас в обители на обратном пути моем из Бабаек в С.-Петербург, несмотря на мое крайнее желание побывать у Вас. Путь мой состоялся прямо из Костромы на Вологду. В Петербург я поспел в самый день срока моего отпуска. Примите мою братскую искреннейшую благодарность за любовь, оказанную Вами мне, недостойному, за посещение меня болящего и смердящего, за претерпение моих немощей. От Вашего архипастыря получил я преблагосклонное письмо в ответ на мое, которое я писал ему из Бабаек, извиняясь, что уезжаю из того края, лично не простившись с ним. Потрудитесь передать мой усерднейший поклон о. Казначею Алимпию и всей о Христе братии Вашей. Здесь, по милости Божией, все благополучно: посетившая и каравшая северную столицу холера значительно уменьшилась. Испрашивая Ваших святых молитв и поручая себя Вашей отеческой и братской любви, с чувствами совершенного почтения и преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 12 июля 1848 года
Письмо 44 (24) Ваше Высокопреподобие! Многолюбезнейший отец игумен Варфоломей! Приношу Вам сердечную благодарность за добрейшее письмо Ваше! Примите мое усердное поздравление с наступившим великим Праздником праздников! Приветствую Вас всерадостным духовным приветствием: «Христос воскресе, воистину воскресе!» По милости чувствую значительное облегчение от обдержавшей меня простудной болезни, особливо с наступлением весны: обновляется юностию и бодростию жизнь моя, чего я желал для того, чтоб ревностнее и сильнее поработать Господу Богу, Которому работал доселе с крайнею леностию и небрежением. Причиною главною такового уныния было недостаточное произволение; много, однако ж, способствовали ему болезнь и крайняя телесная немощь. Декокт сассапарельный я перестал принимать осенью в сентябре месяце: пользуюсь теперь ваннами, в которые кладут соли и мыла; также пользуюсь чистым дегтем, которым трусь и которым намоченные чулки ношу. Осталась слабость и сильная испарина, которою изнутри выходят остатки болезни. Но все еще не могу должным образом заниматься по причине сильной слабости: особенно писать очень трудно, потому что кровь кидается в голову. Преосвященный митрополит Никанор — пастырь добрейшего сердца и светлого ума — к монашеству весьма расположен, шайку мошенников унял и обуздал, а между прочим, и Аполлоса, воспретив ему без своего ведома таскаться в Петербург, в котором ладожский строитель, кинув свой монастырь, проживал непрестанно, занимаясь разными пронырствами, приискивая себе места повыше и повеселее Ладожского — то в Риге, то в Херсонской епархии, впрочем, безуспешно. Жаль этого человека, который мог бы по способностям своим быть очень полезным человеком для монашества, а сделался пустым искателем приключений. Толгский Сергий переводится в число братства Александро-Невской лавры. О Вашем Преосвященном многие здесь очень сожалеют и желают, чтоб он оставил свое намерение удалиться на покой. Он писал ко мне письмо, в котором говорил о Вас с многою любовью и, между прочим, поместил, что Вы отправились в Москву для совещания с медиками. От графа Шереметева я получил письмо на Пасхе. В обители нашей — благополучно: некоторые благотворители предполагают выстроить при монастыре великолепную и обширную гостиницу каменную на место существующей дрянненькой и полусгнившей деревянной. Также другие благотворители думают обнести монастырь другою, обширною, оградою. Удивляюсь я — почему не получаете Вы моих писем! Особливо, питая к Вам сердечную любовь, я всегда аккуратно отвечаю. Это обстоятельство заставляет меня послать письмо сие страховым. Потрудитесь передать мой усерднейший поклон и поздравление с праздником отцу Алимпию. Мои — Симеон (бывший Стефан) и Николай — свидетельствуют Вам свое глубочайшее почтение. Поручая себя Вашей отеческой и братской любви и испрашивая Ваших святых молитв, с чувствами искреннейшей о Господе преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 18 апреля 1849 года
Письмо 45 (25) Ваше Высокопреподобие! Достопочтеннейший и многолюбезнейший отец Варфоломей! Благодарю Вас за любвеобильное письмо Ваше и взаимно поздравляю Вас с наступившим Праздником праздников, приветствуя Вас всерадостным приветствием: «Христос Воскресе!» О себе имею честь известить Вас, что по возвращении из Бабаек очень долгое время я находился в весьма слабом состоянии до самого декабря месяца, в конце которого начал дослуживать; летом 49 года почувствовал себя лучше, а нынешнею зимою еще получше. Впрочем, здоровье мое вполне, так сказать, склеенное, а не цельное, и малейшее влияние воздуха, пищи, холода скоро и сильно меня расстраивает. По этой слабости весьма бы нужно и полезно было оставить настоятельскую должность, особливо в таком шумном монастыре, как наша Сергиева пустынь, где влияние мира, развившегося во всей силе, подавляет все иноческое. Но надо потерпеть, доколе Господь, по милости Своей, устроит благоугодное Ему. Каково Ваше здоровье? Вы не говорите о нем ни слова. Желаю усердно, чтоб силы Ваши и силы о. Алимпия подкрепились во славу Божию и для пользы общей. Мои келейные усерднейше Вам кланяются и просят Ваших святых молитв. Затем — поручая себя Вашей отеческой любви, с чувствами искреннейшей преданности и сердечного уважения имею честь быть Вашего Высокопреподобия искреннейшим послушником архимандрит Игнатий. 3 мая 1850 года
Письмо 46 (26) Ваше Высокопреподобие! Возлюбленнейший о Господе отец Варфоломей! Приношу Вам сердечную благодарность за воспоминание Ваше о мне, грешном. Точно, когда о. архимандрит Александр отправлялся из Устюжны в Ваш край, я советовал ему заехать в святую обитель Вашу, посмотреть на устройство ее и познакомиться с Вами, чего, впрочем, за краткостью времени он не мог исполнить. Мое здоровье получше прежнего, но все еще не вышли из меня яды прежних недугов, и в самой Устюжне я был покрыт сыпью, которою у меня с некоторого времени выходят внаружу внутренние болезни. Здешнее место очень беспокойно и интрижно, не по моим силам. Посетителей много и самых щекотливых: всем угоди, несмотря на то, что у многих из них бывают противоположные требования. Этим отнимается много времени, если не все: так будьте великодушны, и простите, если за крайним недосугом и множеством письма случится не отвечать на письмо Ваше. Но, несмотря на таковое мое молчание, я всегда содержу Вас в памяти, соответствуя отеческой и братской любви Вашей моею недостойною любовию. Примите на себя труд передать мой усерднейший поклон о. Алимпию. Из Устюжны возвратился я в Петербург с 2-го на 3-е число августа в ночь. Поручая себя Вашим святым молитвам, с чувствами искреннейшей преданности и уважения имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 10 августа 1851 года. Сергеева пустыня
Письмо 47 (27) Ваше Высокопреподобие! Всечестнейший отец игумен Варфоломей! Судьбы Божии — бездна многа. Я вижу в репорте преосвященного Евгения желание не противоречить прежним о Вас репортам и собственным Вашим отзывам, тем более, как Вам уже теперь вполне известно, что в Ярославской епархии ходят совсем другие слухи о здешних действиях, нежели каковы эти действия по истинному их значению. Впрочем, по сему репорту Святейший Синод еще может Вас оставить настоятелем Южской пустыни, как свыкшегося с этим монастырем и его управлением, что новому настоятелю еще приобретать надо, в особенности если Вы партикулярно об этом просили. Сегодня 13-е, т.е. день доклада, и я получил Ваше письмо сегодня утром. Остается молиться Богу: ибо Вы уже у всех были и свою просьбу изложили, и начальство знает, чего Вы желаете. Из конца репорта Преосвященного не видно, чтобы он указывал именно на какой-нибудь монастырь для повышения Вас; также видно, что еще настоятеля на Юге нет: то, если не имеется вакансии архимандричьей в виду у Св. Синода, весьма вероятно, что Вас, наградив саном согласно представлению архиепископа, отправят на Югу, чем и разрешится недоумение о настоятелях, прописанное в конце репорта Впрочем, что Бог устроит — буди Его Святая Воля, которая часто отсекает нашу волю, как сия ни кажется нам по наружности правильною. Ваш преданнейший архимандрит Игнатий. 13 февраля
Письмо 48 (28) † Ваше Высокопреподобие, многолюбезнейший отец Варфоломей! Поздравляя Вас с прошедшими и наступающими праздниками, имею честь Вас уведомить, что известное Вам дело решено к совершенному обвинению доносителя, который, однако, оставлен в Вашем монастыре до решения другого дела до него касающегося. Желая Вам всех истинных благ и прося Ваших святых молитв, с обычною моею преданностию имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий 10 мая [1852 г.]17
Письмо 49 (29) Ваше Высокопреподобие, честнейший отец игумен Варфоломей! По письму Вашему от 13 июня я наводил снова справку, которую при сем и препровождаю на благорассмотрение Ваше. Я получил ее уже здесь, в Устюжне, где нахожусь для переследования прежних дел. Письма у меня очень много, и потому извините за краткость сего письма. Поручающий себя Вашим св. молитвам Вашего Высокопреподобия покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 1 июля 1852 года. Устюжна-Железная
Письмо 50 (45) † Ваше Высокопреподобие, многолюбезнейший и достоуважаемый отец Варфоломей! Конечно, Вам уже известно изречение о Вас Божественного Промысла! Пусть знают враги ваши и сама Ярославская консистория, какого мнения о Вас Святейший Синод. Соловецкий монастырь составляет совершенно отдельное ведомство, и есть один из важнейших, а может быть, и самый важный пункт российского монашества. Избирая Вас, Святейший Синод хочет, чтоб этот многолюднейший и уединеннейший российский монастырь получил приличествующие ему характер и направление, чтоб дух и правила преподобных Савватия и Зосимы снова возвеяли в их обители и образовали подвижников, достойных сего святого места. Когда я узнал о Вашем назначении, то вспомнил предсказание одного из тамошних новейших подвижников Феофана, претерпевшего многие и лютые биения от бесов, предсказание, что явится настоятель в Соловецкой обители, который пойдет по стезям Зосимы и при котором процветет особенно обитель. Да дарует Вам Бог быть исполнителем сего пророчества. Граф Протасов действовал при Вашем избрании как благороднейший человек и как ревнитель монашества. Вы найдете в нем усерднейшего помощника, готового содействовать Вам во всех благих начинаниях Ваших: это я слышал из собственных уст его. В надежде скорого свидания, с чувствами глубочайшего почтения и искреннейшей преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 8 сентября 1852 года
Письмо 51 (40) Достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! По получении Вашего письма я ездил к графу Протасову и сообщил ему Ваше расположение, но он никак не согласен на исполнение Вашего прошения и поручил мне написать Вам, чтоб Вы непременно исполнили требование Святейшего Синода и возлагаемое им на Вас послушание. Если Вы чувствуете себя слабым по здоровью, то Святейший Синод не принуждает Вас оставаться долго в Соловецком, а год или два. Но Святейший Синод нуждается узнать чрез посредство благонадежного человека, каким признает Вас, состояние сей отдаленной и важной обители. На Вас возлагается Святейшим Синодом поручение, заключающееся в ревизии самой подробной сего монастыря, каковой ревизии раньше года нельзя выполнить и по совершении которой, когда Вы доставите Св. Синоду подробные и точные сведения, то Св. Синод, в случае Вашей болезненности, будет иметь все время к избранию достойного настоятеля. Таковы точные слова его сиятельства. Егда бе юн поясашеся сам и хождаше, амо же хотяше: егда же состареешися, ин пояшет, и ведет амо же не хощеши. Испрашивающий Ваших святых молитв недостойный архимандрит Игнатий. 22 сентября [1852 г.]17 Такое же письмо послано в Рыбинск: ибо не знаю с точностию, где Вы находитесь.
Письмо 52 † Ваше Высокопреподобие, честнейший отец игумен Варфоломей! Что мне отвечать на последнее письмо Ваше? На него и на все Ваши действия отвечают самые обстоятельства; а мне, по малоумию моему, следует только молчать пред зрелищем Ваших действий, потому что они для меня вполне непостижимы. Только смею рассуждать, и то единственно для себя, что Господь (сказавший: кая польза, аще человек весь мир приобрящет, душу же свою отщетит) возлюбил Вашу душу и дарует ей настоящим искушением, отрешившись от всего, наипаче приблизиться к Нему. Благоговейно смотрю на постигшую Вас скорбь и усердно желаю Вам невидимой победы над собою. Прося у Вас прощения и испрашивая Ваших святых молитв, имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 28 октября [1852]17
Письмо 53 † Ваше Высокопреподобие, честнейший отец игумен Варфоломей! Письмо Ваше от 12-го ноября я получил. Судьбы Божии — бездна многа, и истинно то, что кого Господь любит, того наказует. Я, дорогой батюшка мой, с благоговением взираю на постигшее Вас искушение и молю Бога, да дарует Вам силы перенести его по подражанию святым, которые наследовали Царство Небесное многими скорбми. Хотя, по-видимому, и постигла Вас скорбь от человека, но по сущности она попущена Богом для Вашего усовершения. Я умиляюсь, смотря умными очами на скорбь Вашу и думаю сам в себе: «Каково-то я понесу искушение, если Господу Богу угодно будет послать мне оное? и какое Господь пошлет мне искушение?» Так помышляя, соболезнуя о Вас, Я полагал, что Вы уже получили Указ о увольнении Вас, и потому написал Вам, что самые обстоятельства отвечают. Прошедшего не воротишь; но Вы бы сделали гораздо лучше, если б пожаловали сами в С.Петербург и объяснили пред членами Святейшего Синода и пред графом Протасовым Ваше болезненное состояние. Члены Святейшего Синода все очень добрые старцы, и граф Протасов имеет самое доброе сердце: Вы бы могли у них все испросить. Но что делать? пролитого не воротишь. Это устроилось свыше: тут рука Божия, а люди только оружие. Причину сего события надо искать в Божием Промысле о Вас там она сокровенна. Без скорбей невозможно очиститься деланию нашему о Господе, и нам невозможно увенчаться венцом евангельским Я вполне убежден, что Вы благодушествуете и преданием себя воле Божией и благодарением Богу стираете главу змею печали, ищущему поглотить Вас. Слава Богу за все! Слава Богу, горькими врачествами исцеляющему души, прибегшие к Нему, Всесильному Врачу. Испрашивающий Ваших святых молитв Ваш недостойный послушник архимандрит Игнатий. 1 декабря 1852 года
Письмо 54 Ваше Высокопреподобие, всечестнейший отец игумен Варфоломей! Вскоре после отправления к Вам последнего моего письма в ответ на Ваше страховое, прибыл к нам сего 6-го числа брат обители нашей Алексей Николаевич Воскресенский, гостивший в течение двух месяцев в обители Вашей и пользовавшийся отеческою любовию Вашею. Он мне рассказал о скорби Вашей и о том, что Вы желаете его паки иметь у себя в обители для окончания бумажных дел. Я на сие с любовию согласен и, отпуская его к Вам, считаю нелишним написать Вам сии строки, препоручив, впрочем, многое передать Вам и на словах. Во-первых, Слава Богу за все скорбное, случающееся с нами! Кому попускаются скорби, тот, значит, помянут Богом в царствии Его; а кто живет бесскорбно, тот забвен Богом. Я, батюшка мой, по множеству грехов, в которые впадаю, и по множеству глупостей, которые делаю, никак не должен ни судить поступков ближнего, ни настаивать, чтоб сделано было так, как я предлагаю. Мне Алексей Николаевич сказывал, что Вы по получении решения Святейшего Синода увидели, что и Вам следовало бы поступить иначе, нежели как Вы поступили. Вам следовало пожаловать сюда и с покорностию испросить желаемое Вами у Святейшего Синода, который по уважению к Вам сделал бы все приятное для Вас, согласив возлагаемое на Вас послушание с Вашими нуждами. Но что Вы сделали? Вы соблазнили тех, которые ожидали Вас увидеть с назиданием для себя, с пользою для всего монашества Особливо мне жаль графа Протасова, который принял в Вас самое живое участие: он — лицо светское, имеющее на монашество и на всю Церковь Русскую особенное влияние; его надо очень беречь — а в этом случае Вы не поберегли его, т.е. не поберегли самой души его. Вы меня простите, батюшка мой, что я пишу к Вам так прямо: это делаю не в укоризну Вам, а чтоб Вы изволили увидеть настоящее положение дела. Как же Вам теперь поступить? Мой искренний совет: напишите извинительное письмо к графу; он добрейший человек, и ему приятно будет видеть Ваше иноческое смирение в письме. Прочее Вам доскажет Алексей Николаевич. Затем, прося Ваших святых молитв и земно Вам кланяясь, имею честь пребыть с обычною моею к Вам преданностию Вашего Высокопреподобия недостойный послушник архимандрит Игнатий. 6 декабря 1852 года
Письмо 55 Ваше Высокопреподобие, достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! Письмо Ваше страховое, равно как и пущенное от 13 января сего 1853 года, мною получены; последнее, т.е. от 18 января, получил я вчера и вслед за ним — письмо от одного моего знакомого петербургского, который много заботится о Вас. Он мне пишет, что всего бы лучше Вы сделали, если б сами приехали сюда. Таким образом, Вы попали на ту же самую мысль, которую высказал мой добрейший знакомый и которой, возложившись на Господа Бога, полагаю я, надо последовать. В случае, если решитесь приехать в Санкт-Петербург, то покорнейше прошу пожаловать прямо ко мне в Сергиеву пустыню, откуда я Вам дам монашествующего, могущего для Вас приискать квартиру. Отзыв Ваш, копия с которого помещена в страховом письме, очень хорош, а в том, что Вы изволите писать о постоянстве чувств Ваших ко мне, недостойному, я был и есмь вполне уверен; только сожалел, что писем Ваших никому показать было нельзя: ибо они вместо того, чтоб возбудить в чтущем сострадание, могли только возбудить в нем соблазн. Но -некоторые спрашивали — пишете ли Вы ко мне? Теперь буду ожидать Вас в Петербург. Поручая себя Вашей отеческой любви, имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 22 января 1853 года
Письмо 56 Ваше Высокопреподобие, достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! Нисколько не смущайтесь, но с миром отправляйтесь в путь, откланявшись членам Св. Синода и гр. Протасову. Поелику члены Синода уже решили, чтоб Вам оставаться на Юге, что сие решение их перемениться не может в своей сущности, несмотря на перемену некоторых слов в определении. Я нахожу поступок Г. Войцеховича основательным. И то важно, что Вас оставляют на месте, а излишнее и неблагоразумное доброжелательство только может повредить делу. Испрашиваю Ваших святых молитв. Вашего Высокопреподобия покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 24 февраля [1853 г.]17
Письмо 57 † Ваше Высокопреподобие, достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! Принося Вам усерднейшую благодарность за поздравление Ваше с великим Праздником праздников, изложенное Вами в письме Вашем от 18-го апреля, и равным образом поздравляя Вас, сердечно радуюсь, что все исполнилось во благое по желанию Вашему и Вашего братства. Вашему Преосвященнейшему я писал письмо относительно Вас и о том, сколько Вы, быв и всегда ему преданны, ныне наиболее ощущаете в себе умножение сей преданности. Ответа нет. На жалобу о. Феоктиста я оправдываться не намерен; как его жалоба, так и мое оправдание должны быть лишь одним пустословием, как не могущие иметь никакого последствия. Потрудитесь передать мой усерднейший поклон о. казначею Алимпию и прочим Вашим о Христе братиям; все наши свидетельствуют Вам свое почтение. Прося о продолжении Вашей отеческой ко мне любви, с чувствами обычной моей преданности и уважения имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 28 апреля 1853 года
Письмо 58 Ваше Высокопреподобие, Высокопреподобнейший отец игумен! Имею честь рекомендовать в Ваше милостивейшее расположение сего письмоподателя Федора Федоровича, г-на Струговщикова, служившего и в военной и в статской службе. Он желает избрать благую часть, отрекшись мира. Я бы с приятностью удержал его в Сергиевой пустыне, но он избегает обширного круга знакомства петербургского, почему и желает приютиться где-либо подальше от столицы. Он может быть очень полезным по письменной и деловой частям во всяком монастыре. По этой причине я счел приятнейшею своею обязанностию рекомендовать Вам г. Струговщикова. Испрашивая Ваших святых молитв, с обычными чувствами моего к Вам сердечного уважения и преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 26 марта 1854 года P.S. О. казначею Алимпию свидетельствую мое искреннейшее почтение.
Письмо 59 Ваше Высокопреподобие18, достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! На почтеннейшее письмо Ваше имею честь отвечать, что переведен в Ярославль архиепископ Нил из Иркутска. В 1834 году он был ректором Ярославской семинарии и, быв здесь на чреде, произведен во епископа в Вятку. Его считают одним из лучших и дельнейших архипастырей. Испрашивая Ваших святых молитв, с обычною моею преданностию и почтением имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником. архимандрит Игнатий. О. Алимпию — мой усерднейший поклон. Приложенное письмецо потрудитесь передать моему наместнику о. Илариону.
Письмо 60 Ваше Высокопреподобие, достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! Приношу Вам искреннейшую мою благодарность за исполненное любви гостеприимство Ваше, оказанное Вами наместнику моему, равным образом и за письмо Ваше и поздравление с праздником, с которым равномерно и Вас поздравляю, желая Вам всех истинных благ. Примите на себя труд передать мой усерднейший поклон о. Алимпию. Прошу Ваших святых молитв для поддержания умножающихся моих немощей душевных и телесных: крайне изнемогаю в силах, подвергаюсь новым припадкам, каких прежде не чувствовал, и вообще чувствую особенное истощение. И паки прося Ваших святых молитв, с чувствами искреннейшего уважения и преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 4 мая 1854 года
Письмо 61 † Ваше Высокопреподобие, достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! Приношу Вам сердечную признательность за' постоянное воспоминание Ваше о мне, многогрешном, весьма оскудевающем в телесных и душевных силах. Нынешнее лето и осень провел я безвыездно в монастыре; по благочинию дан мне помощник, на которого и возложены разъезды. Граф Пушкин справедливо Вам передал, что у нас теплая церковь преподобного Сергия, в которой Вы были, сломана, и строится на том же самом месте новая, имеющая быть втрое больше прежней и уже приводящаяся к окончанию. Прежняя была очень тесна. Гранит найден поблизости монастыря; из него вышли прекрасные колонны; также цоколь гранитовый и дверь высечена из гранита. По милости Божией нашлись добрые люди, которые помогают в постройках. Отцу наместнику моему предоставлял для прочтения письмо Ваше: он очень извиняется пред Вами! постоянно сбираясь писать к Вам, за разными недосугами отлагал и отлагал до сего времени благодарить Вас за радушный прием Он взял у меня рукопись преподобного Нила Сорского, переложенную на русский язык, чтоб по ней исправить имеющуюся у него рукопись и препроводить к Вам. Отцу казначею Алимпию прошу передать мой усерднейший поклон; отец Михаил и прочие братия, Вам знакомые, свидетельствуют Вам свое почтение и благодарят за воспоминание о них. Алексей Воскресенский вышел из нашей обители по причине одного весьма необдуманного письма, которое он решился написать в один важный светский дом Наше место окружено соблазнами, и жаль бедную братию, увлекаемую отвсюду окружающим соблазном. Приложенную при сем записочку потрудитесь передать Федору Федоровичу Струговщикову. Прося Ваших святых молитв и благословения, с чувством искреннейшей преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 5 октября 1854 года
Письмо 62 † Ваше Высокопреподобие, достопочтеннейший и возлюбленнейший о Господе отец игумен! Приношу Вам сердечную благодарность за поздравление с праздниками, днем моего Ангела и Новым годом; равномерно и Вас поздравляю, желаю Вам препроводить грядущую годину в вожделенном здравии и благополучии. О себе имею честь уведомить Вас, что по окончании сырой погоды и при наступлении морозов чувствую себя несколько получше в здоровье. Воскресенский переместился от нас в Старо-Ладожский Николаевский монастырь здешней же Санкт-Петербургской епархии, где он очень доволен и где им довольны; там воздух и воды много лучше наших. О. наместнику я передавал Ваш отзыв о его молчании: сознается в вине своей и просит у Вас прощения. От оптинских старцев я уже давно не получал никакого отклика; некоторый иеромонах из Петербурга, с подворья, прежде живший в Оптиной пустыни, недавно был там на побывке и говорит, что о. Моисей и отец Макарий очень постарели и обветшали. О. Михаил и прочие братия благодарят Вас за воспоминание о них и земно Вам кланяются. Достопочтеннейшему о. Алимпию потрудитесь передать мой усерднейший поклон. Поручая себя и обитель Вашим святым молитвам, с чувствами искреннейшей преданности и совершенного почтения имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 29 декабря 1854 года
Письмо 63 Ваше Высокопреподобие, достопочтеннейший отец игумен Варфоломей! Приношу Вам искреннейшую признательность за отеческое воспоминание Ваше о мне, грешном, при наступившем великом Празднике, с которым равномерно Вас поздравляю, приветствуя всерадостным приветствием: Христос Воскресе. Точно — как Вы изволите писать — бывший синодальным прокурором граф Протасов скончался, поболев самое краткое время. Должность обер-прокурора исправляет тайный советник Александр Иванович Карасевский; будет ли он утвержден в сей должности — неизвестно. Воскресенский точно поместился в Старо-Ладожском Николаевском монастыре, где и он доволен, и им довольны; письмо же его к Вам оставьте без внимания. Не знаю — что-то сердце мое не извещается к этому человеку. Благодарю Вас за внимание Ваше к положению нашему относительно богослужения в продолжение зимы по случаю перестройки теплой церкви. Это положение наше было очень удовлетворительно, ибо под собором в подвале устроены две пневматические печи, которые нагревали собор вполне достаточно; почему всю зиму и производилось богослужение в соборе. Думаем и следующую зиму служить тут же, а отделкою теплой церкви приостановимся на год, чтоб дать ей хорошенько высохнуть и вымерзнуть. Примите на себя труд передать мой усерднейший поклон казначею, старцу о. Алимпию. О. Михаил и прочие братия благодарят Вас за воспоминание и взаимно свидетельствуют Вам свое почтение с поклонением. Прося Ваших святых молитв на подкрепление многих моих немощей, имею честь быть Ваш покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 4 апреля 1855 года
Письмо 64 Ваше Высокопреподобие, честнейший отец игумен Варфоломей! Примите мое усерднейшее поздравление с наступающим Праздником праздников и вместе с тем искреннейшую признательность за поздравление с оным Письмо Ваше от 7 апреля я имел честь получить и весьма радуюсь, увидев из оного, что Преосвященный Нил благоволит к обители Вашей. О полезных трудах Оптиной пустыни и я имею отчасти понятие: ибо старцы доставляют и мне издаваемые ими книги. Здоровье мое весьма слабо: особливо конец Великого поста я провел безвыходно из комнаты. Дние лет моих яко сень уклонишася. Что ж касается до моего портрета, то я еще не собрался отлитографировать его; нужны на это порядочные деньги, а какие случаются, то издерживаются на другие необходимости, коих в близстоличной обители немало. О. Михаил и прочие братия свидетельствуют Вам свое усерднейшее почтение, каковое покорнейше прошу передать от меня старцу о. Алимпию. Затем, поручая себя Вашим святым молитвам, с чувствами искреннейшего уважения и преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейший послушник архимандрит Игнатий. 14 апреля 1856 года
Письмо 65 Ваше Высокопреподобие, честнейший отец игумен Варфоломей! Примите мою искреннейшую признательность за милостивое воспоминание Ваше о мне в день моего Ангела, за поздравление с праздниками и наступающим Новым годом. Равномерно поздравляя Вас, желаю Вам всех истинных благ, а между ними — поправления Вашего драгоценного здравия. По усилившейся болезненности моей я бываю редко в Петербурге. У Преосвященного Нила был однажды, но не застал его дома; он в Сергиевой пустыни не бывал; встретился с ним однажды у синодального обер-прокурора. Вам не должно беспокоиться относительно неудовольствия, выраженного иеромонахом Антонием Бочковым и его спутником Воскресенским. Антоний весьма болезнен, и Воскресенский болезнен: по такому расположению духа они бывают иногда недовольны ближними, потом же переменяются и бывают весьма довольны. Угодить им можно только при значительном терпении. Сею весною провел я четыре недели в Оптиной пустыне. Спасет Бог отца Макария! Им живут и дышат братия, и посетители! Обитель по внешнему своему устройству сделалась весьма открытою, лес очищен, посетителей множество. Тамошний серный ключ принес мне значительную пользу. Книги великого Варсонофия и аввы Дорофея переведены на русский язык весьма удачно. Спасет Бог за такие общеполезные труды трудящихся отцов и братий! Иеромонах обители Вашей, состоящий в свите Преосвященного Ярославскаго, посетил в половине июля Сергиеву пустыню; он мне очень понравился, но после я уже не видел его. О. Алимпию потрудитесь засвидетельствовать мой усерднейший поклон, благодарность за воспоминание о мне и поздравление мое с праздниками. О. Михаил и прочие братие свидетельствуют Вам глубочайшее почтение и просят Ваших святых молитв. Испрашивая их и себе, с чувствами совершенного почтения и искреннейшей преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 27 декабря 1856 года
Письмо 66 Христос Воскресе! Ваше Высокопреподобие, Высокопреподобнейший отец игумен Варфоломей! Приношу Вам искреннейшую признательность за милостивое воспоминание Ваше о мне и поздравление с Праздником праздников и Торжеством всех торжеств, с которым равномерно поздравляя Вас, желаю Вам всех истинных благ временных и вечных. Имею честь известить Вас, что я дважды был у Преосвященного Нила: на Рождество и на Пасху. На Рождество дома его не застал, а на Пасхе побеседовал с ним немного по той причине, что он торопился ехать визиты делать. Преосвященный обещался приехать ко мне в Пустыню, тогда поговорю ему о Вас. А только слухи и до меня доходили о Вашем любимце невыгодные и не от светских, а от монашествующих: сие пишу в Вашу и его предосторожность, ибо я сам не только по слухам, но и на самом деле весьма худ. На вопрос Ваш о митрополите Григории скажу Вам, что он самый благочестивый и благонамеренный пастырь, 74 лет, но силами крепок, избрал себе весьма хорошего викария Агафангела, который в мою бытность в Бабаевском монастыре был ректором Костромской семинарии. На вопрос Ваш о обер-прокуроре также скажу, что он весьма благонамерен и к Церкви весьма расположен, почему и ожидают от него всего доброго, особенно когда он попривыкнет к делам. И у нас в монастыре имеется новость: бывший мой наместник Иларион произведен во игумена Владимирской епархии в третьеклассный Юрьевский монастырь; на место его сделан наместником по моему представлению иеромонах Игнатий из фамилии купцов Макаровых. О. Михаил и прочие братия свидетельствуют Вам свое почтение. О. Алимпию приношу мой усерднейший поклон, поздравление с праздником и благодарность за его о мне воспоминание. Поручая себя Вашим святым молитвам, с чувствами искреннейшей преданности и уважения имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 13 апреля 1857 года
Письмо 67 † Ваше Высокопреподобие, Высокопреподобнейший отец игумен! С 2-го на 3-е число сего августа месяца Преосвященный Нил ночевал в Сергеевой пустыне. Во исполнение моего обещания я говорил ему о Вас; он отвечал мне, что он Вас уважает и знает за доброго человека. Следовательно, архипастырь Ваш расположен к Вам, а мелких неприятностей с кем не случается. Поручая себя Вашим святым молитвам, с чувствами искреннейшего уважения и преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим послушником архимандрит Игнатий. 3 августа 1857 года. Сергиева пустыня
Письмо 68 † Ваше Высокопреподобие, высокопреподобнейший отец игумен! Получив от Вас письмо и прочитав оное, я долго не мог поверить — точно ли Вы решились на тот поступок, который описан в письме. Неизъяснимою горестию исполнилось сердце мое, увидев, что Вы начали процесс и тяжбу с Вашим архипастырем. Впрочем, я был у Преосвященного Нила и просил его, чтоб он растворил милостию ту меру вразумления, которую Вы сделали сами для себя необходимою. Советую Вам написать письмо к Высокопреосвященнейшему и просить прощения в Вашем увлечении. Вот все, что я мог сделать полезного для Вас в настоящем случае. А теперь прошу Ваших молитв о отходящем из северной столицы в страну дальнюю. Вашего Высокопреподобия покорнейший слуга Игнатий, епископ Кавказский и Черноморский. 30 октября19
Письмо 69 † Ваше Высокопреподобие, честнейший отец игумен Варфоломей! Бог, по неизреченной Своей милости и человеколюбию, даровал мне тихий приют для окончания в нем земного странствования моего во внимании себе и в покаянии. Вследствие моего всеподданнейшего письма к Государю я уволен от управления епархиею и мне предоставлен в управление Бабаевский монастырь. В этом отношении я нуждаюсь в совете Вашем, почему, когда узнаете, что я приехал в обитель святителя Николая, тогда не откажитесь оказать мне просимую услугу любви и поспешите посетить меня. Призывая на Вас благословение Божие, с чувствами искреннейшего уважения и преданности имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою Игнатий, епископ Кавказский и Черноморский. 22 августа 1861 года
Письмо 70 Ваше Высокопреподобие, честнейший отец игумен Варфоломей! Приношу Вам искреннейшую признательность за воспоминание Ваше о мне и поздравление с Праздником праздников Светлым Воскресением Христовым, с которым равномерно, поздравляя Вас, желаю Вам всех истинных и совершенных благ. По неисповедимым судьбам Божиим, во очищение грехов и греховности своей, я продолжаю чувствовать и болезнь, и крайнее изнеможение. Слава Богу, наказующему во времени. Прошу Ваших святых молитв, да даруется мне переносить наказание Господне с должною покорностию и с должным благодарением Прошу передать о. Алимпию мое благословение и благодарность за воспоминание. О. Иустин свидетельствует Вашему Высокопреподобию свое почтение и приносит поздравление с праздником. С чувствами искреннейшей преданности и уважения имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою епископ Игнатий. Мой адрес: в Ярославль. 23 апреля 1862 года
Письмо 71 Отрывок из письма к NN 1) Кто желает правильно служить Богу, тот не должен просить у Бога именно чего-либо, как-то: слез или чего другого — сообразно мечте своей; должен просить у Бога, чтоб Бог дал ему то, что полезно для души его; человек не знает, что именно полезно для его души. Кто в прошении своем отрекается от своей воли для воли Божией, тот может получить истинное смирение. Надо удерживаться от разгорячения, а стараться иметь при молитве страх Божий: это вернее. 2) Уединение всегда было полезно, когда по духу времени в обществе было много благочестивых людей; а ныне, при общем распространении разврата, уединение и удаление от знакомых и знакомств есть необходимое условие к спасению. 3) Дочку не позволяй себе хлопать, ниже пальчиком. Это чрезвычайно вредно для нравственности как дочки, так и матери. Есть старинное хорошее, а есть и старинное худое — худому не надо подражать. Выпиши себе книгу «Поучения» преподобного аввы Дорофея, который занимался воспитанием молодых иноков с отличным успехом. Эта книга будет превосходным наставлением для тебя самой и для воспитания дочери. Читай книгу и изучай ее. Знай, что паче всех твоих наставлений словами, жизнь твоя будет самым сильным наставлением для дочери. 4) Сознавать себя грешным необходимо для спасения, а засуживать себя и метаться во все стороны от греховности очень вредно. «Все неумеренное — от бесов», — сказал преподобный Пимен Великий. Что ты расхвасталась множеством грехов твоих? Спаситель и Искупитель наш неисчислимо богат и могуществен: для Него ничего не значат прегрешения всех человеков, только бы они сами не отвергли своего Искупителя. Господь сказал прощенной Им грешной жене: Аз тебе не осуждаю: иди, и отселе ктому не согрешай (Ин. 8:11). Тот, кому прощены грехи при таинстве исповеди, обязан не повторять этих грехов и только. Воспоминание прежних телесных грехов очень вредно и воспрещается святыми отцами. Тут действуют неверие, недостаток уважения к таинству исповеди, фальшивое понятие о добродетели, обманчивое разгорячение и мечтательность. Тебе не представилось ли, что тут действует смирение? 5) Почти то же должно сказать о намерении твоем открыть твою греховность некоторому лицу. Опять здесь недоверие к святому таинству исповеди, в котором действует всесильный Дух Святой, решительно и вполне изглаждая грехи человеков. Зачем ты считаешь уничтоженное существующим? Не смей прикасаться к великому таинству! Ничтожная пылинка! не смей пополнять великого таинства, которое имеет свою полноту от Бога и не нуждается в пополнении человеческом. Не повторяй согрешений: вот все, чего требует от тебя Бог и что единственно нужно для твоего спасения. Не смей говорить о твоих грехах никому, кроме духовника. Бойся неверия, ибо оно умаляет в мыслях человека могущество и благость Божию. Надо очень остерегаться фальшивых мыслей и разгорячения: потому что при них человек, думая делать добро, может наделать много зла и себе и ближним. Непременно нужно для желающего спастись руководство Дорофея: оно придется по тебе. Христос с тобою. Повторяю мое искреннейшее желание всех благ тебе и твоему семейству. Недостойный епископ Игнатий. 3 февраля 1859 года
Письма епископа Игнатия (Брянчанинова) к архимандриту Игнатию (Васильеву)20
Письмо 1 По милости Божией — путешествую благополучно. В день выезда моего из Сергиевой пустыни проехал я недалеко: до Тосны. Подъезжая к ней, почувствовал усталость, наклонность к сну; цель путешествия моего — поправление здоровья, и потому зачем утомлять себя ездою во время ночи? Остановился в доме нашего Афанасия. Старушка мать его и брат приняли меня с приятным простосердечным радушием. Раскинута моя дорожная кровать, ложась я вспоминал с сердечным утешением подаривших мне ее, вспоминал всех, напечатлевших в душе моей своею любовию столько сладостных впечатлений. Встав на другой день в 5-м часу, отправился в дальнейший путь, на последней станции к Новгороду пошел сильный дождь, провожавший нас до самого Юрьева. Потрудись сказать от меня благодарность Афанасию за ночлег в его доме; матушка его очень мне понравилась; нахожу, что он очень похож на нее. В Юрьеве отец архимандрит принял меня очень благосклонно; сегодня утром был я у ранней обедни в нижней пещерной церкви; обедню совершал отец Владимир с учеником своим иеродиаконом Виталием: они очень милы вместе. Отец Владимир служит благоговейно — как быть старцу, Виталий — с приятною простотою. После литургии отец архимандрит отправил соборне панихиду по почившем восстановителе Юрьевской обители. Вышедши из церкви, я посетил отца Владимира, пил у него чай. Затем посетил монастырскую библиотеку и ризницу. С колокольни посмотрел на Новгород и его окрестности. Здесь тихо; отдыхает душа и тело; но ничто не отозвалось во мне поэтическим вдохновением, как то было на Валаме. Когда я смотрел с колокольни на Новгород, когда посещал в монастыре храмы, когда смотрел на богатство ризницы — душа моя молчала Отец Владимир пришлет тебе два портрета отца Фотия и вид Юрьева монастыря. Один из портретов возьми себе, а другой портрет и вид обители вели обделать в бумажные рамки для моих келий. Сегодня суббота; скоро громкий и звучный колокол ударит ко всенощному бдению; думаю участвовать сегодня вечером и завтра утром в богослужении, а завтра после обеда отправиться в дальнейший путь. Я и спутники мои чувствуем пользу от путешествия. Когда вспомню о тебе и обители нашей, то приходит мне утешительная мысль: Без воли Божией быть ничего не может. Так и с тобой, и с обителью ничего не может случиться такого, чего не попустит Бог. А Он попускает тем, кого любит, искушения и вслед за искушениями дарует избавление от них. Утешаемые искушением, мы прибегаем молитвою к Богу; а получая избавление от искушения, стяжаваем веру в Бога, веру не мертвую, теоретическую, но живую, практическую. Настоящее твое положение сопряжено с трудностями, но эти трудности крайне тебе полезны, необходимо нужны: они сформируют тебя. Муж неискушен — неискусен, говорит Писание, а искушенный примет венец жизни и стяжит дар помогать искушаемым. Веруй, что власы наши изочтены у Бога, тем более пред очами Его — все случающееся с нами. Плыви и правь рулем правления обители в вере на Бога, в терпении, в страхе Божием. Когда стоит кто высоко — должен глядеть вверх, а не вниз; если будет глядеть вниз, то легко у него закружится голова и он упадет. Итак, верой гляди вверх, на небо, на Промысл Божий, и не закружится у тебя голова, не впадешь в смущение и уныние, которые приходят от того, когда глядишь вниз, т.е. когда вместо молитвы и веры вдадимся в свои рассуждения и захотим всякое дело решить одним собственным разумом. Христос с тобою. Прошу молитв твоих и всего братства. Недостойный арх. Игнатий. 12 июля 1847 года. Новгородский Юрьев монастырь
Письмо 2 Истинный друг мой, отец Игнатий! Милосердый Господь, от которого всякое даяние благое, да дарует тебе управлять обителию во страхе Божием, с духовною мудростию, тихо, мирно и благополучно. В Москву прибыл я в среду вечером, часу в десятом, остановился в доме Мальцева, где меня приняли радушно и успокоивают. Спутешественники мои здравствуют, заботятся о том, чтобы услужить мне. Преосвященного митрополита нет в Москве; он путешествует по некоторым местам епархии; мне придется дождаться его и потому, между прочим, что колесо у кареты сломалось, а меня раскачало и нуждаюсь в отдохновении. В четверток был в Угрешской обители, которая, несмотря на близость свою к Москве, посещается богомольцами очень мало и потому — очень уединенна. С душевным утешением увидел я там некоторых монашествующих, провождающих жизнь внимательную, в страхе Божием. Они очень хранятся от монашествующих города Москвы, не презирая их, но избегая расстройства душевного, которого никто так скоро сообщить не может, как брат, живущий нерадиво. Сие наблюдали Василий Великий и Григорий Богослов, когда жили в Афинах. Сие заповедал наблюдать св. апостол Павел. Он говорит коринфянам: Я писал вам в послании не сообщаться с блудниками; впрочем, не вообще с блудниками мира сего, или сребролюбцами, или хищниками, или идолослужителями; ибо иначе надлежало бы вам выйти из мира сего: но я писал вам не сообщаться с тем, кто, называясь братом, есть блудник, или сребролюбец, или идолослужитель, или злоречив, или пьяница, или хищник; с таковым даже не есть вместе (1 Кор. 5: 9, 10, 11). Видишь ли, как порок, когда он в брате, гораздо заразительнее и прилипчивее, нежели когда он в постороннем лице! Это от того, что люди позволяют себе гораздо более дерзновения и свободы пред братиями, нежели пред посторонними, пред которыми они стараются скрыть порок свой. Вглядывайся в общество человеческое: в нем беспрестанные опыты свидетельствуют справедливость слов мудрого, святого боговдухновенного апостола Руководствуйся сам этим нравственным апостольским преданием и сообщай его братиям в их назидание и охранение от греха. В пятницу был я в Кремле для поклонения его святыням. О. игумен Угрешский был моим путеводителем В этот день посетили меня добрые граф и графиня Шереметевы; также и я побывал у некоторых знакомых и родственников своих. Был в монастырях: Чудове, Новоспасском, Симонове, Донском; видел прежде живших у нас иеродиакона Владимира, Евстафия, Грозного — слышал, что здесь Булин и Черный, направляющиеся к Киеву. Скажу одно: братиям нашей Сергиевой пустыни должно благодарить Бога, что он привел их в эту обитель, в которой довольно строго наблюдают за нравственностию, чем сохраняют молодых людей, дают им возможность усвоить себе благонравие, составляющее существенное достоинство инока. Конечно, не составляют его голос и знание ноты! Они хороши для богослужения церковного, когда душа не разногласит с устами. Это разногласие — когда уста произносят и воспевают хвалы Богу, а душа хулит его своим злонравием Здесь узнал я, что о. Пафнутий подал прошение о перемещении в Донской и что о сем послан запрос к нам. На запрос отвечай благоразумно, скажи, что настоятель пред отъездом утруждал начальство о посвящении некоторых лиц в иеромонахи по недостатку священнослужащих в Сергиевой пустыне, впрочем, что ты предоставляешь сие обстоятельство воле и усмотрению начальства. Другой причины, кроме малого числа иеромонахов, мы не имеем к удерживанию о. Пафнутия. — Будь осторожен с Муравьевым, если он посетит обитель нашу. Дай полный вес сему предостережению моему... Здесь стоят северные ветры, довольно сильные, отчего погодка похожа на петербургскую: солнце жжет, а ветер пронизывает насквозь. Нельзя выйти в одной рясе, без шинели. Затем — Христос с тобою и со всем возлюбленным братством. Всем кланяюсь и у всех прошу св. молитв. Недостойный архимандрит Игнатий. 21 июля 1847 года
Письмо 3 Получил письмо твое от 15 июля. Бог да укрепит тебя! Не предавайся скуке о моем отъезде: он был необходим. Теперь мне сделалось гораздо лучше и теперь-то вижу, в каком расстроенном положении был я в Петербурге. Но все еще надо провести значительное время вне нашего сурового сергиевского климата, чтоб собрать силы и проводить в ней иначе время, нежели как я проводил, т.е. лежа. Если найдешь совершенно необходимым вывести иеродиакона Иоасафа, то извести меня в Бабаевский монастырь, я дам тебе письменное мое согласие, которое можешь показать пр. викарию. При случае скажи мой усердный поклон графине К., князю Ш., Даниле Петровичу. Все наши знакомые удивили меня своею любовию, которая так обильно обнаружилась при моем отъезде из Петербурга. Завтра думаю ехать в Бородино, потом воротиться в Москву не более как на сутки и пуститься чрез лавру, Ростов, Ярославль в Бабайки и Кострому. Князю Шахматову пишу письмо сегодня же. Письма ваши получены мною довольно поздно, потому что Иван Иоакимович выехал из Петербурга не 16-го, как он было предполагал, но 24 июля. Прошу у Павла Петровича извинения за то, что не отвечаю ныне на письмо его, — некогда! Надеюсь загладить это упущение из Бабаек, откуда думаю написать письмо и ко всей вообще братии. Да подкрепит тебя Господь! Потрудись к общему благу, дай мне воспользоваться отпуском и поправиться в телесных силах: это принесет свои плоды и для меня и для тебя. Христос с тобою и со всем о Господе братством. Недостойный арх. Игнатий. Потрудись сказать от меня Васе, что он без меня вел бы себя кротко и был послушен; тем доставит он мне большое утешение. 29 июля 1847 года
Письмо 4 Истинный друг мой, отец Игнатий! По милости Божией я приехал благополучно в Бабаевский монастырь, в котором точно по сказанию Уткина воздух чудный. Здоровье мое таково, что сказать о нем ничего решительно не могу; кажется получше. Вкоренившееся и застаревшее расстройство не вдруг исправляется. Отец Феоктист очень доброго и открытого нраву, что мне по сердцу. Теперь выслушай полный отчет моего странствования, до которого я большой неохотник Сколько я ни ездил — нигде мне не понравилось. Мил, уединен монастырь Угрешский, но мое сердце к нему было чужое. В Бабаевском нравится мне лучше всего; природа необыкновенная, какая-то роскошная, величественная; воздух и воды здоровые, но сердце к нему чужое. А к Сергиевой оно как к своему месту. Видно, придется возвратиться в нее. Нашим неопытным любителям пустынножития, как например о. Иосифу, не ужиться в пустынях, кроме Сергиевой, по грубости братства; чтоб можно было ужиться, то надо сперва ввести обычаи Сергиевой пустыни в какой-либо пустынный монастырь. Видел я отца Моисея в Гефсимании на одну минуту; потом приходил он ко мне в Гефсиманию, стоял предо мною на коленах и со слезами просил прощения в своем поступке и дозволения возвратиться обратно в Сергиеву пустыню. Я простил, но говорил ему, что как тяжело было для меня, когда он при болезни моей решился на такой поступок, не обратя никакого внимания на мои увещания, в которых я излагал ему ясно невидимую брань сердечную, — и прочее. Он снова просил прощения и сознавался в том, что обманули его помыслы. В лавре, кроме святынь, понравилась мне довольно Академия духовная, в которой многие профессоры трудятся в пользу Церкви. Недавно вышла книга «Творения иже во святых Отца нашего Григория Богослова, архиепископа Константинопольского, часть пятая». Доставь маленькому Игнатию записочку, пусть предложит нашим знакомым выписать эту книгу. По собрании сего напиши письмо о. ректору академии, архимандриту Алексею, прекрасному человеку, с которым я очень сошелся, прося приказать известить тебя, что стоит экземпляр и сколько экземпляров вы желаете иметь. Потом вышлешь деньги и получишь книгу, которая особенно хороша. От отца Аполлоса я получил сегодня письмо, в котором извещает, что он уволен от поездки. Я этим доволен: ему нужно побыть на месте и успокоить себя, а развлечение могло бы его совершенно расстроить. Получил письмо и от Ивана Павловича Лихачева, которое при сем прилагаю. Кажется, у него написано в письме лишнее против счета, который имеется у нас. Потрудись его увидеть, проверить с ним счет; или пошли для исполнения сего верного человека Прописываемый Лихачевым орден точно мною взят. Хорошо, если б вы могли ему выдать хотя тысячу рублей ассигнациями из неокладной монастырской суммы, да две тысячи ассигнациями выдай из моей осенней кружки. Пожалуйста, обрати на это внимание и успокойте этого человека; думаю — можно бы и теперь взять из братских денег в мой счет 2000, если же сего нельзя, то всячески можно после 25 сентября, а тысячу хорошо бы и теперь — из монастырских. Из Москвы послано мною к тебе два письма; в одном из них писал я о Пафнутии то же самое, что ты о нем пишешь. Вкус его для нашего места не годится; не можешь себе представить, как показалось мне отвратительным московское пение с его фигурами и вариациями. Нам нужна величественная, благоговейная простота и глубокое набожное чувство: этими двумя качествами наше пение становится выше пения московских монастырей. Из настоятелей мне наиболее понравился Феофан по его прямоте и радушию. Натяжная святость как-то мне не по вкусу. Угрешский игумен просится на покой, в случае его увольнения я согласился с Пименом и другим иеромонахом, которые совершенно образовались по моим грешным советам и настоящие Сергиевские. Приходил ко мне иеродиакон Владимир; тоже изъявлял желание поместиться к нам; я был с ним откровенен, т.е. прямо сказал ему причины, которые если он не устранит, то никак не может быть терпим в нашей обители. Он отвечал, что сам усмотрел всю гнусность расстроенной жизни и желает исправиться, как исправился брат его. Я сказал, что теперь не могу дать решительного ответа, а дам его при возвращении его. Извещаю тебя о сем, чтоб ты имел все обдумать и сказать мне свое мнение. Грусть твоя от того, что ты сам правишь обителью, а не из-за другого; я понимаю это чувство по собственному опыту. Возлагай на Господа печаль твою, и Он укрепит тебя; мне необходим воздух для поправления моего расстроенного здоровья, отчего и самое жительство делается расстроенным. Возвратившись с обновленными силами, тем усерднее и деятельнее займусь устройством обители, имея в твоей искреннейшей ко мне дружбе и в Богом данных тебе способностях обильную и надежную помощь. Всем братиям кланяюсь и прошу их святых молитв. Христос с тобою! Благословение Божие да почивает над тобою. Приложенные два письма отдай по адресам. Тебе преданнейший о Господе друг архимандрит Игнатий. 12 августа 1847 года
Письмо 5 Присылаю тебе при сем, друг мой, церемонное письмо, чтобы ты мог его показать, если то будет нужно. Получил твое письмо на двух листках от 4 августа При сем прилагаю письмо к Павлу Матвеевичу: он не откажется похлопотать, чтоб во Париже налитографировали на 1000 экземпляров. Он говорил мне об этом; запечатай письмо мое и перешли его к Яковлеву, прося, чтоб сей переслал в своем письме к Павлу Матвеевичу. Сердечно радуюсь, что ты поспокойнее; дайте мне поправиться сколько-нибудь: это для меня необходимо. Поправившись, Бог даст, могу послужить для общей пользы хотя еще сколько-нибудь. Тебе очень полезно настоящее твое положение, хотя оно и сопряжено с некоторыми неприятностями. Сам по своему опыту посуди, каково заниматься должностью при болезненном состоянии; а моя болезненность достигла до расстройства нервов, что очень опасно. То время, которое ты будешь управлять монастырем, подвинет тебя и в опытности, и в духовном успехе и привлечет к тебе расположение братства, которое ты можешь иметь по самому природному твоему свойству. Всем знакомым от меня очень кланяйся; я имею к ним чувство как к родным. Знакомлюсь не скоро, но зато, по милости Божией, прочно. Моисей, нынешний временно-Гефсиманский, сохраняет к тебе особенное расположение. Он понял тамошние обстоятельства, но в то время, когда ввалился в них, понял и знаменитого Антония, который — вполне наружный человек, имеющий о монашестве самое поверхностное понятие. При свидании потрудись сказать мой усерднейший поклон Высокопреосвященнейшему Илиодору и благодарность за его расположение ко мне. Относительно того, что трава скошена молодою, моложе, чем прошлого году, я согласен с хуторным. Желаю вам убрать рожь и овес благополучно. Если овса будет довольно, то часть можно продать, и на часть этих денег купить хоть 20 коров и бычка, чтоб они во время зимы накопили навозу для ржаного поля. Отец Израиль обещал мне это сделать и доставить коров по первому снегу. Впрочем, сие предоставляю на твою волю и благоусмотрение. Недавно послал я к тебе письмо. Это второе уже из Бабаек, которыми я очень доволен. Прекрасный монастырь! На прекрасном месте, с отличным воздухом и водами! Купаюсь в речке Солонице, в которую впадают соляные источники, в которых прежде добывали соль. Они в 200 шагах от моего окошка. Все тело чешется, и выходят пятна и возвышенности, вроде сыпи. Такое чувствую благотворное действие здешних вод и на желудок. Чай пришли ко мне. Не думаю от вас требовать много денег. В прошлом письме я писал тебе, какое употребление сделать из моих денег, которые у вас. Пожалуйста, не оставь сего обстоятельства без внимания и извести меня о последующем. Я все еще в развлечении: исправляю нужды по келии: то, другое надо завести, т.е. стол, стул, и тому подобное. Надо будет съездить в Кострому к Преосвященному Иустину, также в Ярославль, в котором при проезде я пробыл не более часу. Всем братиям усердно кланяюсь. Христос с тобою. Тебе преданнейший архимандрит Игнатий. 14 августа 1847 года Потрудись послать два экземпляра «Валаамского монастыря» его высокобл. Ивану Иоакимовичу Мальцеву в Москву на Лубянку в Варсонофьевском переулке, в собственном доме — для него и для супруги его Капитолины Михайловны. Также потрудись послать в Москву один экземпляр на имя графа Шереметева и два — на имя графини, с тем чтоб один из них она доставила митрополиту Филарету. Их адрес: в Москве, на Воздвиженке, в собственном доме. Пошли в Бородинский монастырь три экземпляра при прошлом письме, адресуя в Можайск Московской губернии: один — г-же игумении, другой — двум ее келейницам Палладии и Анатолии, третий Елизавете Шиховой. Мне сюда пришли экземпляр. Князю Суворову — один. Пришли порошков от клопов, которые здесь многочисленны...
Письмо 6 Отец наместник, иеромонах Игнатий! Благодарю Вас за то внимание, с которым Вы извещаете меня о главных обстоятельствах Сергиевой пустыни. Вам известно, что я признавал всегда иеродиакона Иосифа малоспособным к жительству в монастырях столичных, почему увольнение его из Сергиевой пустыни посчитаю полезным и для Пустыни, и для самого иеродиакона Иосифа Если он был доселе терпим в ней, то это — в надежде сделать ему добро и по нужде в иеродиаконах. Но сия нужда вскоре может быть отстранена посвящением монаха Сергия в иеродиаконский сан. Равным образом иеромонах Пафнутий мог бы быть уволенным, если б у нас было достаточное количество иеромонахов: он нужен только для служения, но для пения не только не полезен, даже вреден. Сформировав вкус свой в провинции, он недостаточен для нашего хора, в котором должны служить лучшим украшением простота и глубокое благоговейное чувство, а не фигурные вариации, которые в таком употреблении в Москве и которые так нейдут к монашескому пению. Очень рад, что сенокос убран благополучно; желаю, чтоб вы успели убрать так же благополучно хлеб и овощи. Присматривался я к полям при моем путешествии: точно — трудно встретить такую обработку, какова она у нас, и такой чистый и рослый хлеб, каков он у нас. По отношению к здоровью моему чувствую себя лучше. Воды и воздух здесь превосходные. Когда прекратится возможность купаться, то начну принимать души. Всем знакомым прошу сказать мой усердный поклон — равно и братии. И вам, отец наместник, желаю всех благ. Правьте обителью с благонамеренностью, столько вам свойственною, в надежде на помощь Божию и молитесь о недостойном настоятеле Вашем. Архимандрит Игнатий. 14 августа 1847 года
Письмо 7 Препровождаю к тебе, друг мой, прошение отца Моисея. Надо составить прошение форменное и передать его братьям для доставления ему, чтоб доставление сие было верное. Я живу по милости Божией благополучно. Около недели гостил в Костроме у Преосвященного Иустина, который обходился со мною очень любовно. По возвращении моем из Костромы нахожу новое письмо Моисея, в котором умаливает меня о прощении его и принятии снова в Сергиеву пустыню. Христос с Вами. Всем братиям кланяюсь и прошу их молитв. Завтра думаю отправиться в Ярославль суток на трое и тем окончить мои разъезды. Бабаевским монастырем я очень доволен. Воздух и воды чудные. Пред самым монастырем шагах в ста от Св. ворот обильно сочилась вода, не замерзавшая, по сказанию жителей, и зимою. Я нанял, чтоб очистили это место и впустили струб в 2 аршина вышиною. Что ж? Ударило до двадцати ключей, и мы имеем чистейшую, как хрусталь, воду, из которой образуется ручей, текущий в Волгу. По возвращении из Ярославля надеюсь еще писать к тебе. Недостойный арх. Игнатий, Стефану получше. Сысой захворал прошлогоднею болезнию. 24 августа 1847 года
Письмо 8 Не желая пропустить почты не написав тебе ничего, извещаю, что я на прошлой неделе был в Ярославле. Таким образом, окончив свои разъезды, начинаю сидеть дома и лечиться. Ноги мои начинают издавать испарину, с которою вместе, кажется, выходит и болезнь. Христос с тобою; будь здоров и благополучен. Всем братиям — мой усерднейший поклон. Недостойный архимандрит Игнатий. 1 сентября
Письмо 9 Отец наместник Игнатий! При сем препровождаю к Вам письмо о. казначея Вифанского монастыря иеромонаха Вениамина, в котором он, о. казначей, объясняет начало болезни иеромонаха Мефодия, его родного брата, находящегося ныне в Старо-Ладогском Николаевском монастыре. По просьбе иеромонаха Вениамина и по собственному своему усмотрению, находя нужным, чтоб сии сведения были известны С.-Петербургскому епархиальному начальству, препровождаю к Вам письмо иеромонаха Вениамина, с тем чтоб Вы оное представили по благоусмотрению Вашему. Архимандрит Игнатий. 1 сентября 1847 года
Письмо 10 Истинный друг мой, отец Игнатий! Получив письмо твое от доброго знакомого нашего, с ним отправляю и пространный ответ, а чтоб и по почте, которая, вероятно, придет скорее, не лишить тебя известия о мне, пишу сии строки. Лечусь, крывшаяся во мне простуда кидается во все стороны; в особенности сильный переворот в ногах, в которых то начнется дерганье жил, то лом, то испарина — после сего чувствую облегчение и оживление ног. Но от диеты и испарины слабы. Ну уж какое славное, чудесное безмолвие. Кажется — проводил бы до гроба такую жизнь. Препровождаю при сем письмо от Рослякова; передай его Николиньке, чтоб он известил Рослякова: пусть делает как хочет и знает. В месте, где он живет, терпят его немощи, в другом неизвестно — потерпят ли? А здесь мне взять его на свое попечение и иждивение невозможно. Письмо его по прочтении истреби, чтоб не попалось в руки Аполлосу и не расстроило бы его. Каково поживает Влас Михайлович? Степе то получше, то опять хуже; Сисою лучше. Будь здоров. Тебе преданнейший о Господе архимандрит Игнатий. 8 сентября Впрочем, я говорил о. игумену о Рослякове, он согласен его принять. С Данилом Петровичем препровождаю мои испорченные часы, отдай их Мизеру для поправки и с Николинькою пришли.
Письмо 11 Истинный друг мой, отец Игнатий! С несказанным сердечным утешением читаю твои письма и благодарю Господа Бога, что Он по неизреченной своей милости даровал мне такового и искреннего, доброго, верного и умного друга, как ты. Жизнь наша коротка. Что в ней ни приобретешь — все должно оставить при входе в вечность. Одно благо, которое пойдет с нами туда, — любовь к Богу и любовь ради Бога к ближнему. Молю Бога, чтоб любовь наша была вечною. В письмах, идущих по почте, не забываю вставлять слова для политики, принужден кое-что умалчивать из опасения косой ревизии. А это письмо идет с добрейшим Данилом Петровичем, который был у меня 5 сентября. В двух обителях на пути моем принят я был как родной: в Угрешской и Бородинской. Угрешской отец игумен думает на покой. Его казначей и другой иеромонах, друг казначея, — точно наши Сергиевские; казначей знаком был со мною в Лопотове монастыре, заимствовал от меня направление в монашеской жизни и сохранил его доселе. Они меня на руках носили и в случай выбытия на покой игумена намерены переместиться к нам: это прекраснейшие люди. Бородинская г-жа игуменья приняла очень радушно. Первый день занимался беседою с одною ею, а Степана тормошили сестры. На другой день некоторые из них познакомились со мною. А когда я уезжал, то некоторые из них, провожая, со слезами говорили: мы с Вами точно с родным отцом, как будто век знали. И я с ними породнился — есть такие прекрасные души, многие с хорошим светским образованием. Митрополит Московский был очень добр; постарел. У Преосвященного Григория Тверского гостил целые сутки, он самый прямой человек и принял меня с особенным радушием. С лаврским наместником Антонием я очень не сошелся, а поладил с академическим ректором Алексеем. Из московских архимандритов мне понравился наиболее о. Феофан Донской. Наместник обошелся со мною сначала довольно нагло, потом поумялся. Нашел в Вифанской семинарии иеромонаха Леонида, профессора и магистра из флотских офицеров, который в Петербурге бывал у меня. В посаде живет его матушка-старушка, которую он содержит своим жалованьем. Иду из академии к саду — встречает меня незнакомая старица, останавливает: «Ах, батюшка, — говорит, — как я вам благодарна за сына моего: направление, которое вы дали в Петербурге, его руководствует в пути им избранном так благополучно; я мать Леонида». Он приходил ко мне вечером и как пред духовником проверил всю жизнь свою со всею простотою и откровенностию. Этот случай — пребывание в Бородине, на Угреше, из светских в Москве — Мальцевы, Назимов (ныне генерал, бывший при наследнике флигель-адъютантом) и, наконец, в Бабайках приезд одной из сестер моих — меня очень тронули и утешили. Какие есть на свете души! И как чудно Слово Божие! Недаром один святой отец говорит, что сеятель сеет сряду, а не известно, которое зерно взойдет и который участок земли даст обильнейший урожай. Преосвященные Костромской и Ярославский приняли меня очень ласково. Сошелся довольно с костромским ректором, с человеком благонамеренным и прямодушным, имеющим (sic) ревность к благочестию. Здесь, в монастыре знаком только с о. игуменом, с ним иногда я вижусь — более почти ни с кем. Сижу дома никуда не выходя. Такая жизнь мне чрезвычайно нравится. В Москве зубной врач, приглашенный мною по случаю разболевшихся зубов, нашел, что зубы мои очень исправны, но что они поражены ревматизмом, против которого дал полосканье: французская водка или ром, настоянные свежим хреном. Этим велел полоскать, разводя с водою, также мазать снаружи около шеи и за ушами. Видя отличное действие этой национальной микстуры, я попробовал помазать мои ноги, которые до временам очень болели и всегда зябли. Когда я их помазал, то они начали согреваться, а чрез несколько дней капает из них пот и явилась переходячая боль ревматическая, т.е. простуда, сидевшая под маскою и прикрытием, обнаружилась. Наш добрейший Иван Васильевич говорил мне правду: у вас замаскированный ревматизм. Разумеется, я тотчас прекратил окачивание себя из душа, а решился попить декокту из сассапарели при натирании хренною настойкою, доколе совсем не прекратятся боли. Степану получше: он один мне служит, Сисой лежит и пьет декокт сассапарельный. Вот все здешние новости. Публика ярославская и костромская очень ко мне милостивы. Теперь начинаю отвечать на все пункты писем твоих. (Извини, что худо пишу: пишу на налое, чтоб не так скоро устать и побольше написать.) 1-е) На то, которое от 22-го августа. Бог тебе открывает понятие о монашеской жизни, которая есть совершенство христианское. Это Божий дар: возделывай его. При естественной доброте твоего сердца, при прямоте твоего рассудка стяжи еще доброту евангельскую и евангельский разум. Бог, Который даровал тебе прекрасные естественные свойства, да дарует и евангельские. Точно как ты говоришь — ни порядка, ни благонравия, ни даже таких духовных познаний не встретишь, как в нашей обители. Благодарю тебя за отца Иосифа, он очень добрый и мягкосердечный, но по неопытности лезет как овца к волкам Моисей сдуру куда врезался! к начальству сильному, от которого уйти нелегко — и в какое место! в место, где все личина и все напоказ. Лавра мне очень не понравилась, кроме святынь ее. Совершенно торговое место — братство в полной свободе, певчие с такими вариациями, что хоть вон беги из церкви. По местоположению понравились два монастыря — Угрешский и Бабаевский. В обоих — воды прекрасные. Моисей тоже очень тебя любит, как и ты его. Разочаровался в Антонии, говорил мне батюшка, ныне и такого настоятеля, каков наш наместник, т.е. ты, не найти. Благодарю за распоряжения по письму Лихачева; будете делить эту кружку после 1-го октября, то из моей суммы возьми сто р. серебром по назначению для твоих расходов, пятьдесят асс. отдай Павлу Петровичу и остальные пришли мне. Отцу Пафнутию (sic) я не думал бы снова ставить на крылос, тем более, что он хочет вести крылос в том устаревшем провинциальном вкусе, который ему нравится, но который нам вовсе нейдет. Нам нужно стремиться к совершенной простоте, с которой бы соединялось глубокое благоговейное чувство. Штучки предоставим Москве. Если будет скучать о. Пафнутий, то можно ему поручить хор ранних обеден и обучение ноте не знающих ее. Иеромонах Иоанникий пусть подождет моего возвращения — в Ладоге никого нет; Росляков просится сюда. Три экземпляра ты отдал, как следует и как мною было тебе поручено, потому что после чтения, которое, помнишь, было на балконе, так было мне приказано. Успокойся — я напишу об этом А-ой, тем более, что я получил от них письмо, на которое должен отвечать. Я забыл тебе сказать, что с Фридриксовой не надо ездить по ее домашним обстоятельствам, как я и сам не ездил, а посылать с человеком к 8-ми часам утра. Она мне пишет о монастыре с большим участием, не называя тебя, говорит, что без слез братия не могут говорить о мне; я понял, что она видела твои слезы! Бог вложил этому человеку нелицемерное расположение к нам. Я ей пишу и благодарю за внимание к тебе. 2) На письмо от 25 августа, что с Полозовым. Как выше я сказал, показавшаяся испарина заставила меня остановить леченье водою. Вода в Солонице имеет небольшую солоноватость и очень полезна, но близ Гилица есть настоящие соленые воды целительные. В них купался пр. Иустин и почувствовал большую пользу. Мне мешает скоро поправиться гнездящаяся во мне простуда; при всем том по временам чувствую себя довольно хорошо. Даниил Петрович был необыкновенно мил: доставил порошок от насекомых. Чай получил по почте. Благодарю тебя, что побывал у преосвященных. Должно быть, Харьковский не по Питерскому православию пришелся21. Если что узнаешь, то напиши в письме, о котором будешь уверен. Если случится увидаться с преосвященными, то всем скажи мой усерднейший поклон и прошение благословения. Увидев Харьковского, поблагодари за его расположение навсегда: это сердце сердцу весть подает, и я прошу его принять мое таковое же расположение, основанное на истинном служении Богу и Церкви. Поклон от него пр. Иустину я правил! Очень рад, что уборка полевых продуктов идет успешно: я по всей дороге не видал таких хлебов, какие у нас. О косулях я сам думал; нахожу, что удобнее будет прислать зимою; водою, кажется, уже поздно. Мне сказывали здешние агрономы, что траву непременно должно посыпать гипсом, высевая 30 пудов на десятину; гипс действует два года, а на один и тот же участок сыплют его не раньше, как через 8 лет, тоже по какой-то причине, которую мне не могли хорошенько объяснить, которую и я не хорошо выслушал. Забавно твое рассуждение по случаю проданной ставы о Петре Мытаре. Приложенное письмецо доставь покупщице ставы. Княгине Варваре Аркадьевне скажи мой усерднейший поклон и также доставь приложенные строки. При свидании с госпожою игумению Феофаниею засвидетельствуй ей, равно и матери Варсонофии мой усерднейший поклон. Хорошо, что с Андреем Николаевичем ты был осторожен: это прикрытый личиною дружбы враг мой и именно твой. Вели Михаилу Хуторному, или Петруше, или если есть при монастырском саде садовник — насадить школу дубовыми желудями. Хотелось бы прислать для школы кедровых орехов — пришлю, если не забуду: их садят, ровно как желуди, с осени. Принятие и отпуск братии — одобряю. Я наведывался здесь о людях, именно с крылосными способностями, но до сих пор еще ни один не пришелся мне по глазам и по сердцу. Ты не можешь себе представить, какая повсюду скудость в людях! Наместник Воронежский Платон, о котором ты мне говорил, ныне наместником в Ипатиевском монастыре, игуменом и членом здешней консистории. С отцом Феоктистом мы очень ладим: человек добрый и открытый; здесь гостит его матушка, помещица, — преинтересная старушка — старых времен человек! Если Пафнутий снова подает прошение в Святейший Синод, тем более не должны пускать его на крылос. Крылосные к нему не расположены, а он как человек, способный к штукам, пожалуй, для своих плотских видов не остановится приводить братие расстройство. А наши просты! О Владимире я тебе пишу на всякий случай, я ему ничего не сказал, отложил ответ мой до будущего времени. Наконец |