 |
Семинарская и святоотеческая библиотеки |
|
|
|
Всем известно, какое душевное бедствие возникло для иудейских книжников и фарисеев из их неправильного душевного настроения; они сделались не только чуждыми Бога, но и исступленными врагами Его, богоубийцами. Подобному бедствию подвергаются подвижники молитвы, извергшие из своего подвига покаяние, усиливающиеся возбуждать в сердце любовь к Богу, усиливающиеся ощущать наслаждение, восторг; они развивают свое падение, соделывают себя чуждыми Бога, вступают в общение с сатаною, заражаются ненавистью к Святагу Духу. Этот род прелести - ужасен; он одинаково душепагубен как первый, но менее явен; он редко оканчивается сумасшедствием, самоубийством, но растлевает решительно и ум и сердце. По производимому им состоянию ума Отцы назвали его мнениемь (Преподобный Григорий Синаит. ел. 108, 128, Добротол.. ч 1. Святой Иоанн Карпафийский, гл. 49. Добротол., ч. 4.). На этот род прелести указывает святой апостол Павел, когда говорит: Никто же васъ да прельщаеть изволеннымъ ему смиренномудриемь и службою ангеловь, яже не уведе уча, безъ ума дмяся оть ума плоти своея (Колос. II, 78.). Одержимый этой прелестью мнить о себе, сочинил о себе "мнение", что он имеет многие добродетели и достоинства, - даже, что обилует дарами Святаго Духа. Мнение составляется из ложных понятий и ложных ощущений; по этому свойству своему, оно вполне принадлежит к области отца и представителя лжи - дьявола. Молящийся, стремясь раскрыть в сердце ощущения нового человека, и не имея на это никакой возможности, заменяет их ощущениями своего сочинения, поддельными, к которым не замедляет присоединиться действие падших духов. Признав неправильные ощущения, свои и бесовские, истинными и благодатными, он получаст соответствующие ощущениям понятия. Ощущения эти, постоянно усваиваясь сердцу и усиливаясь в нем, питают и умножают ложные понятия; естественно, что от такого неправильного подвига образуются самообольщение и бесовская прелесть - "мнение". "Мнение не допускает быть мнимому (Слово IV, в конце также Слово 3.)", - сказал святой Симеон, Новый Богослов. Мнящий о себе, что он бесстрастен, никогда не очистится от страстей; мнящий о себе, что он исполнен благодати, никогда не получит благодати; мнящий о себе, что он свят, никогда не достигнет святости. Просто сказать: приписывающий себе духовные деланья, добродетели, достоинства, благодатные дары, льстящий себя и потешающий себя "мнением", заграждает этим "мнением" вход в себя и духовным деланьям, и христианским добродетелям и Божественной благодати, - открывает широко вход греховной заразе и демонам. Уже нет никакой способности к духовному преуспеянию в зараженных "мнением": они уничтожили эту способность, принесши на алтарь лжи самые начала деятельности человека и его спасения - понятия о истине. Необыкновенная напыщенность является в недугующих этой прелестью: они как бы упоены собой, своим состоянием самообольщения, видя в нем состояние благодатное. Они пропитаны, преисполнены высокоумном и гордостью, представляясь впрочем смиренными для многих, судящих по лицу, не могущих оценивать по плодам, как заповедал Спаситель (Матф. VII, 16. XII. 33.), тем менее по духовному чувству, о котором упоминает Апостол (Евр.v, 14.). Живописно изобразил Пророк Исаия действие прелести "мнения" в падшем архангеле, действие, обольстившее и погубившее этого архангела. Ты, - говорит пророк сатане - реклъ ecu во уме твоемъ: на небо взыду, выше звездь небесныхъ поставлю престолъ мой, сяду на горе высоце, на горахъ высокихь, яже къ северу: взыду выше облакь, буду подобенъ Вышнему. Ныне же во адъ снидеши, и во основание земли (Исаии XIV, 13. 14, 15.). Зараженного "мнением" обличает Господь так: Глаголеши, яко богатъ есмъ, и обогатихся, и ничто не требую: и не веси, яко ты ecu окаяненъ, и. беденъ, и нищъ, и слепъ, и нагъ (Апок. Ill, 17.). Господь увещевает прельщенного к покаянию; предлагает купить не у кого иного, у Самого Господа, необходимые потребности, из которых составляется покаяние (Апок. Ill, 18.). Купля настоятельно нужна: без нее нет спасения. Нет спасения без покаяния, а покаяние принимается от Бога только теми, которые, для принятия его, продадут все имущество свое, то есть, отрекуться от всего, что им ложно усвоивалось "мнением". -------------------------------------------------------------------------------- Ученик. Не случалось ли тебе встречаться с зараженными этого вида прелестью? Старец. Зараженные прелестью "мнения" встречаются очень часто. Всякий, не имеющий сокрушенного духа, признающий за собой какие бы то ни было достоинства и заслуги, всякий, не держащийся неуклонно учения Православной Церкви, но рассуждающий о каком-либо догмате, или предании произвольно, по своему усмотрению, или по учению инославному, находится в этой прелести. Степенью уклонения и упорства в уклонении определяется степень прелести. Немощен человек! Непременно вкрадывается в нас "мнение" в каком-либо виде своем, и, осуществляя наше я, удаляет от нас благодать Божию. Как нет, по замечанию святого Макария Великого, ни одного человека, совершенно свободного от гордости, так нет ни одного человека, который бы был совершенно свободен от действия на него утонченной прелести, называемой "мнением". Наветовало оно апостола Павла, и врачевалось тяжкими попущениями Божиими. Не хощемъ вась, братие, - пишет Апостол к Коринфеянам, - не ведети о скорби нашей, бывшей намь во Асии, яко по премногу и паче силы отяготихомся, яко не надеятися намь и жити. Но сами въ себе осуждение смерти имехомь, да не надеющеся будемъ на ся, но на Бога, возставляющаго мертвыя (2 Кор. I. 8,9). По этой причине должно бдительно наблюдать за собой, чтоб не приписать собственно себе какого-либо доброго дела, какого-либо похвального качества или особенной природной способности, даже благодатного состояния, если человек возведен в него, короче, чтоб не признать собственно за собой какого-либо достоиннства. Что ты имеешь, - говорит Апостол - чего бы ты не приялъ (1 Кор. IV. 7.) от Бога? От Бога имеем и бытие, и пакибытие, и все естественные свойства, все способности, и духовные, и телесные. Мы - должники Богу! Долг наш неоплатим! Из такого воззрения на себя образуется само собой для нашего духа состояние, противоположное "мнению", состояние, которое Господь назвал нищетою духа, которое заповедал нам иметь, которое ублажил (Матф. V, 3.). Великое бедствие - уклониться от догматического и нравственного учения Церкви, от учения Святаго Духа, каким-либо умствованием! Это - возношение, взимающееся на разумъ Божий. Должно низлагать и пленять такой разум въ послушание Христово (Кор. X. 4, 5.). -------------------------------------------------------------------------------- Ученик. Имеется ли какая-либо связь между прелестью первого рода и прелестью второго рода? Старец. Связь между этими двумя видами прелести непременно существует. Первого рода прелесть всегда соединена с прелестью второго рода, с "мнением". Сочиняющий обольстительные образы при посредстве естественной способности воображения, сочетающий при посредстве мечтательности (Фантазии.) эти образы в очаровательную картину, подчиняющий все существо свое обольстительному, могущественному влиянию этой живописи, непременно, по несчастной необходимости, мнить, что живопись эта производится действием Божественной благодати, что сердечные ощущения, возбуждаемые живописью, суть ощущения благодатные. Второго рода прелесть - собственно "мнение" - действует без сочинения обольстительных картин: она довольствуется сочинением поддельных благодатных ощущений и состояний, из которых рождается ложное, превратное понятие о всем вообще духовном подвиге. Находящийся в прелести "мнения" стяжает ложное воззрение на все, окружающее его. Он обманут и внутри себя и извне. Мечтательность сильно действует в обольщенных "мнением", но действует исключительно в области отвлеченного. Она или вовсе не занимается, или занимается редко живописью в воображении рая, горних обителей и чертогов, небесного света и благоухания, Христа, Ангелов и Святых; она постоянно сочиняет мнимодуховные состояния, тесное дружество с Иисусом ("Подражание..." Фомы Кемпийского. книга 2, гл. 8.), внутреннюю беседу с Ним ("Подражание..." Фомы Кемпийского, книга 3, гл. 1.), таинственные откровения ("Подражание...", книга 3, гл. 3.), гласы, наслаждения, зиждет на них ложное понятие о себе и о христианском подвиге, зиждет вообще ложный образ мыслей и ложное настроение сердца, приводит то в упоение собой, то в разгорчение и восторженность. Эти разнообразные ощущения являются от действия утонченных тщеславия и сладострастия: от этого действия кровь получает греховное, обольстительное движение, представляющееся благодатным наслаждением. Тщеславие же и сладострастие возбуждаются высокоумием, этим наразлучным спутником "мнения". Ужасная гордость, подобная гордости демонов, составляет господствующее качество усвоивших себе ту и другую прелесть. Обольщенных первым видом перлести гордость приводит в состояние явного умоисступления; в обольщенных вторым видом она, производя также умоповреждение, названное в Писании растлением ума (2 Тим. Ill, 8.), менее приметна, облекается в личину смирения, набожности, мудрости, познается по горьким плодам своим. Зараженные "мнением" о достоинствах своих, особенно о святости своей, способны и готовы на все казни, на всякое лицемерство, лукавство и обман, на все злодеяния. Непримиримой враждой дышат они против служителей истины, с неистовой ненавистью устремляются на них, когда они не признают в прельщенных состояния, приписываемого им и выставляемого на позор слепотствующему миру "мнением". -------------------------------------------------------------------------------- Ученик. Существуют же и состояния духовные, производимые Божественною благодатию, как то состояние, в котором вкушается духовная сладость и радость, состояние, в котором открываются тайны христианства, состояние, в котором ощущается в сердце присутствие Святаго Духа, состояние, в котором подвижник Христов сподобляется духовных видений. Старец. Несомненно существуют, но существуют только в христианах, достигших христианского совершенства, предварительно очищенных и приуготовленных покаянием. Постепенное действие покаяния вообще, выражаемого всеми видами смирения, в особенности молитвою, приносимою из нищеты духа, из плача, постепенно ослабляет в человеке действие греха. Для этого нужно значительное время. И дается оно истинным, благонамеренным подвижникам промыслом Божиим, неусыпно бдящим над нами. Борьба со страстями - необыкновенно полезна: она, более всего, приводит к нищете духа. С целью существенной пользы нашей, Судья и Бог наш долго терпитъ о нас, и не скоро отмщеваетъ сопернику (Лук. XVIII, 7.) нашему - греху. Когда очень ослабевают страсти, - это совершается наиболее к концу жизни (Житие Феофила, Пимена Болезненного. Иоанна Многострадального. Патерик Печерский.) - тогда мало по малу начнут появляться состояния духовные, различающиеся бесконечным различием от состояний, сочиняемых "мнением". Во- первых, вступает в душевную храмину благодатный плач, омывает её и убеляет для принятия даров, последующих за плачем по установлению духовного закона. Плотский человек никак, никаким способом, не может даже представить себе состояний духовных, не может иметь никакого понятия ниже о благодатном плаче: познание этих состояний приобретается не иначе, как опытом (Святой Исаак Свирский, Слово 55. ). Духовные дарования раздаются с Божественной премудростью, которая наблюдает, чтобы словестный сосуд, долженствующий принять в себя дар, мог вынести без вреда для себя силу дара. Вино новое разрывает мехи ветхие (Матф. IX, 17.)! Замечается, что, в настоящее время, духовные дарования раздаются с величайшей умеренностью, сообразно тому расслаблению, которым объято вообще христианство. Дары эти удовлетворяют почти единственно потребности спасения. Напротив того, "мнение" расточает свои дары в бессмертном обилии и с величайшей поспешностью. Общий признак состояний духовных - глубокое смирение и смиренномудрие, соединенное с предпочтением себе всех ближних, с расположением, евангельской любовью ко всем ближним, с стремлением к неизвестности, к удалению от мира. "Мнению" тут мало места: потому что смирение состоит в отречении от всех собственных достоинств, в существенном исповедании Искупителя, в совокуплении в Нем всей надежды и опоры, а "мнение" состоит в присвоении себе достоинств, данных Богом, и в сочинении для себя достоинств несуществующих. Оно соединено с надеждой на себя, с хладным, поверхностным исповеданием Искупителя. Бог прославляется для прославления себя, как был прославлен Фарисеем (Лук. XVIII, II.). Одержимые "мнением" по большей части преданы сладостратию, несмотря на то, что приписывают себе возвышеннейшие духовные состояния, беспримерные в правильном православном подвижничестве; немногие из них воздерживаются от грубого порабощения сладострастию, воздерживаются единственно по преобладанию в них греха из грехов - гордости. -------------------------------------------------------------------------------- Ученик. Могут ли от прелести, именуемой "мнением", порождаться какие-либо осязательные, видимые несчастные последствия? Старец. Из этого рода прелести возникли пагубные ереси, расколы, безбожие, богохульство. Несчастнейшее видимое последствие его есть, неправильная, зловредная для себя и для ближних деятельность - зло, несмотря на ясность его и обширность, мало примечаемое и мало понимаемое. Случаются, с зараженными "мнением" делателями молитвы, и несчастья, очевидны для всех, но редко, потому что "мнение", приводя ум в ужаснейшее заблуждение, не приводит его к исступлению, как приводит расстроенное воображение. На Валаамском острове, в отдаленной пустынной хижине, жил схимонах Порфирий, которого и я видел. Он занимался подвигом молитвы. Какого рода был этот подвиг - положительно не знаю. Можно догадываться о неправильности его по любимому чтению схимонаха: он высоко ценил книгу западного писателя Фомы Кемпийского, о подражении Иисусу Христу и руководствовался ею. Книга эта написана из "мнения". Порфирий однажды вечером, в осеннее время, посетил старцев скита, от которого невдалеке была его пустыня. Когда он прощался со старцами, они предостерегали его, говоря: "Не вздумай пройти по льду: лед только что встал, и очень тонок". Пустынь Порфирия отделялась от скита глубоким заливом Ладожского озера, который надо было обходить. Схимонах отвечал тихим голосом, с наружной скромностью: "Я уже легок стал". Он ушел. Чрез короткое время услышался отчаянный крик. Скитские старцы встревожились, выбежали. Было темно; не скоро нашли место, на котором случилось несчастье; не скоро нашли средства достать утопшего: вытащили тело, уже оставленное душой. -------------------------------------------------------------------------------- Ученик. Ты говоришь о книге "Подражание", что она написана из состояния самообольщения; но она имеет множество чтителей даже между чадами Православной Церкви! Старец. Эти-то читатели, в восторге от её достоинства, и высказываются об этом достоинстве, не понимая того. В предисловии русского переводчика к книге "Подражание" - издание 1834 года, напечатанное в Москве - сказано: "Один высокопросвященный муж - русский, православный - говаривал: ежели бы нужно было мое мнение, то я бы смело после Священного писания поставил Кемписа о подражании Иисусу Христу" (Стран. XXXVII.). В этом, столько решительном приговоре дается инославному писателю полное предпочтение пред всеми святыми Отцами Православной Церкви, а своему взгляду дается предпочтение пред определением всей Церкви, которая на святых Соборах признала писания святых Отцов Богодухновенными, и завещала чтение их не только в душеназидание всем чадам своим, но и в руководство при решении Церковных вопросов. В писаниях Отцов хранится великое духовное, христианское и церковное сокровище: догматическое нравственное предание святой Церкви. Очевидно, что книга "Подражание" привела упомянутого мужа в то настроение, из которого он выразился так опрометчиво, так ошибочно, так грустно ( "Подражание", при первоначальном появлении своем, было осуждено даже своей Латинской Церковью, и преследовалось Инквизицией. Преследование прекращено впоследствии, и обратилось в покровительство, когда усмотрено, что книга служит хорошим орудием для пропаганды в среде людей, утративших истинное понимание христианства и сохранивших к нему поверхностное отношение. Под именем папской пропаганды разумеется распространение того понятия о Папе, которое Папа желает внушить о себе человечеству, то есть понятие о верховной, самодержавной, неограниченной власти Папы над миром. Пропаганда, имея это целью, мало обращает внимания на качество учения, преподаваемого ею, для нее на руку все, что содействует цели нее - даже вера во Христа без оставления веры в идолов.). Это - самообольщение! Это - прелесть! Составилась она из ложных понятий; ложные понятия родились из неправильных ощущений, сообщенных книгой. В книге жительствует и из книги дышет помазание лукавого духа, льстящего читателям, упоевающего их отравой лжи услажденной утонченными приправами из высокоумия, тщеславия и сладострастия. Книга ведет читателей своих прямо к общению с Богом, без предочищения покаянием: почему и возбуждает особенное сочувствие к себе в людях страстных, незнакомых с путем покаяния, непредохраненных от самообольщения и прелести, ненаставленных правильному жительству учением святых Отцов Православной Церкви. Книга производит сильное действие на кровь и нервы, возбуждает их - и потому особенно нравится она людям, порабощенным чувственности: книгой можно наслаждаться, не отказываясь от грубых наслаждений чувственности. Высокоумие, утонченное сладострастие и тщеславие выставляются книгой за действие благодати Божией. Обоняв блуд свой в его утонченном действии, плотские люди приходят в восторг от наслаждения, от упоения, доставляемых безтрудно, без самоотвержения, без покаяния, без распятия плоти со страстьми и похотьми (Галат. V. 24.), с ласкательством состоянию падения. Радостно переходят они, водимые слепотой своей и гордостью, с ложа любви скотоподобной на ложе любви более преступной, господствующей в блудилище духов отверженных. Некоторая особа, принадлежавшая по земному положению к высшему и образованнейшему обществу, а по наружности - к Православной Церкви, выразилась следующим образом о скончавшейся лютеранке, признанной этой особой за святую: "Она любила Бога страстно; она думала только о Боге; она видела только Бога; она читала только Евангелие и "Подражание", которое - второе Евангелие" (Восторженное изречение произнесено на французском языке, столько способным для сцены: "elle aimait Oieu avec passion; elle ne pensait qu'a Dieu, elle ne voyait que Dieu: elle ne lisait que l'Evangile qui est un second Evengile".). Этими словами выражено именно то состояние, в которое приводятся читатели и чтители "Подражания". Тождественно, в сущности своей, с этой фразой изречение знаменитой французской писательницы, г- жи де-Севинье о знаменитом французском поэте, Расине старшем. "Он любит Бога, - дозволила сказать г-жа де-Севинье - как прежде любил своих наложниц" (II aime Oieu, comme il aimait ses maitresses".). Известный критик Ла-Гарп, бывший сперва безбожником, потом перешедший к неправильно понятому и извращенному им христианству, одобряя выражение г-жи де-Севинье, сказал: "Сердце, которым любят Творца и тварь - одно, хотя последствия столько же различаются между собой, сколько различны и предметы" (C'est avec ie meme coeur, gu'on aime ie Createur, ou la creature, quoique les effest soient aussi differente, quo les objets".). Расин перешел от разврата к прелести, называемой "мнением". Эта прелесть выражается со всею ясностью в двух последних трагедиях поэта: в Есфири и Гофолии. Высокие христианские мысли и ощущения Расина нашли себе пространное место в храме Муз и Апполона (Музы и Апполон - божества древних язычников, греков и римлян; этим демонам язычники приписывали покровительство изящным художествам. ), в театре - возбудили восторг, рукоплескания. Гофолия, признаваемая высшим произведением Расина, дана была сорок раз сряду. Дух этой трагедии - один с духом "Подражания". Мы веруем, что в сердце человеческом имеется вожделение скотоподобное, внесенное в него падением, находящееся в отношении с вожделением падших духов.; мы веруем, что имеется в сердце и вожделение духовное, с которым мы сотворены, которым любится естественно и правильно Бог и ближний, которое находится в гармонии (В созвучии, в согласии.) с вожделением святых Ангелов. Чтоб возлюбить Бога и в Боге ближнего необходимо очиститься от вожделения скотоподобного. Очищение совершает Святый Дух в человеке, выражающем жизнью произволение к очищению. Собственно и называется сердцем, в нравственном значении, вожделение и прочие душевные силы, а не член плоти - сердце. Силы сосредоточены в этом члене - и перенесено общим употреблением наименования от члена к собранию сил. В противоположность ощущению плотских людей, духовные мужи, обоняв воню зла притворившегося добром, немедленно ощущают отвращение от книги, издающей из себя эту воню. Старцу Исаии иноку, безмолствовавшему в Никифоровской Пустыни (Олонецкой или Петрозаводской Епархии.), преуспевшему в умной молитве и сподобившемуся благодатного осенения, был прочитан отрывок из "Подражания". Старец тотчас проник в значение книги. Он засмеялся и воскликнул: "О! Это написано из мнения. Тут ничего истинного! Тут все придуманное! Какими представлялись Фоме духовные состояния и как он мнил о них, не зная их по опыту, так и описал их". Прелесть, как несчастье, представляет собой зрелище горестное; как нелепость, она - зрелище смешное. Известный по строгой жизни архимандрит Кирилло-Новоезерского монастыря (Новгородской Епархии.), занимавшийся в простоте сердца почти исключительно телесным подвигом, и о подвиге душевном имевший самое умеренное понятие, сперва предлагал лицам, советовавшимся с ним и находившимся под его руководством, чтение книги "Подражание": за немного лет до кончины своей, он начал воспрещать чтение её, говоря со святой простотой: "Прежде признавал я эту книгу душеполезной, но Бог открыл мне, что она - душевредна".Такого же мнения о "Подражании" был известный деятельною монашеской опытностью иеросхимонах Леонид, положивший начало нравственному благоустройству в Оптиной Пустыни (Калужская Епархия.). Все упомянутые подвижники были знакомы мне лично. Некоторый помещик, воспитанный в духе православия, коротко знавший, так называемый, большой свет, т. е. мир, в высших слоях его, увидел однажды книгу "Подражание" в руках дочери своей. Он воспретил ей чтение книги, сказав: "Я не хочу, чтобы ты последовала моде, и кокетничала пред Богом". Самая верная оценка книги. -------------------------------------------------------------------------------- Ученик. Имеются ли еще какие виды прелести? Старец. Все частные виды самообольщения и обольщения бесами относятся к двум вышесказанным главным видам, и происходят или от неправильного действия ума, или от неправильного действия сердца. В особенности обширно действие "мнения". Не без основания относят к состоянию самообольщения и прелести душевное настроение тех иноков, которые, отвергнув упражнение молитвой Иисусовой и вообще умное делание, удовлетворяются одним внешним молением, то есть неупустительным участием в церковных службах и неупустительным исполнением келейного правила, состоящего исключительно из псалмопения и молитвословия устных и гласных. Они не могут избежать "мнения", как это объясняет упомянутый старец Василий в предисловиии к книге святого Григория Синаита, ссылаясь преимущественно на писания преподобных, этого Григория и Симеона, Нового Богослова. Признак вкравшегося "мнения" вынаруживается в подвижниках тем, когда они думают о себе, что проводят внимательную жизнь, часто от гордости презирают других, говорят худо о них, поставляют себя достойными, по мнению своему, быть пастырями овец и руководителями их, уподобляясь слепцу, берущемуся указывать путь другим слепцам (О втором образе внимания и молитвы, Добротолюбие, ч. 1.). Устное и гласное моление тогда плодоносно, когда оно сопряжено с вниманием, что встречается очень редко, потому что вниманию научаемся преимущественно при упражнении молитвой Иисусовой (Предисловие схимонаха Василия.). О истинном и ложном смиренномудрии Никтоже васъ да прельщаетъ изволеннымъ ему смиренномудриемъ (Колос. II, 18.), сказал Святой Апостол Павел. Истинное смиренномудрие состоит в послушании и последовании Христу (Филипп.Н, 5- 8.). Истинное смиренномудрие - духовный разум. Оно - дар Божий; оно - действие Божественной благодати в уме и сердце человека. Может быть и произвольное смиренномудрие: его сочиняет для себя душа тщеславная, душа обольщенная и обманутая лжеучением, душа, льстящая самой себе, душа, ищущая лести от мира, душа, всецело устремившаяся к земному преуспеянию и к земным наслаждениям, душа, забывшая о вечности, о Боге. Произвольное, собственного сочинения смиренномудрие состоит из бесчисленных разнообразных ухищрений, которыми человеческая гордость старается уловить славу смиренномудрия от слепотствующего мира, от мира, любящего свое, от мира, превозносящего порок, когда порок облечен в личину добродетели, от мира, ненавидящего добродетель, когда добродетель предстоит взорам его в святой простоте своей, в святой и твердой покорности Евангелию. Ничто так не враждебно смирению Христову, как смиренномудрие своевольное, отвергшее иго послушания Христу, и под покровом лицемерного служения Богу святотатственно служащее сатане. Если мы будем непрестанно смотреть на грех свой, если будем стараться о том, чтоб усмотреть его подробно: то не найдем в себе никакой добродетели, не найдем и смиренномудрия. Истинным смирением прикрывается истинная, святая добродетель: так закрывает целомудренная дева покрывалом красоту свою; так закрывается Святая Святых завесою от взоров народа. Истинное смиренномудрие - характер евангельский, нрав евангельский, образ мыслей евангельский. Истинное смирение - Божественное таинство: оно недоступно для постижения поступка человеческого. Будучи высочайшею премудростью, оно представляется буйством для плотского разума. Божественное таинство смирения открывает Господь Иисус верному ученику Своему, непрестанно приседящему у ног Его, и внимающему Его животворящим глаголам. И открытое, оно пребывает сокровенным: оно неизъяснимо словом и языком земным. Оно для плотского разума непостижимо: непостижимо постигается разумом духовным, и, постиженное, пребывает непостижимым. Смирение - жизнь небесная на земле. Благодатное, дивное видение величия Божия и бесчисленных благодеяний Божиих человеку, благодатное познание Искупителя, последование Ему с самоотвержением, видение погибельной бездны, в которую ниспал род человеческий, - вот невидимые признаки смирения, вот первоначальные чертоги этой духовной палаты, созданной Богочеловеком. Смирение не видит себя смиренным. Напротив того, оно видит в себе множество гордости. Оно заботится о том, чтоб отыскать все её ветви; отыскивая их, усматривает, что и еще надо искать очень много. Преподобный Макарий Египетский, нареченный Церковью Великим, за превосходство своих добродетелей, особливо за глубокое смирение. Отец знаменоносный и Духоносный, сказал в своих возвышенных, святых, таинственных беседах, что самый чистый и совершенный человек имеет в себе нечто гордое (Беседа 7, гл. 4.). Этот угодник Божий достиг высшей степени христианского совершенства, жил во времена, обильные святыми, видел величайшего из святых иноков Антония Великого, и сказал, что он не видел ни одного человека, который бы вполне и в точном смысле слова мог быть назван совершенным (Беседа 8, гл. 5.). Ложное смирение видит себя смиренным: смешно и жалостно утешается этим обманчивым, душепагубным зрелищем. Сатана принимает образ светлого Ангела; его апостолы принимают образ Апостолов Христовых (Кор. IX. 13-15.); его учение принимает вид учения Христова; состояния, производимые его обольщениями, принимают вид состояний духовных, благодатных: гордость его и тщеславие, производимые ими самообольщение и прелесть принимают вид смирения Христова. Ах! Куда скрываются от несчастных мечтателей, от мечтателей, бедственно-довольных собою, своими состояниями самообольщения, от мечтателей, думающих наслаждаться и блаженствовать, куда скрываются от них слова Спасителя: "Блаженны плачущий ныне, блаженны алчущий ныне, и горе вамъ, насыщении ныне, горе вамъ, смеющимся ныне" (Лук. VI, 21. 25.). Посмотри попристальнее, посмотри беспристрастно на душу твою, возлюбленнейший брат! Не вернее ли для нее покаяние, чем наслаждение! Не вернее ли для нее плакать на земле, в этой юдоли горестей, назначенной именно для плача, нежели сочинять для себя безвременные, обольстительные, нелепые, пагубные наслаждения! Покаяние и плач о грехах доставляют вечное блаженство: это известно; это достоверно; это возвещено Господом. Почему же тебе не погрузиться в эти святые состояния, не пребывать в них, а сочинять себе наслаждения, насыщаться ими, удовлетворяться ими, ими истреблять в себе блаженную алчбу и жажду правды Божией, блаженную и спасительную печаль о грехах твоих и о греховности. Алчба и жажда правды Божией - свидетели нищеты духа: плач - выражение смирения, его голос. Отсутствие плача, насыщение самим собою и наслаждение своим мнимо- духовным состоянием, обличают гордость сердца. Убойся, чтоб за пустое, обольстительное наслаждение, не наследовать вечного горя, обещанного Богом, для насыщенных ныне самовольно, в противность воле Божией. Тщеславие и чада его - ложные наслаждения духовные, действующие в душе, не проникнутой покаянием, созидают призрак смирения. Этим призраком заменяется для души истинное смирение. Призрак истины, заняв собой храмину души, заграждает для самой Истины все входы в душевную храмину. Увы, душа моя, Богозданный храм истины! - приняв в себя призрак истины, поклонившись лжи вместо Истины, ты соделываешься капищем! В капище водружен идол: мнение смирения. Мнение смирения - ужаснейший вид гордости. С трудом изгоняется гордость, когда человек и признает её гордостью, но как он изгонит её, когда она кажется ему его смирением? В этом капище горестная мерзость запустения! В этом капище разливается фимиам кумирослужения, воспеваются песнопения, которыми увеселяется ад. Там помыслы и чувства душевные вкушают воспрещенную снедь идоложертвенную, упиваются вином, смешанным с отравой смертоносной. Капище, жилище идолов и всякой нечистоты, недоступно не только для Божественной благодати, для дарования духовного, недоступно ни для какой истинной добродетели, ни для какой евангельской заповеди. Ложное смирение так ослепляет человека, что вынуждает его не только думать о себе, намекать другим, что он смирен, но открыто говорить это, громко проповедовать (Подражание, книга III, гл. 2.). Жестоко насмехается над нами ложь, когда обманутые ею, мы признаем её за истину. Благодатное смирение невидимо, как невидим податель его - Бог. Оно закрыто молчанием, простотой, искренностью, непринужденностью, свободой. Ложное смирение - всегда с сочиненной наружностью: ею оно себя публикует. Ложное смирение любит сцены: ими оно обманывает и обманывается. Смирение Христово облечено в хитон и ризу (Иоан. XIX, 24.), в одежду, самую безыскуственную: покровенное этой одеждой, оно не узнается и не примечается человеками. Смирение - залог в сердце, святое, безыменное сердечное свойство. Божественный навык, рождающийся неприметным образом в душе, от исполнения евангельских заповедей (Преподобный авва Дорофей. Поучение 2.). Действие смирения можно уподобить действию страсти сребролюбия. Зараженный недугом веры и любви к тленным сокровищам, чем более накопляет их, тем делается к ним жаднее и ненасытнее. Чем он более богатеет, тем для себя самого представляется беднее, недостаточнее. Так и водимый смирением, чем более богатеет добродетелями и духовными дарованиями, тем делается скуднее, ничтожнее пред собственными взорами. Это - естественно. Когда человек не вкусил еще высшего добра, тогда собственное его добро, оскверненное грехом, имеет пред ним цену. Когда же он причаститься добра Божественного, духовного, тогда без цены пред ним его добро собственное, соединенное, перемешанное со злом. Дорог для нищего мешец медниц, собранный им в продолжительное время с трудом и утомлением. Богач неожиданно высыпал в его недра несметное число чистых червонцев, и нищий кинул с презрением мешец с модницами, как бремя, только тяготящее его. Праведный, многострадальный Иов, по претерпении лютых искушений, сподобился Боговидения. Тогда он сказал Богу в вдохновенной молитве: "Слухомъ убо уха, слышахъ Тя первее, нынеже око мое виде Тя". Какой же плод прозяб в душе праведника от Боговидения? "Темже, - продолжает и заключает Иов свою молитву - укорихъ себе самь, и истаях; и мню себе землю и пепел (Иов. XLII. 5. 6.). Хочешь ли стяжать смирение? Исполняй евангельские заповеди: вместе с ними будет вселяться в сердце твое, усвоиваться ему, святое смирение, т. е. свойства Господа нашего Иисуса Христа. Начало смирения - нищета духа; средина - преуспеяния в нем, превысший всякого ума и постижения мир Христов; конец и совершенство - любовь Христова. Смирение никогда не гневается, не человекоугодничает, не предается печали, ничего не страшится. Может ли предаться печали тот, кто заблаговременно признал себя достойным всякой скорби? Может ли устрашиться бедствий тот, кто заблаговременно обрек себя на скорби, кто смотрит на них, как на средство своего спасения. Возлюбили угодники Божий слова благоразумного разбойника, который был распят близ Господа. Они при скорбях своих обыкли говорить: достойное по деламь нашимъ восприемлемъ; помяни насъ, Господи во царствии Твоемъ (Лук. XXIII, 41.42. XXVII, 34.). Всякую скорбь они встречают признанием, что они достойны её (Преподобный авва Дорофей, Поучение 2.). Святый мир входит в сердца их со словами смирения! Он приносит чашу духовного утешения и к одру болящего, и в темницу к заключенному в ней, и к гонимому человеками, и к гонимому бесами. Чаша утешения приносится рукою смирения и распятому на кресте; мир может принести ему только оцетъ съ желчию смешанъ (Матф.XXVII,34.) Смиренный неспособен иметь злобы и ненависти: он не имеет врагов. Если кто из человеков причиняет ему обиды, он видит в этом человеке орудие правосудия, или промысла Божия. Смиренный предает себя всецело воле Божией. Смиренный живет не своею собственной жизнею, но Богом. Смиренный чужд самонадеянности, и потому он непрестанно ищет помощи Божией, непрестанно пребывает в молитве. Ветвь плодоносная нагибается к земле, пригнетаемая множеством и тяжестью плодов своих. Ветвь бесплодная растет кверху, умножая свои бесплодные побеги. Душа, богатая евангельскими добродетелями, глубже и глубже погружается в смирение, и в глубинах этого моря находит драгоценные перлы: дары Духа. Гордость - верный знак пустого человека, раба страстей, знак души, в которой учение Христово не нашло никакого доступа. Не суди о человеке по наружности его; не заключай о нем, что он горд, или смирен. Не судите на лица, но отъ плодъ ихъ познаете ихъ (Иоанн. VII, 24, Матф. VII, 16.). Господь велел познавать людей из действий их, из поведения, из последствий, которые вытекают из их действий. Вемъ азъ гордость твою и злобу сердца твоего (1 Цар. XVII, 21.), говорил Давиду ближний его; но Бог засвидетельствовал о Давиде: обретохъ Давида раба Моего, елеемъ святымъ Моимъ помазахъ его (Пс. LXXXVUI, 21.). Не тако зритъ человекъ, яко зритъ Богъ: яко человекъ зритъ на лице, Богъ же зритъ на сердце (1Цар.XVI, 7.). Слепые судьи часто признают смиренным лицемера и низкого человекоугодника: он - бездна тщеславия. Напротив того, для этих невежественных судей представляется гордым неищущий похвал и наград от человеков, и потому не пресмыкающийся пред человеками, а он - истинный слуга Божий; он ощутил славу Божию, открывающуюся одним смиренным, ощутил смрад славы человеческой, и отвратил от нея и очи, и обоняние души своей. "Что значит веровать?" - спросили одного великого угодника Божиего. Он отвечал: "Веровать - значит пребывать в смирении и милости (Алфавитный Патерик. О авве Пимене Великом.)". Смирение надеется на Бога - не на себя и не на человеков, и потому оно в поведении своем просто, прямо, твердо, величественно. Слепотствующие сыны мира называют это гордостью. Смирение не дает никакой цены земным благам, в очах его - велик Бог, велико - Евангелие. Оно стремится к ним, не удостоивая тление и суету ни внимания, ни взора. Святую хладность к тлению и суетности сыны тления, служители суетности, называют гордостью. Есть святой поклон от смирения, от уважения к ближнему, от уважения к образу Божию, от уважения к Христу в ближнем. И есть поклон порочный, поклон корыстный, поклон человекоугодливый и вместе человеконенавистный, поклон богопротивный и богомерзкий: его просил сатана у Богочеловека, предлагая за него все царствия мира и славу их (Лук. IV. 7.). Сколько и ныне поклоняющихся для получения земных преимуществ! Те, которым они поклоняются, похваляют их смирение. Будь внимателен, наблюдай: покланяющийся тебе, покланяется ли из уважения к человеку, из чувства любви и смирения? Или же его поклон только потешает твою гордость, выманивает у тебя какую-нибудь выгоду временную. Велики земли! Вглядись: пред тобою пресмыкается тщеславие, лесть, подлость! Они, когда достигнут своей цели, над тобой же будут насмехаться, предадут тебя при первом случае. Щедрот твоих никогда не изливай на тщеславного: тщеславный сколько низок пред высшим себя, столько нагл, дерзок, бесчеловечен с нисшими себя (Лествица, Слово 22, гл. 22.). Ты познаешь тщеславного по особенной способности его к лести, к услужливости, ко лжи, ко всему подлому и низкому. Пилат обиделся Христовым молчанием, которое ему показалось гордым. "Мне ли, - сказал он - не отвечаешь, или не знаешь, что имею власть отпустить тебя и власть распять тебя (Иоанн. XIX, 10.)". Господь объяснил свое молчание явлением воли Божией, которой Пилат, думавший действовать самостоятельно, был только слепым орудием. Пилат от собственной гордости был неспособен понять, что ему предстояло всесовершенное смирение: вочеловечившийся Бог. Высокая душа, душа с надеждою небесною, с презрением к тленным благам мира, неспособна к мелкой человекоугодливости и низкопоклонности. Ошибочно называешь ты эту душу гордой, потому-что она не удовлетворяет требованию страстей твоих. Аман! Почти благословенную. Богоугодную гордость Мардохея! Эта, в очах твоих гордость - святое смирение (Книга Есфирь. гл. IV-VII. Аман, македонянин, был любимцем и первым вельможей Артаксеркса, царя Персидского. Мардохей, иудеянин, принадлежал к числу придворных, и, будучи глубокого благочестия, не позволял себе человекоугодничества, не пресмыкался пред временщиком. Таков поведение Мардохея привело Амана в неистовство: он приготовил высокую виселицу, чтоб казнить на ней ненавистное ему исключение из общего низкопоклонства. По коловратности земных положений обстоятельства изменились, и Аман повешен на висилице, воздвигнутой им для Мардохея.). Смирение - учение евангельское, евангельская добродетель, таинственная сила Христова. Облеченный в смирение Бог явился человекам, и кто из человеков облечется во смирение, соделывается Богоподобным ( Святой Исаак Сирский, Слово 33.). Аще кто хощетъ по Мне ити, возвещает святое Смирение: да отвержется себе и воэметъ крестъ свой, и по Мне грядетъ (Матф. XVI, 24.). Иначе невозможно быть учеником и последователем Того, Кто смирился до смерти, до смерти крестной. Он возсел одесную Отца. Он Новый Адам, Родоначальник святого племени избранных. Вера в Него вписывает в число избранных; избрание приемлется святым смирением, запечатлевается святой любовью. Аминь. Зрение греха своего Придет то страшное время, настанет тот страшный час, в который все грехи мои предстанут обнаженными пред Богом - Судией, пред Ангелами Его, пред всем человечеством. Предощущая состояние души моей в этот грозный час, исполняюсь ужаса. Под влиянием живого и сильного предощущения, с трепетом спешу погрузиться в рассматривание себя, спешу поверить в книге совести моей отмеченные согрешения мои делом, словом, помышлением. Давно нечитанные, застоявшиеся в шкафах книги пропитываются пылью, истачиваются молью. Взявший такую книгу встречает большое затруднение в чтении её. Такова моя совесть. Давно не пересматриваемая, она с трудом могла быть открыта. Открыв её, я не нахожу ожиданного удовлетворения. Только крупные грехи значатся довольно ясно; мелкие письмена, которых множество, почти изгладились, и не разобрать теперь, что было изображено ими. Бог, один Бог может побледневшим письменам возвратить яркость и избавить человека от совести лукавой (Евр. X. 22.). Один Бог может даровать человеку зрение грехов его и зрение греха его - его падения, в котором корень, семя, зародыш, совокупность всех человеческих согрешений. Призвав на помощь милость и силу Божию, призвав их на помощь теплейшею молитвою, соединенной с благоразумным постом, соединенной с плачем и рыданием сердца, снова раскрываю книгу совести, снова всматриваюсь в количество и качество грехов моих; всматриваюсь, что породили для меня соделанные мною согрешения? Вижу: Беззакония мои превзыдоша главу мою, яко бремя тяжкое отяготеша на мне, умножишася паче влась главы моея (Псал. XXXVII, 5. 39. 13.). Какое последствие такой греховности? Постигоша мя беззакония моя и не возмогохъ зрети; сердце мое остави мя (Псал. XXXIX. 13.). Последствием греховной жизни бывают слепота ума, ожесточение, нечувствие сердца. Ум закоренелого грешника не видит ни добра, ни зла; сердце его теряет способность к духовным ощущениям. Если, оставя греховную жизнь, этот человек обратиться к благочестивым подвигам, то сердце его, как бы чужое, не сочувствует его стремлению к Богу. Когда при действии Божественной благодати откроется подвижнику множество согрешений его, тогда невозможно, чтобы он не пришел в крайнее недоумение, не погрузился в глубокую печаль.Сердце мое смятеся от таковаго зрелища, остави мя сила моя, и светъ очию моею, и той несть со мною: яко лядвия моя наполнишася поруганий, то есть деятельность моя исполнилась преткновений от навыка к греху, влекущего насильно к новым согрешениям; возсмердеша и согниша раны моя от лица безумия моего, то есть, греховныя страсти состарелись и страшно повредили меня по причине моей невнимательной жизни; несть исцеления вь плоти моей, то есть, нет исцеления при посредстве одних собственных моих усилий, для всего существа моего, пораженного и зараженного грехом (Псал. XXXVII. 11.8.6.8.). Сознанием грехов моих, раскаяньем в них, исповеданием их, сожалением о них повергаю все бесчисленное их множество в пучину милосердия Божия. Чтоб на будущее время остеречься от греха , присмотрюсь, уединившись в самого себя, как действует против меня грех, как он приступает ко мне, что говорит мне. Приступает он ко мне, как тать; прикрыто лицо его; умякнуша словеса его паче елея (Псал. LIV. 22.); говорит он мне ложь, предлагает беззаконие. Яд во устах его; язык его - смертоносное жало. "Насладись! Тихо и льстиво шепчет он, зачем запрещено тебе наслаждение? Насладись! Какой в том грех?" - и предлагает, злодей, нарушение заповеди всесвятого Господа. Не должно б было обращать никакого внимания на слова его; знаю я что он тать и убийца. Но какая-то непонятная немощь, немощь воли, побеждает меня! Внимаю словам греха, смотрю на плод запрещенный. Тщетно совесть напоминает мне, что вкушение этого плода - вместе и вкушение смерти. Если нет плода запрещенного пред глазами моими, внезапно рисуется этот плод в моем воображении, рисуется живописно, как бы рукою очарования. Влекуться чувства сердца к картине соблазнительной, подобной блуднице. Наружность её - пленительна; дышит из ней соблазн; украшена она в драгоценную, блестящую утварь; тщательно укрыто её смертоносное действие. Ищет грех жертвы от сердца, когда не может принести этой жертвы тело, за отсутствием самого предмета. Действует во мне грех мыслею греховной, действует ощущением греховным, ощущением сердца и ощущением тела; действует чрез телесные чувства, действует чрез воображение. К какому заключению ведет меня такое воззрение на себя? К заключению, что во мне, во всем существе моем, живет повреждение греховное, которое сочувствует и вспомоществует греху, нападающему на меня извне. Я подобен узнику, окованному тяжкими цепями: всякий, кому только это будет дозволено, хватает узника, влечет его куда хочет, потому что узник, будучи окован цепями, не имеет возможности оказать сопротивления. Проник некогда грех в высокий рай. Там предложил он праотцам моим вкушение плода запрещенного. Там он обольстил; там обольщенных поразил вечной смертью. И мне, потомку их, непрестанно повторяет то же предложение; и меня, потомка их, непрестанно старается обольстить и погубить. Адам и Ева немедленно по согрешении были изгнанны из рая и изринуты в страну горестей (Быт. Ill, 23 и 24.): я родился в этой стране плача и бедствий! Но это не оправдывает меня: сюда принесен мне рай Искупителем, всажден в сердце мое. Я согнал грехом рай из сердца моего. Теперь там - смешение добра со злом, там - лютая борьба добра со злом, там - столкновение бесчисленных страстей, там мука, предвкушение вечной муки адской. В себе вижу доказательство, что я сын Адама: сохраняю его наклонность к злу; соглашаюсь с предложениями обольстителя, хотя и знаю наверно, что предлагается мне обман, готовится убийство. Напрасно бы я стал обвинять праотцов за сообщенный мне ими грех: я освобожден из плена греховного Искупителем и уже впадаю в грехи не от насилия, а произвольно. Праотцы совершили в раю однажды преступление одной заповеди Божией, а я, находясь в лоне Церкви Христовой, непрестанно нарушаю все Божественные заповедания Христа, Бога и Спасителя моего. То волнуется душа моя гневом и памятозлобием! В воображении моем сверкает кинжал над главою врага и сердце упивается удовлетворенным мщением, совершенным мечтой. То представляются мне рассыпанные кучи золота! Вслед за ними рисуются великолепные палаты, сады, все предметы роскоши, сладострастия, гордости, которые доставляются золотом, и за которые грехолюбивый человек поклоняется этому идолу - средству осуществления всех тленных пожеланий. То прельщаюсь почестями и властью! Влекусь, занимаюсь мечтаниями о управлении людьми и странами, о доставлении им приобретений тленных, а себе тленной славы. То, как бы очевидно, предстоят мне столы с дымящимися и благоухающими яствами! Смешно и вместе жалостно услаждаюсь я представляющимися предо мною обольщениями. То внезапно вижу себя праведным, или, правильнее, сердце мое лицемерствует, усиливается присвоить себе праведность, льстит само себе, заботится о похвале человеческой, как бы привлечь её себе! Страсти оспаривают меня одна у другой, непрерывно передают одна другой, возмущают, тревожат. И не вижу своего горестного состояния! На уме моем непроницаемая завеса мрака; на сердце лежит тяжелый камень нечувствия. Опомнится ли ум мой, захочет ли направиться к добру? Противится ему сердце, привыкшее к наслаждениям греховным, противится ему тело мое, стяжавшее пожелания скотские. Утратилось даже во мне понятие, что тело мое, как сотворенное для вечности, способно к желаниям и движениям Божественным, что стремления скотоподобные - его недуг, внесенный в него падением. Разнородные части, составляющие существо мое - ум, сердце и тело - рассечены, разъединены, действуют разногласно, противодействуют одна другой; тогда только действуют в минутном, богопротивном согласии, когда работают греху. Таково мое состояние! Оно - смерть души при жизни тела. Но я доволен своим состоянием! Доволен не по причине смирения - по причине слепоты моей, по причине ожесточения моего. Не чувствует душа своего умерщвления, как не чувствует его и тело, разлученное от души смертью. Если б и чувствовал умерщвление мое, пребывал бы в непрерывном покаянии! Если б я чувствовал мое умерщвление, заботился бы о воскресении! Я весь занят попечениями мира, мало озабочен моим душевным бедствием! Жестоко осуждаю малейшие согрешения ближних моих; сам наполнен грехом, ослеплен им, превращен в столп сланый подобно жене Лотовой, неспособен ни к какому движению духовному. Не наследовал я покаяния, потому что еще не вижу греха моего. Я не вижу греха моего, потому что еще работаю греху. Не может увидеть греха своего наслаждающийся грехом, дозволяющий себе вкушение его - хотя бы одними помышлениями и сочувствием сердца. Тот только может увидеть грех свой, кто решительным произволением отрекся от всякой дружбы со грехом, кто встал на бодрой страже во вратах дому своего с обнаженным мечем - глаголом Божиим, кто отражает, посекает этим мечем грех, в каком бы виде он ни приблизился к нему. Кто совершит великое дело - установит вражду со грехом, насильно отторгнув от него ум, сердце и тело, тому дарует Бог великий дар: Зрение греха своего. Блаженна душа, узревшая гнездящийся в себе грех! Блаженна душа, узревшая в себе падение праотцов, ветхость ветхого Адама! Такое видение греха своего есть видение духовное, видение ума, исцеленного от слепоты Божественной благодатью. С постом и коленопреклонением научает святая Восточная Церковь испрашивать у Бога зрение греха своего. Блаженна душа, непрестанно поучающаяся в Законе Божием! В нем может она увидеть образ и красоты Нового Человека, по ним усмотреть и исправить свои недостатки. Блаженна душа, купившая село покаяния умерщвлением себя по отношению к начинаниям греховным! На этом селе найдет она бесценное сокровище спасения. Если ты стяжал село покаяния, вдайся в младенческий плач пред Богом. Не проси, если можешь не просить ничего у Бога; отдайся с самоотвержением в Его волю. Пойми, ощути, что ты создание, а Бог - Создатель. Отдайся же безотчетливо в волю Создателя, принеси Ему один младенческий плач, принеси Ему молчащее сердце, готовое последовать Его воле и напечатлеваться Его волей. Если же по младенчеству твоему не можешь погрузиться в молитвенное молчание и плач пред Богом: произноси пред Ним смиренную молитву, молитву о прощении грехов и исцелении от греховных страстей, этих страшных нравственных недугов, составляющихся от произвольных, повторяемых в течение значительного времени, согрешений. Блаженна душа, которая сознала себя вполне недостойной Бога, которая осудила себя, как окаянную и грешную! Она - на пути спасения; в ней нет самообольщения. Напротив того, кто считает себя готовым к приятию благодати, кто считает себя достойным Бога, ожидает и просит Его таинственного пришествия, говорит, что он готов принять, услышать и увидеть Господа, тот обманывает себя, тот льстит себе; тот достиг высокого утеса гордости, с которого падение в мрачную пропасть пагубы (Святый Исаак Сирский. Слово LV.). Туда ниспадают все возгордившиеся над Богом, дерзающие бесстыдно признавать себя достойными Бога, и из этого самомнения и самообольщения говорить Богу: глагол, Господи, яко слышитъ рабъ твой. Услышал воззвавшего его Господа юный пророк Самуил, и, не признавая себя достойным беседы с Господом, предстал своему престарелому наставнику, испрашивая у него наставления для своего поведения. Услышал Самуил во второй раз тот же призывающий голос и опять предстал наставнику. Наставник понял, что голос призывавшего был голос Божий: повелел юноше, когда он услышит подобное призвание, отвечать говорящему: "Глаголи, Господи, яко слышит раб твой (1 Царств, гл. III.). Тоже дерзает говорить сладострастный и надменный мечтатель, никем не призываемый, упоенный тщеславным мнением, сочиняющий в себе гласы и утешения, ими льстящий надменному своему сердцу, ими обманывающий себя и легковерных своих последователей. "Подражание", Московского издания, 1834 г., кн. 3. гл. 2. В указываемом нами месте западного писателя разгорячение, самомнение и самообольщение выставляются так ярко и живописно, что признается не лишним представить вниманию читателя самый текст: "Говори, Господи, ибо раб Твой слышит. Я - раб Твой! Вразуми меня, да познаю свидетельства Твои. Преклони сердце мое к словам уст Твоих, и да снидет, как роса, глагол Твой. Сыны Израилевы говорили некогда Моисею: говори ты к нам, и мы будем слушать; Господь же да не говорит к нам, дабы нам не умереть. Не так. Господи, не так молю я! Но паче с пророком Самуилом смиренно и ревностно умоляю: говори, Господи, ибо раб Твой слышит. Да не говорит мне Моисей, или другой кто из пророков: но паче говори Ты, Господи Боже, дарующий вдохновение и просвещение всем пророкам. Ты един, без них, можешь совершенно научить меня; они же без Тебя не могут иметь никакого успеха. Могут звучать слова их, но Духа не сообщают! Они изящно говорят, но, когда Ты молчишь, не воспламеняют серца они передают буквы; но Ты отверзаешь смысл! они изрекают таинства: но Ты отверзаешь разум иносказаний! Они объявляют Твои веления, но Ты подаешь силу к исполнению! Они показывают путь, но Ты даешь крепость проходить его! Они действуют только извне, но Ты наставляешь и просвещаешь сердца! Они орошают внешне, но Ты даруешь плодоносив! Они взывают словами, но Ты даешь слуху разумение! И потому да не говорит мне Моисей! Говори Ты, Господи, Боже мой, вечная Истина. Да не умру и останусь бесплодным, если буду наставляем только наружно. внутренне же не буду воспламенен, и да не будет мне в суд слово слышанное, и неисполненное, познанное, и любовью не объятое, уверованное, и не соблюденное. Итак, говори, Господи, ибо раб Твой слышит: "Ты имеешь глаголы жизни вечной". Дерзость этого напыщенного велеречия и пустословия наводит ужас и глубокую печаль на душу, воспитанную учением Православной Церкви. Устранено тут покаяние! Устранено сокрушение духа! Тут решительно в стремление к ближайшему и теснейшему соединению с Богом. Таково вообще настроение аскетических западных писателей. Один из них, выражая свое неправильное понимание достоинства Божией Матери, заключает исступленное велеречие следующим образом: "И так! Кинемся в объятия Богоматери!" Противоположно это настроение настроению, которое преподает святая Восточная Церковь своим чадам. "Аще не быхом святыя Твоя имели молитвенники, - говорит она в одном из песнопений своих - и благостыню Твою, милующую нас. како смели быхом, Спасе, пети Тя, Его же славословят непрестанно Ангели". (Тропарь на Великом Повечерии). В другом песнопении она говорит: "К Богородице прилежно ныне притецем, грешнии и смирении, и припадем, в покаянии зовуще из глубины души: Владычице, помози, на ны милосердовавши) потщися: погибаем от множества прегрешений! не отврати твоя рабы тщы: тя бо и едину надежду имамы". (Канон молебный ко пресвятой Богородице). Непонятно состояние самообольщения и бесовской прелести для тех, которые не воспитаны духовным подвигом по преданию Православной Церкви: признают они это бедственное состояние за состояние самое правильное, благодатное. Потрудившийся перевести "Подражание" с латинского языка на русский, поместил в конце книги свои наставления для читателя. Указывая на 2- ю главу 3-й книги, на эту живопись самообольщения и самомнения, он советует пред всяким благочестивым чтением приводить себя в настроение, изображенное в этой главе. Очевидно, что таким настроением предоставляется свобода объяснять Священное Писание по произволу, снимается обязательство последовать объяснению, сделанному святыми Отцами и принятому Церковью. Это - догмат протестантизма. Сын Восточной Церкви, единой святой и истинной! В невидимом подвиге твоем руководствуйся наставлениями святых Отцов твоей Церкви: от всякого видения, от всякого гласа вне и внутри тебя, прежде нежели обновишься явственным действием Святаго Духа, они повелевают отвращаться, как от явного повода к самообольщению (Преподобный Григорий Синаит. О прелести и проч. Доброт., ч. 1. Святые Каллист и Игнатий Ксанфопулы, гл. 73. Доброт., ч. 2.). Храни ум безвидным; отгоняй все приближающиеся к нему мечты и мнения, которыми падение заменило истину. Облеченный в покаяние, предстой со страхом и благоговением пред великим Богом, могущим очистить грехи твои, и обновить тебя Своим Пресвятым Духом. Пришедший Дух наставит тебя на всяку истину (Иоанна XVI, 13.). Чувство плача и покаяния - едино на потребу душе, приступившей к Господу с намерением получить от Него прощение грехов своих. Это - благая часть! Если ты избрал её, то да не отымется она от тебя! Не променяй этого сокровища на пустые, ложные, насильственные, мнимоблагодатные чувствования, не погуби себя лестью себе. "Если некоторые из Отцов, - говорит преподобный Исаак Сирский, - написали о том, что есть чистота души, что есть здравие её, что бесстрастие, что видение: то написали не с тем, чтоб мы искали их преждевременно и с ожиданием. Сказано Писанием: "Не приидетъ царствие Божие съ соблюдениемъ (Лук. XVII. 20.). Те, в которых живет ожидание, стяжали гордыню и падение... Искание с ожиданием высоких Божиих даров отвергнуто Церковью Божией. Это - не признак любви к Богу; это - недуг души" (Исаака слово 55.). Все святые признавали себя недостойными Бога: этим они явили свое достоинство, состоящее в смирении (Исаака слово 36.). Все самообольщенные считали себя достойными Бога: этим явили объявшую их души гордость и бесовскую прелесть. Иные из них приняли бесов, представших им в виде ангелов и последовали им; другим являлись бесы в своем собственном виде, и представлялись побежденными их молитвой, чем вводили их в высокоумие; иные возбуждали свое воображение, разгорячали кровь, производили в себе движения нервные, принимали это за благодатное наслаждение, и впали в самообольщение, в совершенное омрачение, причислились по духу своему к духам отверженным. Если имеешь нужду беседовать с самим собой, приноси себе не лесть, а самоукорение. Горькие врачества полезны нам в нашем состоянии падения. Льстящие себе уже восприяли здесь на земле мзду свою - свое самообольщение, похвалу и любовь враждебного Богу мира: нечего им ожидать в вечности кроме осуждения. Грехъ мой предо мною есть выну (Псал. L. 5. Слово 21.), говорит о себе святой Давид: грех его был предметом непрестанного его рассматривания. Беззаконие мое азъ возвещу, и попеку ся о грехе моемъ (Псал. XXXVII. 19.). Святой Давид занимался самоосуждением, занимался обличением греха своего, когда грех уже был прощен, и дар Святаго Духа уже был возвращен ему. Этого мало: он обличил грех свой, исповедал его во услышание вселенной (Псал. L.). Святые Отцы Восточной Церкви, особливо пустынножители, когда достигали высоты духовных упражнений, тогда все эти упражнения сливались в них в одно покаяние. Покаяние обымало всю жизнь их, всю деятельность их: оно было последствием зрения греха своего. Некоторого великого Отца спросили, в чем должно заключаться делание уединенного инока? Он отвечал: "Умерщвленная душа твоя предлежит твоим взорам, и ты ли спрашиваешь, какое должно быть твое делание" (Святой Исаак Сирский.)? Плач - существенное деланье истинного подвижника Христова; плач - деланье его от вступления в подвиг и до совершения подвига. Зрение греха своего и рождаемое им покаяние - суть деланья, не имеющая окончания на земле: зрением греха возбуждается покаяние; покаянием доставляется очищение; постепенно очищаемое око ума начинает усматривать такие недостатки и повреждения во всем существе человеческом, которых оно прежде, в омрачении своем, совсем не примечало. Господи! Даруй нам зреть согрешения наши, чтоб ум наш, привлеченный всецело ко вниманию собственным погрешностям нашим, престал видеть погрешности ближних, и таким образом увидел бы всех ближних добрыми. Даруй сердцу нашему оставить пагубное попечение о недостатках ближнего, все попечения свои соединить в одно попечение о стяжании заповеданной и уготованной нам Тобою чистоты и святыни. Даруй нам, осквернившим душевные ризы, снова убелить их: они уже были омыты водами крещения, нуждаются теперь, по осквернении, в омовении слезными водами. Даруй нам узреть, при свете благодати Твоей, живущие в нас многообразные недуги, уничтожающие в сердце духовные движения, вводящие в него движения кровяные и плотские, враждебные царствию Божию. Даруй нам великий дар покаяния, предшествуемый и рождаемый великим даром зрения грехов своих. Охрани нас этими великими дарами от пропастей самообольщения, которое открывается в душе от непримечаемой и непонимаемой греховности её; рождается от действия непримечаемых и непонимаемых ею сладострастия и тщеславия. Соблюди нас этими великими дарами на пути нашем к Тебе, и даруй нам достичь Тебя, призывающего сознающихся грешников, и отвергающего признающих себя праведниками, да славословим вечно в вечном блаженстве Тебя, Единого Истинного Бога, Искупителя плененных, Спасителя погибших. Аминь. О любви к ближнему Что может быть прекраснее, насладительнее любви к ближнему? Любить - блаженство; ненавидеть - мука. Весь закон и пророки сосредотачиваются в любви к Богу и ближнему (Матф. XXII, 40.). Любовь к ближнему есть стезя, ведущая в любовь к Богу: потому что Христос благоволил таинственно облечься в каждаго ближняго нашего, а во Христе - Бог (1 Иоанна.). Не подумай, возлюбленнейший брат, чтоб заповедь любви к ближнему была так близка к нашему падшему сердцу: заповедь - духовна, а нашим сердцем овладели плоть и кровь; заповедь - новая, а сердце наше - ветхое. Естественная любовь наша повреждена падением; её нужно умертвить - повелевает это Христос - и почерпнуть из Евангелия святую любовь к ближнему, любовь во Христе. Свойства нового человека должны быть все новые; никакое ветхое свойство нейдет ему. Не имеет цены пред Евангелием любовь от движения крови и чувствований плотских. И какую может она иметь цену, когда при разгорячении крови дает клятву положить душу за Господа, а чрез несколько часов, при охлаждении крови, дает клятву, что не знает Его (Матф. XXVI. 33, 35,74.)? Евангелие отвергает любовь зависящую от движения крови, от чувств плотского сердца. Оно говорит: Не мните яко приидохъ воврещи миръ на землю: не приидохь вовреш,и миръ, но мечъ. Приидохъ бо разлучити человека на отца своего и дщерь на матерь свою, и невестку на свекровь свою: И врази человеку домашний его (Матф. X. 34. 35,36.). Падение подчинило сердце владычеству крови, и, посредством крови, владычеству миродержителя. Евангелие освобождает сердце из этого плена, из этого насилия, приводит под руководство Святаго Духа. Святый Дух научает любить ближнего свято. Любовь, возженная, питаемая Святым Духом - огнь. Этим огнем погашается огнь любви естественной, плотской, поврежденной грехопадением (Лествица. Слово XV, гл. 3.). "Говорящий, что можно иметь ту и другую любовь, обольщает сам себя", сказал святой Иоанн Ле-ствичник (Слово III. гл. 16.). В каком падении наше естество! Тот, кто по естеству способен с горячностию любить ближнего, должен делать себе необыкновенное принуждение, чтобы любить его так, как повелевает любить Евангелие. Пламеннейшая естественная любовь легко обращается в отвращение, в непримиримую ненависть (2 Цар. XIII, 15.). Естественная любовь выражалась и кинжалом. В каких язвах - наша любовь естественная! Какая тяжкая на ней язва - пристрастие! Обладаемое пристрастием сердце способно ко всякой несправедливости, ко всякому беззаконию, лишь бы удовлетворить болезненной любви своей. Мерила льстивая мерзость предъ Господемъ, весь же праведный приятенъ Ему (Притч. XI. 1.). Естественная любовь доставляет любимому своему одно земное; о небесном она не думает. Она враждует против Неба и Духа Святаго; потому что Дух требует распятия плоти. Она враждует против Неба и Духа Святаго: потому что находится под управлением духа лукавого, духа нечистого и погибшего. Приступим к Евангелию, возлюбленнейший брат, поглядимся в это зеркало! Глядясь в него, свергнем ризы ветхие, в которые облекло нас падение, украсимся ризою новою, которая приготовлена нам Богом. Риза новая - Христос. Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся (Гал.111.27.). Риза новая - Дух Святый. Облечетеся силою выше (Лук. XXVI. 49.), сказал о этой ризе Господь. Облекаются христиане в свойства Христовы, действием всеблагого Духа. Возможно для христианина это одеяние. Облецытеся Господемъ нашимъ Иисусъ Христомъ, и плоти угодия не творите въ похоти (Рим. XIII, 14.), говорит Апостол. Сперва, руководствуясь Евангелием, откинь вражду, памятозлобие, гнев, осуждение и все, что прямо противодействует любви. Евангелие велит молиться за врагов, благославлять клянущих, творить добро ненавидящим, оставлять ближнему все, что бы он ни сделал против нас. Постарайся, желающий последовать Христу, исполнять все эти заповедания самим делом. Очень недостаточно: только с удовольствием прочитать веления Евангелия, и подивиться высокой нравственности, которую они в себе содержат. К сожалению, многие этим удовлетворяются. Когда приступишь к исполнению велений Евангелия: тогда с упорством воспротивятся этому исполнению владыки твоего сердца. Эти владыки: твое собственное плотское состояние, при котором ты подчинен плоти и крови, и падшие духи, которым подвластная страна - плотское состояние человека. Плотское мудрование, его правда и правда падших духов потребуют от тебя, чтобы ты не уронил чести своей и других тленных преимуществ, защитил их. Но ты с мужеством выдержи невидимую борьбу, водимый Евангелием, водимый Самим Господом. Пожертвуй всем для исполнения евангельских заповедей. Без такого пожертвования ты не возможешь быть исполнителем их. Господь сказал ученикам Своим: Аще кто хощетъ по Мне ити, да отвержется себе (Матф. XVI, 34.). Когда с тобою Господь, - надейся на победу: Господь не может не быть победителем. Испроси себе у Господа победу, испроси её постоянною молитвою и плачем. И придет неожиданно действие благодати в твое сердце: ты ощутишь внезапно сладостнейшее упоение духовною любовью ко врагам. Еще предстоит тебе борьба! Еще нужно тебе быть мужественным! Взгляни на предметы твоей любви: они очень тебе нравятся? К ним очень привязано твое сердце? Отрекись от них. Этого отречения требует от тебя Господь, законоположитель любви не с тем, чтоб лишить тебя любви и любимых, но чтоб ты, отвергнув любовь плотскую, оскверненную примесию греха, соделался способным принять любовь духовную, чистую, святую, которая - верховное блаженство. Ощутивший любовь духовную, с омерзением будет взирать на любовь плотскую, как на уродливое искажение любви. Как отречься от предметов любви, которые как бы приросли к самому сердцу? - скажи о них Богу: "Они, Господи, Твои, а я - кто? Немощное создание, не имеющее никакого значения". "Сегодня я еще странствую на земле, могу быть полезным для любимых моих чем- нибудь; завтра, может быть, исчезну с лица её, и я для них - ничто!" "Хочу, или не хочу, - приходит смерть, приходят прочия обстоятельства, насильственно отторгают меня от тех, которых я считал моими, и они уже - не мои. Они и не были по самой вещи моими; было какое-то отношение между мною и ими; обманываясь этим отношением, я называл, признавал их моими. Если б они были точно мои, - навсегда остались бы принадлежать мне". "Создания принадлежат одному Создателю: Он - их Бог и Владыка. Твое, Господь мой, отдаю Тебе: себе присваивал я их неправильно и напрасно". Для них вернее быть Божиими. Бог вечен, вездесущ, всемогущ, безмерно благ. Тому, кто Его, Он - самый верный, самый надежный Помощник и Покровитель. Свое Бог дает человеку: и делаются человеку человеки своими, на время по плоти, навеки по духу, когда Бог благоволит дать этот дар человеку. Истинная любовь к ближнему основана на вере в Бога: она - в Боге. Вси едино будутъ, вещал Спаситель мира к Отцу Своему: якоже Ты, Отче, во Мне, и Азъ въ Тебе, да и тии в Насъ едино будутъ (Иоанн. XVII. 21.). Смирение и преданность Богу убивают плотскую любовь. Значит: она живет самомнением и неверием. Делай, что можешь полезного и что позволяет закон, твоим любимым; но всегда поручай их Богу, и слепая, плотская, безотчетливая любовь твоя обратится мало по мало в духовную, разумную, святую. Если же любовь твоя - пристрастие противозаконное, то отвергни её, как мерзость. Когда сердце твое не свободно, - это знак пристрастия. Когда сердце твое в плену, - это знак страсти безумной, греховной. Святая любовь - чиста, свободна, вся в Боге. Она действие Святаго Духа, действующего в сердце, по мере его очищения. Отвергнув вражду, отвергнув пристрастия, отрекшись от плотской любви, стяжи любовь духовную; уклонися отъ зла, и сотвори благо (Пс. XXXIII, 15.). Воздавай почтение ближнему как образу Божию, - почтение в душе твоей, невидимое для других, явное лишь для совести твоей. Деятельность твоя да будет таинственно сообразна твоему душевному настроению. Воздавай почтение ближнему, не различая возраста, пола, сословия, - и постепенно начнет являться в сердце твоем святая любовь. Причина этой святой любви - не плоть и кровь, не влечение чувств, - Бог. Лишенные славы христианства не лишены другой славы, полученной при создании: они -- образ Божий. Если образ Божий будет ввергнут в пламя страшное ада, и там я должен почитать его. Что мне за дело до пламени, до ада! Туда ввергнут образ Божий по суду Божию: мое дело сохранить почтение к образу Божию, и тем сохранить себя от ада. И слепому, и прокаженному, и поврежденному рассудком, и грудному младенцу, и уголовному преступнику, и язычнику окажи почтение, как образу Божию. Что тебе до их немощей и недостатков! Наблюдай за собою, чтобы тебе не иметь недостатка в любви. В христианине воздай почтение Христу, Который сказал в наставление нам и еще скажет при решении нашей участи вечной: Еже сотвористе меньшему сихъ братий Моихъ, Мне сотвористе (Матф.25,40.). В обращении твоем с ближними содержи в памяти это изречение Евангелия, и соделаешься наперсником любви к ближнему. Наперсник любви к ближнему входит ею в любовь к Богу. Но если ты думаешь, что любишь Бога, а в сердце твоем живет неприятное расположение хотя к одному человеку: то ты - в горесном самообольщении. Аще кто речетъ, говорит святой Иоанн Богослов: яко люблю Бога, а брата своего ненавидишь, ложь есть... Сию заповедь имамы от Него, да любяй Бога любить и брата своего (1 Иоанн. IV, 20. 21.). Явление духовной любви к ближнему - признак обновления души Святым Духом: Мы вемы, говорит опять Богослов, яко преидохомъ отъ смерти въ животъ, яко любимъ братию: не любяй бо брата пребываетъ вь смерти (1 Иоанн. Ill, 14.). Совершенство христианства - в совершенной любви к ближнему. Совершенная любовь к ближнему - в любви к Богу, для которой нет совершенства, для которой нет окончания в преуспеянии. Преуспеяние в любви к Богу - бесконечно: потому что любовь есть бесконечный Бог (Иоанн. IV. 16.). Любовь к ближнему - основание в здании любви. Возлюбленный брат! Ищи раскрыть в себе духовную любовь к ближним: войдя в нее, войдешь в любовь к Богу, во врата воскресения, во врата царства небесного. Аминь. О любви к Богу Люби Бога так, как он заповедал любить Его, а не так, как думают любить Его самообольщенные мечтатели. Не сочиняй себе восторгов, не приводи в движение своих нервов, не разгорячай себя пламенем вещественным, пламенем крови твоей. Жертва, благоприятная Богу - смирение сердца, сокрушение духа. С гневом отвращается Бог от жертвы, приносимой с самонадеянностию, с гордым мнением о себе, хотя бы эта жертва была всесосожжением. Гордость приводит нервы в движение, разгорячает кровь, возбуждает мечтательность, оживляет жизнь падения; смирение успокаивает нервы, укрощает движение крови, уничтожает мечтательность, умерщвляет жизнь падения, оживляет жизнь о Христе Иисусе. Послушание пред Господом паче жертвы благи, и покорение паче тука овня, говорил Пророк царю израильскому, дерзнувшему принести Богу неправильную жертву (1 Царств. XV. 22.): желая принести Богу жертву любви, не принеси её своевольно, по влечению необдуманному; принеси со смирением, в то время и на том месте, когда и где заповедал Господь. Духовное место, на котором одном заповедано приносить духовные жертвы, - смирение ( Алфавитный Патерик. Изречение преподобного Пимена Великого.). Господь отметил верными и точными признаками любящего и нелюбящего. Он сказал: Аще кто любить Мя, слово Мое соблюдетъ. Не любяй Мя, словесъ Моихъ не соблюдаетъ (Иоанн. XIV. 23, 24.). Ты хочешь научиться любви Божией? Удаляйся от всякаго дела, слова, помышления, ощущения, воспрещенных Евангелием. Враждою твоею к греху, столько ненавистному для всесвятаго Бога, покажи и докажи любовь твою к Богу. Согрешения, в которые случится впасть по немощи, врачуй немедленно покаянием. Но лучше старайся не допускать к себе и этих согрешений строгою бдительностию над собою. Ты хочешь научиться любви Божией? Тщательно изучай в Евангелии заповедания Господа и старайся исполнить их самым делом, старайся обратить евангельские добродетели в навыки, в качества твои. Свойственно любящему с точностью исполнять волю любимого. Возлюбихъ заповеди Твоя паче злата и топазия: сего ради ко всемъ заповедемъ Твоимъ направляхся, всякъ путь неправды возненавидехъ (Пc.CXVIII, 127, 128.), говорит Пророк. Такое поведение необходимо для соблюдения верности к Богу. Верность - непременное условие любви. Без этого условия любовь расторгается. Постоянным уклонением от зла и исполнением евангельских добродетелей - в чем заключается все евангельское нравоучение - достигаем любви Божией. Этим же самым средством пребываем в любви к Богу: аще заповеди Моя соблюдете, пребудете въ любви Моей (Иоанн. XV, 10.), сказал Спаситель. Совершенство любви заключается в соединении с Богом; преуспеяние в любви сопряжено с неизъяснимым духовным утешением, наслаждением и просвещением. Но в начале подвига ученик любви должен выдержать жесткую борьбу с самим собою, с глубоко поврежденным естеством своим: зло, природнившееся грехопадением естеству, сделалось для него законом, воюющим и возмущающимся против Закона Божия, против закона святой любви. Любовь к Богу основывается на любви к ближнему. Когда изгладится в тебе памятозлобие: тогда ты близок к любви. Когда сердце твое осенится святым, благодатным миром ко всему человечеству: тогда ты при самых дверях любви. Но эти двери отверзаются одним только Духом Святым. Любовь к Богу есть дар Божий в человеке, приготовившем себя для принятия этого дара чистотою сердца, ума и тела. По степени приготовления бывает и степень дара: потому что Бог и в милости своей - правосуден. Любовь к Богу вполне духовна: рожденное отъ Духа, дух есть (Иоанн. III. 6.). Рожденное отъ плоти плоть есть (Иоанн. Ill, 9.): плотская любовь, как рождаемая плотию и кровию, имеет свойства вещественныя, тленныя. Она непостоянна, переменчива: огнь ея вполне в зависимости от вещества. Слыша от Писания, что Бог наш огнь (Евр. XII, 29.), что любовь есть огнь, и ощущая в себе огнь любви естественной, не подумай, чтобы этот огнь был один и тот же. Нет! Эти огни враждебны между собою и погашаются один другим (Лествица. Слово 3 и Слово 15.). Служимь благоугодно Богу съ благоговениемь и страхомъ; ибо Богъ нашь огнь поядаяй есть (Евр. XII. 28, 29.). Естественная любовь, любовь падшая, разгорячает кровь человека, приводит в движение его нервы, возбуждает мечтательность; любовь святая прохлаждает кровь, успокаивает и душу, и тело, влечет внутреннего человека к молитвенному молчанию, погружает его в упоение смирением и сладостию духовною. Многие подвижники, приняв естественную любовь за Божественную, разгорячили кровь свою, разгорячили и мечтательность. Состояние разгорячения переходит очень легко в состояние исступления. Находящихся в разгорячении и исступлении многие сочли исполненными благодати и святости, а они несчастные жертвы самообольщения. Много было таких подвижников в Западной Церкви, с того времени как она впала в папизм, в котором богохульно приписываются человеку Божеские свойства, и воздается человеку поклонение, подобающее и приличествующее единому Богу; много эти подвижники написали книг из своего разгоряченного состояния, в котором исступленное самообольщение представлялось им божественною любовию, в котором расстроенное воображение рисовало для них множество видений, льстивших их самолюбию и гордости. Сын Восточной Церкви! Уклонись от чтения таких книг, уклонись от последования наставлениям самообольщенных. Руководствуясь Евангелием и святыми Отцами истинной Церкви, восходи со смирением к духовной высоте любви Божественной чрез посредство делания заповедей Христовых. Твердо знай, что любовь к Богу есть высший дар Святаго Духа, а человек только может приготовить себя чистотою и смирением к принятию этого великого дара, которым изменяются и ум, и сердце, и тело. Тщетен труд, бесплоден он и вреден, когда мы ищем преждевременно раскрыть в себе высокие духовныя дарования: их подает милосердный Бог в свое время, постоянным, терпеливым, смиренным исполнителям евангельских заповедей. Аминь. Сети миродержца Под знамением святаго креста веду вас, братия, на духовное зрелище. Руководителем нашим да будет великий в угодниках Божиих Антоний, пустынножитель египетский Он, по действию Божественного откровения, увидел некогда сети диавола, распростертые по всему миру для уловления человеков в погибель. Увидев, что этих сетей бесчисленное множество, с плачем вопросил он Господа: "Господи! Кто же может миновать эти сети, и получить спасение?" (Патерик Скитский. - Преподобный авва Дорофей. Поучение 2.). Погружаюсь задумчиво в рассматривание сетей дьявола. Они расставлены вне и внутри человека. Одна сеть близко присоединена к другой; в иных местах сети стоят в несколько рядов; в других - сделаны широкие отверстия, но которые ведут к самым многочисленным изгибам сетей, избавление из которых кажется уже невозможным. Глядя на многокозненные сети, рыдаю горько! Невольно повторяется во мне вопрос блаженного пустынножителя: "Господи! Кто же может избавиться от этих сетей?" Расставлены сети для ума моего в различных книгах, именующих себя светом, а содержащих в себе учениях тьмы, написанных под явным, или прикрытым влиянием мрачного и всезлобного миродержца, из источника - разума, поврежденного грехопадением, во лжи человечестей, въ коварстве козней лщения (Ефес. IV, 14.), по выражению Апостола, писателями, которые безъ ума дмятся отъ ума плоти своея (Колос. II, 18.). Ближний мой, в любви к которому я должен искать спасения, соделывается для меня сетью, уловляющею меня в погибель, когда ум его уловлен сетями учения, мудрования лживых и льстивых. Мой собственный ум носит на себе печати падения, покрыт покрывалом мрака, заражен ядом лжи: сам он, обольщаемый миродержителем, расставляет для себя сети. Еще в раю стремился он неразборчиво и неосторожно к приобретению знания, для него гибельного, убийственного! По падении он сделался неразборчивее, опрометчивее: с дерзостью упивается чашею знания ядовитого, и тем решительно уничтожает в себе вкус и вожделение к Божественной чаше знания спасительного. Для сердца моего сколько сетей! Вижу сети грубые и сети тонкие. Которые из них назвать более опасными, более страшными? Недоумеваю. Ловец искусен, - и кто ускользнет от сетей грубых, того он уловляет в сети тонкие. Конец ловитвы - один: погибель. Сети прикрыты всячески, с отличным искусством. Падение облечено во все виды торжества; человекоугодие, лицемерство, тщеславие - во все виды добродетели. Обман, темная прелесть, носят личину духовного, небесного. Любовь душевная, часто порочная, прикрыта наружностию любви святой; сладость ложная, мечтательная, выдается за сладость духовную. Миродержец всеми средствами старается удержать человека в его падшем естестве: и этого довольно, без грубых грехопадений, чтобы соделать человека чуждым Бога. Грехопадения грубыя вполне заменятся, по верным рассчетам ловца, гордостным мнением о себе христианина, довольствующегося добродетелями падшего естества и вдавшегося в самообольщение, - этим отчуждившегося от Христа. Для тела сколько сетей! Оно само - какая сеть! Как пользуется ими миродержец! Посредством тела, снисходя его унизительным наклонностям и пожеланиям, мы приближаемся к подобию скотов бессловесных. Какая пропасть! Какое удаление, какое ниспадание от Божественного подобия! В эту глубокую, страшно далекую от Бога пропасть мы низвергаемся, когда предаемся грубым плотским наслаждениям, называемым, по их греховной тяжести, падениями. Но и менее грубые плотские наслаждения не менее пагубны. Ради их оставляется попечение о душе, забывается Бог, небо, вечность, назначение человека. Миродержитель старается содержать нас в непрестанном развлечении, омрачении, посредством наслаждений телесных! Через чувства, эти двери в душу, которыми она сообщается с видимых миром, он непрестанно вводит в нее чувственное наслаждение, неразлучных с ним грех и плен. Гремит в знаменитых земных концертах музыка, выражающая и возбуждающая различные страсти; эти страсти представлены на земных театрах, взволнованы в земных увеселениях: человек всеми возможными средствами приводится к наслаждению убившим его злом. В упоении им он забывает спасающее его добро Божественное и кровь Богочеловека, которою мы искуплены. Вот слабое начертание сетей, расставленных миродержцем для уловления христиан. Начертание слабое, но едва ли оно не навело на вас, братия, справедливого ужаса, едва ли в душе вашей не родился вопрос:. "Кто же может избежать этих сетей?" Картина страшная еще не кончена! Еще, еще возбуждается кисть моя, водимая словом Божиим, к живописи. Что гласит слово Божие? Оно возвещает предсказание, сбывающееся в глазах наших, предсказание, что во времена последние, по причине умножения беззакония изсякнетъ любы многихъ (Матф. XXIV, 12.). Неложное слово Божие, более твердое, нежели небо и земля, возвещает нам умножение в последния времена сетей диавольских и умножения числа погибающих в этих сетях. Точно! Гляжу на мир, - вижу: сети диавола умножились, в сравнении с временами первенствующей Церкви Христовой, умножились до бесконечности. Умножились книги, содержащия лжеучение; умножились умы, содержащие и сообщающие другим лжеучение; умалились, умалились до крайности последователи святой Истины; усилилось уважение к добродетелям естественным, доступным для иудеев и язычников; явилось уважение к добродетелям прямо языческим, противным самому естеству, взирающему на них, как на зло; умалилось понятие о добродетелях христианских, не говорю уже как умалилось, почти уничтожилось, исполнение их на самом деле; развилась жизнь вещественная; исчезает жизнь духовная; наслаждения и попечения телесные пожирают все время; некогда даже вспомнить о Боге. И это все обращается в обязанность, в закон. Отъ умножения беззакония изсякнетъ любы многихъ, и техъ, которые удержались бы в любви к Богу, если б зло не было так всеобще, если б сети диавола не умножились до такой бесчисленности. Справедлива была печаль блаженного Антония. Тем справедливее печаль христианина нынешних времен, при зрении сетей диавольских; основателен плачевный вопрос: "Господи! Кто же из человеков может миновать эти сети и получить спасение?" На вопрос преподобного пустынножителя последовал от Господа ответ: "Смиренномудрие минует эти сети, и оне не могут даже прикоснуться к нему". Божественный ответ! Как он отъемлет от сердца всякое сомнение, изображает в кратких словах верный способ победы над сопостатом нашим, способ расторжения, уничтожения многоплетенных его козней, устроенных при помощи многолетней и многозлобной его опытности. Оградим смирением ум, не позволяя ему стремиться безразборчиво, опрометчиво к приобретению знаний, как бы новость их и важность их заглавий ни приманивали нашей любознательности. Охраним его от испытания лжеучений, прикрытых именем и личиною христианского учения. Смирим его в послушание Церкви, низлагая всякое помышление, взимающееся на разум Христов (2 Кор. Х, 5.), на разум Церкви. Прискорбен сначала для ума тесный путь послушания Церкви; но он выводит на широту и свободу разума духовного, пред которым исчезают все мнимые несообразности, находимые плотским и душевным разумом в точном повиновении Церкви. Не дозволим ему чтения о духовных предметах другого, кроме как в книгах, написанных писателями истинной Церкви, о которых сама Церковь засвидетельствовала, что они - органы Святаго Духа. Читающий святых писателей неприметно приобщается обитающему в них и глаголющему ими Святому Духу; читающий сочинителей еретических, хотя бы они своим еретическим сонмищем и украшены были прозванием святых, приобщается лукавому духу прелести (Святый Петр Дамаскинъ. Добротолюбие, ч. О рассуждении.): за непослушание Церкви, в котором - гордость, он впадает в сети миродержителя. Как поступить с сердцем? - Привьем к этой дикой маслине сучец от маслины плодовитой, привьем к нему свойства Христовы, приучим его к смирению евангельскому, будем принуждать насильно к принятию воли Евангелия. Увидев его разногласие с Евангелием, непрестанное противоречие, непокорность Евангелию, увидим в этом противодействии, как в зеркале, наше падение. Увидев падение наше, восплачем о нем пред Господом, Создателем нашим и Искупителем, возболим печалию спасительною; дотоле будем пребывать в этой печали, доколе не узрим исцеления нашего. Сердце сокрушенно и смиренно Богь не уничижить ( Пс. L. 19.), преданием его в ловитву врагу. Бог - Создатель наш и полный Владыка: Он может воссоздать сердце наше, - и претворит Он сердце, неотступно вопиющее Ему плачем и молитвою, из сердца грехолюбивого в сердце боголюбивое, святое. Будем хранить телесные чувства наши, не впуская чрез них грех в клеть душевную Обуздаем любопытное око и любопытное ухо; возложим жесткую узду на малый член тела, но производящий сильные потрясения, на язык наш; смирим бессловесные стремления тела воздержанием, бдением, трудами, частым воспоминанием о смерти, внимательною, постоянною молитвою. Как непродолжительны телесные наслаждения! Каким смрадом они оканчиваются! Напротив того тело, огражденное воздержанием и хранением чувств, омовенное слезами покаяния, освященное частыми молитвами, зиждется таинственно в храме Святаго Духа, соделывающего все покушения врага на человека безуспешными. "Смиренномудрие минует все сети диавольские, и оне даже не могут прикоснуться к нему". Аминь. 1846 года. Сергиева Пустынь. |
|
| Полезная информация: |