Святитель Андрей Критский

Нынѣ настала радость для всѣхъ, вознаграждающая прежнюю скорбь: предсталъ Вездѣсущій, чтобы все исполнить радости. Но какъ Онъ предсталъ? — Не съ тѣлохранителями, не въ сопровожденіи воинствъ Ангельскихъ, не съ пышностью и шумомъ: но тихо и безмятежно, чтобы укрыть Свое шествіе отъ князя тьмы и чтобы, благоразумною хитростію уловивъ змія и посмѣявшись надъ бдительностію того Ассирійскаго дракона, который поработилъ себѣ благородство природы человѣческой, — исхитить у него добычу. Неизреченное великое милосердіе Его не хотѣло видѣть потери такого творенія, каковъ человѣкъ, для котораго Онъ распростеръ сводъ небесный, утвердилъ землю, разлилъ воздухъ, образовалъ море, устроилъ все видимое созданіе. Поэтому является Богъ на землѣ, Богъ съ небесъ, Богъ между человѣками, Богъ во чревѣ Дѣвы — Тотъ, котораго не вмѣщаетъ вся вселенная. Теперь природа человѣческая начинаетъ предвкушать радость и получаетъ начало обоженія; теперь отвергнувъ отъ себя обманчивое богатство грѣха, она уневѣщивается Творцу; теперь первоначальный составъ нашъ прнимаетъ новый видъ, и состарѣвшійся міръ отлагаетъ ветхость — плодъ грѣха. Да радуется небо свыше, и облацы, да кропятъ правду (Ис. 45, 8), да источаютъ горы, сладость и холмы веселіе, яко помилова Богъ люди Своя (Ис. 49, 13). Нынѣ таинство, запечатлѣнное прежде всѣхъ вѣковъ, открывается и все получаетъ во Христѣ возстановленіе. Нынѣ всемогущая сила Зиждителя вселенной приводитъ въ окончательное исполненіе совѣтъ, держанный Имъ о сотвореніи міра, дабы разрушить совѣтъ, начальникомъ злобы издревле противъ насъ составленный. Посему-то ликуютъ Ангелы, сорадуются человѣки и весь обновляемый міръ приходитъ въ себя. Какой умъ, какой языкъ выразитъ все это? Ни слово изречь, ни слухъ принять это не въ силахъ. Итакъ мы справедливо совершаемъ настоящее торжество съ веселіемъ и радостію, празднуя совершеннѣйшее воспринятіе (Господомъ) нашего смѣшенія.

Но чтожъ это за торжество и каково оно? Оно — радость всей твари и возстановленіе (нашего) рода. Нынѣ благовѣстіе радости, свидѣтельство человѣколюбія Божія, радостная проповѣдь о спасеніи всего міра. Откуда, отъ кого и кому? — Съ небесъ, отъ Бога, къ Дѣвѣ, обрученной мужу. Кто эта Дѣва? Кто этотъ мужъ? Какія имъ имена? Дѣвѣ — Марія, а мужу — Іосифъ: оба отъ рода Давидова. Кто исполнитель божественныхъ повелѣній, и откуда онъ приходитъ? Архангелъ Гавріилъ, свыше посланный для служенія чуду: таинство удивительнѣйшее въ сравненіи со всѣмъ, достойнымъ удивленія, возвѣстить долженъ былъ служитель Вышняго, слетѣвъ съ горнихъ странъ на землю. Что же именно? Снисшествіе Господа, несказанное явленіе Его смотрѣнія о насъ, обнаруженіе и подтвержденіе божественнаго совѣта и предвѣдѣнія, хотя отъ вѣчности сокровеннаго. Но гдѣ, когда и для чего? — Въ Назаретѣ Галилейскомъ городѣ, въ мѣсяцъ шестый послѣ того, какъ Іоаннъ зачатъ, чтобы этотъ возвѣстилъ о воплощеніи грядущаго Господа. Итакъ, Гавріилъ, слетѣвъ съ горняхъ обителей въ земныя страны, предсталъ въ Назаретѣ и, пришедъ къ Дѣвѣ, кротко объявилъ Ей о неизреченномъ смотрѣніи Божіемъ. Въ этомъ-то и состоитъ таинство примиренія Бога съ человѣками. Вотъ и предметъ настоящаго торжества — соеднненіе Бога съ человѣками, обоженіе воспринятой Имъ природы, обновленіе образа нашего, перемѣна состоянія нашего на лучшее, возвышеніе и восхожденіе наше на небеса. Посему все нынѣ преисполнено радости, и всѣ умные чины небесныхъ силъ вступаютъ съ нами въ союзъ при нашемъ примиреніи съ Богомъ: имъ пріятны возвращеніе наше къ Богу, переходъ и восхожденіе къ лучшему состоянію, потому что они весьма сострадательны и любвеобильны, почему и посылаются на служеніе для тѣхъ, которые должны наслѣдовать спасеніе (Евр. 1, 14). Итакъ все днесь да веселится, природа да взыграетъ! Нынѣ отверзается небо, и земля невидимо пріемлетъ Царя всяческихъ. Назаретъ, соревнуя Едему, въ нѣдро свое пріемлетъ насадителя Едема; Отецъ миросердія человѣческую нищету обручаетъ единственному и единородному Сыну Своему, Гавріилъ служитъ таинству и взываетъ къ Дѣвѣ: радуйся! (Лук. 1, 28), чтобы дщерь Адама, происшедшая отъ племени Давидова, возвратила собою ту радость, которую потеряла праматерь. Нынѣ Отецъ славы, сжалясь надъ родомъ человѣческимъ, милостивымъ окомъ взираетъ на растлѣнное въ Адамѣ естество. Нынѣ Податель милосердія открываетъ намъ бездну всеблагихъ щедротъ Своихъ и изливаетъ на естество наше Свою такъ обильную милость, какъ обильна вода, наполняющая моря. Тому, изъ котораго, чрезъ котораго и въ которомъ все существуетъ, надлежало преложить на милость древній приговоръ проклятія противъ насъ, славою своею прославить обезславленное въ Адамѣ естество наше и истиною разрушить тотъ лукавый совѣтъ отца лжи, послѣдствіемъ котораго было первое преступленіе, т. е. наденіе Адамова рода.

Объ этомъ-то великій между царями Богоотецъ Давидъ пророчественно воспѣлъ: милость и истина срѣтостѣся, правда и миръ облобызастася (Псал. 84, 11). Говоря такъ, не разумѣетъ ли онъ милость, которую, по благоволенію Отца, явилъ къ намъ Сынъ — Податель милости, изъ сожалѣнія къ намъ сдѣлавшійся подобнымъ намъ во всемъ, исключая грѣхъ, чтобы изгладить преступленіе наше, возставить насъ отъ паденія и разрушенное снова исправить? Что такое истина, какъ не то, что Его явленіе людямъ не было какимъ-либо призракомъ? Не видъ только человѣческій, какъ нѣкоторые говорятъ, Онъ принялъ на Себя; но движимый человѣколюбіемъ и снисходя къ человѣкамъ, Непостижимый, по самой истинѣ, усвоилъ Себѣ существо человѣческое и обожилъ въ Себѣ воспринятую Имъ общую нашу природу. Его смотрѣніе не было призракомъ: такъ какъ Онъ, при неизмѣняемости Своего Божества, имѣлъ истинное тѣло.

Поелику же милость и истина — по словамъ Пророка — срѣтостѣся, то правда и миръ, какъ и надлежало, облобызастася. Правда — это опредѣленіе, произнесенное противъ обольстителя праотцевъ. Когда и кѣмъ? Нынѣ, Отцемъ всевышнимъ. По этой правдѣ, человѣколюбивый по естеству, Онъ положилъ, чтобы единородный Сынъ Его, явясь въ образѣ человѣка, осудилъ врага. Миръ — это тотъ миръ, который тотчасъ, при плотскомъ рожденіи Начальника мира — Сына (Божія), единогласно воспѣлъ ликъ Ангеловъ, взывая: слава въ вышнихъ Богу и на земли миръ, къ человѣкамъ благоволеніе (Лук. 2, 14), — та слава, которою прославился чрезъ Христа человѣческій родъ, бывъ вознесенъ — какъ говоритъ великій Апостолъ — превыше круга небеснаго, превыше всякаго начальства, и власти, и силы (Евр. 1. 21); тотъ миръ, который Самъ Онъ исходатайствовалъ намъ, соединивъ небесное съ земнымъ и открывъ земнороднымъ новую стезю къ восхожденію на небеса, то благоволеніе, по которому угодно было Отцу послать къ намъ осужденнымъ возлюбленнаго Сына Своего, чтобы — какъ имѣющій одну волю съ Отцемъ — совершилъ спасеніе, предназначенное намъ отъ Отца чрезъ Него. Вотъ предметъ нынѣшняго нашего торжества! Вотъ то важное порученіе, которое нынѣ исполняетъ Гавріилъ и — какъ посредникъ между Божествомъ и человѣчествомъ — первый благовѣствуетъ Дѣвѣ залогъ совершеннаго примиренія!

Милосердый Отецъ, съ сожалѣніемъ воззрѣвъ на родъ нашъ, уже растлѣнный грѣхопаденіемъ, вспомнилъ о твореніи рукъ Своихъ и, не хотя видѣть насъ навсегда погибшими, сначала вручилъ Моѵсею письменный законъ, начертанный на каменныхъ доскахъ. А такъ какъ писанный законъ не производилъ спасительныхъ дѣйствій, то Онъ посылалъ Духоносныхъ мужей, т. е. прозорливыхъ пророковъ, показывавшихъ всѣ правые пути къ Богу. И послѣ хотя тѣ, къ которымъ они были посылаемы, закрывъ свои чувства, ни мало не сдѣлались лучшими; Творецъ однакожъ не презрѣлъ нашего естества; но изъ преблагихъ и пренепорочныхъ нѣдръ Своихъ послалъ къ намъ недостойнымъ, въ концѣ вѣковъ, Сына Своего, равнаго Себѣ и по власти, и по силѣ, и по благости. Онъ восхотѣлъ лучше содѣлать спасеніе преступниковъ воли Его, нежели оставить въ презрѣніи столь прекрасное и столь высокое Свое созданіе, каковъ человѣкъ. Поэтому, опредѣливъ служить при таинствѣ одному изъ первѣйшихъ Ангеловъ, Онъ маніемъ Своего величія далъ — думаю — Ангелу такое повелѣніе: «Гавріилъ! иди въ Назаретъ, городъ Галилейскій, въ коемъ живетъ Отроковица Дѣва, обрученная мужу, именемъ Іосифу: имя Дѣвѣ — Марія». Для чего въ Назаретъ? Для того, чтобы тамъ Вседержителю избрать для Себя богоблагодатное украшеніе дѣвства, какъ розу въ тернистомъ мѣстѣ, также для исполненія пророчества, что Онъ назовется Назореемъ. Кто? Тотъ, котораго Наѳанаилъ впослѣдствіи называетъ Сыномъ Божіимъ и Царемъ Израильскимъ (Іоан. 1, 49). Что же касается до Гавріила, то онъ обыкновенно служитъ при совершеніи божественныхъ таинствъ, какъ мы знаемъ это изъ Даніила. «Итакъ иди — глаголетъ Богъ Архангелу — въ Назаретъ, городъ Галилейскій; тамъ немедленно и прежде всего скажи Дѣвѣ то благовѣстіе радости, котораго лишилась нѣкогда Ева, и не смущай души Ея: это благовѣстіе радости, а не печали: это привѣтствіе веселія, а не унынія». Въ самомъ дѣлѣ, была ли и будетъ ли для рода человѣческаго какая-нибудь радость болѣе той, какъ быть причастникомъ Божественнаго естества, быть въ соединеніи съ Богомъ, быть съ Нимъ едино по причинѣ соединенія, и притомъ ѵпостаснаго? Что можетъ быть удивительнѣе того, когда Богъ видимо снисходитъ на землю и даже носится въ чревѣ жены? Неслыханное дѣло! Богъ, которому престолъ — небо и подножіе — земля (Ис. 66, 1) — въ женской утробѣ! Всевышній Богъ, сопрестольный съ Отчею вѣчностію — во чревѣ! И есть ли что необыкновеннѣе, какъ Богу явиться въ образѣ человѣка, не разлучаясь съ Своимъ Божествомъ, какъ намъ видѣть все естество человѣческое соединеннымъ съ Творцемъ для того, чтобы обоготворился весь человѣкъ — первая жертва грѣха?

Что же Гавріилъ? Выслушавъ это и узнавъ повелѣніе, изреченное ему гласомъ Божіимъ, но превышающее силы его, онъ находился между страхомъ и радостію: не дерзалъ тотчасъ исполнить его, но остерегался и отрицаться отъ него. Впрочемъ, повинуясь Божію велѣнію, полетѣлъ къ Дѣвѣ и, по прибытіи въ Назаретъ, предсталъ въ Ея домъ; потомъ, какъ-бы погрузившись въ размышленіе и недоумѣвая въ себѣ, колебался въ мысляхъ, разсуждая — думаю — самъ съ собою такъ: «съ чего начать мнѣ исполненіе воли Божіей? Мгновенно ли явиться въ чертогѣ? Но такимъ появленіемъ я устрашу душу Дѣвы. Или взойти не вдругъ? Но Отроковица почтетъ входъ мой тайнымъ. Постучать ли въ дверь? Но какимъ образомъ? Ангеламъ это не свойственно, потому что никакой предметъ, ни содержащій, ни содержимый, не можетъ препятствовать существу безтѣлесному. Или просто отворить дверь? Но и тогда, какъ она заперта, я могу пройти сквозь нее. Назвать ли Дѣву по имени? Но этимъ я приведу въ трепетъ Отроковицу. Итакъ вотъ что сдѣлаю: по волѣ Пославшаго меня, укрощу мое стремленіе; намѣреніе Его — спасти родъ человѣческій; воля Его, хотя необыкновенная, исполнена милосердія и служитъ залогомъ примиренія. Но опять, какимъ образомъ мнѣ приступить къ Дѣвѣ? О чемъ прежде всего съ Нею говорить? О благовѣстіи ли радости, или о вселеніи въ Нее Господа моего? О наитіи ли Духа Святаго, или объ осѣненіи Всевышняго? Сдѣлаю къ Дѣвѣ обращеніе, возвѣщу Ей о чудѣ, приближусь къ Ней, сдѣлаю Ей приѣтствіе и кротко воззову: радуйся! Привѣтствіе будетъ для меня счастливымъ вступленіемъ въ свободный съ Нею разговоръ. Слово радуйся! послужитъ мнѣ залогомъ позволенія бесѣдовать съ Нею; только гласъ радуйся ни мало не устрашитъ, но усладитъ Ея душу. Итакъ, возвѣщая Ей радостное велѣніе, я начну воззваніемъ: радуйся! На самомъ дѣлѣ, прилично привѣтствовать Царицу благовѣстіемъ радости. Радостенъ духъ! восхитительно это время! Утѣшительно повелѣніе! Это воля Божія о спасеніи и начало радости безмѣрной!»

Принявъ такое рѣшеніе, Архангелъ предсталъ въ домѣ Дѣвы и, приступивъ къ чертогу, въ которомъ Она находилась, тихо приблизился къ двери и, вошедъ въ нее, кроткимъ голосомъ воззвалъ къ Дѣвѣ: радуйся, Благодатная! Господь съ Тобою (Лук. 1, 28), Господь, который былъ прежде Тебя, который нынѣ съ Тобою, который, спустя немного, отъ Тебя родится. Одно рожденіе Его было вѣчное, другое будетъ временное». О, безмѣрное человѣколюбіе и благость! Ангелъ не только объявляетъ радость, но указываетъ и на Виновника радости, во чревѣ Дѣвы; потому что слова: Господь съ Тобою — ясно означаютъ, что присутствуетъ самъ Царь, всецѣло воплощающійся въ Ней и не оставляющій Своей славы. Радуйся, Благодатная! Господь съ Тобою. Радуйся, орудіе радости, которымъ упраздненъ приговоръ клятвы и возвращено право на радость. Радуйся, истинно благословенная; радуйся, препрославленная; радуйся преукрашенное святилище славы Божіей; радуйся, священное жилище Царя. Радуйся, чертогъ, въ которомъ Христосъ обручилъ Себѣ человѣчество. Радуйся, избранная Богомъ прежде рожденія; радуйся, орудіе примиренія Бога съ человѣками; радуйся, сокровище безсмертной жизни; радуйся, небо — пренебесное жилище солнца славы; радуйся, пространное селеніе Бога нигдѣ невмѣстимаго, въ Тебѣ одной вмѣстившагося; радуйся, святая дѣвственная земля, изъ которой неизреченнымъ дѣйствіемъ Божіимъ образовался новый Адамъ, чтобы спасти древняго; радуйся, священный, достойный Бога квасъ, который проникъ весь родъ человѣческій, такъ что составилось одно удивительное смѣшеніе, на подобіе хлѣба, происшедшее изъ единаго тѣла Христова. Радуйся Благодатная! Господь съ Тобою, Тотъ, который сказалъ: да будетъ твердь (Быт. 1, 6), и всѣ прочія дѣла Творческаго величія Его; радуйся, родительница безмѣрной радости; радуйся, новый ковчегъ славы, въ которомъ почилъ сошедшій Духъ Божій, — ковчегъ въ которомъ Святый по естеству, чрезъ воплощеніе, чуднымъ образомъ устроилъ Себѣ святыню новой славы въ дѣвической утробѣ, не преставъ быть тѣмъ, чѣмъ былъ (ибо Онъ непремѣненъ), но сдѣлавшись тѣмъ, чѣмъ не былъ (ибо Онъ человѣколюбивъ). Радуйся, сосудъ златый, носящій Того, который усладилъ манну и источилъ неблагодарному Израилю медъ изъ камня; радуйся, серафимская клеща таинственнаго угля; радуйся умное зеркало созерцательнаго познанія, чрезъ которое пророки, просвѣщенные Духомъ Святымъ, таинственно видѣли безконечное къ намъ снисхожденіе Божіе; радуйся, труба зрительная, сквозь которую осѣняемые унылою тьмою грѣха, увидѣвъ восхожденіе грядущаго свыше со славою солнца правды, озарились чуднымъ свѣтомъ; радуйся, украшеніе всѣхъ пророковъ и патріарховъ, и истиннѣйшее проповѣданіе непостижимыхъ предопредѣленій Божіихъ.

Благословенна Ты въ женахъ, и благословенъ плодъ чрева Твоего (Лук. 1, 2). И поистинѣ благословенна, потому что Богъ избралъ Тебя въ жилище Себѣ, потому что Ты непостижимо носила въ утробѣ Своей исполненнаго славы Отчей Іисуса Христа — человѣка и вмѣстѣ Бога, имѣющаго вмѣстѣ свойства той и другой природы. Благословенна Ты въ женахъ, нетѣсно вмѣстившая въ священномъ хранилищѣ дѣвства Своего то небесное сокровище, въ которомъ сокрыты всѣ сокровища премудрости и вѣдѣнія (Кол. 2, 3). Ты истинно благословенна: Твое чрево есть какъ стогъ на гумнѣ (Пѣсн. 7, 2); Ты безъ сѣмени, безъ воздѣланія произрастила плодъ благословенія и класъ нетлѣнія — Христа и принесла обильнѣйшую, тысячекратную жатву, приведя тысячи радующихся къ Дѣлателю нашего спасенія. Ты истинно благословенна: потому что одна изъ всѣхъ матерей, будучи предуготована быть матерію Создателя Своего, не испытала матерямъ свойственнаго; матернее рожденіе не повредило чистоты Твоего дѣвства; дѣвственный плодъ Твой сохранилъ печать Твоей непорочности. Ты истинно благословенна: Ты одна, не познавъ мужа, носила во чревѣ Своемъ Того, который распростеръ небеса и чуднымъ образомъ землю дѣвства Твоего сдѣлалъ небомъ. Благословенна Ты въ женахъ, одна наслѣдовавшая то благословеніе, которое Богъ чрезъ Авраама обѣщалъ народамъ. Ты истинно благословенна, — одна наименовавшаяся Матерію благословеннаго Сына — Іисуса Христа и Спасителя нашего, чрезъ которую народы взываютъ: благословенъ грядый во имя Господне (Матѳ. 21, 9), и благословенно имя славы Его во вѣкъ, исполнится славы Его вся земля: буди, буди! (Псал. 71, 19). Благословенна Ты въ женахъ, которую ублажаютъ поколѣнія и прославляютъ цари, которой покланяются владыки и служатъ богатѣйшіе изъ людей, которую дѣвы среди сонма своего вводятъ во храмъ Царя. Благословенна Ты въ женахъ, которую Исаія, увидя прозорливыми очами, наименовалъ пророчицею, дѣвою, плинѳою, мѣстомъ, видѣніемъ, главою книги и притомъ запечатлѣнной. Ты истинно благословенна, которую Іезекіиль... [2] назвалъ востокомъ, вратами заключенными, отверстыми только Богомъ, и опять заключенными. Ты одна истинно благословенна, которая Даніилу, мужу желаній, казалась горою великою, а чудному Аввакуму горою пріосѣненною (Авв. 3, 3), которую царь Твой праотецъ пророчески воспѣлъ горою Божіею, горою тучною, горою преусыренною, на которой благоволилъ обитать Богъ. Благословенна Ты въ женахъ, которую Богопрозорливѣйшій Захарія провидѣлъ въ золотомъ свѣтильникѣ, украшенномъ семью лампадами, т. е. сіяющемъ семью дарами божественнаго Духа. Ты истинно благословенна; — Ты умный рай, въ которомъ живоносное дерево спасенія; въ Тебѣ таинственно зрится и Самъ насадитель Эдема — Христосъ, который неизреченною силою исходя изъ утробы Твоей, подобно живоносному источнику, посредствомъ Евангелія, какъ-бы четырьмя потоками, напояетъ вселенную. Благословенна Ты въ женахъ, и благословенъ плодъ чрева Твоего, — плодъ, котораго вкусивъ Адамъ первосозданный извергъ изъ себя древній ядъ, принятый имъ, по обольщенію, — плодъ, который услаждаетъ горькій вкусъ древа, очищая естество человѣческое, который странствующему въ пустынѣ Израилю источалъ рѣки воды, услаждалъ Мерру и дождилъ хлѣбъ чудный, несѣянный. Благословенъ плодъ, который безплодную и горькую воду, посредствомъ всыпанной въ нее Елисеемъ соли, содѣлалъ пріятною и плодотворною. Благословенъ плодъ, который изъ неповрежденной отрасли дѣвическаго чрева прозябъ, подобно грозду, полному и совершенно зрѣлому. Благословенъ плодъ, изъ котораго истекаютъ источники воды, текущей въ жизнь вѣчную, — плодъ, изъ котораго происходитъ хлѣбъ животный — тѣло Христово и спасительное питіе — чаша безсмертія. Благословенъ плодъ, который славитъ всякій языкъ небесныхъ, земныхъ и преисподнихъ, въ Троицѣ святаго Божества, исповѣдуя Его тождественнымъ въ существѣ, но различая въ Немъ личныя начальныя свойства. Благословенна Ты въ женахъ и благословенъ плодъ чрева, Твоего: Она же — какъ говоритъ Священное Писаніе — смутилась отъ слова сего и размышляла Сама съ Собою, говоря, что-бы это было за привѣтствіе? (Лук. 1, 29). Смутилась, — сказано. Не невѣріе какое-нибудь поколебало Ея душу, — нѣтъ; но скорѣе удивленіе къ необычайному вѣщанію, такъ какъ въ явленіи представлялось предвѣстіе. Она не была подобна Захаріи, обнаружившему свое невѣріе во святилищѣ, который, хотя и пріобрѣлъ способность къ дѣторожденію, но, въ наказаніе, лишился орудій слова и, переставъ быть безчаднымъ, сдѣлался нѣмымъ. Она почувствовала въ душѣ смущеше отъ сдѣланнаго Ей привѣтствія, какъ Дѣва совершенно непорочная, не имѣвшая не только смѣшенія, но и обращенія съ мужемъ, и привыкшая непрестанно устремлять умъ Свой къ созерцанію вещей небесныхъ. Бывъ, какъ и естественно, стыдливою, Она должна была сначала придти въ недоумѣніе, потомъ, предавшись размышленію о сказанномъ Ей, слушать говорящаго, такъ сказать, не безъ вниманія и разсужденія. Поэтому Евангелистъ мудро замѣтилъ, что Она размышляла (какъ-бы повѣряя мысль судомъ чистаго разума, чтобы сказаннаго Ей не понять превратно), говоря: что бы это было за привѣтствіе? Происходя отъ благороднаго племени и будучи дщерію Давида, Она, конечно, знала божественныя повѣствованія, заключающіяся въ Писаніи, и потому тотчасъ могла обратить умъ Свой къ паденію праматери, представляя Себѣ прельщеніе ея и другія такія же событія, преданныя древними. Итакъ не безъ причины Евангелистъ написалъ, что Она размышляла; но этимъ показалъ Ея умъ и то, что Она любила имѣть познаніе о предметахъ не поверхностное, а твердое и основательное. Въ самомъ дѣлѣ, Ей не надлежало принимать привѣтствія, не повѣривъ мыслей Своихъ о (возвѣщаемомъ) благѣ созерцаніемъ разума. Стараясь успокоить смущенный духъ Свой, Она не произносила словъ, но только однимъ взоромъ показывая нѣкоторое недоумѣніе, вмѣсто голоса обнаруживала состояніе Своей души выраженіемъ внѣшняго Своего вида. «Что это за привѣтствіе? говоритъ Она. Неужели Я одна изъ женщинъ дамъ природѣ новые законы? Не ужели Я одна могу понести въ чревѣ плодъ, не имѣвъ сообщенія съ мужемъ? Что бы это было за привѣтствіе? Кто принесъ такую вѣсть, и откуда онъ пришелъ? Почитать-ли вѣщающаго человѣкомъ? Но онъ представляется безтѣлеснымъ. Ангеломъ-ли его назвать? Но онъ говоритъ, какъ человѣкъ. Я не понимаю того, что вижу, недоумѣваю о томъ, что слышу».

Что же дѣлаетъ тогда Гавріилъ? Примѣтивъ смущеніе Отроковнцы и не размышляя болѣе ни о чемъ, тотчасъ взываетъ, говоря: не бойся, Марія! Ты обрѣла благодать у Бога (Лук. 1, 30). Итакъ, Онъ прежде устранилъ страхъ Ея, потомъ внушилъ бодрость, сказавъ: не бойся! Ты обрѣла благодать у Бога, которую потеряла Ева. Словомъ благодать онъ ясно опредѣлилъ свою мысль и разсѣялъ всѣ кажущіяся сомнѣнія, а присовокупивъ: обрѣла благодать у Бога, совершенно отогналъ страхъ отъ Дѣвы. Не бойся, Марія! Это — не обманчивая рѣчь, не обольстить тебя пришелъ я; не змій лукавый опять говоритъ съ Тобою: не земный вѣстникъ предстоитъ Тебѣ: съ неба несу Тебѣ благовѣстіе, и притомъ не простое, но благовѣстіе радости. Не бойся, Марія! Не тщетно это привѣтствіе и не печаль оно Тебѣ предвѣщаетъ! Господь съ Тобою, податель всякой радости, Спаситель всего міра, — съ Тобою Тотъ, который, не отлучаясь Отческихъ нѣдръ, вмѣстился въ Твоей утробѣ. Я назвалъ Тебя Благодатною, чтобы выразить радость сокрываемаго въ Тебѣ таинства. Я назвалъ Тебя благодатною, потому что всю эту радость Ты вмѣщаешь во чревѣ Твоемъ; потому что Ты одежда благолѣпная по красотѣ божественныхъ даровъ. Господь съ Тобою! — воззвалъ я, чтобы выразить могущество въ Тебя вселившагося. Онъ Господь и Богъ, властитель, начальникъ мира, отецъ будущаго вѣка. — Твой Сынъ, о Дѣва, и Спаситель всѣхъ (Ис. 8, 6). Господь съ Тобою: съ Тобою благодать и истина, Господь закона, но Отецъ благодати и источникъ истины. Не бойся, Марія! Господь съ Тобою, Властитель всякаго начальства, Сынъ Отца свѣтовъ, который въ вѣчности родился отъ Него, но во времени воплотился отъ Тебя, который на небѣ весь въ нѣдрахъ Отца, а на землѣ весь съ Тобою во чревѣ Онъ съ Тобою и въ Тебѣ. Невмѣстимый по естеству, вселившись въ Твою утробу, вмѣстился въ Тебѣ. Не бойся, Марія! Ты обрѣла благодать у Бога, — благодать, которой не получила Сарра, которой не испытала Ревекка, которой не познала Рахиль; Ты обрѣла благодать, которой не удостоилась ни славная Анна, ни Фенанна, ея соперница. Ибо хотя онѣ изъ безчадныхъ сдѣлались матерями, — но вмѣстѣ съ безчадіемъ потеряли дѣвство; а Ты, ставъ Матерью, сохранила и дѣвство Свое невредимымъ. Итакъ, не бойся; Ты обрѣла благодать у Бога, — благодать, какой никто, кромѣ Тебя, не обрѣталъ отъ вѣчности.

Въ чемъ же состоитъ это преимущество благодати у Бога? Ты обрѣла благодать у Бога; и се, зачнешь во чревѣ, и родишь Сына и наречешь имя Ему Іисусъ (Лук. 1, 30-31). О чудо! Сперва Ангелъ разрѣшаетъ Ея сомнѣніе, а послѣ объясняетъ самое дѣло. И смотри, что производитъ его краткая рѣчь: прогоняетъ страхъ, предвозвѣщаетъ благодать, объясняетъ зачатіе, предсказываетъ рожденіе и назначаетъ имя раждаемому. Но здѣсь еще не конецъ словамъ его. Чтобы показать великое могущество Младенца, онъ тотчасъ присовокупилъ: Онъ будетъ великъ, и наречется Сыномъ Вышняго, — и дастъ Ему Господь Богъ престолъ Давида отца Его, — и воцарится надъ домомъ Іаковлевымъ во вѣки и царству Его не будетъ конца (Лук. 1, 32-33). Видишь, какъ онъ изгналъ изъ Дѣвы страхъ? Какъ ободрилъ духъ Ея? Назвавъ имѣющаго родиться Сыномъ Всевышняго и наименовавъ Давида Его отцемъ, Онъ вдругъ возвысилъ умъ Ея, какъ видно изъ послѣдующаго.

Смотри, какой разумъ имѣетъ Дѣва! Она, услышавъ сіе, и зная непреложность высочайшей власти воли Божіей, сказала Ангелу: какъ это будетъ, когда Я не знаю мужа? Ты обѣщаешь Мнѣ — говоритъ Она — что-то странное; ты возвѣщаешь Мнѣ то, что превосходитъ естество: Я браку не причастна, — Я обручилась жениху, но бракомъ не сочеталась; Я знаю только въ Іосифѣ обрученника, но не мужа; со Мною живетъ женихъ, но не раздѣляя брачнаго ложа. Какъ будетъ сіе, когда Я не знаю мужа? Не ужели природа одну Меня сдѣлаетъ Матерію безъ брака? Не ужели Я одна, вопреки природѣ, покажу новый для нея образъ рожденія? Бракосочетанія не было; сообщенія съ мужемъ Я не имѣла; Іосифа Я не познала; Я признавала въ немъ Своего защитника, но не мужа. Итакъ какимъ образомъ это будетъ со Мною?

Гавріилъ тотчасъ отвѣтствуетъ и высокимъ отвѣтомъ своимъ утончаетъ простой Ея вопросъ, говоря: почему Ты, всеблаженная, говоришь это? Почему произносишь эти слова? Я съ неба пришелъ возвѣстить Тебѣ о новомъ образѣ зачатія: не земнородный говоритъ съ Тобою. Я сказалъ: Господь съ Тобою; а Ты съ сомнѣніемъ говоришь: какъ это будетъ со Мною? Я благовѣствую Тебѣ о Томъ, который былъ прежде моего пришествія и который вошелъ во чрево Твое, — а Ты говоришь мнѣ о мужѣ, о земномъ рожденіи, спрашивая: какъ это будетъ съ Тобою? Размысли, — какъ процвѣлъ жезлъ (Числ. 17, 8), — какъ камень источилъ воду и откуда онъ исполнился ею (Исх. 17, 6), — какъ огонь купины обнялъ кустарникъ, не сожигая его? (Исх. 3, 2) Если ты вѣришь этимъ событіямъ, то вѣрь и мнѣ. Виновникъ чудесъ, и тѣхъ, и этихъ, одинъ и тотъ же, котораго Ты во чревѣ носишь; Ты особеннымъ образомъ будешь питать носимаго Тобою Младенца — не такъ, какъ Елисавета, или Анна, мать Твоя. Онѣ сдѣлались матерями по обыкновенному закону природы; Ты родишь Сына, безъ мужа и безъ сѣмени въ Тебѣ зачатаго. Если ты хочешь знать самый образъ событія, то я объясню Тебѣ и его.

Духъ Святый найдетъ на Тебя и сила Всевышняго осѣнитъ Тебя (Лук. 1, 31). Имѣющій родиться произойдетъ не отъ хотѣнія плоти (Іоан. 1, 12). Хотѣніе плоти не будетъ имѣть мѣста при рожденіи Богоматерію, — потому что оно выше предѣловъ естества. И если оно вовсе не имѣетъ ничего естественнаго, — то и самый способъ его выше и превосходнѣе естественнаго. Итакъ, никакая страсть не примѣшалась къ земному зачатію Ея, какъ бываетъ у людей, не сопровождала и небесное рожденіе Господа. Духъ Святый найдетъ на Тебя, и Сила Всевышняго осѣнитъ Тебя. Смотри, какъ открывается здѣсь таинство Троицы. Говоря о Святомъ Духѣ, Архангелъ не инаго кого-либо разумѣлъ, какъ Утѣшителя. Силою Всевышняго онъ явно назвалъ Сына, а словомъ: Всевыншій — означилъ лице Отца. Выраженіемъ же: осѣнитъ Тебя — онъ говоритъ, кажется, тоже, что — по моему мнѣнію — сказалъ Аввакумъ, когда, взирая прозорливыми очами, назвалъ Дѣву горою пріосѣненною (Авв. 3, 3), какъ бы изображая силу Духа, Ее осѣняющую, и неизреченную скинію, въ Ней самодѣйствующую способомъ воплощенія, по которому въ утробѣ Дѣвы, свободной отъ страстей и чистой отъ всякой вещественной привязанности, воздвигъ нерукотворенный храмъ тѣла (Спасителя), какъ видно изъ послѣдующаго.

Посему раждаемое будетъ свято и наречется Сынъ Божій: тотъ предвѣчный Младенецъ, который отъ Святаго Духа, чрезъ Святаго Отца, непостижимо образовался, поистинѣ будетъ Святымъ и назовется Сыномъ Всевышняго, какъ Слово, совѣчное Всевышнему. Такимъ образомъ ясно показано Дѣвѣ, — кто, отъ кого и какимъ образомъ зачался въ Ея чревѣ, — показано и то, что имѣющій родиться отъ Нея будетъ Сынъ Божій.

Но чтобы яснѣе и точнѣе показать силу своихъ словъ, Ангелъ указываетъ на зачатіе Елисаветы, какъ-бы такъ говоря: кто могъ разрѣшить (неплодную) утробу въ старости, сверхъ чаянія, тотъ, безъ сомнѣнія, можетъ сдѣлать и Дѣву чревоносящею. Потомъ присоединяетъ: потому что нѣтъ ничего невозможнаго для Бога (Лук. 1, 37). Дѣва, услышавъ это, особенно же будучи озарена въ умѣ свѣтомъ обитающаго въ Ней и проникнута радостію о благовѣстіи, совершенно успокоилась и, какъ Писаніе говоритъ о Давидѣ, явилась радостною въ душѣ съ красотою очей; потому что радовалась чуду и приняла привѣтствіе съ удовольствіемъ. Да и сказанное Ей исполнено было неизреченной радости. Гавріилъ весьма удобно и весьма ясно убѣдилъ Дѣву принять чудо, сказавъ: нѣтъ ничего невозможнаго для Бога.

Но что говоритъ Евангеліе? Марія же сказала: се раба Господня; да будетъ мнѣ по слову Твоему (Лук. 1, 38). Видишь ли разумъ Ея? видишь ли превосходство скромности, облекающей Ее? Узнавъ о зачатіи и рожденіи отъ Нея, также о томъ, кто родится и чьимъ будетъ Сыномъ, какъ Онъ назовется и чей займетъ престолъ, надъ кѣмъ будетъ царствовать; наконецъ узнавъ и то, что имѣющій отъ Нея родиться никогда не будетъ безъ царства, — Она отвѣтила радостнымъ гласомъ: се раба Господня; да будетъ Мнѣ по слову твоему. Очевидно, Она выразила этими словами слѣдующее: вотъ Я въ готовности, и препятствія не будетъ никакого: душа Моя желаетъ, чрево Мое достойно, ибо оно неприкосновенно и сберегается для одного Создателя. Се раба Господня, безпрекословная къ повиновенію, способная къ служенію и готовая къ принятію; да будетъ Мнѣ по слову Твоему. Послѣ того, какъ ты все возвѣстилъ Мнѣ, какъ дóлжно, оно ознаменовалось радостію и славою вышнею. Се раба Господня; да будетъ Мнѣ по слову твоему. Какое неизреченное смотрѣніе! Какая благодать! И еще болѣе, какая вѣчная воля и предвѣдѣніе! Поистинѣ, Духъ Святый вселился въ Дѣву и сила Всевышняго осѣнила Ее, по предопредѣленному совѣту и предвѣдѣнію Божію.

И отшелъ отъ Нея Ангелъ — сказано (Лук. 1, 38) — то-есть, по исполненіи порученнаго ему дѣла. Отшелъ Ангелъ, но Господь не отступилъ отъ Нея. Тотъ ограниченъ, хотя и безтѣлесенъ, — а этотъ неограниченъ, хотя въ тѣлѣ и во чревѣ Дѣвы; тотъ возвѣстилъ грядущаго, раждаемаго отъ Дѣвы, для спасенія людей; а этотъ, пріявъ существо наше, преобразилъ въ Себя, возвративъ природѣ нашей образъ Божій и первое достоинство, непослушаніемъ прародителей потерянное, и послѣ сего возсѣлъ на небесахъ, превыше всякаго начальства, и власти, и силы, и всякаго имени, какимъ именуются въ нынѣшнемъ вѣкѣ и въ будущемъ (Ефес. 1, 21-22). Ему слава, держава, честь и поклоненіе, со безначальнымъ Отцемъ и съ пресвятымъ животворящимъ Духомъ, нынѣ, и всегда, и во вѣки вѣковъ. Аминь.

Примѣчанія:
[1] Слово на Благовѣщеніе Пресв. Богородицы, cв. Андрея Критскаго. Христ. Чт. 1829 г. ч. XXXIII. стр. 245-276. Повѣрено и исправлено по греческому тексту. Patrolog. tom. XCVII. col. 881-914.
[2] Здѣсь въ подлинникѣ пропускъ.

Печатается по изданію: Избранныя слова святыхъ отцевъ въ честь и славу Пресвятой Богородицы. – Изданiе Русскаго на Аѳонѣ Пантелеимонова Монастыря. – СПб.: Въ Типографiи А. И. Траншеля, 1869. – С. 96-114.