|
|
Добротолюбие в русском переводе. Том второй. Издание четвертое
Преподобный Нил Синайский - О блуде
- Воздержание порождает целомудрие; чревоугодие же
есть матерь блудной похотливости.
- Елей питает пламя светильника; обращение же с
женщинами разжигает огнь сласти похотной.
- Ударами волн бросается туда и сюда не нагруженный
корабль, – а блудным помыслом – невоздержный ум.
- Блуд берет в своинствование себе пресыщение,
становится в ряд противников ума и до конца сражается
против него вместе с врагами его.
- Любящий безмолвие бывает трудноуязвим для стрел сего
врага; а вмешивающийся в толпу непрестанные получает от
него раны.
- Взор женщины – ядовитая стрела, ранит душу и
вливает в нее яд; и чем более застаревает сия язва, тем
большее производит повреждение.
- Кто охраняет себя от сих стрел, тот не ходит на
многолюдные собрания, не блуждает рассеянно на
празднествах. Ибо лучше спокойно оставаться дома и
пребывать в молитвах, нежели, думая почтить праздники,
сделаться скорою добычею врагов.
- Избегай обращения с женщинами, если хочешь быть
целомудренным, и никогда не давай им свободы смело
обращаться с тобою; ибо в начале они, или действительно
имеют, или лицемерно оказывают несмелую стыдливость, а в
последствии отваживаются на все. – И бывает это для
тебя удою, уловляющею в смерть, хитросплетенной сетью,
влекущею в погибель. Да не введут они тебя и в обман
скромными речами; потому что и в них тоже сокрыт злой яд
звериный (зверя из бездны).
- Подойди лучше к горящему костру, нежели к юной
женщине, когда ты и сам юн: ибо почувствовав боль от огня,
когда к нему приблизишься, тотчас отскочишь прочь, а
разнежась женскими речами, не вдруг отойдешь.
- Ботеет трава растущая при воде, и страсть
непотребства – в сообществе с женщинами.
- Кто наполняет чрево и обещается быть целомудренным,
тот подобен утверждающему, что соломою остановит действие
огня. Как невозможно соломою удержать стремительность
разливающегося огня, так невозможно пресыщением остановить
жгучее стремление непотребства.
- Столп опирается на свое основание, – и страсть
блудная покоится на пресыщении.
- Обуреваемый корабль поспешает в пристань, а
целомудренная душа ищет пустыни. Корабль убегает от морских
волн, угрожающих опасностью, а душа – от женских лиц,
причиняющих гибель.
- Вид нарядной женщины потопляет хуже волн. Из волн по
любви к жизни можно еще выплыть; вид же женщины, прельстив,
заставляет пренебречь и самою жизнью.
- Пустынный куст безопасен от пламени огненного,
– и целомудренный вдали от женщин безопасен от
воспламенения страсти непотребства: ибо как воспоминание об
огне не сжигает мысли, так и страсть не имеет силы, когда
нет для нее пищи.
- Если помилуешь противоборца, то будет у тебя враг; и
если пощадишь эту страсть, то она восстанет на тебя.
- Воззрение на женщину в невоздержном возбуждает
непотребную страсть, а целомудренного располагает к
прославлению Бога.
- Если страсть похотная при обращении с женщинами
будет покойна, не верь обещаемому ею бесстрастью. Ибо и
пес, окруженный толпою, машет хвостом, но, когда выйдет из
ней, тотчас оказывает свойственную ему лютость.
- Когда воспоминание о женщине станет бесстрастно,
тогда заключай, что вступил ты в пределы целомудрия. Когда
же представляемый тобою образ ее за душу тебя берет, тогда
знай, что ты еще чужд этой добродетели. Но и в первом
случае не останавливайся на таковых помыслах, и долго не
беседуй мысленно с женским образом; потому что страсть сия
любит возвращаться назад, – и опасность от ней близка.
- Как соразмерное плавление очищает серебро, а
продолженное сверх меры производит в нем утрату; так и
целомудренный навык портит долговременное представление в
мыслях женщины.
- Не беседуй долго с представившимся тебе лицом, чтоб
оно не зажгло в тебе пламени сластолюбия, и не запалило
гумна души твоей.
- Как искра, на долго оставленная в соломе, производит
пламя, так продолжительное памятование о женщине возжигает
похоть.
* * *
- Если похотствующую на духа плоть усмиришь
подвижническими трудами, то за пределами сего века будешь
иметь славу, обещаемую изречениями о блаженствах, как
победивший в брани того, кто в теле твоем противовоюет
закону ума твоего, и пленяет тебя законом греховным,
сущим во удех твоих (Рим. 7, 23) (1, 230).
- Разумей, что отдельные виды блуда бывают совокуплены
вместе, – блуд телесный и блуд духовный. Когда блудный
помысел срастворяется с духом твоим, тогда душа твоя
сочетается с обольстительным в ней отпечатлением (1, 247-8).
- Демон принимает на себя лице женское, чтобы
обольстить душу к смешению с ним. Облик образа (жены)
принимает на себя бесплотный демон, чтобы похотливым
помыслом ввести душу в блуд. Не увлекайся же не имеющим
существенности призраком, чтоб не сделать чего либо
подобного и плотью. Обольщены бывают духом блуда все такие,
не отражающие крестом внутреннего прелюбодеяния.
- Наказывай помыслы скудостью питания, чтоб думали не
о блуде, а о голоде.
- С молитвенным бдением соедини слезы, чтобы получить
помощь в настоящей брани.
- Во время блудной брани отказывайся от приглашения на
пиршества.
- Демон непотребства на ревностного борца
подвижнического нападает быстро, внезапно осыпая его
стрелами страстной похоти, потому что не может долго
сносить жжения огня светоносного, исходящего из
подвижнических трудов его; а к тому, кто от
обольстительности сласти похотной ослабел в строгости
самообуздания, мало по малу подступает на собеседование с
сердцем его, чтоб оно, разгоревшись злыми похотениями,
предалось беседе с ними, пленилось ими и совершенно
отложило ненависть к сему греху (1, 252-3).
- Всего опаснее, если сердце погрязло в навыке к
сластям похоти, и потребно много трудов, чтобы сию пажить
(страстную) подсечь под корень.
- Не приучай помысла входить в собеседование со
сластями похоти, потому что в сонме страстных мыслей и
движений разгорается огнь (Пс. 105, 18). Они, разгоряча
тебя, заставят думать, что трудно удержать огнь естества,
что не в силах ты долее делать насилие естеству, – и
что хотя сего дня согрешишь по нужде, но завтра покаешься
по заповеди. Ибо закон (христианский) человеколюбив, –
легко прощает грех кающимся. При этом представят тебе в
пример, как некоторые после воздержания пали, и снова
покаялись, придавая вероятность обольстительному совету
своему, чтоб, сокрушив твердость сопротивоборства этою
надеждою легкого снова обращения чрез покаяние, храм
целомудрия сделать домом блуда (1, 253-4).
- Смотри, человек воздержания, под предлогом покаяния
не обольщайся неизвестными надеждами. Ибо многие, пав,
немедленно похищены смертью, а другие не в силах были
встать (от падения) привычкой к сластям похотным связанные,
как законом. Почему знаешь ты, человек, будешь ли жив, и
покаешься ли, что назначаешь себе годы жизни? – Падая
от этого, ты поблажаешь плоти своей, тогда как надлежало бы
тебе паче предаться памятованию о смерти, чтоб в сердце
своем поживее представить страшное определение суда, и тем
угасить мудрование распаленной плоти.
- Естественный образ жизни один и тот же определен
Создателем и нам и животным; се дах вам, говорит Бог
человеку, всякую траву в поле, вам и зверем будет в
снедь (Быт. 1, 29. 30). Посему, получив общее с
бессловесными пропитание, и своими примышлениями превратив
оное в более роскошное, не по справедливости ли должны мы
быть признаны неразумнейшими бессловесных, если звери
остаются в пределах естества, не нарушая постановленного
Богом, а мы – люди, одаренные рассудком, совершенно
отступили от древнего законоположения? Ибо какие лакомства
у бессловесных? Какие хлебники и повара тысячею искусств
уготовляют услаждение их бедному чреву? Не любят ли они
древней скудости, питаясь травой, довольствуясь тем, что
случилось, и в питие употребляя воду, – и ту иногда
редко? Потому и плотским удовольствиям предаются они реже,
не воспламеняя пожеланий никакой утучняющею пищей, и не
всегда зная различие мужеского и женского пола. Ибо чувство
это дает им одно время в году, в которое естественный закон
средством к продолжению рода изобрел совокуплять их для
посеяния подобных себе; в другое же время до того они
чуждаются друг друга, что совершенно забывают о сем
пожелании. А в людях от дорогих яств ненасытимая похоть
любодейства всеяла неистовые пожелания, ни в какое время не
дозволяя утихнуть страсти (2, 90).
|
|
