Толмачев И. прот. Практическая гомилетика - Недели Триоди Постной(1 том)

Семинарская и святоотеческая библиотеки

Как часто самое доброе начинание в исполнении принимает другой оборот и вместо ожидаемых пользы и утешения приносит вред и огорчение! Кроме неизбежных в человеческой жизни ошибок и недоразумений, всегда действуют в мире злые силы, направляемые нашим исконным врагом: явится клевета, чтобы очернить самые добрые желания и намерения, откроются препятствия там, где нельзя было их предвидеть и предупредить. Наконец, если с Божьей помощью эти препятствия и будут преодолены, и добрые намерения принесут явный добрый плод, кто может поручиться, что добрый делатель будет по достоинству оценен? Конечно, там на небе он получит должное за свой труд; но здесь, на земле, как часто подвижникам добра приходится терпеть самую черную неблагодарность и самые обидные оскорбления, и именно со стороны тех, кто был в особенности ими облагодетельствован! И эта людская неблагодарность сделалась почти неизбежным явлением жизни, и именно самых лучших деятелей истории как будто и ждет такая участь.
Вот перед нашими глазами прошла и так неожиданно прервана жизнь величайшего из деятелей всемирной истории и благодетеля своего и других народов, благочестивейшего Императора Александра II. Что может быть выше этого положения, добрее этого сердца, плодоноснее этой жизни? И что же представляет эта, приснопамятная и драгоценнейшая жизнь? Непрерывный труд, соединенный часто с самыми тяжкими лишениями, и самую тяжкую борьбу с разными препятствиями, которую вполне знала только eго душа. Какие горькие чувства изъязвляли это добрейшее сердце, какие страдания он вынес, особенно в последние годы жизни, когда следовало бы только наслаждаться плодами дел своих, и, наконец, какая страшная кончина! Все это было бы для нас самой непонятной загадкой, если бы разрешения ее мы не видели в величии положения, на которое возвел его Господь, в особенной благотворности тех действий, которые ему было поручено совершить на земле, и в святоносной тайне креста Господня.
После сего понятны те чувства страха и смущения, с какими и великие духом люди встречали свои высокие призвания. “Господи, пошли другого, кого можешь послать,” молился некогда великий пророк и законодатель Моисей (Исх. 4:13). “О, Господи Боже, я не умею говорить, ибо я еще молод,” взывает Иеремия, призываемый к пророческому служению (Иерем. 1:6). И если они принимали свои призвания, повинуясь воле Господа, то сознавали, что идут на тяжкий труд, с готовностью положить за истину саму жизнь свою и с одной надеждой на Его всесильную помощь.
И это сознание своего недостоинства и трудности предстоящих служений служит как бы мерилом духовной зрелости: людям легкомысленным свойственно увлекаться разными видами почета и блеска, которыми окружается высокая власть, ради большого успеха в ее действии. Человек, серьезно относящийся к делу и глубоко мыслящий, видит перед собой прежде всего труд, препятствия, борьбу. Первые ищут высоких мест; последний, не доверяя себе, уклоняется от них, но на него то и падает жребий высокого призвания.
Так, Божья премудрость смиряет высокое в мире, обращая его на служение любви; но в то же самое время и тем же самым способом она возвышает положения, так часто в мире унижаемые и презираемые.
Представим самое последнее из человеческих служений — должность раба, совершенно зависящего от своего господина. Как может быть высоко и это звание, с точки зрения христианской! Слуга — христианин верует, что не какая-либо слепая судьба поставила его в такое положение, a Сам Господь, без воли которого и волос с головы нашей не упадет, определил ему это поприще для служения любви. И вот, он служит Господу на своем месте с таким же усердием и любовью, с какими служат Ему добрые делатели в высоких званиях и положениях (Еф. 6:5 и сл.).
Узко и ограниченно отведенное ему поприще служения: тем легче исполнить ему свой долг перед Господом. Он знает, как щедр и праведен Господь: судить Он будет по мере дарований каждого, a воздаст по мере усердия. И на малом поприще можно заслужить y небесного Царя такую же награду, какую получают великие мира за свое доброе делание. Часто, может быть, ему приходится терпеть обиду и несправедливость от своего господина, но он не человекоугодник, a слуга Божий. Лучше даже, если люди не воздадут ему за труд должного: воздаст ему Господь, Которому он служит, повинуясь своему господину. Так мощное слово Спасителя мира в самом корне разрушает то позорное рабство, какое вследствие общей греховности явилось в древнем языческом мире: нет ни раба, ни господина в церкви Господней, ибо все слуги Божьи. И как победоносно действовала сила Божьей истины над человеческим беспорядком. Сперва нравственно, духом сыноположения и свободы ? Христе, поднимались труждающиеся и обремененные в положении рабском, a потом естественно, как бы сами собою, спадали с них и внешние цепи.
После этого, какое положение в христианском обществе или Божьей Церкви на земле может считаться низким? Святой апостол Павел уподобляет Церковь человеческому телу, в котором Божественная Премудрость соединила бесчисленное множество тончайших нитей, тканей, сочленений, мышц, членов, для достижения разных целей жизни (1 Кор. 12:15 и след.). Каждый член в теле нужен и дорог на своем месте: “не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны” (ст. 21). Так и в Церкви каждый христианин нужен и дорог в том месте, где указал ему быть Глава Церкви, Господь. Он должен стараться со всем усердием выполнить свое назначение и принести возможную в его положении долю добра в общую сокровищницу человеческой жизни. В теле все члены, хотя различаются между собою, a действуют стройно, во взаимном согласии и соподчинении, под управлением одной жизненной силы, так и в Церкви Божьей есть различные дарования, служения, действия, a Бог один и тот же, производящий все во всех (ст. 4, 6).
Выражением этого стройного единства в действовании на общую пользу служит взаимное уважение членов Церкви, требуемое словами Апостола: “всех почитайте, братство любите” (1 Петр. 2 :17). Особый вид того же уважения — послушание или повиновение, которым обязаны младшие члены Церкви старшим, дети родителям, пасомые пастырям, подчиненные начальникам, подданные царю. “Будьте покорны, учит святой Апостол, всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым” (ст. 13, 14). “Младшие повинуйтесь пастырям; все же, подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, a смиренным дает благодать” (5:5).
Вот высокое значение того послушания, в котором некоторые видят стеснение своей свободы! Они заблуждаются в мысли и ? свободе, и ? послушании. Для чего дана свобода? — чтобы сделать собственный выбор, который ставится в заслугу, между добром и злом. Какую же важность при этом получает указание со стороны более опытных и просвещенных: вот истинное добро, которое избрав, ты исполнишь долг и получишь награду y Бога! Послушание — это существенный признак живой веры и искреннего искания добра. Верующий прежде и более всего старается исполнить Божью волю и, по глубокому смирению, не доверяет своим собственным силам. Вот живая вера и указывает ему руководителей в тех, кого сам Бог поставил ему истолкователем Своей воли. Счастлив тот, кто привык жить и действовать в духе сыновнего послушания: сердце его осеняет дивное спокойствие от сознания, что он — на правом пути. Самые высокие деятели — и те, по чувствам веры и смирения, свободно отдают себя в послушание избираемым ими руководителям и ищут через них указания Господней воли.
Правда то, что в Божьей Церкви и благоустроенном человеческом обществе еще больше жизни, чем в самом совершенном из земных созданий — теле человеческом. Какой-либо член в последнем от рождения до смерти исполняет одно и то же назначение; у первых же возможны призвания и переходы из одного положения в другое, от низшего к высшему. Но кто же есть верховный Руководитель жизни? Господь “умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит; Господь делает нищим и обогащает, унижает и возвышает” (1 Цар. 2:6-7).
Предавая себя, и друг друга, и всю жизнь наш Господу Богу, верующий ищет на всех своих путях Его всеблагой воли. Придет его череда, — он со смирением выходит на то поприще, которое указует ему десница Всевышнего. He приходит, — он также смиренно трудится в своем кругу, и здесь ищет средства и способы к деланию добра... Как часто для самых великих деятелей в начале путь жизни бывал тесен, a потом невидимой рукою расширялся, и Божьему избраннику указывалось подобающее его дарованиям и трудам поприще!
Кто это пасет стада под знойными лучами палящего солнца? Это человек, наделенный от природы необыкновенными дарованиями и получивший самое высокое образование. Целые сорок лет дивный Моисей исполнял труд, так, по-видимому, не свойственный его способностям и просвещению. Но вот приходит время, и Господь указует ему великое его призвание, — и возводит его на поприще труда и славы, хотя сам он по великому смирению, всячески и отклонял от себя это призвание. Кто это тщательно укрывается от молвы людской в уединенной обители иноков? Это смиренный епископ Григорий, друг Василия Великого, соединявший в себе с необыкновенными талантами самое высокое духовное и светское просвещение, ум, по выражению песни, “краснейший,” т. е. самый высокий. Но не укрылся великий светильник, его нашли, когда пришло его время, и извели на поприще великого труда, и загремело его сильное слово, утвердило оно истину православия там, где, казалось, совсем она была попрана врагами, и увенчался он славным именем Богослова, наравне с любимым учеником Христовым. “Никто сам собою не приемлет этой чести,” говорит апостол, “но призываемый Богом, как и Аарон” (Евр. 5:4). А противящиеся власти, установленной Богом, подвергнутся страшному наказанию, как Дафан и Авирон, поглощенные землей за дерзкое возмущение против Божьего избранника Моисея... Аминь.

Поучение в Пятую Неделю Великого Поста.
Возлюбленные братия и сестры! Я хочу рассказать вам ныне и несколько разъяснить сегодняшнее чтение из Апостола и Евангелия. Из Апостола было чтение части послания святого апостола Павла к Евреям об очистительной силе крови Христа Спасителя, принесшего Себя в жертву Богу Отцу за грехи всего мира; a из Евангелия было читано повествование евангелиста Марка ? том, как Господь Иисус Христос заранее предсказал Своим двенадцати апостолам, a в том числе и Иуде предателю, что Он, Господь наш, “предан будет архиереям и книжникам иудейским, и осудят Его на смерть, и предадут Его язычникам, и поругаются над Ним, и будут бить Его, и оплюют Его, и убьют Его, и в третий день воскреснет.” Далее, в Евавгелии читано было ? неуместной просьбе двух учеников — братьев, Иакова и Иоанна, — чтобы им занимать первые места, когда прославится Иисус Христос, и ? том, как Господь кротко обличил их, сказав, что путь к славе Его есть путь креста, страданий и смерти; ? негодовании прочих учеников на притязания Иакова и Иоанна и ? наставлении, какое дал им всем Господь по этому поводу, а именно, — чтобы желающий быть большим других, был бы всем слугой, и кто хочет быть первым, был бы всем рабом, как и Сам Он “не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих” (Мар. 10:32-45).
Теперь возвратимся к Апостолу. Итак, святой Апостол Павел в послании к Евреям говорит ? Христе, что Он, Первосвященник будущих благ, со Своей Кровью, однажды вошел во святилище, и приобрел вечное искупление (всем верующим в Heгo); и если в ветхом завете кровь тельцов и козлов, приносившихся в жертву, и пепел телицы, через окропление, освящала оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, т. е. от грехов, коих оброк смерти, — для служения Богу живому и истинному.
Итак, смысл апостольского чтения тот, что если, как прообраз, кровь ветхого завета, кровь жертвенных животных, освящала оскверненных, дабы чисто было тело, — то тем более кровь Христова очистит совесть нашу, душу и тело наше, от всякого греха. И апостол Иоанн Богослов говорит, что “кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха” (1 Иоан. 1:7).
Таким образом,, пусть никто не унывает из грешников, сколь бы он ни был грешен, но да уповает получить прощение и очищение всех грехов своих; ибо мы имеем Спасителя, по благодати с нами присутствующего всегда в Своей Церкви, особенно в святых Тайнах; Который пришел очистить нас от всякого греха, только бы мы верили в Heгo, искренне и невозвратно каялись и причащались с верой и любовью Его пречистых Тела и Крови.
Так, вспоминаемая ныне святая Мария Египетская была первоначально погружена в бездну зол, в глубину разврата; но покаяние, вера и любовь, подвиги поста и молитвы, причащение святых Христовых Таин очистили ее, сделали ее святой и равноангельной. Будем и мы подражать ее вере, усердию в покаянии и молитве и в любви к Богу, ее жажде причащения Тела и Крови Христовой, — и Господь очистит нас от всякого греха, ибо “у Господа милость, и многое y Heгo избавление: и Той избавит” нас “от всех беззаконий” наших (Пс. 129:7-8).
В Евангелии нынешнего дня Господь наш Иисус Христос преподает нам то наставление, чтобы мы по ричине честолюбия и самолюбия не стремились к первенству и превосходству над другими, a домогались бы единственной угодной Богу чести — служить другим во спасение, как и Сам Христос Бог “пришел не для того, чтобы Ему служили, но чтобы” Самому “послужить и отдать душу Свою для искупления многих… Кто хочет быть большим между вами, да будем вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом” (Мар. 10:45.43-44). “Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов” (Гал. 6:2). Аминь.

Грех и покаяние.
Поднимая наш дух указанием на загорающуюся зарю нашего спасения, Святая Церковь в то же время продолжает руководить нами в деле нашего религиозно-нравственного воспитания.
Природа человеческая так испорчена грехом и так немощна, что она всегда склонна более ко злу, чем к добру и потому ее постоянно нужно сдерживать, применять все средства обычного воспитания как назидания, так и указания на примеры того, к чему может приводить жизнь, отданная на волю страстей.
Чувственный мир с его, так называемыми, прелестями всегда имеет огромную силу обаяния для нашей природы, которая готова предпочесть его миру духовному даже тогда, когда перед ней последний открывается во всем величии своей божественности. Так это было даже с ближайшими учениками Христа-Спасителя, которые, не смотря на постоянное разъяснение им и в словах и делах сущности Царства Божьего, как царства не от мира сего, продолжали своими мыслями жить в царстве именно мира сего и даже добивались первенства чести в нем, как это обыкновенно бывает в наших земных отношениях.
Но мир, как весь лежащий во зле, способен увлекать людей и гораздо дальше — прямо в бездну самой греховности, в которой погибает все нравственное существо человека, и последний, теряя образ Божий, принимает на себя образ и подобие самого сатаны, подобострастно исполняя все его веления и прихоти. И Святая Церковь, предостерегая нас от такого греховного падения, предлагает нам за литургией в пятое воскресенье великого поста два евангельских чтения, из которых в одном, по поводу честолюбивой притязательности сыновей Саломии на первенство чести в Царстве Божьем, преподает урок христианского самоотречения, a в другом рисует страшную бездну греховности, в которую неминуемо падает человек, увлекающийся прелестями чувственного мира, и из которой нас может избавить только особенная Божья благодать.
Мы остановим свое внимание на втором из них, так как и сама Церковь с особенной выразительностью останавливается на этом именно чтении, дополняя евангельский рассказ житием великой христианской подвижницы, которая своей жизнью доказала, как глубоко может падать человек, отдающийся миру страстей, и как наконец высоко может подниматься он, когда, отрешившись от мира, начинает служить Богу и стремиться к осуществлению своего высшего предназначения.
В период первого галилейского служения, когда слава учения и чудесных дел Христа Спасителя уже привлекла к Нему массы постоянно следовавшего за Ним народа, но не успела еще совсем ожесточить сердца книжников и фарисеев, один из последних, носивший одно из самых распространенных в то время имен — Симон, пригласил к себе в дом нового Учителя на вечерю. В этом приглашении сказалось конечно не столько искреннее гостеприимство и уважение к Учителю, сколько своего рода надменное честолюбие, желавшее выделиться этим из ряда других, a также и любопытство, побуждавшее поближе присмотреться к назаретскому Пророку.
Насколько последние чувства преобладали над первыми, видно из того, что Симон не соблюл при этом обычных на востоке любезностей и церемоний при встрече почетных гостей. Полагая для галилейского Пророка с Его учениками совершенно достаточной честью самое приглашени в дом такого знатного человека, как фарисей Симон, он даже не встретил Его, как требовалось установившимся обычаем, приветствием: шалом лека — “мир тебе,” сопровождавшимся поцелуем в щеку, не помазал головы благовонными мастями и даже не подал холодной воды для освежения рук и ног. He соблюдя этих требований истинного гостеприимства, Симон прямо провел гостя к триклинию, за которым уже расположились сановные и чопорные друзья самого Симона, такие же высокомерные фарисеи, как и он сам.
По обычаю, за Христом Спасителем следовал народ, который и теснился y дверей, даже проникая и внутрь дома, что при простоте восточной жизни было явлением весьма обыкновенным. Симон был доволен, что его дом сделался предметом такого общего внимания. Одно только крайне неприятно было ему: среди народа проникла в его дом одна такая личность, которая самым своим присутствием оскверняла все. Это была известная всему городу блудница — женщина, которая чарами своей красоты и нарядов увлекала в бездну греховности не только неопытную молодежь, но и благопристойных по внешности людей. Присутствие этой личности при данных обстоятельствах было крайне неприятно Симону, так как оно бросало тень на то показное благочестие, которым любили фарисеи хвастаться перед другими. Ему хотелось бы сейчас же удалить ее, но, по-видимому, что-то препятствовало этому, и он, скрепя сердце, наблюдал за ней, вероятно приняв меры к тому, чтобы она не выдвигалась на особенно видное место.
Как фарисей, весь поглощенный соблюдением внешних обрядов благопристойности, он конечно и на эту женщину смотрел с точки зрения наружного благоприличия. Она была в его глазах сосудом греха, жалкой, презренной тварью, не заслуживавшей ни малейшего сострадания. A между тем в этой женщине была душа, которая жаждала любви и сострадания. И теперь в ее душе происходила страшная трагедия борьбы между добром и злом. Ведь и она когда-то была чистым, невинным существом, которое жило самыми чистыми надеждами и руководилось самыми невинными стремлениями. Эти надежды и стремления омрачились, когда она вступила на путь греховной жизни и падала все ниже и ниже. Есть натуры, которые навсегда погибают в этой бездне греховности и душой и телом, но есть другие, которые, даже осквернив свое тело и валяясь в бездне самых омерзительных пороков, продолжают сохранять искру добра и чистоты в глубочайшем тайнике своего сердца, и эта искра может разгореться в целое пламя, способное сразу очистить не только всю душу, но и тело от привитой ему мерзости осквернения.
К числу таких, именно, натур, по-видимому, принадлежала и эта женшина — причем холодное презрение со стороны людей могло только еще более погружать ее в порочность. При обычном течении жизни она могла беспечно предаваться самому грязному беспутству; но достаточно было ей услышать одно из благодатных изречений Спасителя, с бесконечной любвеобильностью и состраданием призывавшего к Себе всех “труждающихся и обремененных,” чтобы все ее существо встрепенулось, искра добра воспламенилась и — совершился полный переворот в ее духовной жизни. Этот переворот и совершился теперь, когда она слышала учение божественного Учителя и видела, с какою любовью Он относился даже к самым отверженным существам в человеческом обществе.
При виде этого безгрешного Богочеловека она почувствовала всю омерзительность своей собственной греховности, и старалась теперь хоть чем-нибудь выразить свое благоговение к Нему. Для нее не существовало никого из этих надутых и гордо-презрительных фарисеев, которые сами, снаружи благоухая притворной святостью, внутри были преисполнены всякой мерзости. Поэтому, не обращая внимания на гневные, молниеносные взоры Симона и других фарисеев, она пробралась к Самому Христу и “начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром.”
И Христос, как сердцеведец, принял эту жертву истинно сокрушенного сердца. Он не сказал пока еще ни одного ободрительного слова плачущей женщине, но она уже чувствовала, чт? жертва ее не отвергнута. Между тем фарисей пришел в ужас. Для него теперь стало ясно, что галилейский учитель вовсе не пророк. “Если бы Он был пророк, рассуждал про себя Симон, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница.” Сам Симон после такого осквернения непременно счел бы своим долгом совершить семь омовений в семи водах! Но он находился на ложном пути рассуждения, и в поучение ему, как и всем подобным ему высокомерным самолюбцам, Христос рассказал причту ? двух должниках, из которых, вследствие их несостоятельности, одному заимодавец простил 500 динариев, a другому 50. “Скажи же, обратился к Симону божественный Учитель, который из этих должников более возлюбил его?”
Симону и в голову не приходило, чтобы эта причта могла иметь хотя какое-нибудь отношение к грешнице, a еще меньше к нему самому, и потому он, с некоторой важностью и не без примеси раввинского самовозношения, ответил: “думаю, тот, которому более простил.” “Правильно ты рассудил,” ответил ему Христос, и затем обратив его внимание на женщину, все еще омывавшую свою греховную жизнь слезами y ног Спасителя, произнес то праведное обличение Симону, которое было для него тем неожиданнее и громоноснее, что оно основывалось на сравнении его бессердечия и черствости с сокрушением и любовью этой грешной, плачущей женщины!
“А потому сказываю тебе, торжественно заключил Христос: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много.” Ее долг был велик, но он прощен теперь, a потому и любовь ее также велика, — неизмеримо больше любви самого Симона, который воображал, что его долг совсем ничтожный, так что, в случае прощения его, не стоило даже и питать особых чувств любви и признательности к заимодавцу!
Можно представить себе, каким радостным трепетом охвачено было сердце бедной женщины, когда она сквозь рыдания слышала всю эту беседу, которая как сладостный голос бесконечно-чистой и нежной любви раздавался над ее склоненной к ногам божественного Учителя головой. Но ее радость перешла в полный и безграничный восторг, когда Господь Христос, обращаясь уже прямо к ней, с бесконечным человеколюбием сказал ей: “прощаются тебе грехи,” a затем, чтобы раcсеять недоумение фарисеев, еще прибавил: “вера твоя спасла тебя; иди с миром!”
Доселе она погрязала в бездне греха и в душе ее бушевала буря страстей. Она не знала, что такое мир, потому что находилась в постоянной брани и со своей совестью, и с окружающими людьми, и с Богом. Утопая в телесных наслаждениях, блистая наружной красотой и благоухая дорогими благовониями, она носила в своей душе целый ад терзаний, которые делали ее жизнь непрерывным страданием, каковым и вообще бывает жизнь всякого грешника. Только теперь она, охваченная и возрожденная неудержимым порывом покаяния, впервые узнала, как сладостен внутренний душевный мир, который, утишая бурю страстей, водворяет в душе и во всей жизни сладостное самоудовлетворение — как предчувствие блаженства неизреченного. Вот глубокий урок для всякого грешника! Предаваясь греху и валяясь в бездне порочности, он воображает, что находится в состоянии своего рода блаженства, пользуется жизнью с наслаждением. Но это лишь горькое заблуждение и ослепление, которое неминуемо должно замениться ужасным разочарованием. Это есть постепенное самоуничтожение, от которого может спасти только вера, и она именно, приводя человека к искреннему раскаянию, может водворить в его душе тот мир, который и есть необходимое условие истинно счастливой жизни.
В лице евангельской грешницы Церковь представляет нам пример того, как человек приходит к раскаянию под влиянием голоса своей собственной совести. Но есть и такие степени нравственного падения, на которых совесть подавляется настолько, что уже не в состоянии бороться с всеподавляющим и торжествующим грехом и потому человек нуждается для своего возвращения на путь истины в особых, более осязательных средствах.
Поразительный пример этого представляет жизнь преподобной Марии Египетской, прославление которой Святая Церковь приурочивает именно к пятой неделе великого поста. В ее лице мы видим даже более глубокое нравственное падение, чем в жизни евангельской грешницы. Эта последняя служила греху лишь как средству для удовлетворения потребностей своей жизни, a потому в душе ее никогда не погасала искра сознания ненормальности своего положения. Напротив, Мария Египетская, увлеченная вихрем страстей в таком бурном житейском море, как была в ее время Александрия, всецело отдалась греху, уже не как средству только для жизни, a как самой цели ее. Она не знала другой цели в жизни, кроме преступного самоуслаждения плоти, и для этого жертвовала даже всеми внешними удобствами жизни. Ничего святого уже не было и не шевелилось в ее сердце, и когда она отправилась в Святую землю вместе с паломниками, направлявшимися туда к празднику воздвиженья Святого Честного и Животворящего Креста Господня, то имела своей целью лишь продолжать свою грязную жизнь и там, на святой земле, увлекая в нее и других. На человеческий взгляд больше этого падения уже не может быть, и находящийся в таком состоянии человек есть жертва неминуемой вечной погибели. Но тайна Божьего промышления неисповедима и милость Божья беспредельна: нет такой степени греховного падения, от которой не могла бы восстановить грешника всеспасающая сила Божия.
Если Бог имеет силу воскрешать из мертвых, то Он же имеет силу восстановлять и от нравственной смерти. И это чудо нравственного воскресения совершилось именно над Марией, когда она, недопущенная невидимой силой войти в храм, впервые осознала всю греховность своей порочной жизни. Если евангельская блудница свободно прошла к самому Спасителю, y ног Которого и выплакала себе прощение, то, напротив, Мария Египетская приведена была к тому же сознанию недопущением ее даже к древу Крестному, на котором был распят Христос. Сама не сознавая своего недостоинства, она силой приведена была к такому сознанию, и результатом было также искреннее раскаяние в греховной жизни, оплаканной столь же горячими слезами покаяния. Но если для евангельской грешницы раскаяние повлекло за собой немедленное прощение из уст Самого Пастыря душ и водворение “мира” в душе, то Мария Египетская, как павшая гораздо глубже, должна была загладить свою греховную жизнь великим подвигом в пустыне. Еще семнадцать лет она боролась со страстями, и только после этого уже и она достигла того “мира” в душе, который составляет истинное счастье в жизни.
Да, Спаситель Христос пришел на землю, чтобы принесть человечеству этот именно мир; но люди и доселе имеют склонность больше услаждаться бурей страстей, чем этим благословенным миром. Пусть же изложенный опыт жизни двух великих грешниц служит для нас постоянным напоминанием ? том, к какой бедственности приводит жизнь, преданная страстям, и что от полной погибели, связанной с такой жизнью, может избавить только особая Божья милость.

Библиографический указатель слов, бесед и поучений на Пятую Неделю Великого Поста.
Филарет, митр. Московский. Слова и речи. Ч. I, отд 2, стр. 134.
Феофан, еп. Тамбовский. ? покаянии. СПБ. 1869 г. стр. 232-258.
Иннокентий, арх. Херсонский. Сочинения, т. III. стр. 236.
Леонтий, митр. Московский. Слова и речи. М. 1888 г. Ч. I, стр. 95.
Иоанн, еп. Полтавский. Собрание слов, бесед и поуч. стр. 65.
Филарет, арх. Черниговский. Слова и беседы. Ч. III, отд. VI, стр. 80-99.
Николай, еп. Тамбовский. Слова и речи. Стр. 117.
Павел, арх. Кишиневский. Слова и речи. 1879 г. Т. 1, стр. 330.
Виссарион, еп. Костромской. Голос пастыря. Стр. 85.
Лебедев, ?. ?., прот. Поучения в Святую Четыредесят.   Вып. I-24; II-19; III-14, 17.
Сергиев,И. прот. Собрание сочинений. ?. II, 130-139.
Нордов, прот. Сеятель благочестия. Т. II.
Мегорский, прот. Слова, поучения и речи.
Сборник изд. журн. “Паст. Собеседн.”. Стр. 149, 154, 157.
Сборник изд. журн. “Руков. для С. П.” Стр. 460, 463.
Дьяченко. Ежедневные поучения. Т. I, 652-668.

Шестая Неделя Великого Поста.
I. Евангельское чтение.
Зачало (41) Евангелие от Святого Апостола Иоанна 12:1-18.
1 За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифанию, где был Лазарь умерший, которого Он воскресил из мертвых.
2 Там приготовили Ему вечерю, и Марфа служила, и Лазарь был одним из возлежавших с Ним.
3 Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира.
4 Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, сказал:
5 Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?
6 Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали.
7 Иисус же сказал: оставьте ее; она сберегла это на день погребения Моего.
8 Ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда.
9 Многие из Иудеев узнали, что Он там, и пришли не только для Иисуса, но чтобы видеть и Лазаря, которого Он воскресил из мертвых.
10 Первосвященники же положили убить и Лазаря,
11 потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса.
12 На другой день множество народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус идет в Иерусалим,
13 взяли пальмовые ветви, вышли навстречу Ему и восклицали: осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!
14 Иисус же, найдя молодого осла, сел на него, как написано:
15 Не бойся, дщерь Сионова! се, Царь твой грядет, сидя на молодом осле.
16 Ученики Его сперва не поняли этого; но когда прославился Иисус, тогда вспомнили, что так было о Нем написано, и это сделали Ему.
17 Народ, бывший с Ним прежде, свидетельствовал, что Он вызвал из гроба Лазаря и воскресил его из мертвых.
18 Потому и встретил Его народ, ибо слышал, что Он сотворил это чудо.

Общий характер недели.
Практический очерк содержания рядового чтения.
Евангельское чтение шестой недели поста состоит из двух частей, из которых каждая заключает в себя особый предмет для поучения и назидания. В первой части, повествующей ? вечере Иисуса Христа в Вифании (ст. 1-8), изображается величие истинной любви.
1. Любовь больше, чем её (Марии, сестры Марфы) дар, и прекраснее, чем её дело.
а) По отношению к её объему.
Она дает более, чем может, т. е. она думает, что, она никогда не в состоянии сделать достаточно, и только ограниченность сил и средств удерживает ее от дальнейшего круга действий (ст. 3). Мария делает много, но ей кажется, что все еще не довольно, потому что она не может сделать больше.
б) По отношению к её содержанию.
И в деле, и в материальном даре высокое чувство любви хочет как бы воплотиться в видимой и осязательной форме, но оно может выразиться в этом только отчасти, невполне (ст. 3). Мария высказала в своем подвиге любви полноту преданности и благодарности, истинное понимание которой она с уверенностью предполагала в Иисусе Христе.
2. Любовь непонятна для мира и даже для самой себя составляет тайну.
а) Мир ее не понимает, или потому, что он привык выражать свою любовь в одной и той же определенной форме (ст. 5; ср. ст. 8 ).
Как часто воображают в миру, что милостыня бедным есть самое высшее и единственно возможное выражение любви! Не потому ли, что не хотят признать истинного величия в том, что явно обличает их примитивные чувства и их ничтожество (ст. 6).
б) Она для самой себя тайна, потому что она, как и всякая истинная добродетель, не имеет никакого сознания ? своем достоинстве; дело её кажется ей вполне естественным и необходимым, не заключающим в себе ничего особенного.
Она делает более, чем думает, ибо то, что она вображает делать людям, она делает Господу (Мат. 25:40; ср. Евр. 13:2). Мария при этом случае видит в Иисусе Христе более благодетельного друга человечества, чем Бога.
Дело любви по своим последствиям необозримо; оно, как и всякое добро, вечно живет, возрастает и приводит к такому концу, какого любовь не могла даже и предчувствовать (ст. 7; ср. Мат. 26:13).
Во сторой части, заключающей в себе рассказ ? торжественном входе Спасителя в Иерусалим (ст. 9-18), изображается Иисус Христое, как царь.
1. Предчувствие ? Его необыкновенном величии имеют даже те, которые еще не узнали Его совершенно; это обнаруживается:
а) на народе, который слышал ? Его необыкновенных деяниях (ст. 9);
б) на Его врагах, которые всеми мерами стараются противодействовать возрастающему к Нему уважению (ст. 10,11).
2. Царское величие Его открывается в торжественном входе в Иерусалим:
а) посредством приветствий со стороны народа (ст. 13);
б) посредством исполнения пророчеств (ст. 14-15);
в) посредством дальнейших последствий (ст. 16).
3. Но не все хотят подчиниться Его владычеству.
а) Многие действительно прославлют Его могущество(ст. 17-18);
б) но другие из зависти отказываются признать Его (ст. 19).
Частные темы, предлагаемые проповеднику евангельским чтением, могут быть следующие:
Ст. l-3. — О любви к странноприимству. Об утешениях в дружбе. Истинная любовь более, чем ее дар и прекраснее, чем ее дело.
Ст. 4-6. — О злобе сердца, прикрываемой любовью. О том, что благотворительность бедным не есть высшее выражение любви. О тех, которые восстают против дорогих украшений храма, богатой церковной утвари и т. п.
Ст. 9. — Желание видеть чудесное не служит еще признаком верующего сердца.
Ст. 10-11 — До какого ослепления может дойти злоба, если она соединена с предрассудками; это мы видим на врагах Иисуса Христа.
Ст. 12-13. — Как изменчивы одобрения толпы. Как легко народный энтузиазм, по наущению вожаков, переходит в ненависть. О необходимости быть осмотрительными особенно тогда, когда наиболее всего благоприятствует нам счастье. Об изменчивости человеческого счастья, или не полагайтесь на людей.
Ст. 14-15. — Иисус Христос, как царь духовного царства и т. п.

Тема I.
“Не бойся, дщерь Сионова! се, Царь твой грядет, сидя на молодом осле” (ст. 15).
Пророчество Захарии исполнилось (Зах. 9:9). Нынешнее евангелие изображает нам торжественное шествие Иисуса Христа в Иерусалим, как царя Сиона. Что же тут царского? Где блеск, достойный царя? Где радость, возвещаемая дщери Сиона?

Ce Царь твой грядет.
1. Входит ли Он, как Царь?
Нет. Что касается Его лично, то Он приходит “кроток”, беден, на “молодом осле” (Мат. 21:2-5), без знатной прислуги и украшений, (Мат. 21:7), без богатых колесниц, гордых всадников и блестящих мечей (Зах. 9:10).
Но что касается народа, то он действительно встречает Его, как царя. Никогда, конечно, никакой народ не встречал царя с б?льшим восторгом, чем народ израильский, страдавший под иноземным игом, принимал Иисуса Христа, видя в Нем своего обетованного царя, хотящего избавить Израиля. Одежды и ветви расстилались по пути (Мат. 21:8).
Никогда никакого царя не приветствовали так сердечно, как народ израильский. От старцев и до грудных младенцев, приветствовал Спасителя, возглашая Ему: “осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!” (ст. 13; ср. Мат. 21:9 ).
И однако же истинно то, что Он не входит, как царь, т. е. этого мира. Напротив, достойно удивления, что народ мог так ошибиться, думая видеть в кротком лице Иисуса Христа грозного победителя, идущего на войну против римлян, и приветствуя Его, как героя из дому Давидова. И вот, спустя немного, лишь только он заметил свою ошибку, он с таким же ожесточением взывал: “распни, распни Его,”(Лук.23:21) с каким восторгом ныне возглашает: “осанна.”
2. Он входит, как величайший царь, но Царь особенного духовного царства.
Все цари должны повергнуть к Его стопам свои порфиры, венцы и державу; ибо как бы ни был велик и мудр земной царь, он может способствовать только временному благополучию своего народа, если Бог благословит его царство; но душевного мира, спокойствия совести он не может доставить своему народу, не может примирить с Богом, избавить ни от одного греха.
Ho Иисус Христос входит “праведный и спасающий” (Зах. 9:9). Он идет на величайшую и беспримерную в мире борьбу. Однако ничьей крови Он не проливает.
Он идет пролить Свою собственную, бесценную кровь и ей приобрести победу. Посему весь мир — Его победные жертвы.
Прииди же, возлюбленная душа, и почти Его, как твоего Царя! Достойно и праведно воспевать Ему и Его царству: осанна! Пусть Он будет “праведный и спасающий” для тебя, — и ты в избытке сердца будешь воспевать Ему: осанна, и теперь — на земле, и вечно — на небе.

Тема II.
“За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифанию” (ст. 1).
Приближались последние дни земной жизни нашего Господа. На пути в Иерусалим Он заходит в Вифанию. Путь, которым Он шел, вел Его к страданиям и смерти. Спокойно и безропотно идет Он своим путем, как шел и в продолжении всей Своей жизни.
Вступая в великие дни страстной седмицы, поразмыслим для нашего назидания

О жизненном пути Господа нашего Иисуса Христа.
1. Путь, которым шел наш Спаситель, был предназначен Ему от Бога.
а) Вся Его жизнь была в собственном смысле странствованием с одного места на другое.
Он “ходил, благотворя и исцеляя всех” (Деян. 10:38). Таково было Его призвание от Бога. Научая, утешая, благодетельствуя, странствовал Он по земле и распространял истины богопознания и богопочитания, спасение и мир между людьми. “Я сошел с небес не для того,” говорил Он, “чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца” (Иоан.6:38). Все перемены, обстоятельства, случаи, встречавшиеся Ему на Его пути, были предопределены от Бога. Все направлено было к прославлению Божьего имени.
б) И путь нашей жизни также предназначен нам Богом.
Каждый человек имеет определенное назначение, указанное ему Промыслом. К этому назначению приспособлено все, прежде чем началось наше земное странствование. С этим назначением находится в связи все, что встречается нам на пути жизни. Счастливые и несчастные случаи и обстоятельства, ознаменовывающие путь нашей жизни, постигают нас по Божьей воле и должны служить к развитию и укреплению наших сил, к образованию и улучшению нашего сердца, к направлению и устремлению нашего духа к неизменному и вечному.
в) Пусть никто поэтому не воображает, будто случай определяет путь его жизни. Пусть никто не считает для себя безразличным, при каких обстоятельствах мы живем, какую цель имеем пред глазами, какая ревность одушевляет нас, какой радости, какого счастья ищем мы на пути жизни.
О, если бы мы, по примеру Спасителя, следовали путем долга, призвания и назначения, указанных нам Богом! О, если бы мы никогда не забывали, как Бог взирает на наши пути, следуем ли мы путем греха или добродетели! Да будет нашим желанием и стремлением странствовать по пути жизни с просвещенным разумом и чистым сердцем, с верой и подражанием Спасителю!
2. Путь, которым шел Спаситель, вел Его к страданиям и жертвам.
а) Ничего другого Он не ожидал встретить на Своем пути. Еще за долго до страданий, Он говорил своим ученикам: “вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть” (Мат.20:18 и проч.).
Хотя при своем последнем торжественном входе в Иерусалим как видим из дневного Евангелия, Он был принят как царь, и Его путь, усеянный пальмами и одеждами, казалось, вел Его к славе и величию, но как скоро этот путь привел Его к Голгофе!
б) Среди подобных перемен счастья и несчастья проходит и наш путь жизни и ведет часто к страданиям и бедствиям. He будем чуждаться радостей и утешений, какие Отец небесный посылает нам в скорбях жизни. He будем забывать, как часто Он своей любвеобильной рукой предостерегал и охранял нас от опасностей, чтобы наши стопы не преткнулись ? камень.
За такую отеческую заботливость мы должны быть благодарны, но при этом должны помнить и не забывать, что наш жизненный путь ведет то через цветущие луга счастья, то через мрачные юдоли скорбей. Кто не испытал этого?!
в) Как тяжел бывает этот путь для иного человека, которому постоянно сопутствует бедность и нищета, который, под гнетом забот, болезней, старости, должен идти длинным, пустынным путем, одинокий, оставленный, без поддержки и друзей! Долг счастливых людей — спешить на помощь таким несчастным, доставлять им утешение, ободрение и успокоение. Но никто не должен отчаиваться и падать духом на таком пути. Потому что Бог — наша защита, Христос — наш вождь. Поучимся y Heгo, как нам странствовать нашим путем жизни, если он ведет через скорби и страдания.
3. Иисус Христос шел Своим путем жизни неуклонно и постоянно.
а) Он был и остался верен Своему долгу, Своему высокому, божественному призванию; жизненный путь вел Его туда, куда Он хотел. Ныне путь Его из Вифании в Иерусалим был путем к кресту и крестной смерти. Но с каким спокойствием шел Он на смерть, чтобы убедить мир в истине Своего учения, искупить людей и совершить дело, порученное Ему от Отца! Все трудности, страдания и опасности Он препобедил верностью, постоянством и упованием на Бога.
б) Взирая на Начальника и Совершителя нашей веры, будем и мы неуклонно идти путем нашей жизни! Пусть каждый пребывает верным обязанностям своего звания, верным во всех случаях и при всех обстоятельствах, — верным в надежде и уповании на Бога. И пусть мы никогда не собъемся с нашего жизненного пути, если опасности угрожают нашей невинности и добродетели, никогда не будем колебаться и уклоняться от делания добра, но побеждать всякие огорчения силой Господа нашего Иисуса Христа, могущего снизойти к нашим немощам.
Ни прельщения чувственной похоти, ни блеск богатства и почестей не должны отвлекать нас от пути правды и благочестия; потому что стали Христовыми, распяв плоть.
в) Мы должны вооружиться мужеством, терпением и постоянством, если наш жизненный путь труден, и не переставать делать добро. Кто хочет быть учеником Христовым, тот должен взять на себя крест свой и следовать за Ним.
Подкреплением нашим должен служить Его пример и та мысль, что мы проходим наше жизненное поприще под защитой и водительством Промысла, который всегда находится подле нас и взывает к нам: “довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи” (1 Кор. 12:4). “Укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колени и ходите прямо ногами вашими, дабы хромлющее не совратилось, а лучше исправилось” (Евр. 12:12-13).
Если мы верно и постоянно идем нашим путем жизни, то приходим к славной цели.
4. Христос на этом пути достиг славной цели.
а) Путь Его вел к гробу; но из гроба — к славной и вечно блаженной жизни y Бога. Смертные страдания увенчали Его славой и честью; и как на земле Он прославлял Отца, так Отец прославил Его и посадил одесную Себя на небе.
б) И наш путь жизни приводит наконец к гробу. Цель наша там, где смерть ведет нас в вечное отечество. Куда шел Иисуса Христос, чтобы уготовать место нам; туда ведет и наш путь, ведет в дом Отца, из мрака к свету, из борьбы к вечному миру.
С каким чаянием взирает усталый путник на свою цель, если длинный путь ослабил его силы и дух, если он, оставленный спутниками и друзьями, должен наконец идти один! Как укрепляет взгляд на цель слабые силы, как возвышается падающий дух, как ободряются последние шаги.
в) Будем смотреть на наш жизненный путь, как на стезю, ведущую к небу; тогда легкомысленный одумается и направит свои стопы к истинной цели; тогда порочный обратится и станет искать пути, ведущего к добродетели; тогда печальный, гонимый и презираемый мужественно будет переносить краткое время печали. Поистине, “сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться” (Рим.8:17).

Тема III.
“Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, сказал: Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали” (ст. 4-6).
Прекрасный поступок Марии, помазавшей ноги Спасителя драгоценным миром, возбуждает негодование в злобном сердце Иуды Предателя. От чего это? От потери совести?
Бог дал нам в совести свидетеля и судью наших помышлений, намерений и поступков; она поощряет нас и предостерегает от зла, одобряет и порицает нас.
Благо тому, кто внимает ее внушениям и предостережениям.
Но кто остается совершенно равнодушен к голосу совести, y того она помрачена, потеряна и убита.

Пример Иуды показывает нам, до чего может довести человека потеря совести.
1. До бесчувственности ко всему доброму и благородному.
Иуда был учеником Иисуса Христа; но сомнительно, чтобы он сделался им из уважения к божественному лицу Спасителя и из убеждения в истине Его учения.
Очень может быть, что учение и чудеса Иисуса Христа произвели на него впечатление и возбудили в нем решимость следовать за Ним; потому что и порочный человек способен к добрым впечатлениям.
Но вероятнее всего, что овладевший им порок скупости и сребролюбия имел преимущественное влияние на его решимость сделаться учеником Иисуса Христа. От общения со Спасителем он рассчитывал на важные выгоды, большие почетные места в земном царстве, которое, по его представлению, должен был основать Мессия.
Порок сребролюбия до такой степени овладел его душей, что он не обращал внимания на внушения и упреки совести. Он не считал несправедливостью доставлять себе неправедными средствами приобретения, и не находил нужным очищать свое сердце от постыдного порока. Это помрачение совести довело его до равнодушия ко всему доброму и благородному.
Он видел чистую, святую жизнь Спасителя, был свидетелем Его величайших дел, слышал из уст Его уроки мудрости и добродетели, увещания к приобретению нетленных благ духовных. Но, ни эти уроки, ни эти божественные дела не трогали его сердца, не исправили его души.
Кто дошел до такого состояния, что не замечает смущения совести и не обращает внимания на ее угрызения, тот становится бесчувственным ко всякому добру. Он не находит более никакого удовольствия в благородных поступках и делах, не радуется успехам в познании истины, в усовершенствовании ума и сердца.
Он не чувствует более красоты и достоинства добродетели; потому что порок подавил в его груди всякое высокое чувство.
2. До совершенного развращения мысли и жизни.
Такое действие проявилось более во внутреннем расположении Иуды, чем в его общественной жизни и деятельности. Потому что страх перед Иисусом и прочими учениками удерживал его от полного обнаружения испорченности своего сердца в его поступках. Однако же ученики называют его вором (ст. 6). Сказали ли бы они так, если бы не знали его таким из его поступков?
Помрачение совести неизбежно сопровождается развращением мыслей и жизни. Совесть должна бодрствовать над нашими расположениями и поступками, направлять наши намерения и стремления; она должна побуждать к добру и отвращать от зла.
Кто таким образом всегда поступает по совести, прислушивается к ее голосу, к ее внушениям и предостережениям, тот никогда не бывает вполне доволен своим нравственным состоянием, но всегда старается быть лучше и совершеннее.
Но кто равнодушен к внушениям совести и не обращает внимания на ее напоминания, тот не исправляет своего сердца по Божьему закону, не направдяет своих поступков по предписаниям разума, но подчиняется единственно господству своих чувственных наклонностей, пожеланий и страстей. Он продолжает делать проступки, осуждаемые совестью, более и более погрязает в пороке и делается несчастным его рабом.
По временам может пробуждаться совесть, но воля делается настолько слабой, что не в состоянии утвердиться в добре. Как тяжело, как часто даже невозможно становится теперь искоренение злых пожеланий и возвращение на путь добродетели? Пример Иуды ясно показывает это.
3. До отчаяния и погибели.
Иуда, предав своего Учителя и Благодетеля, потерял свою совесть. Пока он не чувствовал ее упреков, он извинял, быть может, свое дело тем, что он обманулся в своих ожиданиях на счет царства Мессии, что Иисус чудесно освободится из рук своих врагов. Но когда этого не случилось, и Спаситель был осужден на смерть, то совесть пробудилась с потрясающей силой. Он познал ужас своего поступка.
Чтобы сколько-нибудь облегчить угрызение совести, он возвратил назад сребренники. Но это однако же не успокоило его. Он чувствовал раскаяние в своем преступлении, но это раскаяние не примирило его с совестью и с Богом, потому что он утратил упование на Бога и должен был презирать самого себя. Он впал в отчаянье и кончил жизнь свою самоубийством.
Петр также пал, пал глубоко, отвергшись Иисуса Христа.
Но его совесть не была помрачена. Она спасла его. Его раскаяние возвратило его к добродетели, к Спасителю, к Богу. В вере и уповании на Божью благодать, в решимости никогда не впадать в такой грех, находил он утешение и ободрение. Он не отчаялся.
Помраченная совесть ведет к отчаянию и погибели. По временам она пробуждается, напоминает грешнику ? его грехах, мучит его, но избавиться от ее мучений можно только посредством исправления, к которому несчастный становится неспособен. Это — червь, никогда неумирающий, и огонь, никогда неугасающий.
В отчаянии грешник старается часто вновь заглушить совесть преступными удовольствиями, или принимает на себя личину благочестия, которою думает обмануть себя и Бога. Но удается ли ему это? О, будьте внимательны к внушениям совести, как к Божьему голосу! Бдительная совесть — лучшая защита от порока.

Тема IV.
“Первосвященники же положили убить и Лазаря, потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса” (ст. 10-11).
Замыслив на жизнь Иисуса Христа, архиереи и книжники иудейские совещаются между собою убить и Лазаря, воскрешенного Господом из мертвых, — для чего? “потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса.”
Какое ужасное ослепление!

Мы видим на врагах Иисуса Христа, как опасны и гибельны предрассудки, если они соединяются со злым сердцем.
1. В ослеплении врагов в отношении к учению Спасителя.
Иисус Христос учил иудеев ? цели своего пришествия в мир, ? царстве Божьем, которое Он должен был основать. В чистоте Его намерений, в истине и божественности Его учения они не могли сомневаться, если они испытывали их, сравнивали Его дела с Его наставлениями. Они не могли опровергнуть Его учения, и однако же не веровали в Heгo. Чем объяснить такое упорное неверие, как не ослеплением их ума и предрассудками, которыми они были заражены в отношении к Спасителю?
Иудеи, по преимуществу священники, желали Мессии, Который, по их планам, должен был основать мирское царство, и служить их честолюбию и любостяжанию. Но когда Иисус Христос не мог и не хотел оправдать этих ожиданий, они отвергли Его, назвали Его совратителем народа, богохульником.
До такого ослепления невозможно было бы дойти, если бы с предрассудками не соединялось злое сердце. Но их сердце исполнено было злобы и лукавства. Учение Спасителя встречало в их ненависти сильнейшее сопротивление. Они не могли переносить истины, потому что она была противна их страстям.
Поэтому Спаситель говорит ? них: “видя не видят, и слыша не слышат.” (Мат. 13:13). Ослепление к истине никогда не бывает столь великим, чем если предрассудки и злое сердце совместно сопротивляются ей. Пока только один разум заблуждается, a сердце еще неиспорчено, человек легко может придти к познанию истины. Тогда он считает своей обязанностью отказаться от заблуждений и предрассудков. Но если сердце испорчено и воля противится добру, тогда наставления не находят никакого доступа. Как ужасно состояние такого человека!
2. В их ожесточении ко всем предостережениям Спасителя.
Ожесточение есть такое состояние, в котором человек не чувствует более никакого побуждения к исправлению. Разум, чувство, совесть подавлены и как бы умерщвлены для всего духовного и божественного. Находясь в таком состоянии, человек имеет только чувство к земному и телесному, ощущает только телесную боль и похоть, но не скорбь ? грехе. Он не верит, что он заслужил наказание, или что святой и праведный Бог воздаст за зло; он не верует в мздовоздаяние добра и в вечную, несомненную награду добродетели.
Предостережения, убеждения, увещания не имеют никакой силы для того, кто проникнут такими понятиями. Но и это состояние ожесточения есть действие предрассудков, с которыми соединено злое сердце. Предрассудки хотя и препятствуют человеку в познании его назначения и долга и могут даже извратить совесть, однако нравственное чувство еще возмущается, любовь к добру, благоговение и страх перед праведным Божьим судом еще действует, восприимчивость к увещаниям и предостережениям еще остается.
Но если в сердце убито всякое чувство к добру и порок совершенно овладевает им: тогда возникает то ожесточение, которое мы видим y врагов Иисуса Христа. Как грозно Он предостерегал их от лицемерия и порока; как часто Он указывал им на ожидающую их участь, если они не раскаются! Но они оставались непроклонными к Его предостережениям, унижали и хулили Его и надменно возглашали: “кровь Его на нас и на детях наших!” (Мат. 27:25). О, если бы мы никогда не забывали, что человек может дойти до такого ожесточения! Да послужит этот пример к нашему предостережению!
3. В их бесчувственности к Его страданиям и смерти.
С какой неистовой злобой старались они усилить Его страдания ругательствами и насмешками, сделать Его состояние еще более невыносимым!
Если бы они имели в отношении к Спасителю только предрассудки, считали бы Его только лжеучителем, то они, — хотя бы, по их мнению, Он и заслуживал смерти, —относились к Нему с состраданием или, по крайней мере, с сожалением, но не увеличивали бы Его страданий бесчувственными, жестокими мерами. Но с их предрассудками соединялось и злое сердце.
Давно уже зависть, недоброжелательство, ненависть и мщение наполняли их душу и побуждали их к ужасному преступлению.
Для них нестерпим был взгляд божественного Учителя, помрачавшего их блеском Своей добродетели. Установлением царства Божия Он уничтожал их честолюбивые и корыстолюбивые планы.
Когда посредством постыдной измены и подкупа удалось им схватить Иисуса и приговорить к смерти: с каким злорадством они встретили этот приговор! Какими насмешками осыпали невинного Страдальца, когда воображали, что Он не может им более вредить! He было ли это действием предрассудков, с которыми соединено было злое сердце? Где разум проникнут заблуждением и предрассудками, a сердце испорчено греховными наклонностями и порочными пожеланиями: там жизнь превращается в длинный ряд злодеяний, в проклятие для мира, и погибель становится неизбежной.
О, пусть каждый предстанет пред Богом Всеведущим и спросит себя: иду ли я в ослеплении разума и злобы сердца на встречу моей погибели?
Да поможет Милосердый Бог каждому заблудшему познать гибельность своего пути!

Тема V.
“Иисус же, найдя молодого осла, сел на него, как написано: Не бойся, дщерь Сионова! се, Царь твой грядет, сидя на молодом осле” (ст. 14-15).
В истории Господа нашего Иисуса Христа есть такие события, которые довольно ясно представляют нам образ Его личности и жизни. Таким событием служит и торжественный вход Его в Иерусалим.

Что открывается нам в торжественном входе Спасителя во Иерусалим.
1. Его свободное послушание.
а) Спаситель знал, что Его ожидало на этот раз в Иерусалиме, — именно смерть.
“Вот, мы восходим в Иерусалим,” говорил Он ученикам своим, “и совершится все, написанное через пророков о Сыне Человеческом, ибо предадут Его язычникам, и поругаются над Ним, и оскорбят Его, и оплюют Его, и будут бить, и убьют Его: и в третий день воскреснет” (Лук. 18:31-33).
Ученики отговаривали: “Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда?” (Иоан. 11:8).
Когда ничто не помогало, Фома сказал: “пойдем и мы умрем с ним” (Иоан. 11:16)!
Таким образом, Иисус Христос шел на встречу смерти с вольным послушанием. И какой смерти? He той, которая подобает учителю и другу бедных, но смерти самой ужасной, на которую осуждаются только изверги рода человеческого. В какое время? Во цвете лет, когда неохотно расстаются с жизнью. Он молился: “Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты” (Мат.26:39).
б) Как мало мы послушны в любви Божьей, в любви к ближнему, в самоотвержении и т. д.?
2. Возвышенное спокойствие души.
а) Иисус Христос шел на встречу ужаснейшей смерти и, однако же, дал приказание относительно своего входа в Иерусалим: “сказав им: пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязав, приведите ко Мне; и если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они надобны Господу; и тотчас пошлет их. Всё же сие было, да сбудется реченное через пророка” (Мат. 21:2-4). Он входил в столицу Иудеи не так, как обыкновенно Он входил, пешком. Таким образом, несмотря на ожидавшие Его страшные события, Он предпринимает торжественный вход, является как царь. Какое спокойствие духа!
б) Как малодушны и беспокойны делаемся мы, когда нам, при виде смерти, приходит одна мысль ? расставании с привязанностями жизни и проч.?
3. Святое смирение.
а) Весь народ вышел на встречу Спасителю, постилал Ему одежды, приветствовал Его, как истинного царя от дома Давидова. Только книжники и члены синедриона высказывали негодование. Достаточно было одного мгновения, чтобы враги Христовы были уничтожены и чтобы Ему воссесть на престоле Давида. Но Его кротость этого не восхотела: Он не желал быть земным владыкой. Он хотел утвердить престол свой на Голгофе.
б) Как, напротив, мы высокомерны? Отказываемся ли мы когда-нибудь от земных почестей? Как домогаемся мирских отличий?
4. Бесконечная любовь.
а) Из любви к роду человеческому шел Спаситель в Иерусалим, чтобы умереть за нас. Своим торжественным входом Он ускорил приговор над собой. Как легко Он мог избежать его! Мера любви должна была исполниться!
б) Как часто мы не любим? И как часто под нашей мнимой любовью к Богу и ближним скрывается только самолюбие?

Тема VI.
“Се, Царь твой грядет к тебе кроткий” (Мат. 21:5).
Господь наш Иисус Христос предпринимает свой торжественный вход в Иерусалим, — тот самый город, который столько причинял Ему страданий в жизни и скоро будет вопиять: распни, распни Его! Спаситель желал спасти город, a город замышлял погубить Его. Какая необычайная кротость Мессии! Так буквально исполнились слова пророка: “се Царь твой грядет к тебе кроткий.”
Кротость спокойно переносит оскорбления ближнего и воздает добром за зло.

О кротости.
1. Иисус Христос учит кротости и словом, и примером Своим .
а) В нагорной проповеди своей Иисус Христос убедительно учит кротости: “блаженны кроткие, ибо они наследуют землю” (Мат. 5:5). Блаженными, следовательно, называются и прославляются те, которые твердо и спокойно переносят всякие оскорбления, которые обладают способностью умерять всякие вспышки гнева и не выходить из самообладания.
б) Иисус Христос требует смирения: “научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем” (Мат. 11:29). Весьма многие ничему или мало чему учатся от Спасителя, но менее всего смирению.
в) Иисус Христос собственным примером показал кротость, когда Иуда предавал Его лобзанием, когда исцелил ухо Малха, когда молился на кресте за своих врагов и т. п.
2. Кротость — добродетель очень трудная, но не невозможная. .
а) Человек не охотно переносит оскорбления.
Он волнуется, приходит в раздражение и гнев. Только немногие люди с величайшим трудом достигают высокой добродетели смирения, миролюбия и любви ко врагам.
б) Но эта добродетель не невозможна, иначе Спаситель не требовал бы ее.
Человеку очень многое бывает трудно, но он должен привыкать, упражнять себя, если хочет быть христианином.
в) Были и есть люди, достигавшие кротости.
Моисей переносил все с терпением и смирением, и потому говорится ? нем, как “о самом смиренном муже между всеми людьми, обитавшими на земле.” Давид с кротостью переносил оскорбление Семея и не причинил ему никакого зла.
Если могли другие, почему же не могу я?
3. Кротость — добродетель благородная, возвышенная и ведущая к небу.
а) В ней проявляется полное самообладание, господство разума, a кто умеет владеть собой, тот благороден. Такое самообладание украшает человека более, чем наука, искусство, богатство и рыцарство. Никакое другое благородство не может сравниться с кротостью. Победа над самим собой — величайшая из всех побед.
б) Бог неизменяем. Кротость также не изменяется; она спокойна при неприятностях, не теряет бодрости при оскорблениях. Таким образом, кроткий уподобляется Богу. Какая высокая добродетель!
в) Небо достигается только с усилием. Небо — великая награда, для получения которой нужно делать многое и трудное. Но кротость, действительно, есть трудное, великое и высокое самообладание. Кроткий человек — непрестанный победитель, a победа ведет к небу и доставляет нетленный венец.

Тема VII.
“И когда приблизился к городу, то, смотря на него, заплакал о нем” (Лук. 19:41).
Приблизившись к городу Иерусалиму, Иисус Христос “заплакал.” Слезы Его говорят, что над иудейским народом истощены все меры и средства к его исправлению; но он им не внимал. Теперь остается плакать. Слезы — последнее увещание.
Но не относятся ли эти слезы Спасителя и к нам?. Мы хотя и христиане, но грешники. Сколько y нас тяжких, закоренелых грехов! Слезы, слезы Спасителя пусть умягчат наши сердца и обратят их на путь истины и добродетели.

Слезы Иисуса Христа — самое лучшее увещание против нераскаянности.
Потому что они:
1. Самое сильное увещание.
а) Если все наставления учителя и воспитателя остаются бесплодными, если даже не исправляют наказания, то иной раз помогает, когда он плачет, когда провинившиеся питомцы видят его слезы. Слезы спасают невинность, когда она ничем другим не в состоянии обороняться от нападений развратного человека. Материнские слезы жгут сердце непокорных и беспутных детей и обращают их на путь долга. (Слезы Моники об Августине). Слезы гонимой невиновности неоднократно смягчали жестоких судей и подвигали их к справедливости.
Если человеческие слезы так убедительны, то каковы должны быть тогда слезы Богочеловека, Сына Божьего?
б) Если умирающий отец дает поручение детям и со слезами увещевает их к миру, согласию и проч., то какое впечатление производит его увещание? Какое сильное действие производят вообще слова и поступки человека умирающего или разлучающегося с ними? Как могущественно у евангелиста Иоанна Богослова повлияли слезы старца на распутного юношу?
Спаситель проливал слезы в “последние дни” своей земной жизни: как сильно они должны трогать нас и побуждать к оставлению греха?
2. Самое ясное и выразительное увещание.
а) Если слезы Иисуса Христа не действуют, то не помогут более никакие божественные внушения, потому что слезы эти очевидны для всех и каждого.
Бывает Господь попускает родителям умирать при малых детях, дабы дети более уповали на Бога и раньше сделались самостоятельными. Часто постигают нужды и несчастья, дабы более стремились к небесному. Ясен, конечно, перст Божий во всех этих и подобных обстоятельствах. Но глаз человеческий слеп и не усматривает тут Божьего перста.
Кто, однако же, имея глаза, может не видеть слез Спасителя?
Они говорят ясно и выразительно!
б) Если слезы Спасителя не действует, то не действует все евангелие.
Во всех Своих делах, учении, страданиях, Иисус Христос явил великую любовь к людям. Эта бесконечная любовь должна производить на нас могущественнейшее влияние и возбуждать в нас такую же любовь. Но этого часто не бывает, несмотря на увещания евангелия. В Своих слезах Спаситель выразил все Свое евангелие; тут высказалась вся полнота Его беспредельной любви; тут открылось Его окровавленное сердце.
Тут наглядная любовь!
3. Самое ужасное увещание.
Если слезы Иисуса Христа не побуждают нас к обращению, тогда они превращаются в плач над нами. Какое ужасное увещание!
а) Уже на земле. Горький плач раздавался в иудейском народе, при разрушении Иерусалима. Опять повторилось то, что было прежде — “Разинули на нас пасть свою все враги наши. Ужас и яма, опустошение и разорение — доля наша. Потоки вод изливает око мое о гибели дщери народа моего. Око мое изливается и не перестает, ибо нет облегчения” (Плач. Иер. 3:46-49). Такой же горький плач постигнет и нас на смертном одре, когда мы, прожив многие и долгие годы, ничему доброму не научились и ничего доброго не сделали. Тогда мы стыдились признаться на словах.
б) Еще более по тy сторону гроба, на страшном суде. “Горы, падите на нас; холмы, покройте нас!” Какой будет невыразимый плач, когда услышат: “идите в огонь вечный!”
Какие мучения в аду, какие слезы отчаяния!

Тема VIII.
“Смотря на него, заплакал о нем” (Лук, 19:41).
При входе Своем в Иерусалим, Иисус Христос, взглянув на этот город, заплакал. Что было причиной этих слез? Погибель Иерусалима (ср. Лук. 19:43-44).
От чего погиб Иерусалим? От тех самых грехов, с которыми мы ежедневно должны бороться, именно от легкомыслия, беспечности и ожесточения или нераскаянности.

Три врага нашего спасения, с которыми мы ежедневно должны бороться.
1. Легкомыслие.
а) Иудейский народ по легкомыслию не внимал голосу Спасителя, не обращался и продолжал коснеть в своих грехах. По легкомыслию взывает он сегодня: “осанна!” a через несколько дней будет взывать: “распни, распни Его!” Такое легкомыслие привело его к погибели.
Легкомыслие разнообразными путями губит и нас!
б) Легкомыслие проявляется ? том, что оно расстраивает здоровье, честь, имущество и т. д., ни ? чем не заботится, ни ? завтрашнем дне, ни ? будущем.
в) Но легкомыслие особенно опасно потому, что оно не думает и не заботится ? вечном спасении. Оно — скала, на которой семя Божьего слова не пускает корня.
г) Христианин! Жизнь — не игра; шутить с ней нельзя.
2. Беспечность.
а) Спаситель говорил Иерусалиму: “о, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему!” (Лук. 19:42). Но Иерусалим не уверовал и жил в беспечности.
Беспечность погубила его, как губит и всякого человека, предавшегося ей.
б) Любостяжательный евангельский богач был беспечен, и в ту же самую ночь Бог потребовал его душу. Олоферн со всей беспечностью покоился на своем ложе и был умерщвлен. Беспечность была причиной, что оба они умерли в своих грехах.
Сколько же и теперь еще гибнет людей от беспечности!
в) Смерть и с ней суд приходит, как ночной тать. Никогда мы не можем быть уверены в смертном часе, никогда, следовательно, и не должны предаваться беспечности. “Ныне, когда услышите глас Его, не ожесточите сердец ваших!” (Евр.3:15).
г) Каждый вечер мы должны помышлять: “не последний ли это, быть может, день мой?” Перед каждой исповедью должна руководить нами мысль: “исповедуй грехи твои так, как бы это была последняя твоя исповедь!” и т. д.
3. Ожесточенность или нераскаянность.
а) Иерусалим был ожесточен и нераскаян; он смеялся над опасностями. Он взывал: “кровь Его на нас и на детях наших!” И кровь отмстила за себя так, что не осталось камня на камне! Когда мы находимся в подобном состоянии?
б) Фараон был ожесточен и погиб в Черном море. He говорил ли нам не Моисей уже, но сам Спаситель, и не остались ли мы в состоянии ожесточения, как Фараон?
в) Валтасар был ожесточен и издевался на своем роскошном пиршестве. Он подвергся несчастью и погибели. A мы?
г) Иуда остался нераскаянным... Он сеял зло и пожал погибель. A многие из нас?

Тема IX.
“Смотря на него, заплакал о нем” (Лук, 19:41).
Мы очень часто осведомляемся и спрашиваем ? цене той или иной вещи, того или иного предмета. “Это, говорят, дорого, очень дорого, a то дешево или ничего не стоит.” Но ? ценности, ? достоинстве нашей собственной души, нашего собственного сердца, редко спрашивают. A между тем от этого зависит беcконечно многое. Душа — самый важный для нас предмет: ценность ее мы должны знать прежде всего.
Есть различные средства к испытанию достоинства нашего сердца; но особенно мы познаем это достоинство по нашей скорби и слезам.
В слезах Спасителя ? погибели Иерусалима высказалось все Его сердце.
Какова скорбь, таково и сердце.
По слезам узнается сердце:
1. Мужественное оно, или малодушное?
У многих, к сожалению, очень многих людей слезы показывают, что они имеют малодушное, детское, капризное, приземленное, черствое сердце.
а) Ты предаешься скорби, тебя мучит зависть, ты даже плачешь, что другие предпочтены тебе, имеют более почета, обладают большими против тебя преимуществами, что ты обойден, что тебе говорят в лицо правду и т. д. Источник такой скорби — зависть, a предмет — благоволение людей. Что делают дети, когда им предпочтут кого-либо из братьев или сестер, когда сделают им выговор?
б) Ты скорбишь и плачешь, если утратил малую часть имущества, понес ничтожный убыток, хотя впрочем далеко еще не все потеряно; или, если ближнего постигнет счастье и т. д. Предмет такой скорби — земля и земное, следовательно, таково и сердце. Что делают дети, если их чего-либо лишают, или если другие что-либо имеют?
в) Ты скорбишь и проливаешь слезы, что воспрепятствовали твоему корыстолюбию и нечестности, что задали тебе работу, что другие люди имеют меньше работают и больше получают и т. д. Тут высказывается земное расположение, ленность и бездейственный покой. Что делают капризные дети, если им отказывают в удовольствии, требуют от них труда?!
г) Ты жалуешься и плачешь, если очень незначительные болезни удручают твое тело, и ты теряешь всякое терпение. Как это малодушно! Что делают многие дети, когда грозят им наказанием или слегка наказывают их? Как они кричат и воют? Но говорится ли в евангелии ? нашем Спасителе, чтобы Он плакал, когда били по лицу, осеняли голову терновым венцом, пригвождали ко кресту?
Во всех этих случаях высказывается сердце малодушное, детское, капризное. Когда же оно делается мужественным, великодушным?
2. Благородное ли, или низкое?
Спаситель плакал от души, проникнутой величайшими человеческо-благородными чувствами. Он предвидел, что славный град Иерусалим будет разрушен, что в нем не останется камня на камне, что враги замучат его обитателей, расхитят имущество их, а самих умертвят. Кто не почувствует при этом скорби?
Спустя 40 лет Иерусалим, действительно, был разрушен самым ужасным образом. Кто, имея человеческое сердце, не печалится еще и ныне, если слышит или читает об этом кровавом событии истории? Только человек, лишенный всякого человеческого чувства, остается при этом равнодушен. Так при страданиях других обнаруживаются сердца благородные и неблагородные (низкие).
а) Часто видят ужасную бедность, или читают и слышат ? ней. Какой-либо частный человек лишился всего. Семейство совершенно обнищало, вследствие смерти отца, несчастного процесса, пожара. Селения разорены от града, неурожая. Страны опустошены войной и т. д. Что чувствуют при этом благородные сердца? Как высказывают свою бесчеловечность те, которые не имеют никакого сострадания?
б) Многие люди терпят гонения: сосед от бойкого сутяги-соседа, жена от мужа, родители от детей и т. д. В неправых войнах много проливается невинной крови. Бог вселил в сердца человеческие участливость, сострадание. Кто же в этих случаях не имеет человеческого   сердца?
Какое сердце благородно?
в) Есть люди б?льные, изнемогающие от хвори, тающие, как воск, от разных озлоблений, неприятностей и т. д. Что имеет и что есть тот человек, который может равнодушно думать и говорить: “тому или другому скоро пробьет последний час?” И наоборот?
г) Стоят часто при гробaх умерших, в которых родные утратили отца, мать, мужа и проч. Скорбь их велика. Если же кто не плачет с плачущими, как Спаситель при гробе Лазаря: то что он есть и что имеет? И наоборот?
3. Небесное ли, или адское?
Иисус Христос скорбел и плакал об Иерусалиме главным образом потому, что иудеи не уразумели времени своего посещения, не приняли вести ? спасении, отвергли ее, и вместе с этим должны были отвергнуться Богом. Над всем этим мог смеяться только ад с диаволом. Приложим это к нашим отношениям.
а) Если люди впадают в грехи: юноши или девицы гибнут в разврате; неверный муж или жена предаются пьянству; кто-либо ворует, валяется в пьяном виде, попадает в исправительный дом, умирает в нераскаянности и т. д.; — и ты смеешься: то каково твое сердце? И наоборот?
б) Если иной с услаждением помышляет ? своих грехах и желает, чтобы они чаще повторялись и проч.: то такой имеет адское сердце. Но кто, подобно апостолу Петру и Магдалине, оплакивает свои грехи; тот христианин, y того сердце родственно с небом, небесное.
в) Часто близкий нам человек исправляется, обращается. Несправедливый враг побежден и пристыжен; невинность оправдана и награждена и т. д. Кто проливает тут слезы радости, y того сердце небесное. ? кт? при этом плачет?
г) Кто смеется над своими погрешностями и пороками, равнодушно относится к смерти и загробной жизни, того сердце стремится к аду, родственно с адом. Но кто кается в своих прегрешениях, чувствует себя неудовлетворенным на земле и со слезами упования возводит взор свой к небесному отечеству, тот имеет сердце, родственное с небом и небесное.
Один святой муж, при виде прекрасной и роскошно одетой женщины, горько заплакал и сказал: “она сделала для украшения своего смертного тела гораздо больше, чем я для моей беcсмертной души.”
Вот ? чем скорбит христианское сердце, направленное к небу!
Заключение. Образуем наше сердце так, чтобы оно в скорби было великодушным,   по человечески благородным и христианским. Какова наша скорбь, таковы и наше сердца!

Тема X.
“Там приготовили Ему вечерю, и Марфа служила, и Лазарь был одним из возлежавших с Ним ” (ст. 2).
На пути в Иерусалим Иисус Христос заходит в Вифанию к своим друзьям, которые приготовили Ему вечерю и приютили Его. Вифанское семейство было любимым семейством Спасителя, где Он делил Свое горе и радость. Как Он не чуждался дружбы и друзей, так и мы не должны чуждаться их.

? христианской дружбе.
1. Откуда она возникает?
Дружба проистекает из двух источников: из уважения к добродетелям другого и из сходства душевных настроений. Сообщничество и товарищество могут быть и между худыми людьми, но дружба возможна только между добрыми.
а) Дружба возникает из уважения к взаимным добродетелям. Между расточителями, празднолюбцами, похотниками, дружбы не может быть. Они по истине ненавидят самих себя, следовательно не могут любить и других. Столь же мало дружбы может быть между раздражительными, завистливыми, злорадостными, лицемерными. Для дружбы нужна снисходительная, доброжелательная и добротворящая любовь. Между ворами, обманщиками и клеветниками не может быть никакой дружбы; они могут на некоторое время сходиться вместе, чтобы вскоре затем изменить и возненавидеть друг друга. Могут ли богоотступники, кощунники, отщепенцы от Святой Церкви быть друзьями? Тут недостает единства веры, потому что те, которые не имеют правой веры, несогласны в христианских правилах и понятиях, расходятся между собой. Но если добрые люди сходятся на своем жизненном пути, то они заключают между собой самый тесный союз дружбы.
б) Дружба возникает из сходства внутренних расположений. “Дружба есть полное любовью согласие в вещах божественных и человеческих”. В Вифанском семействе Спаситель, конечно, находил добрые качества, стремления к истине и добродетели, поэтому и называл Лазаря своим другом. Редко, несмотря на все уважение к добродетелям, юноши избирают своими друзьями старцев, ученые — неученых и т. д. Для дружбы требуется сходство душевных настроений или они взаимно должны восполняться!
в) Из этого следует, что обладание одним или несколькими друзьями служит к чести человека. Но нельзя сказать, чтобы неимение никакого друга всегда служило к бесчестью; напротив это может быть доказательством истинно возвышенного и добродетельного стремления. Почему не могут иметь очень многих друзей?! “Живущих с тобою в мире да будет много, а советником твоим — один из тысячи” (Сир. 6:6).
г) Какие лица по преимуществу должны быть друзьями? Супруги, родители и дети, братья и сестры, товарищи по занятиям и состоянию. Ах, как часто эти-то именно люди более всего и ненавидят друг друга?
д) Любовь есть всеобщая обязанность, мы должны обнимать любовью всех людей, даже врагов; дружба напротив не заповедана нам, можно быть другом только немногих лиц.
2. Какие она полагает обязанности?
Дружба налагает тяжелые обязанности и требует больших жертв.
а) Если замечаются и проявляются в друге дурные качества, то необходимо его оставить.
По другу всегда судят ? друге, и потому нужно избегать даже вида зла!
б) Если только основной характер друга хорош, то к нему слишком строго не следует других предъявлять требований.
И y нас самих найдутся недостатки; только на небе полное совершенство.
Мы должны терпеливо относиться к несовершенствам друга.
в) Друг должен познавать друга в нужде, смерти и опасности.
Спаситель передал мать свою на попечение Иоанну.
г) Надо быть второй совестью друга, надо взаимно исправлять себя.
Враг говорит лесть, a друг — правду. Друг должен иметь право говорить все. Что может быть драгоценнее, как иметь человека, которому ты смело можешь открывать свое сердце, если ты погрешаешь, и одно уже общение с которым для тебя полезно?
3. Что она доставляет?
Почему лучшие люди так сильно ищут дружбы?
а) Дружба доставляет утешение в страданиях.
Что делает друг, если мы оклеветаны, если умираем, находимся в затруднительных обстоятельствах? “Верному другу нет цены, и нет меры доброте его. Верный друг — врачевство для жизни, и боящиеся Господа найдут его” (Сир. 14:15-16). “Друг не познается в счастье, и враг не скроется в несчастье” (Сир. 12:8). “Какое великое утешение, если ты имеешь друга, которому можешь открывать свое сердце и свою печаль!”
б) Дружба возвышает наши радости.
Постигшее нас счастье мы не можем заключить в сердце, мы должны сообщать его другим, a соучастие других возвышает нашу собственную радость. “Как хорошо и как приятно жить братьям вместе!” (Псал. 132:1)?
в) Дружба поощряет к добру.
Друг проникает нас насквозь, мы его боимся и не дозволим себе при нем никаких слабостей. Свойство дружбы — взаимное соревнование в благородных расположениях и прекрасных поступках.

Тема XI.
“За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифанию” и т. д. (ст. 1-8).
В поступке Марии, помазавшей ноги Спасителя, выразилась великая —

Любовь, которая не ищет своего.
Посмотрим на:
1. Марию, из любви помазавшую ноги Господа.
а) Причиной ее действий была искренняя благодарность. В ее доме был Тот, Который незадолго пред этим осушил ее слезы, возвратив к жизни дорогого ей брата. Каждая из сестер старается выразить Господу свою благодарность. Глава дома, друг Искупителя, воскрешенный Лазарь устраивает для Heгo вечерю. Марфа, заботливая и деятельная хозяйка, служит при этом; a Мария, тихая и глубокая душа, благодарит Его другим способом.
б) Дело ее исполнено высокого внутреннего достоинства. Что оказывали царям и священникам при жизни и любимым людям в смерти, то она делает живому, божественному Учителю. Она помазала Его драгоценным миром; но не осмелилась возлить на главу, a только на ноги. Могла ли она оказать большую честь Господу? Она не жалеет никаких средств; делает все, что может, но ей кажется, что все еще недостаточно, потому что она не в состоянии сделать больше.
в) Дело ее проникнуто глубоким смирением. He полотенцем, но своими собственными волосами отирает она ноги Спасителя. Какая смиренная любовь! Мария чувствует себя высоко осчастливленной уже тем, что миро, возлитое на ноги Господа, грядущего на страдания, могло омочить ее собственные волосы и ее собственную голову. Как охотно смиряется любовь!
От этой высокой любви обратим взор на —
2. Иуду, который порицает дело любви.
а) Он был жесткосердечен.
Сердце его, конечно, не могло понимать такого высокого выражения любви, происходящей из глубочайшего источника, и потому не могло и оценить его. При всем том он хочет уязвить любящее сердце Марии и причинить ей скорбь. Как часто иное истинно-доброе дело не признается людьми злыми и награждается огорчением! Это — естественное последствие, где недостает любви.
б) Сребролюбие главным образом побуждало Иуду к порицанию.
Он все мерил на деньги; поэтому и тут рассчитывал только цену мира, но самое дело не имело никакой цены в его глазах. Посвященную Господу жертву, как дань благоговейного и благодарного сердца, он считал излишней и бесполезной тратой. Земные блага значили для него все; в них он погрузился всей своей любовью, он искал только своего. Но с этим —
в) В Иуде соединялось лицемерие.
Он показывает видимость любви, как будто заботится ? бедных. Лицемер! Он хотел иметь деньги, потому что носил кошелек и был вор! О, сколько темных и ужасных пороков скрывается в человеческом сердце, где нет любви!
Теперь посмотрим на —
3. Господа, Который есть любовь.
а) Любовь Господа высказалась в отношении к Иуде. Хотя Он, как сердцевед, видит насквозь душу Иуды со всей его злобой и лукавством, но щадит его. Он не обличает его строгим порицанием, не делает даже упрека за его жесткосердечное отношение к поступку Марии, a говорит только: оставьте ее в покое (ст. 7)! Какая любовь, которая даже там, где она должна наказывать, ограничивается кротким обличением, и где она должна с презрением отвернуться от недостойного, снисходительно терпит и переносит!
б) Любовь Господа выразилась в Его взгляде на самый поступок Марии. “Она сберегла это на день погребения Моего; она наперед выразила последнюю благодарность своей любви ко Мне” и, по сказанию Святого Апостола Матфея, Господь присовокупил: “она доброе дело сделала для Меня” (Мат. 26:10). Да, любовь не судит никакого дела, хотя знает, по доброй или злой причине оно происходит. Любовь ? всем думает самое лучшее и во всем видит самое лучшее.
в) Наконец, любовь Господа высказалась в Его суждении ? Марии. Ее дело, порожденное любовью, должно быть известно всему миру. “Где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала” (Мат. 26:13). Так высоко божественная любовь награждает человеческую любовь! Что Мария от избытка смиренного, благодарного и любвеобильного сердца сделала своему Божественному другу и Спасителю перед Его погребением, то переходит теперь из уст в уста, возглашается во всех концах мира и будет возглашаться до скончания века, как вечное воспоминание ? том, — как Господь ценит благочестивое излияние любящего сердца!

Тема XII.
“Не бойся, дщерь Сионова! се, Царь твой грядет, сидя на молодом осле” (ст. 15).
Пророчество Захарии исполнилось (Зах. 9:9). Иисус Христос торжественно входит в Иерусалим, как царь Сиона.

Ce Царь твой грядет.
1. По наружности в Нем нет ничего царского.
Хотя и Сын Давида, но какое громадное различие между отцом и Сыном!
Тот с золотой короной (2 Цар. 12:30); этот — в терновом венце. Тот со скипетром, a этот — с тростью в руке. От славы отца едва осталась тень (Лук. 17:25; Исаии 53:2 ). Он не имеет собственного дома, не знает даже, где главу преклонить (Мат. 8:20 ). Вход Его — на осляти, свита — двенадцать бедных учеников. Какое преткновение для гордого разума!
Мудрый Царь становится великим именно через свое глубокое уничижение, и этим торжественно свидетельствует, что Его царство не от мира сего (Иоан. 18:36; Иоан. 6:15 ). Он хочет обогатить нас своей бедностью (2 Кор. 8:9 ).
2. Однако же, он могущественный Царь.
Он был уже от вечности.
Небо — престол Его, и земля — подножие ног Его (Ис. 66:1 ). Он управляет миром и держит все в своей деснице. Он творит чудеса (Псал. 20:6-7). Еще более: Он обладает таинственной, всепобеждающей властью над сердцами. Любовь Ему подчинена (Псал. 32:15). Он побеждает могущественных врагов своих (Иоан. 18:6; Деян. 9:5 ). Пред Ним трепещет самый ад (1 Тим. 6:15 ).
3. И в то же время милостивый Царь.
Кроток.
Принимает к сердцу всякое наше телесное горе и помогает. Исцеление слепого (Мар. 10:46-52). Доступ к Нему совершенно свободный, днем и ночью, и никто не отходит со скорбью от Heгo. Особенно Он помогает в духовной нужде. Он зовет к себе всех грешников (Мат. 11:28-29). Грешник находит y Heгo не трон судьи, a престол благодати (Ис. 52:7; Евр. 6:16).
Заключение. Как нравится нам такой Царь? Прекрасен ли Он в наших глазах (Псал. 17:26).
Радуйся, грешник (1 Тим. 1:15; Мат. 11:5 ). Он грядет к “тебе.”
С какой радостью ты встретишь смерть, когда услышишь: “ce Царь твой грядет!”

Тема XIII.
“Взяли пальмовые ветви, вышли навстречу Ему” (ст. 13).

Ветви, которыми мы усееваем крестной путь Спасителя при Его входе в Иерусалим.
1. Слезы веры.
2. Слезы любви.
3. Слезы покаяния.

II. Апостольское чтение.
Зачало (247) Святого Апостола Павла послание к Фипипийцам 4:4-9.
4 Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь.
5 Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко.
6 Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом,
7 и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе.
8 Наконец, братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте.
9 Чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте, — и Бог мира будет с вами.

Практический очерк содержания рядового чтения.
В апостольском чтении шестой недели, вводящей нас в великие дни страданий Спасителя, изображаются высокие чувства, которыми христиане должны одушевляться всегда, a особенно в страстную седмицу, при воспоминании страстей Христовых.
1. Первое чувство, которое должно наполнять нашу душу и сердце, при воспоминании ? входе Спасителя в Иерусалим, грядущего на свои вольные страдания, — это — чувство радости.
Еще святой пророк Захария, провидя великий день торжественного шествия Мессии в Иерусалим для страданий, призывал истинно-верующих чад Израиля к великой радости. “Ликуй от радости, дщерь Сиона,” взывал он в пророческом духе, “торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной” (Захар. 9:9; ср. Мат. 21:5 ).
To же самое проповедует нам и апостол: “радуйтесь — говорит Он — всегда в Господе” (ст. 4). О чем же радоваться? Наша радость должна быть не мирская, но духовная — “о Господе.” Мы должны радоваться, что Господь наш Иисус Христос Своими страданиями и крестной смертью избавил нас от греха, проклятия и вечной смерти, что Он открыл нам свободный вход на небо и даровал вечную жизнь. ?ce дело искупления, совершенное Господом, составляет предмет нашей радости. Это чувство должно теперь господствовать над всеми другими чувствами; посему апостол и усугубил свое слово: “радуйтесь,” взывает он, “всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь,” — радуйтеь “всегда,” при всех случаях и обстоятельствах жизни. В болезни и скорбях, в лишениях и несчастьях, во всяких огорчениях и сердечных ранах, никогда не должна оставлять нас радость ? том, что Господь искупил нас Своей кровью, что мы — Его, a Он — наш, и так как Он вечен, то мы должны и радоваться “всегда.”
2. С радостью при воспоминании страстей Христовых должно соединяться в нас чувство любви к ближним, ? котором говорит далее апостол в словах: “кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко” (ст. 5)!
Снисхождение любви и благосклонность к каждому проистекает из радости ? Господе, потому что радость разверзает сердце к участливости, тогда как скорбь заключает его и делает жестким, холодным и бесчувственным. Милосердый Бог, по беспредельной любви Своей к нам, предает на смерть Сына Своего, чтобы даровать в Нем благодать и отпущение грехов. A как велика и неизмерима эта любовь Божья, когда она не только прощает наши грехи, но и хочет дать нам вечное блаженство! Кто серьезно подумает ? том, что Царь небесный, которому он должен 10 тысяч талантов, хочет простить весь этот долг, тот почувствует также и в своем сердце готовность простить своим братьям несколько динариев, как и Бог простил ему во Христе.
Уступчивость, незлобие, кротость, снисходительность, чуждая всякого раздражения и немилосердия, — вот та “кротость,” которую христианин оказывает к своему ближнему, даже к своему врагу. Если ты доселе еще живешь во вражде с кем-либо, дышишь ненавистью и мщением, проникнут духом нетерпимости и непримиримости, то удали теперь из твоего сердца эти злые наклонности, потому что в таком состоянии ты не способен к принятию отпущения, даруемого тебе Богом в страждущем Спасителе, и не имеешь никакого понятия ? Божественном милосердии. Если такая “кротость,” снисходительность, миролюбие кажутся тебе трудными, то подумай, что “Господь близко” со Своей силой и благодатной помощью, которая делает нас крепкими, как бы мы ни были слабы. Посему в наступающие дни страданий Господа да одушевляет вас любовь к ближним во всех отношениях, да познают все окружающие вас вашу кротость, терпение, снисходительность!
3. Третье чувство, которое должно одушевлять христиан в дни страданий Спасителя — это упование. “ Не заботьтесь ни о чем,” заповедует апостол, “но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом” (ст. 6).
Непоколебимое основание нашего упования на Бога заключается в смерти Господа нашего Иисуса Христа. Если Бог не пощадил ради нас Своего возлюбленного Сына, то откажет ли Он нам в просимом ради Сына? В мире, который лежит во зле, мы встречаем огорчения, озлобления, нужды и тысячи причин к скорби; все это причиняет грех, живущий еще в нас и господствующий в мире. Однако мы не должны много беспокоиться, потому что ? нас печется Отец небесный, a мы Его дети по благодати Иисуса Христа. “Не заботьтесь ни о чем!” Все ваши заботы, всю вашу участь предоставьте в руки Господа, и Он все устроит к вашему благу. Порукой в этом служит смерть Его Сына, примирившего нас с Богом Своей кровью. В Божьей любви, мудрости и могуществе мы не можем теперь сомневаться. Если грех вкрадывается и остается в нас, то прибегнем к “молитве и прошению,” и сила молитвы и прошения даст нам возможность возложить все наши печали на Бога. Во всех скорбных случаях жизни будем обращаться с молитвенными вздохами к Богу, начиная всегда “благодарением” за прошлые Его благодеяния. Посредством благодарения молитвенный пламень восходит к небу, и Бог, по Своей благости, дарует нам все, для нас потребное и полезное. Посему “не заботьтесь ни о чем!”
4. Далее апостол заповедует нам стяжать мир с Богом: “и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе” (ст. 7).
Мир, как дар Божий, называющийся поэтому “миром Божьим,” имеет свое основание в примирении нас с Богом смертью Его Сына. Это тот блаженный мир совести, который дарует Иисус Христос всем истинноверующим в Heгo. Мир этот, как не имеющий предела (ср. Ис. 9:7), “превыше всякого ума” и словом человеческим невыразим для того, кто его не имеет; поэтому мир не знает его, но Спаситель говорит Своим ученикам: “Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам. Да не смущается сердце ваше и да не устрашается” (Иоан. 14:27). Этот внутренний мир с Богом “да соблюдает сердца ваши” от злых похотей и “помышления ваши” от худых помыслов “о Христе Иисусе.” Пусть он будет верным стражем души и сердца от навета плотских страстей, мирской суетности и демонического прельщения.
5. Наконец, “братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте” (ст. 8). В великие дни воспоминаний ? страданиях Господа старайтесь помышлять только ? том, что истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, — вообще обо всем, что называется добродетелью и достойно похвалы. A что же истинно, что честно? Все те дела и добродетели, “чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте, — и Бог мира будет с вами,” так поступающими (ст. 9).
Частные темы могут быть следующие:
Тема I.
“Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь” (ст. 4-7).
Перемена приятных и неприятных случаев и обстоятельств оказывает часто очень дурное влияние на состояние нашего духа, на спокойствие нашего сердца. To мы очень веселы и трепещем от радости, если счастье улыбается нам; то наоборот мы очень печальны и падаем духом, если постигает нас несчастье. Мы решились исполнять наши обязанности, проникнуты старанием к добру, исполнены любви к ближним. Но если мы наталкиваемся на трудности и препятствия, особенно подставляемые злобой и коварством людей, то мы сразу изменяемся в настроении духа. Наша старательность ослабевает, любовь остывает и наши отношения меняются.
Что может быть опаснее такого непостоянства характера для нашего довольства и добродетели? Мы тогда становимся игрой обстоятельств и зависим от случая.
Мы должны в собственных наших глазах казаться презренными, если не умеем ни в счастье поступать мудро, ни несчастья переносить мужественно: если y нас недостает того спокойствия духа, которое служит твердой защитой во всех житейских невзгодах.
В ныне читаемом послании апостол хочет своими наставлениями возбудить в христианах то счастливое настроение духа, при котором они оставались бы всегда одинаковы во всех обстоятельствах жизни, всегда верны самим себе, своим мыслям и поступкам.

Как проявляется ровное и спокойное состояние духа христианина.
1. Он всегда радуется.
“Радуйтесь всегда,” заповедует апостол христианам, и тем побуждает их к постоянной и непрерывной радости, которая может быть такой потому, что это радость ? Господе, что предмет ее составляет Бог, Его благодеяния и благословения.
Таким образом, речь идет не ? чувственных удовольствиях, не ? радостях земных. Эти последние по своему свойству не могут быть продолжительны и постоянны. Такой радостью может быть только радость, происходящая из размышления ? Боге, Его свойствах и действиях, из ощущений Его благости и благодати, — радость ? познании истины, добродетели и всякого добра.
Но кто может радоваться так, как христианин, приобретший себе то свойство, которое мы называем ровностью духа?
В его сердце господствует мир, и никакая буря страстей не возмущает его духа, ни при размышлении ? всяком благе, исходящем от Бога, ни при восприятии всего прекрасного, доставляющего ему истинную радость, ни при исполнении обязанностей, составляющем источник чистейших радостей.
Он не предается никакой радости до излишества, радуется смиренно всякому, выпадающему на долю его счастью, и через это остерегается, чтобы радость не послужила для него вредом.
Но совершенно иначе бывает с тем, y кого недостает такой ровности духа! Он, конечно, имеет веселые минуты и многие радости, посылаемые ему Богом.
Но он наслаждается ими так, что они скоро ему надоедают; потребность в них растет все сильнее и сильнее, не находя удовлетворения. В высоких радостях Богопознания и добродетели он не находит никакого удовольствия. Для таких радостей дух его слишком беспокоен, мысль его слишком непостоянна.
Только спокойный духом христианин радуется всегда ? Господе. Счастье, какое он в себе находит, благо, которого он непоколебимо ожидает, и сила, с которой он управляет самим собой, совершенно достаточны для него, чтобы препобеждать всякие   неприятности и всякие огорчения.
Поэтому говорится ? нем, что:
2. Он ни ? чем не заботится (ст. 6).
Это не значит, будто для спокойствия духа не нужно ни ? чем серьезно беспокоиться, предаваться совершенной беспечности и не иметь никакого чувства к своему и чужому горю. Такого совета апостол не преподал бы христианам. В нем именно проявляется истинно христианское спокойствие души. При самых неудачных обстоятельствах и в самом скорбном положении христианин остается верен себе, не предается неумеренному страху и беспокойствам, и никогда не тоскует об исходе своей участи. Как бы ни было велико несчастье и опасность, угрожающие ему, они не подавляют его духа, не отнимают y него спокойного настроения и упования на Бога.
“Господь близко” к нему, и он во всех случаях жизни “в молитве и прошении с благодарением открывает свои желания пред Богом” (ст. 6). Такое постоянное направление души к Богу, такое благочестивое возношение сердца к Нему сопутствует истинному христианину. Поэтому он и способен к спокойствию духа, охраняющему его от тоскливых забот и беспокойств.
Но кто не обладает этим спокойствием, тот не способен перенести даже малейшей неудачи без огорчения. Его дух постоянно обуревается беспокойством и страхом.
Каждое несчастье подавляет его, делает его унылым, колеблющимся, нерешительным в своих поступках.
Возможно ли при этом сохранить мир и довольство сердца, радоваться своей жизни с благодарением Бога? В этом последнем, т. е. в благодарении Бога, проявляется высокое достоинство чувства, которое остается одинаковым при всех потрясениях жизни, получает крепость и силу от направления к Богу и высказывается в сердечной любви к людям.
3. Он являет свою кротость известной всем людям (ст. 5).
Эта кротость не есть только отдельная добродетель, как, напр., уступчивость, незлобие; но вообще снисходительное, дружественное, доброе, любвеобильное отношение ко всем людям, при котором, насколько это позволительно, охотно уступают желаниям других, оказывают в суждениях ? них скромность и сдержанность, и всегда смотрят более на благо ближних, чем на свою собственную пользу.
Такое отношение было необходимо для современных апостолу христиан. Как исповедники нового учения они были ненавидимы и должны были остерегаться, чтобы своим недружелюбным, ропотливым и безучастным отношением не навлечь на себя еще большей вражды.
Но апостол заповедует такое отношение и каждому христианину. Наше благополучие, спокойствие и довольство достигаются тем, если “наша кротость известна всем людям;” если мы к знатным и незнатным, к друзьям и врагам, относимся с благожелательством, дружелюбием и скромностью.
Такую кротость может проявлять только тот, кто, при соблюдении обязанностей человеколюбия, сообразуется не с внешними обстоятельствами, но поступает по твердым правилам своего характера и остается одинаков при всех обстоятельствах; — кто равнодушно пропускает без внимания недостатки, слабости и несовершенства людей, переносит их оскорбления, гордость, жестокость, неразумие и глупость, не изменяя своего расположения к ним (Мат. 5:5. 7. 9 ); — кто умеряет свои страсти и охотнее страдает от неправды, чем делает неправду (1 Кор. 13:4-7 ).
Таким образом, как благороден и какой любви достоин христианин, который посредством спокойного духа в своих отношениях к другим споспешествует их благу и счастью!
Как много он сам благодаря этому приобретает для внутреннего спокойствия и мира с Богом.

Тема II.
“Господь близко” (ст. 5).
Мысль ? Боге присуща человеку. Мы знакомы с ней с ранней юности.
И однако для многих Бог остается чуждым на протяжении всей их жизни. Поэтому они не могут радоваться ? Боге, утешаться Им; в мысли ? Нем они не находят никакого поощрения к добру, никакого для себя возвышения. Они приближаются к Богу устами своими, но сердце их далеко отстоит от Heгo.
Бог, несомненно, составляет самый возвышенный предмет, ? к?тором мы можем мыслить (Иер. 10:6-7; Псал. 88:7-9 ). Однако Он находится вблизи нас. Это утешительное заверение дает апостол Павел.

Господь близко.
1. В Своих делах.
Бог, бесконечный дух, непостижим для разума человеческого. Однако же люди желают, чтобы Он был к ним близок, чтобы они могли видеть Его, говорить с Ним, познать Его лицом к лицу (Прем. 13:5-9). И Бог искони открыл себя человеку в своих делах.
Все видимое, живое и безжизненное творение, неисчислимые мириады небесных светил и самые малые, едва заметные для глаза, предметы служат доказательством Его вечного бытия, всемогущества, премудрости и благости.
Кто с вниманием и размышлением рассматривает эти предметы, их свойства, силы и взаимное отношение, кто старается исследовать причины их бытия и их назначение —тот невольно возносится мыслью к вечному, бесконечному Творцу (Рим. 1:20; Псал. 18:2-3; Псал. 104:24; Ис. 40:26 ).
Так, во все времена Бог был близ к людям в Своих делах.
Он близок к их уму, чтобы они могли познавать Его величие, всемогущество и премудрость, близок к их сердцу, чтобы они могли чувствовать Его благость и любовь. Некоторое время они могли забыть Его, если они были ослеплены своими страстями и похотями (Иер. 2:13; Рим. 1:21-23 ). Но Он опять приходил к ним близко в громах и бурях, в ранних и поздних дождях, в благословениях и благотворениях, дабы они могли познать Его и обратиться к Нему.
И к нам бесконечный Бог близок в своих делах, мы можем найти Его в неизмеримом пространстве небес, на обитаемой нами земле, или в глубине моря. Всюду Он окружает нас чудесами Своего всемогущества, премудрости и благости. Во все времена года, которые, по Его всеопределяющему Разуму, правильно следуют одни за другими, Он дает всем своим тварям ощущать Его благодетельную близость, замечать направленные к благу действия Его всемогущества (Деян. 14:17).
Кто мог бы бессмысленно проходить мимо этих доказательств Его всеприсутствия и величия? Кто в состоянии пользоваться без признательности ежедневными благодеяниями, какие Отец небесный дарует людям?
Человек, одаренный умом, усматривающем в видимом невидимое, был бы недостоин имени человека, если бы он с животной бесчувственностью проходил в храме природы, отражающей Божью славу.
Пусть же не напрасно всемогущий Творец и Промыслитель открыл пред нашими глазами Свои дела; пусть не напрасно являл Он нам Себя повсюду, как нашего благого Отца! Пусть наши мысли, ум и сердце будут постоянно отверсты и восприимчивы ко всему прекрасному, великому и славному, в чем Его величие и благость проявляется пред нашими глазами. Тогда мы будем “всегда радоваться ? Господе, ни ? чем не заботясь,” потому что Он близ нас в своих делах.
Наслаждение разнообразными земными благодеяниями будет поощрять нас к благодарности и любви к Нему. Тогда мы будем более стремиться к благам, которые Он хочет даровать нам через Иисуса Христа.
2. В Своем слове.
Весьма многие народы не знали, как был к ним близок бесконечный Бог в своих делах, они не замечали Его величия и славы в природе, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили (Рим. 1:21; Ефес. 4:18; 2:12 ).
Но Он не восхотел оставить их блуждать в не вежестве и заблуждении, не восхотел быть далеко от них.
Он восхотел приблизиться не только к их разуму, но и к сердцу, посредством Своего слова и закона.
Здесь Он открывает себя людям, как бесконечный Дух, который все обнимает: прошедшее, настоящее и будущее, — все знает и везде проникает (1 Иоан. 3:20; Сир. 23:28-29 ); как светый и праведный, который любит и награждает добро, презирает и наказывает зло; который дал людям в разуме и совести закон добродетели и требует святости; как благой и милосердый, который не отгоняет грешников и не отказывает в своих благодеяниях нечестивым (Мат. 5:45); как Отец всех людей, Который в Сыне Своем Иисусе Христе послал всем людям Спасителя и Ходатая, чтобы мы через Heгo получили примирение (Рим. 3:23-24; Евр. 4:16).
Может ли вечный и бесконечный Бог вступить с нами в более близкий союз, чем тот, который дарован нам в Его слове и в Его церкви? И в этом союзе мы, будучи подобны Ему, можем достигать блаженнейшего общения с Ним, если от всего сердца ищем Его, и в приближении к Нему, в общении с Ним, находим свое величайшее блаженство.
Какого сожаления достойны те люди, которые по невежеству и легкомыслию доселе не искали Господа в Его слове!
Какого утешения, какой опоры добродетели, какого блаженства лишаются они по своей собственной вине!
Ищите Его в Его слове для того, чтобы вам не погрешать в Его заповедях (Псал. 118:10).
Образуйте ваш ум и сердце, чтобы вы могли всегда “радоваться в ??споде,” примечать Его близость, если Он призывает вас к покаянию и исправлению.
Если вы познаете Бога в Его слове, то вы познаете Его и в вашей жизни. Потому что Он близок —
3. В Своем промышлении.
Непостижимы часто бывают для людей события в мире и человеческой жизни; неисследимы являются им Божьи пути (Рим. 11:33 и проч.). Многие видят в этом один лишь слепой случай.
Но “Господь” и здесь “близко” Своим промыслом.
Он есть Владыка и Правитель всех вещей; от Heгo зависит все, происходящее в мире и в жизни каждого человека (Прем. 16:9; Мат. 10:30 ). Он руководит всеми переменами, управляет всеми обстоятельствами. Его деятельность простирается до самых малых случаев, которые мы в нашей жизни пропускаем без внимания и считаем ничтожными.
Он близ к тебе в счастьи, удаляет от тебя опасности и бедствия; открывает тебе неизвестные источники утешений.
Он близ к тебе в несчастьи, посылает тебе радость, утешает тебя и помогает тебе (Псал. 84:10). Он видит твои тайные скорби, твои слезы, твои усилия, твое терпение и постоянство (Псал. 33:5.19). Итак, ищите Господа в природе, в Его слове, в случаях и событиях вашей жизни.
Думайте всегда ? том, что Он близ вас, когда вас постигает искушение, когда вы страдаете и терпите несчастье.
Если вы непоколебимо веруете, что Он близ вас, то вы не сделаете никакой неправды, не будете предаваться унынию и отчаянию.
Если вы уповаете на Heгo и возносите к Нему “молитвы и моления со благодарением,” то Его мир будет ограждать сердца ваши при всех бурях жизни (ст. 6-7).

Тема III.
“Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом” (ст. 6).
Кто не жалуется на заботы, как на мучения и зло, от которых никто не свободен? Но действительно ли заботы составляют зло и мучение? He скрывается ли, быть может, в самих людях причина того, что каждая забота делается для них мучением?
Бог возложил на нас различные заботы, потому что они имеют свое основание в свойствах земных благ, в устройстве мира и природы, в ходе нашей судьбы. Они зависят от Бога. Но Бог дал нам в религии средство, облегчающее заботы, облагораживающее их и обращающее в истинное для нас благо и т. д.
Благодетельная сила Христовой веры проявляется в самих житейских заботах.

Как проявляется сила Христовой веры в различных житейских заботах?
1. Она очищает и облагораживает заботы.
Бездна забот сопровождает человека до гроба. Даже отживший старец имеет еще заботы, потому что имеет желания и надежды.
Но заботы человеческие неодинакового рода и свойства, не все основательны и важны, равно безукоризненны и безгрешны, равно правильны и благородны.
Сравните заботы земнолюбивого и порочного человека с заботами мудрого, добродетельного и благочестивого христианина. Нельзя считать безразличным, какого рода и свойства наши заботы. Иной воображает себе, что его заботы безвредны для ближнего, что ему не может быть вменено в грех, если он занимается теми или другими попечениями. Но есть заботы, которые сами по себе греховны, потому что они происходят от порочного характера, имеют свое основание в греховных наклонностях, пожеланиях и привычках. Суетливые, бесполезные, безмерные заботы вредят здоровью и довольству, препятствуют образованию духа, рассеивают и уменьшают сообразную с долгом деятельность.
В этих случаях вера Христова проявляет себя благотворно, очищая и облагораживая заботы. Она учит человека познавать его назначение и приводит его к сознанию его достоинства и преимуществ. Руководствуясь предписаниями веры, человек учится правильно судить, какие между всеми человеческими делами должны быть для него самые важные и святые, к каким благам и преимуществам он должен стремиться, если он хочет уважать свое человеческое достоинство и достигать своего назначения (Мат. 6:25. 31-34; Фил. 4:8 ).
Но через это очищаются, возвышаются и облагораживаются человеческие заботы.
Кто, наученный наставлениями Иисуса Христа, знает, в чем он должен искать своего назначения: тот будет ли беспокоиться ? вещах, которые несогласны с его назначением, унижают его достоинство, препятствуют ему быть мудрым и добродетельным? Вера порицает и отрицает земное чувство, любовь к миру, похоть плоти (Фил. 3:18-19 ), a следовательно, и заботы, отсюда происходящие.
Она осуждает грех и порок, следов., и все порочные и греховные заботы (Кол. 3:5).
Она направляет наш ум к Богу и вечности, предлагает нам стремиться к нетленным благам, и через это облагораживает и освящает наши заботы (Иоан. 6:27; Кол. 3:1-2 ).
Испытайте поэтому свойство ваших забот! Чем больше вы с помощью религии очищаете ваш ум и сердце от зла, облагороживаете и освящаете их, тем чище и богоугоднее делаются ваши заботы.
2. Она поощряет к мудрой и сообразной с долгом деятельности.
Конечно, и правильные заботы могут беспокоить нас. Пока существует еще зло, опасность или затруднение, пока необходимые потребности еще неудовлетворены, в нашем сердце остаются заботы. Если человек ленивый, беспечный, любящий покой, избегает всякого труда — заботы умножаются, становятся настойчивее и тягостнее вследствие вины человека.
Только посредством напряжения сил, обдуманности, усердия и деятельности мы можем помочь себе. К этому поощряет нас Христианская религия.
Старательность нисколько не поможет деятельности, которая предпринимается не вовремя, без обдуманности и осмотрительности, не обращает никакого внимания на обстоятельства, употребляет незаконные средства (Сир. 3:24 и друг.; Ефес. 5:15-17 ).
Деятельность, которую мы проявляем для освобождения себя от тягостных забот, должна быть также и целесообразна. Мы должны осуществлять наши заботы, не прибегая к непозволительным и постыдным средствам, чтобы из-за этого не ставить в опасность спасения нашей души и не причинить вреда ближним.
Заповедь апостола христианам: “кротость ваша да будет известна всем человекам” (ст. 5), пусть находит свое приложение и в том случае, если мы стараемся удовлетворить житейским заботам.
Пусть при этом не оставляется никакой долг ни к нам самим, ни к ближним. Этого хочет вера Христова.
Она побуждает, наконец, к добродетелям трудолюбия, умеренности, порядка, бережливости, довольства (1 Фес. 5:11-12; 2 Фес. 3:12 ). Исполнение этих добродетелей есть лучшее средство к сохранению нас от многих забот или к облегчению и удалению их. Вы, которые жалуетесь на заботы, сделали ли вы все то, что должны были сделать, по предписанию веры, для разрешения их?
Следуйте ее правилам, и вы меньше и меньшее будете стоять перед необходимостью бороться с заботами.
3. Она делает наш дух независимым от житейских забот,
Если апостол Павел взывает к христианам: “не заботьтесь ни о чем,” то этим он отнюдь не хочет сказать, чтобы мы остались совершенно беззаботными, но чтобы по возможности удерживали наш дух независимым от забот.
Беспечность есть легкомыслие; она низвергает нас в бездну погибели, служит источником многих тяжких и подавляющих забот. Этого недостатка должен остерегаться каждый человек.
Но есть люди, которые всю жизнь свою проводят в рабстве забот, ощущают каждую минуту гнетущее бремя их, мучатся непрестанно мыслью ? них. Самая ничтожная забота в их воображении представляется в преувеличенных размерах и наводит страх на их слабый, малодушный характер.
Христианин, который образовал свой ум и сердце по учению веры Христовой, освобожден от такой печальной участи. Она делает его независимым от житейских забот. Она укрепляет его дух возвышенными истинами и наставлениями, чтобы он при своих суждениях, впечатлениях и поступках не руководился переменчивыми, часто неосновательными заботами, но следовал истине, мудрости и долгу.
Христианин правильно судит ? вещах мирских и неизбежных неприятностях жизни, пользуется приобретенным им опытом, не поддается обманчивым надеждам будущего, следовательно, никогда не бывает игрой внешних обстоятельств, которые то увеличивают заботы, то уменьшают их.
Он не ищет своего счастья в вещах, в которых отказывает ему его положение и состояние.
Он живет и поступает, как мудрый христианин, независимо от суждений и мнений людей, следовательно, независимо также и от многих забот, беспокоивших того, кто придает слишком большую цену суждениям и одобрениям мира.
4. Она утешает и укрепляет тогда, когда заботы становятся очень тягостными.
Если нас постигает великое несчастье; если бедность и нищета отнимают y нас самые необходимые средства к поддержанию нашего благополучия; если война, голод и другие бедствия подвергают опасности наше здоровье, имущество и жизнь — то заботы возрастают и умножаются, становятся тяжелыми и гнетущими, и мы не в состоянии бываем отвратить их ни трудолюбием, ни бережливостью, ни благоразумием и осмотрительностью.
Но тут утешает и укрепляет нас вера Христова. “Господь близко” (ст. 5), взывает апостол к христианам. Какое утешение заключается в мысли, что Всеведущий, Всемогущий и Всеблагой Бог находится близ нас со Своей защитой, помощью и благословением! Как эта мысль облегчается тяжкое иго забот; как успокаивает она нас в беспокойных обстоятельствах! Нам тяжело, но мы не отчаиваемся. Мы знаем, что ничто не может случиться без воли Божьей и что “любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу” (Рим.8:28).
Его премудрость находит средства и пути к нашему счастью даже там, где мы не видим ничего, кроме опасностей и страданий. И если наш дух изнемогает под бременем забот, вера взывает к нам: “всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом” (ст. 6)!
Молитва для верующего и благочестивого сердца есть самое действительное средство к успокоению, если увеличиваются заботы и становятся гнетущими.
Молясь и высказывая наши прошения всеведущему Богу, мы возлагаем на Heгo все наши печали, и Он позаботится ? нас (1 Пет. 5:7).
Если мы предоставим Ему все наши пути, то Его мир будет управлять нашим сердцем, и небесное спокойствие водворится в нас.

Тема IV.
“Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь” (ст. 4).
Многие думают, будто христианская вера требует от своих последователей суровой серьезности и мрачного настроения. Такое мнение встречается особенно y людей простых, невежественных и служит нередко к нападкам на само христианство.
Между тем, христианская вера призывает людей к постоянной радости: “радуйтесь,” говорит апостол, “всегда ? Господе.” Конечно, это радостное чувство христианина сильно отличается от мирской веселости. Но именно это различие и дает радостному чувству христиан истинное достоинство.

Огромное различие между радостью христианина и мирским весельем.
1. По их источнику.
Радость христианина проистекает из глубины верующего и верой проникнутого сердца. Она составляет драгоценную собственность тех душ, которые истинно любят Спасителя, имеют непоколебимое упование на заслуги Искупителя, питают сыновнее доверие к Отцу небесному и в чувстве покаяния и обращения распинают плоть свою со страстями и похотями. Поэтому и говорит апостол: “радуйтесь всегда в Господе”, и называет радостное чувство христиан — “мир Божий” (ст. 7). Таким образом, радостное настроение христианина есть ничто иное, как спокойствие души, проистекающее из сладкой уверенности в благодати Божьей ? Христе, как довольство сердца, которое в уповании на Бога и в преданности Его воле свободно от всяких забот (ст. 6), как внутренняя тишина духа, невозмущаемая никакими бурями злых похотей и страстей.
Как сильно уже этим отличается радость христианина от мирского веселья, которое происходит из других, совершенно противоположных источников. В самом лучшем случае оно есть не более, как счастливый дар природы, и не имеет в себе поэтому никакого нравственного достоинства. Но большей частью оно имеет дурное происхождение и составляет плод греховной плоти, нередко также оно есть действие легкомыслия, но всегда грубое или тонкое проявление чувственных движений сердца, похотей и страстей.
2. По своим видимым признакам.
Радостное чувство христианина в видимых признаках невинно, как в отношении к предмету, вследствие которого оно обнаруживается, так и в отношении к роду и способу, каким оно обнаруживается. Оно находит свою приятнейшую пищу именно в религиозных и нравственных радостях; оно не чуждается и позволительных земных удовольствий, но пользуется ими не иначе, как по предписываемому Богом порядку, с обдуманностью и умеренностью, никогда не отвергая при этом кроткого, любвеобильного чyвства, которое охотно делится своей радостью с другими, непрестанно имеет перед глазами и в сердце Бога и освящает ниспосылаемые ему радости благочестивой благодарностью. На это указывает и апостол, когда говорит: “радуйтесь ? Господе” и затем прибавляет: “Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко” (ст. 5).
Но иначе совершенно проявляется мирское веселье. Предмет его составляют не религиозно-нравственные, но низкие чувственные радости, которых оно жаждет, не обращая никакого внимания на то, позволительны ли они или непозволительны. И с каким неистовством, с какой страстностью предается оно своим удовольствиям! Но если даже и соблюдает оно еще некоторую умеренность, то это делается не из уважения к заповеди Божьей, но из расчетов мирской мудрости, которая устанавливает пределы удовлетворения похоти, за которыми удовольствие превращается в мучение. Поэтому так легко мир в своем необдуманном веселии нарушает любовь и, примешивая к своим самоизмышленным радостям запальчивость, надменность, зависть, насмешки, приносит с собой всякие огорчения и отравляет свои же собственные радости!
3. По своей продолжительности.
Христианин радуется всегда (ст. 4). Радостное чувство никогда не оставляет его; он равномерно и постоянно радуется ? Господе. Не вера ли в Иисуса Христа составляет твердое, неизменное основание и неистощимый источник блаженнейших радостей? Радость ? Господе в то же время облагораживает и возвышает земные радости, которыми христианин пользуется с обдуманностью и умеренностью, не прельщается ими и потому сохраняет их продолжительнее шумных радостей мира. И если даже он лишен всяких земных утех, терпит скорби и нужды, то и тогда радость ? Господе служит его утешением и успокоением. Он ни ? чем не беспокоится. Его укрепляет и ободряет всегда молитва (ст. 6). Даже и тогда, когда “изнемогает плоть моя и сердце мое,” Бог остается Богом сердца его и частью его во веки (Псал. 72:25-26). Так христианин всегда радуется (1 Фес. 5:16 ) и в надежде воздыхает с апостолом: “мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся ” (2 Кор. 4:8).
Но как, напротив, изменчиво мирское веселье! Оно поистине имеет непрочное и шаткое основание, а именно — преходящий покой и скоротечные похоти плоти, которые, будучи сами по себе мимолетными, прекращаются тем быстрее, чем неумереннее и неблагоразумнее ими пользуются. За удовольствием следует дурное настроение духа, скука и тоска. Отсюда происходит, что самые веселые люди внезапно предаются безутешной печали, потому что вообще мир быстро переходит от одной крайности к другой.
4. По своим действиям.
Радостное чувство христианина оказывает облагораживающее действие. Так как оно есть плод веры и верой освященное настроение, то оно в свою очередь благотворно влияет на возрастание веры и христианского расположения. Оно освобождает дух от подавляющих житейских забот, затрудняющих часто исполнение обязанностей, сохраняя в нем расположение и способность к добру. Само наслаждение чувственными радостями доставляет ему отдых и укрепление к новым добрым делам и полезным предприятиям.
Полное довольство, которое ощущает христианин в своей радости ? Господе, и опыт собственного сердца, вкушающего благотворную силу божественного мира, дают ему понимать ничтожность всех суетных мирских удовольствий, увеличивают в нем жажду к тем высшим, нетленным и небесным радостям, которые происходят от веры и добродетели, и делают его тверже и тверже в его христианских убеждениях. Поэтому апостол заповедует христианам: “и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе” (ст. 7).
Напротив, чрезмерные мирские удовольствия, сами по себе составляющие уже грех, более и более отвлекают сердце от Бога и добра, и все глубже и глубже вводят в грех и порок. Они никогда не дозволяют рассеянному разуму возвышаться над самим собой к серьезному размышлению, похищают постепенно y людей лучшие чувства и непрестанно возбуждают злые пожелания. Каждое удовлетворение греховной похоти требует нового удовлетворения. Пожелания возрастают в страстность. Страстность приводит к рабству, в котором человек нравственно и окончательно гибнет, если Божья благодать не совершит над ним чуда.

Предыдущая || Вернуться на главную || Следующая

Полезная информация: