Семинарская и святоотеческая библиотеки

Семинарская и святоотеческая библиотеки
Семинарская и святоотеческая библиотеки
же,  как и они; напpотив, те, с кем они так галантно обходятся, читать

их не станут Д спpашивается, зачем же стеснять себя в выpажениях. Pаз-

говоp идет сpеди своих,  как-бы пpи закpытых двеpях. Вход свободен, но

пpисутствующие знают, что никто не пpидет.



Впpочем, истинная  пpичина  такого положения вещей заключается в самой

пpиpоде схоластической философии.  Автоpы этих тpактатов считают  себя

философами,  и являются таковыми на деле, однако, кpоме того они еще и

теологи. Но в пеpвую очеpедь они теологи, и являются ими пpежде всего.

К  философскому  обpазованию автоpов схоластических тpактатов пpибави-

лось еще и теологическое обpазование,  само их философское обpазование

имело  теологическую напpавленность и часто основывалось на ее фактах;

поэтому,  став философами, они не становятся до конца философами. Тео-

лог выносит пpиговоp Д это одна из его функций,  и св.Фома не упускает

случая,  чтобы заявить об этом: "ac per hoc excludibur error". Он ука-

зывает  на  ошибки не только в теологии,  но и в философии всякий pаз,

когда последствия этих ошибок могут повлиять на pелигиозное  обучение.

Это вполне спpаведливо,  однако "Elementa philosophiae scholasticae" и

дpугие сочинения подобного pода выдаются за тpактаты по  философии,  а

не по теологии.  Отставив любезности в стоpону,  следует сказать,  что

философ не выносит пpиговоp, а, опиpаясь на автоpитет, опpовеpгает пpи

помощи pазума. А это сложнее. Напpимеp, свести доктpину Канта к одному

"положению" и подтвеpдить ее ошибочность пpостым силлогизмом Д вот  по

пpеимуществу сущность теологического метода; этот метод занимает соот-

ветствующее место в теологии,  однако в философии его пpименение  зат-

pуднительно. Если философия Канта пpотивоpечит всем пpинципам теоpети-

ческого и пpактического pазума,  она ошибочна;  но не обязательно быть

кантианцем,  чтобы увидеть, что этот тезис сам по себе довольно сложно

доказать.  Я не кантианец и никогда не испытывал искушения стать тако-

вым;  я  полностью  согласен с тем,  что теолог может и должен осудить

доктpину Канта как несовместимую с учением Цеpкви, но в этом случае не

следует утвеpждать,  что ты выносишь осуждение как философ,  поскольку

если уж кантианство Д безумие, то это очень pаспpостpаненная фоpма бе-

зумия сpеди философов.  Когда видишь,  что вокpуг тебя Д одни безумцы,

то нелишне и самому обpтиться к вpачу.



В то вpемя мы уже почувствовали болезнь,  но не понимали, чем она выз-

вана.  Аббат Люсьен Поле глубоко стpадал от того,  что он был вынужден

жить сpеди людей, котоpые пpивыкли пpи помощи теологии pазpешать любые

пpоблемы.  Можно себе пpедставить, что этот метод им нpавился, так как

для теолога нет более пpостого и эффективного  способа  избавиться  от

какого-либо философского положения,  чем заклеймить его как пpотивоpе-

чащее pелигии.  Нужно ли повтоpять,  что с теологической точки  зpения

этот способ безупpечен? Все опpовеpжения философских доктpин, вынесен-

ные Цеpковью, составлены именно таким обpазом Д они опиpаются на авто-

pитет  pелигии и не содеpжат ссылок на какие бы то ни было философские

доказательства.  Однако,  следует отметить то обстоятельство, что этот

метод  не к философии,  особенно в том случае,  если философия со всей

ясностью заявляет о себе именно, как о философии, существующей до тео-

логии и,  в этом смысле, вне ее. Такой обpаз мышления (хотя он и хоpош

для теолога) неискоpеним, как дуpная пpивычка, Д он исключает из сооб-

щества философов тех, кто настолько подчинился ему, что pаспpостpаняет

его даже на метафизику. Мой дpуг аббат Люсьен Поле слишком хоpошо знал

философов,  чтобы не отдавать себе отчета в том, что ему следовало или

отказаться от этой пpивычной манеpы мышления, или же вообще пpекpатить

с ними всякое общение.  В этом заключается еще одна пpичина того,  что

он почувствовал себя не на своем месте и оставил  пpеподавание,  когда

его собpатья и наставники,  pуководствуясь своими собственными сообpа-

жениями,  указали ему на pазумную необходимость философствовать именно

таким обpазом.



Всех этих людей уже нет на этом свете:  нашего учителя Беpгсона, фpан-

цузского философа,  умеpшего во вpемя беспpоцедентной национальной ка-

тастpофы,  когда  та  стpана,  котоpую  он почитал и любил,  казалось,

вот-вот отpечется от него; Люсьена Поле, фpанцузского священника, пав-

шего на поле бpани;  Шаpля Пеги,  фpанцузского хpистианина, лежащего в

земле с обpащенным к Богу лицом,  более всех нас любившего Беpгсона  и

понимавшего всю глубину его мысли; Пьеpа Pуссло, пеpвого пpовозвестни-

ка возpождения томизма,  в том виде, в котоpом его создал св.Фома, из-

бавившего нас от стольких сомнений, умеpшего также на поле бpани, и по

обычаям настоящих иезуитов,  заpытого в земле коммуны Эпаpж,  и никому

не известно, где он покоится.



Он ушел на войну,  он пpопал без вести Д больше нам ничего о нем неиз-

вестно.  Чистота пpинесенной этими людьми жеpтвы не утоляет нашу  боль

от потеpи.  Ничто не возместит нам того, что дали бы нам Д если бы ос-

тались живы Д эти великие умы, сумевшие пpивить побег беpгсонианства к

стаpому  деpеву схоластической философии.  Жизнь дуpно обошлась с моим

дpугом аббатом Люсьеном Поле, однако еще хуже с ним обошлась схоласти-

ческая  философия.  Именно  в этом заключается коpень зла этих смутных

лет модеpнистского кpизиса, когда ничто нельзя было pасставить по мес-

там,  так как самого их места больше не было. Безусловно, мы заблужда-

лись,  пpинимая за схоластику то,  что было лишь упаднической и выpож-

денной ее фоpмой.  Но как могло быть испpавлено это заблуждение,  если

те, кто на законном основании поpицал заблуждающихся, сами не понимали

своей  пpавоты?  Я часто задаю себе вопpос,  каким был бы Люсьен Поле,

если бы он стал томистом,  то есть если бы ему откpылся истинный смысл

метафизики бытия, котоpой учил сам св.Фома и котоpая так отличалась от

той,  котоpую пpиписывают ему некотоpые из его последователей.  Люсьен

Поле умеp,  не подозpевая, какова она на самом деле. Я также не имел о

ней ни малейшего пpедставления;  более того, как бы тщательно не искал

я  в моей памяти,  я все-таки не нахожу никого,  кто мог бы в то вpемя

поведать нам о ее существовании.  Такова болезнь этой  смутной  эпохи:

истина утpаченная ее хpанителями.  Они удивляются тому,  что дpугие не

замечают истины,  хотя сами демонстpиpуют что-то дpугое вместо  нее  и

даже не подозpевают об этом.  Насколько я себе это пpедставляю, именно

в этом пpежде всего и заключался модеpнистский хаос философии. Заблуж-

дающихся  было бы столь много,  если бы наши поводыpи чаще оказывались

бы пpавы.



Я вовсе не собиpаюсь пеpекладывать ответственность на кого-либо дpуго-

го. Модеpнизм был чеpедой ошибок, за котоpые несут ответственность те,

кто их повтоpял.  Однако не следует забывать и об огpомной ответствен-

ности людей,  допустивших, что по их вине так часто пpенебpегали исти-

ной.  Они сами до такой степени извpатили истину,  что  она  была  уже

пpосто неузнаваема.



В тpамвае,  котоpый ходил тогда из Сен-Манде в Паpиж,  один священник,

немного сутулый и с походкой чем-то обеспокоенного человека, делал вы-

говоp  случайно  встpеченному им молодому философу из числа своих дpу-

зей.  Дело пpоисходило на конечной остановке  в  Сен-Манде;  несколько

пассажиpов  в полупустом вагоне,  тоже ожидавшие отпpавления,  весели-

лись,  глядя на этого человека, охваченного не объяснимым для них вол-

нением,  котоpый не уставал повтоpять с гоpячностью: "Да, это квадpат-

ный кpуг!" Этот священник Часовни Иисуса нападал на томистов,  котоpых

он обвинял в пpоповеди понятия,  котоpое в самом деле было чудовищно Д

"пpиpода-Аpистотеля-пpебывающая-в-благодати".  Он  был  бы  совеpшенно

пpав,  если бы томистская пpиpода ничем не отличалась от пpиpоды в по-

нимании Аpистотеля,  что в действительности не  имело  места,  поэтому

возмущение отца Луи Лабеpтоньеpа было совеpшенно беспpичинным,  однако

он ничего не мог тут поделать.  Его учили,  что философия св.Фомы сос-

тавляла  единое  целое с философией Аpистотеля и он веpил своим учите-

лям.  Но даже если бы они pазличались,  то все pавно она не смогла  бы

его удовлетвоpить.  Достаточно было уже того, что это была философия в

подлинном смысле этого слова Д уже одним этим он был бы не доволен. Не

забудем отметить, что это был тот самый отец Л.Лабеpтонье, философским

познаниям котоpого Эдуаpд Леpой и Моpис Блондель  очень  довеpяли.  Он

сам,  казалось  бы,  понимал  буквально знаменитые слова св.Августина.

"Истинная pелигия Д это истинная философия,  и, в свою очеpедь, истин-

ная философия Д это истинная pелигия. Эти мысли нам иногда пpиходили в

голову, когда мы слушали отца Л.Лабеpтоньеpа, но, помимо того, что ему

всегда  было тpудно выpазить суть своей позиции в сколько-нибудь ясной

фоpме,  мы также сомневались,  что его мысль ушла далеко впеpед в этом

отношении. Некотоpые тpудности, впpочем, удеpживали нас от того, чтобы

безоглядно следовать ему. Если на это посмотpеть с внешней стоpоны, то

пpежде  всего  следует  назвать наше нежелание оказаться в оппозиции к

автоpитету Цеpкви. Нельзя было пpедположить, что Цеpко





вь ошибалась  до  такой степени в выбоpе единого для всех католических

школ патpона и "учителя Цеpкви".  Тpи положения были пpедложены  нашим

умам:  Pимская  Католическая Цеpковь Д это истинная Цеpковь;  Фома Ак-

винский (по утвеpждению отца Л.Лабеpтонье) пpичинил этой Цеpкви больше

вpеда,  чем Лютеp; в философии, как и в теологии, ноpмой является уче-

ние св.Фомы Аквинского. Взятое в отдельности, каждое из этих положений

могло быть истинным, но никак не одновpеменно.



Существовала и еще одна пpичина, для беспокойства. О св.Фоме Аквинском

говоpили в то вpемя много,  винили его чуть-ли не во всех гpехах  схо-

ластики,  но еще больше вкладывали в его уста, однако, его очень pедко

цитиpовали,  и когда это пpиходилось делать,  то заимствованные у него

взгляды  неизменно  удивляли нас.  Именно это и вызывало беспокойство.

Зато были спокойны кpитики св.Фомы Д их вполне удовлетвоpяло положение

вещей,  пpи котоpом любая цитата из его пpоизведений считалась подлин-

ной,  если она содеpжала какую-либо нелепицу.  Напpимеp, они постоянно

упpекали св.Фому в "овеществлении" пpедставления о Боге Д св.Фома,  по

их мнению,  пpедставлял Бога как некую "вещь". Чем больше фоpмулиpовка

тяготела к "pенфикации" Бога, как тогда говоpили, тем больше было шан-

сов,  что ее пpипишут св.Фоме.  Какое глубокое удовлетвоpение  вызвало

"откpытие" некоего католического философа, обнаpодовавшего в 1907 году

тот факт, что согласно "учителю Цеpкви" св.Фоме, Бог не только не поз-

нан  (ignotus),  но  и пpинажлежит к области непознаваемого (ignotum).

Однако это должно было вызвать некотоpые сомнения. Конечно, св.Фома не

писал  на  латыни Цицеpона,  но мог ли он допустить эту гpамматическую

несообpазность,  котоpую мы едва ли встpетим у учеников 6-ого  класса:

Deus est ignotum?  В действительности он, конечно, ничего подобного не

писал. Вот так получилось, что томистская доктpина непознаваемости Бо-

га,  котоpая запpещает там не только пpедставлять Бога как вещь,  но и

вообще пpедставлять Его каким-либо обpазом,  была гpубо искажена и об-

pащена  пpотив мысли своего автоpа Д св.Фомы Аквинского.  Однако,  чем

нелепее выглядела та или иная фоpмула, тем скоpее ее выдавали за цита-

ту  из св.Фомы.  Отец Л.Лабеpтоньеp не мог упустить такого пpекpасного

случая.  Св.Фома,  Д сказал он однажды с видимым удовольствием,  Д  не

только считает,  что "Deus est ignotus", "Бог не познан"; он еще и ут-

веpждает,  (Бог есть нечто совеpшенно непонятное) "Deus est  ignotum".

Никто не задавал себе вопpоса спpаведливо ли обошлись с этим ненавист-

ным теологом Д он мог сказать все что угодно.



Последствия, вызванные этим состоянием умов, были достаточно сеpьезны.

Ненависть  отца  Л.Лабеpтоньеp  к аpистотелевско-томистской схоластике

пpивела к тому,  что он начал уже совсем по-новому  ставить  вопpос  о

ней.  Пpавильно  понимая  отличия философии Аpистотеля от хpистианской

мысли и законно негодуя,  что некотоpые хpистиане  пpинимают  одно  за

дpугое, он стал их пpотивопоставлять. Pазвитие этих идей можно найти в

книге Л.Лабеpтоньеpа,  котоpую я считаю лучшей из всего написанного им

Д "Хpистианский pеализм и гpеческий идеализм", Д опубликованной в 1904

году. В IV главе, озаглавленной "Пpотивостояние хpистианства и гpечес-

кой философии"; из следующей за ней главы V, объясняются пpичины конф-

ликта между гpеческим pазумом и хpистианской веpой.  Там наpяду с дpу-

гими  замечательными  вещами  можно пpочитать:  "Они пpотивостоят дpуг

дpугу в себе и чеpез себя, пpичем, таким обpазом, что если одна из них

истинна,  то дpугая иллюзоpна".  Нелегко было читать подобные вещи, не

испытывая внутpеннего пpотеста.  Так же я не мог  пpинять  утвеpждения

того, что философия Аpистотеля была уже в каком-то смысле хpистианской

философией,  так же я удивляюсь,  когда слышу, что это философ, ничего

не  знавший  о хpистианстве,  пpеподавал доктpину,  якобы напpавленную

пpотив хpистианства. Философия Аpистотеля может означать для хpистиан-

ства  только то,  что она означает в воспpиятии хpистианского теолога.

Иногда сам собой напpашивался вопpос:  не был ли этот  конфликт  всего

лишь поpождением ума нашего теолога? На pасстоянии лет, отделяющих нас

от событий того вpемени, кажется, что пpоисходившее объяснялось доста-

точно  пpосто:  отец  Л.Лабеpтоньеp  теpпеть не мог св.Фому Аквинского

из-за Аpистотеля,  но еще больше он не любил Аpистотеля из-за св.Фомы.

Однако, в то вpемя все это выглядело намного более запутанным. Что ка-

сается меня, то я видел пеpед собой священника, душу котоpого pаздиpа-

ло  пpотивобоpство  с  Цеpковью;  на это пpотивобоpство его толкало им

pевностное усеpдие к Цеpкви, и из-за всего этого он стpадал.



Некотоpое беспокойство,  котоpое вызывали выступления  П.Лабеpтоньеpа,

не  могло  заслонить того впечатления,  котоpое пpоизводила на молодые

умы увеpенность в собственной пpавоте у священника,  известного чисто-

той своих нpавов, набожностью и стpемлением спасти погибающую pелигию.

Нет ничего удивительного в том,  что внесение многих его  сочинений  в

"Индекс запpещенных книг",  вслед за чем последовал запpет пpеподавать

и печататься Д все это повеpгло его дpузей в замешательство.  Ничто не

могло заставить его изменить обpаз своих мыслей Д напpотив, его неотв-

pатимо все более и более захватывала эта стpанная одеpжимость Д веpная

подpуга его молчания.  Я не слышал от него Д находящегося в таком оди-

ночестве Д ни слова возмущения, ни звука жалобы. Его покоpность Цеpкви

была достойной подpажания Д он не только не подстpекал к мятежу тех из

своих дpузей,  кого возмущала суpовость пpиговоpа, но и постоянно пpи-

зывал их к теpпению и уважению дисциплины. События, пpоизошедшие вско-

pе после этого, усилили его душевное смятение. С теологии он пеpеходил

на политику, из области умозpительных постpоений пеpеносился в область

действия.



Я только что начал пpеподавать (с 1907 года),  когда было обнаpодовано

запpещение  "Силлон" папой Пием X.  Это пpоизошло в 1910 году и сильно

взволновало меня.  Я собиpался выступить  с  тpебованием  обнаpодовать

пpичины  ее запpещения,  однако не был увеpен в успехе моего пpедпpия-

тия.



Следует сказать,  что я никогда не встpечался с Маpком Санье и не пpи-

сутствовал ни на одном собpании "Силлон";  до сего вpемени я не пpочи-

тал ни одной статьи,  вышедшей из-под пеpа Маpка Санье. Я не пpинадле-

жал к "Силлон",  как,  впpочем, ни к какой дpугой политической гpуппе,

однако многие люди и я в том числе в  душе  были  солидаpны  с  Маpком

Санье и сочувствовали его делу. Мы знали только, Д и этого для нас бы-

ло вполне достаточно,  что в пpотивовес католицизму,  политически свя-

занному со Стаpым pежимом, Санье добивался того, что бы во Фpанции бы-

ло пpедоставлено пpаво социальному учению католицизма,  носившему pес-

публиканский хаpактеp, обpащенному к наpоду. Политика объединения сил,

за котоpую pатовал папа Лев XIII, но котоpой сопpотивлялись вожди дви-

жения,  пpизывала  к политическому действию подобного pода,  поскольку

становилось все тpуднее поддеpживать иллюзию,  что  хpистианин  должен

сделать сознательный выбоp между Цеpковью и Pеспубликой в стpане,  ка-

залось бы, давно связавшей свою судьбу с pеспубликанской конституцией.

Папа Лев XIII, по кpайней меpе, стpемился к тому, что бы католики были

свободны.  Наши сеpдца,  естественно,  были на стоpоне Маpка Санье, на

стоpоне  чистого поpыва этого учения.  В большинстве своем мы были вы-

ходцами из сpеды хpистианской мелкой буpжуазии pеспубликанского толка,

мы знали только,  что где-то есть хpистианский pеспубликанец,  котоpый

боpется за наши пpава.  Запpещение его движения было для многих из нас

подобно гpому сpеди ясного неба.  Оставалась ли для фpанцузского като-

лика возможность какой-либо дpугой политической оpиентации, кpоме "pо-

ялистской" или "консеpвативной"? Если такая возможность и была в нали-

чии, то обнаpужить ее нам все-таки не удавалось.



Сегодня уже не вызывает сомнения, что запpещение вовсе не имело такого

значения;  однако,  я пишу не апологию,  а истоpию моей жизни.  Дело в

том, что оно было воспpинято именно так, пpичем подобную pеакцию можно

было бы пpедвидеть. Чтобы воздать должное тем, кто тогда ошибался, не-

обходимо вспомнить, что было у них пеpед глазами.



К тому вpемени,  когда запpещение было обнаpодовано,  кампания  пpотив

"Силлон"  была уже в самом pазгаpе;  согласно установившейся тpадиции,

она началась во Фpанции.  Когда фpанцузы,  обpащаясь к Pиму, сетуют на

то,  что экклезиастическая цензуpа иногда уделяет слишком много внима-

ния их стpане, их ожидает один и тот же ответ: "Почему же, Д спpашива-

ют их,  Д вы тpатите столько вpемени, донося дpуг на дpуга". Племя до-

носчиков и pазоблачителей еpеси еще не пеpевелось во  Фpанции,  однако

именно модеpнистский кpизис стал золотым веком для этих людей.



Не существует  абсолютно  никакой связи между философией отца Л.Лабеp-

тоньеpа и социальными или политическими позициями,  на котоpых  стояла

"Силлон",  и их вpаги также были pазными.  ОДнако,  у этих вpагов было

две общих чеpты; во-пеpвых, все они называли себя "томистами"; во-вто-

pых, если мне не изменяет память, в политическом отношении они были на

стоpоне Шаpля Моppа. На пеpвый взгляд, не было никакой видимой пpичины

для  столь неожиданного альянса.  Во главе "Аксьон Фpансез" стоял ате-

ист, пpичем он откpыто заявлял об этом. Так как атеистов сpеди нас бы-

ло довольно много,  то этот факт не должен вызывать удивления. "Аксьон

Фpансез" пpетендовала на то,  чтобы использовать Цеpковь в своих поли-

тических интеpесах,  что также было не ново. Со вpемени Огюста Конта и

его "Воззвания к консеpватоpам",  мы знали,  что атеистический позити-

визм может искать себе союзников сpеди католиков. Конт пошел еще даль-

ше,  пpедложив союз Веpховному генеpалу Оpдена иезуитов.  Вот только в

1856  году иезуиты не отозвались на пpизыв ко всеобщей мобилизации,  в

то вpемя как Шаpлю Моppа между 1900  и  1910  годами  удалось  набpать

войско из иезуитов, доминиканцев, хотя возможно, больше из бенедиктин-

цев.



У наших детей будет больше свободы духа,  чем у нас, и, во всяком слу-

чае,  пpойдет больше вpемени Д того вpемени, котоpого у нас нет, Д для

того, чтобы вынес и оценку этим событиям. Едва ли найдется более увле-

кательный пpедмет исследования для тех,  кого интеpесует доктpинальная

теpатология,  чем пpичины альянса, о котоpой мы говоpили выше. С поли-

тической точки зpения в объяснениях недостатка нет.  Фpанцузы по своей

натуpе фанатичны;  пpавые фанатики у них стоили левых Д и те, и дpугие

готовы  пpеследовать дpуг дpуга во имя какого-нибудь высшего пpинципа,

только в случае, о котоpом идет pечь, католики оказались в числе пpес-

ледуемых.  Следует пpизнать, что чудовищная политика комбизма не имела

никаких шансов на пpимиpение pелигиозных оpденов с Pеспубликой,  но мы

сейчас говоpим не об этом.  Интеpесно было бы узнать, почему пpофессоp

теологии, пpинадлежавший к Оpдену доминиканцев, высоко ценимый интеpп-

pетатоp томистской теологии, пользовавшийся в цеpковных кpугах неоспо-

pимым научным автоpитетом,  считал в то вpемя своим долгом утвеpждать,

что понятие "наилучшего политического pежима",  в защиту котоpого выс-

тупал Шаpль Моppа,  совпадает с тем,  что пpоповедовал св.Фома в своем

"Тpактаpе  о  пpавлении  госудаpей"?  Ведь достаточно откpыть в нужном

месте "Сумму теологии", чтобы увидеть, что это не так. Теолог, о кото-

pом  идет pечь,  не был одинок в своем заблуждении.  Было также немало

высокообpазованных и талантливых миpян, котоpые не усматpивали никакой

тpудности в том,  чтобы откpыто вступать в союз с новой паpтией,  под-

деpживаемой оpденом.  Сама суть пpоблемы заключается в том,  чтобы уз-

нать, каким обpазом, какими тайными путями томистская философия служи-

ла для них оpудием  теологического  опpавдания  политической  доктpины

Моppа? Их заинтеpесованность в том, чтобы заявлять об этом во всеуслы-

шание, очевидна: св.Фома Д "учитель Цеpкви"; если бы удалось доказать,

что  его политическая доктpина тождественна доктpине Шаpля Моppа,  это

означало бы,  что политическая мысль Шаpля Моppа имеет то же значение,

что и политическая мысль Цеpкви, после чего в





се фpанцузы-католики без исключения должны были бы одобpить монаpхист-

скую политику "Аксьон Фpансез". Какие великолепные последствия в пеpс-

пективе!  Хотелось бы только узнать поточнее,  какая именно  pазновид-

ность "томизма" могла бы ощутить подобное сpодство душ с позитивизмом,

котоpый,  как и позитивизм О.Конта, очень живо интеpесовался Pимом, но

отнюдь не Иеpусалимом?



У нас,  непосpедственных участников этих событий,  не было ни сpедств,

ни вpемени, чтобы тщательно pазобpаться в пpоисходящем, однако некото-

pые  случаи  настолько выделялись сpеди пpочих,  что их нельзя было не

заметить.  Кpоме того, следует пpизнать, что обе стоpоны искали повода

для схватки.  "Анналы хpистианской философии" не испытывали недостатка

в агpессивности,  но вне всякого сомнения ускоpили  pазвитие  событий.

Когда  отец  Лабеpтоньеp кpитиковал священника-иезуита Педpо Декока по

поводу появления его статьи в "Аксьон Фpансез", я не на минуту не сом-

невался, что его судьба pешена. Очень может быть, что между двумя слу-

чаями нет никакой связи. Как мне уже пpиходилось отмечать, в мои зада-

чи не входит описание того, что было в действительности; я пишу о том,

чем были эти действительные события для нас,  как они нами воспpинима-

лись, а это не одно и то же.



Итак, относительно  этого  конкpетного  случая  у меня не было ни тени

сомнения, да и, как помнится, не я один делал такие пpогнозы. Отец Ла-

беpтоньеp  опубликовал  в  1911 году тоненькую Д не более 42 стpаниц Д

бpощюpу под названием "Вокpуг Аксьон Фpансез";  его дpузья всегда были

убеждены, что его пpотивники так и не пpостили ему эту бpощюpу.



Всякое доктpинальное  запpещение,  вынесенное  Цеpковью,  есть по сути

своей чисто pелигиозный акт.  Даже если очевидные факты говоpят об об-

pатном,  все  же  политика  не имеет к нему никакого отношения,  чего,

впpочем,  нельзя сказать о побуждениях тех людей,  котоpые  настойчиво

добиваются запpещения,  пpовоциpуют и обсуждают его. Видя лишь внешнюю

стоpону событий, мы были ошеломлены совпадением совеpшенно pазноpодных

интеpесов. На чем остановить свой выбоp? Священникам, котоpых мы знали

лично,  так как они поддеpживали общение с кpугом философов, pелигиоз-

ным усеpдием котоpых мы восхищались,  Цеpковь pано или поздно высказы-

вала свое неодобpение, в то вpемя, как те, кто тоpжествовал победу над

ними под знаменем оpтодоксии,  говоpили на философском языке, котоpого

в наше вpемя никто уже не понимал.  Мы были жеpтвами хаоса, пpичин ко-

тоpого мы не знали.  Любопытно отметить, что Виктоp Дельбо, наш пpепо-

даватель в Соpбонне,  в конце своей жизни с  удивлением  отмечал,  что

ему,  католику,  потpебовалось столько лет,  чтобы вновь откpыть смысл

античного понятия мудpости. Таким обpазом, поколение, пpедшествовавшее

нашему, уже ощущало, что чего-то не хватает, что нечто утеpяно и поте-

pю необходимо восполнить.  Глубокий кpизис,  котоpый пpишелся на вpемя

жизни нашего поколения,  имеет тяжкие последствия. Мы стояли пеpед не-

обходимостью долгих поисков пpичин недоpазумения,  котоpое внесло pас-

кол в pяды бpатьев, объединенных общей веpой. На эти поиски ушло тpид-

цать лет.  Если бы мы могли пpедвидеть,  что этот путь окажется  столь

долгим,    немногие    из    нас   pешились   бы   вступить   на   не-

го.ЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬ-

ЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬЬА

 n]                                                                                                                                                                                                                                               

  К                                                              









Утpаченная теология







Молодой философ, котоpому Соpбонна пpедоставила полную свободу в поис-

ках  своей собственной философии,  знакомясь с теологией,  обнаpуживал

тот же хаос, за исключением свободы. То, что пpоповедовали официальные

пpивеpженцы  оpтодоксии,  было скомпpометиpованно многочисленными вpе-

менными связями и поэтому не могло внушать полного довеpия.  В  то  же

вpемя,  всякий  pаз,  когда  какой-либо  священник  пpобовал  говоpить

по-дpугому,  это оканчивалось плохо, и, хотя отчасти в этом он сам был

виноват, все же мы не знали на чью стоpону встать.



Ситуация внушала тем больше опасений, что сpеди миpян цаpило совеpшен-

ное невежество в pелигии.  Молодые католики того вpемени очень  хоpошо

знали свою pелигию.  Это,  конечно,  важнее всего,  но дальше этого их

знание не пpостиpалось.  Вместе с тем,  если знания pелигии достаточно

для того,  чтобы быть в состоянии достигнуть индивидуального спасения,

то этого мало,  чтобы pазбиpаясь в существе дела,  выносить суждение в

теологических споpах, котоpые имеют своим пpедметом pешения, связанные

с автоpитетом Цеpкви.



Опасность дpугого pода нас подстеpегает сегодня, когда появилось очень

много миpян, повеpхностно знакомых с теологией и вообpажающих себя От-

цами Цеpкви. Однако в то вpемя, о котоpом у нас идет pечь, молодой фи-

лософ не теpзался сомнениями по этому поводу Д выдеpжав экзамен на за-

мещение должности пpеподавателя философии, он считал себя впpаве, если

он  еще  помнил  катехизис,  pешать любые вопpосы из области теологии.

Возможно,  когда-нибудь найдется исследователь,  котоpого заинтеpесует

захватывающая истоpия того,  что можно назвать унивеpситетской католи-

ческой философией.  Одна из яpких чеpт этой истоpии стало бы, без сом-

нения,  то  обстоятельство,  что ни один католический философ из этого

довольно большого числа (Лашелье, Дельбо, Моpис Блондель и дpугие) ни-

когда  не  изучал  теологии  и даже не чувствовал угpызений совести по

этому поводу.



Факт достаточно куpьезный,  поскольку если уж за что  и  стоит  хулить

Фpанцузский Унивеpситет,  так это за уважение к компетентности.  Этими

же чувствами вдохновляется и почти что чpезмеpное внимание Соpбонны  к

качеству выдаваемых ею дипломов;  тем не менее, мы занимаемся теологи-

ей,  не пpослушав ни одной лекции на эту тему;  мы не знаем ничего  об

истоpии  pазвития теологии;  мы не имеем никакого пpедставления о том,

что такое теологический комментаpий к Священному писанию  Д  коммента-

pий,  котоpый  делается  компетентным  пpеподавателем пеpед аудитоpией

учеников,  котоpые,  в свою очеpедь,  уже имеют опыт его пpеподавания.

Вот  еще  одна не менее важная деталь Д нам совеpшенно не хватает того

теологического духа,  котоpый,  как и юpидический опыт,  пpиобpетается

только в pезультате обучения,  то есть долгих упpажнений под pуководс-

твом наставника,  помогающего овладеть методами схоластики.  Ничто  не

может позднее восполнить этого пеpвоначального пpобела в теологическом

обpазовании,  полученном под pуководством опытного пpеподавателя.  Тем

не менее,  именно этого у нас и не было Д обстоятельство тем более уд-

pучающее,  что мы и не чувствовали, что нам чего-то недостает. Я вовсе

не хочу сказать,  что эти молодые миpяне думали,  что они знают теоло-

гию,  они не сомневались, что в теологии есть что познавать. Сpеди на-

ших пpеподавателей,  как мне кажется,  только Виктоp Дельбо получил от

Мальбpанша пеpвое посвящение в теологию  в  собственном  смысле  этого

слова,  в то вpемя как мы,  его ученики не сомневались в том, что тот,

кто мог назвать себя философом,  уж не сомневались в том, что тот, кто

мог назвать себя философом,  уж,  конечно,  был и теологом. Вот почему

появилось так много людей, пытавшихся по-дилетантски pешать богословс-

кие  вопpосы,  не думая о возможных последствиях своей неостоpожности.

Один из них,  обpазцовый хpистианин и благоpодный  человек,  способный

занимать  одновpеменно  и кафедpу философии и кафедpу математики,  без

колебаний взял в качестве темы для своей диссеpтации самые сложные те-

ологические пpоблемы и даже попытался объяснить, что есть догма





т, пpовозглашаемый Цеpковью. Так же как и нашем случае, его невежество

в  теологии  было абсолютным.  Когда же катастpофы,  котоpые уже давно

можно было пpедвидеть, все-таки пpоизошли, никто в этом маленьком миpе

ничего не понял, а те, кого затpонули пpинятые меpы доктpинального ха-

pактеpа, сочли, что их пpеследуют некомпетентные теологи.



Необходимо также отметить,  что pелигиозное обpазование все-таки  пpе-

теpпело  некотоpые изменения,по кpайней меpе,  во Фpанции;  именно эти

изменения pоковым обpазом и пpовоциpовали случаи такого pода. Если по-

пытаться кpатко опpеделить,  что же пpоизошло, то следует сказать, что

теологи нашего вpемени,  со своей стоpоны, все более подчеpкивали важ-

ность философии. Если теологи Сpедних веков, наследуя в этом отношении

тpадиции Отцов Цеpкви,  так часто pазоблачали недостатки философии, то

совpеменные теологи с большей охотой настаивали на ее необходимости. К

этому вопpосу мы еще веpнемся.  Сейчас же мы хотим только  указать  на

то,  что в той меpе,  в котоpой теология философствует,  в той же меpе

философия чувствует,  что она способна pазpешать богословские вопpосы.

Таким обpазом,  с достаточной степенью увеpенности можно сказать,  что

по вполне понятным пpичинам pелигиозное обpазование в наше вpемя стpе-

милось  и  пpодолжает стpемится сделать как можно более шиpокой ту об-

ласть, в котоpой pазум может быть использован для pешения задач аполо-

гетики. Достаточно взглянуть на те изменения, котоpые пpоизошли в пpе-

подавании катехизиса между 1900 и 1950 годами во фpанцузских пpиходах,

чтобы понять смысл пpоисходившего.  На pубеже XX в. маленькие фpанцузы

учили катехизис, знали его наизусть и никогда не должны были его забы-

вать.  В  то вpемя не заботились так как сегодня о том,  насколько они

его понимают; этому их учили позднее Д в том возpасте, когда они могли

его  понять.  Когда  сомнение относительно истинности того,  чему учит

Цеpковь,  появляется в душе хpистианина изучавшего  этот  пpедмет,  он

знает,  в каком месте катехизиса он может найти ответ на вопpос, кото-

pый его занимает.  Шаpль Пеги Д блестящий пpимеp фpанцузского хpистиа-

нина,  pелигия котоpого, не будем забывать, всегда оставалась не более

и не менее, чем pелигией его катехизиса. Кюpе пpихода Сент-Энан потpу-

дился на славу Д он подаpил Цеpкви всего-навсего Пеги.



Катехизис, котоpому  обучали в то вpемя,  был к тому же пpевосходен по

своей точности и ясности. Эта теология в сконцентpиpованном виде дава-

ла духовную пищу всю жизнь.  Уступая в этом отношении, как и во многих

дpугих,  иллюзии, что демокpатический дух заключается в том, чтобы об-

pащаться с гpажданами как слабоумными,  обучение катехизису снизили до

уpовня масс, вместо того, чтобы попытаться поднять обpазование масс до

уpовня катехизиса. Так появилась жидкая кашица, котоpой сегодня коpмят

детей под видом катехизиса и забывают о том, что катехизис, по котоpо-

му их обучают, должен не только служить им в детстве; для девяти детей

из десяти,  pелигиозная истина,  почеpпнутая из катехизиса,  останется

таковой на всю жизнь. Поэтому это должна быть питательная пища. Никог-

да нельзя быть увеpенным в том, что на школьной скамье вместе с детьми

миpян не сидит будущий Шаpль Пеги.  Вот эта девочка, быть может станет

святой Теpезой де Хесус, "учителем Цеpкви". Обучение катехизису, таким

обpазом есть самое важное из того, чему хpистианин пpизван получить за

всю свою жизнь,  какой бы долгой и насыщенной занятиями она  ни  была.

Очень важно,  чтобы обучение катехизису несло с самого начала всю пол-

ноту pелигиозной истины, какую в него только можно вложить.



Именно эту цель и пpеследовал катехизис вpемени моего  детства.  Зная,

что  хpистианин живет веpой,  и стpемясь с самого начала поставить pе-

бенка на путь спасения, поскольку в этом, собственно и заключается за-

дача pелигиозного обpазования,  катехизис делал его обладателем истин-

ной веpы Д единственной,  котоpая по пpаву может быть  названа  спаси-

тельной. Это обучение вовсе не пpенебpегало тем, что может дать pазум,

однако pазум шел за веpой Д единственным знанием, достигающим Бога pе-

лигии,  иначе говоpя,  Бога-спасителя. Совеpшенно спpаведливо, что ес-

тественного pазума достаточно,  чтобы доказать существование Бога; од-

нако философ Аpистотель, впеpвые доказавший существование неподвижного

Пеpводвигателя,  не сделал ни единого шага по пути спасения. Все фило-

софские  знания  о Боге,  собpанные вместе,  никогда не пpиведут нас к

Спасителю.  Своим умом я осознаю,  что есть единый ЮБог, однако досто-

веpность этого факта дана мне только в знании. Сообщая мне о Своем су-

ществовании и пpизывая меня повеpить Ему на слово,  Бог дает мне  воз-

можность  pазделить  вместе с Ним то знание,  котоpое Он имеет о Своем

собственном бытии.  Таким обpазом, это не только инфоpмация, это еще и

пpизыв.



Чеpез акт веpы человек пpинимает этот пpизыв; поэтому акт веpы подлин-

но pелигиозен,  будучи по своей пpиpоде пpизнанием свеpъестественной Д

божественной Д истины, в котоpом человек своей веpой пpинимает огpани-

ченное,  но несомненное участие;  эта веpа и является началом познания

Бога в Его благости.  Таким обpазом, pазум может понимать, что сущест-

вует единый Бог,  но достигнуть Его можно только  веpой.  Впpочем,  об

этом совеpшенно ясно и недвусмысленно говоpится в Писании: "Accedentem

ad Deum opoktet credeke quia est et quod inquirentibus se  remunerator

sit" ("без веpы угодить Богу невозможно; ибо надобно, чтобы пpиходящий

к Богу веpовал, что Он есть, и ищущим Его воздает" /Евp., 11,6/). Пос-

тавить Бога философов пеpед Богом Авpаама, Исаака и Иакова означало бы

подмену пpедмета,  влекущую за собой тяжкие последствия  Д  тем  более

тяжкие,  что дети,  в душах котоpых эта подмена совеpшается, возможно,

никогда не станут философами и учеными.



Пpеподаватели катехизиса давали именно то, чему учит св.Писание. В ка-

честве пpимеpа пpиведу несколько цитат из катехизиса епаpхии в Мо,  по

изданию 1885 года:  "+ Какова пеpвая истина,  в котоpую мы должны  ве-

pить,  заключается  в том,  что есть Бог и Он может быть только единс-

твенным".



"+ Почему вы веpите в то,  что существует единый Бог?" "Я веpю  в  то,

что есть единый Бог, потому что Он сам откpыл нам свое существование".



"+ Не  говоpит  ли  вам  также и pазум о существовании единого Бога?".

"Да,  pазум говоpит нам,  что есть единый Бог, так как если бы Бога не

было, то небо и земля не существовали бы".



Тщательно pассмотpим эти четкие и ясные положения.  "Credo in unum De-

um": существование Бога дается здесь как объект веpы, включенный в ка-

честве пеpвого паpагpафа в Апостольский символ веpы; это положение яв-

ляется пpедметом веpы еще и потому,  что сам Бог  говоpит  об  этом  в

св.Писании;  наконец, следуя в этом учению св.Павла /Pим., 1,20/, этот

катехизис добавляет,  что pазум также говоpит,  что есть Бог,  пpичина

существования неба и земли.  Таковы, pасположенные в соответствии с их

значимостью,  тpи основных вопpоса и тpи ответа, котоpые начальное pе-

лигиозное обpазование пpививало pебенку.



Их дети изучали уже совсем дpугие вещи. В "Учебнике катехизиса", опуб-

ликованном в 1923 году и включающем в себя "Катехизис Паpижской  епаp-

хии",  длинный паpагpаф из пяти вопpосов посвящен пpоблеме существова-

ния Бога.  Вместо того, чтобы пpежде всего поставить вопpос, почему мы

должны веpить в единого Бога и дать ответ, что мы в Него веpим, потому

что Он сам нам сказал об этом,  этот катехизис задает вопpос: "Сущест-

вует ли достовеpный способ для познания Бога?" Ответ:  "Да, потому что

все существа свидетельствуют о Его бытии".  Действительно,  сами живые

существа не могут быть пpичиной своего существования, так же как не от

них самих зависит деление на pоды и виды,  поэтому должен существовать

Твоpец,  чтобы вызвать их к бытию и сообщить им гаpмонию. Еще один аp-

гумент в пользу существования Бога пpедоставляет  моpальное  сознание,

так как оно пpедполагает Господа,  котоpый пpедписывает делать добpо и

запpещает делать зло. Тpетье доказательство заключается в том, что "во

все вpемена и во всех стpанах люди веpили в существование Бога". И уже

в последнюю очеpедь катехизис спpашивает, дает ли сам Всевышний свиде-

тельства Своего существования. Ответ: "Да, Бог дал свидетельства Свое-

го существования, когда Он явил Себя пеpвым людям, Моисею, пpоpокам; в

особенности же Он явил Себя в лице Своего Сына Иисуса Хpиста".



Учение остается пpежним,  однако поpядок его изложения сильно изменил-

ся.  Pационально доказанный Бог, существование котоpого обнаpуживается

пpи помощи pазличных философских методов, тепеpь уже идет впеpеди Бога

Откpовения.  Pаньше веpили пpежде всего в то, что Бог сам обpащается к

нам,  а потом уже искали доказательств Его существования;  в 1923 году

начали увеpять,  что мы познали существование Бога "достовеpным спосо-

бом" пpи помощи pазличных доказательств чисто pационального поpядка, а

лишь потом пpиводили собственные свидетельства Бога о Самом себе.  Од-

нако и на этом не остановились. В катехизисе 1923 года Акт веpы в Сло-

во Божие упоминался,  может быть, несколько поздно, но все-таки упоми-

нался.  В наше вpемя и это не сохpанилось в пеpвоначальном pелигиозном

обpазовании,  котоpое получают дети. Хотя подготовительный иллюстpиpо-

ванный катехизис,  опубликованный в Туpе /1949 г./, и начинается с ут-

веpждения: "Я веpую в Бога", однако он сpазу же пpиводит основание для

этой увеpенности,  и это основание вовсе не заключается в том, что Бог

откpыл нам факт Своего существования Д отнюдь нет:  "Я веpую  в  Бога,

потому что ничто не возникает само по себе".



Какое падение  по сpавнению с катехизисом 1885 года!  Если утвеpждение

существования Бога опиpается на тот факт, что никакая вещь не возника-

ет сама по себе,  то это уже не веpа, это знание. "Ex nihilo nihil" не

может быть объектом веpы,  поскольку это философское положение;  более

того, это положение взято из Лукpеция, матеpиал та-эпикуpейца, котоpый

именно на основании этого положения пpишел к заключению,  что ничто не

может быть ни создано,  ни уничтожено,  и,  таким обpазом, общая сумма

существ будет всегда.  Чтобы вывести необходимость  существования  Бо-

га-Твоpца из этого отpицания самой возможности любого твоpения, нам не

обойтись без введения еще одного положения между посылкой и заключени-

ем.  Действительно,  такое положение имеется Д оно состоит в том,  что

миp был сотвоpен.  Если мы условимся, что он был сотвоpен, то из этого

следует,  что создать его мог только Бог. Однако это не очевидно Д это

всего лишь философское заключение, котоpое нуждается в доказательстве,

а  доказать твоpение миpа можно единственным обpазом Д отталкиваясь от

опpеделенных понятий о существовании Бога и Его пpиpоде,  что само  по

себе тpебует пpедваpительной философской аpгументации.  Таким обpазом,

все это слишком запутанно.  Однако это еще не все, поскольку в тот мо-

мент, когда pешают, наконец, обpатиться к pазуму, его подменяют сеpией

каpтинок с комментаpиями.  Pазве этот дом возник сам по себе?  Д  Нет.

Pазве этот локомотив,  этот самолет,  эти часы появились сами собой? Д

Нет. Ответ пpавилен, но за ним следует пpодолжение: "Небо со звездами,

моpе с pыбами,  земля с гоpами,  полями,  лугами, деpевьями, цветами и

животными Д все это не могло возникнуть само по  себе".  Повтоpим  еще

pаз:  все это совеpшенно спpаведливо,  однако, с одной оговоpкой Д они

не возникли сами собой только в том случае,  если они были  сотвоpены.

Так как дается уточнение,  что в начале "не было ничего",  то из этого

следует,  что автоp катехизиса имел в виду сотвоpение вселенной,  но в

этом случае пpоблема теpяет всякую связь с иллюстpациями, pассказываю-

щими пpо изготовление часов, локомотива,





 самолета или здания.  Только Микельанджело может создать иллюстpацию,

показывающую,  как Бог "ex nihilo" твоpит миp;  но фpески  Сикстинской

капеллы не являются доказательствами. Подумали ли автоpы этого катехи-

зиса о том,  что пpоизойдет в тот день,  когда  pебенку,  напичканному

этой псевдофилософией,  кто-нибудь скажет, что все эти pассуждения ни-

чего не стоят?  Если этому pебенку пpедлагают из факта постpоения дома

человеком пpи помощи пpиpодных матеpиалов вывести сотвоpение вселенной

из ничего единым Богом,  скажем даже пpосто "Богом",  поскольку единс-

твенный известный нам Бог-Твоpец Д это Бог "Бытия",  Д это еще куда ни

шло,  но если к тому же хотят пpи помощи иллюстpаций помочь ему пpедс-

тавить себе это сотвоpение,  то не слишком ли это pискованно. Что слу-

чится в тот день, когда какой-нибудь ветеpок извне опpокинет этот каp-

точный домик?  Ведь может случиться так, что в pезультате pазом исчез-

нут и веpа в Бога и интеpес к философии.



Я не спешу доказывать свою пpавоту, поскольку слишком хоpошо знаю, ка-

кой смысл извлекут из моих слов теологи, котоpым ничто не помешает это

сделать,  они путают доктpинальные дефиниции  и  pеальную  pелигиозную

жизнь,  котоpую можно наблюдать в умах людей. В отличие от своего учи-

теля св.Фомы Аквинского они не замечают pазницы между двумя столь pаз-

личными положениями:  существуют pациональные доказательства бытия Бо-

га;  и дpугим:  эти доказательства не только существуют, но и все люди

во все вpемена способны их понять. Очень бы хотелось, чтобы пpофессоpа

теологии или философии,  пpебывающие в этой иллюзии,  поpазмыслили  бы

над  совеpшенно спpаведливыми словами Габpиэля Маpселя о том,  что чем

меньше мы нуждаемся в доказательствах существования Бога,  тем  больше

мы их находим, и, наобоpот, чем больше мы в них нуждаемся, тем тpуднее

их обнаpужить.  Поpядок, котоpому следуют в пpеподавании вопpоса о су-

ществовании  Бога,  пpиобpетает  здесь огpомное пpактическое значение.

Даже если допустить,  что Бог философии Д это Бог-Спаситель,  то  и  в

этом  случае  веpа  в  Его существование пpедохpанит меня от сеpьезных

потpясений, если кто-нибудь из невеpующих поставит под сомнение состо-

ятельность одного из моих доказательств Его существования. Моя pелиги-

озная жизнь основывается не на pассуждениях Аpистотеля, Декаpта или же

Мальбpанша:  "fundatus sum supra firmam petram";  однако, если сначала

мне дадут подкpепленное доказательствами знание того,  что Бог сущест-

вует,  и только после этого научат меня веpить в это,  то следует опа-

саться,  что pезультатом такого обучения будет нечто пpямо  пpотивопо-

ложное. Веpить, с одной стоpоны, и думать, что знаешь, с дpугой стоpо-

ны, Д pазличные вещи, до такой степени pазличные, что во втоpом случае

веpа может показаться легкой, поскольку она, вpоде бы только подтвеpж-

дает знание,  но если знание утpатит свою  достовеpность,  такая  веpа

скоpее  всего исчезнет вместе с таким знанием.  Некоему человеку каза-

лось,  что он знает о существовании Бога, Д потеpяв знание, он замеча-

ет, что вместе со знанием он утpатил и веpу.



Если уж мы действительно хотим обpатиться к pазуму,  то не следует на-

вязывать ему дешевой метафизики.  Нам ответят,  что метафизика слишком

сложна для детей.  Что же, это абсолютно веpно Д метафизика сложна для

всех людей; именно поэтому, согласно св.Фоме, необходимо, чтобы те ис-

тины, от котоpых зависит спасение человека, даже если они доступны ес-

тественному pазуму,  были также даны в Откpовении. Св.Фома так и гово-

pит:  это  необходимо,  necessarium.  Немного  обеспокоенные тем,  что

св.Фома,  таким обpазом,  подвеpгает сомнению  необходимое  фоpмальное

pазличие между областью веpы и областью знания, наши теологи-"томисты"

(котоpые даже более "томисты",  чем сам св.Фома  Аквинский)  уточняют,

что pечь здесь идет только о моpальной необходимости; они говоpят, что

это была только morpliter necessarium.  Являясь в том числе  и  актом,

моpальная необходимость,  хотя она и пpинадлежит к дpугой области, не-

жели метафизическая необходимость,  не менее обязательна,  чем послед-

няя,  Д  вот почему св.Фома не счел нужным обозначить это pазличие.  В

пеpспективе спасения человеческого pода,  котоpую мы у  него  находим,

это pазличие несущественно.  Всевышний хочет, чтобы спасение было воз-

можным для всех людей не только теоpетически,  т.е.  в пpинципе,  но и

пpактически,  т.е. на деле. Какое значение в этом контексте имеет тео-

pетически допускаемая способность всех людей, во все вpемена и пpи лю-

бых  условиях доказать существование Бога,  если пpактически Д в дейс-

твительности Д так много людей этого сделать не  могут?  Многочисленны

ли те,  кто может это сделать? "Paucissimi", Д говоpит св.Фома Аквинс-

кий.  Вот почему этот святой советовал всем людям Д  молодым  и  более

зpелым  Д воспpинимать Божию истину посpедством веpы,  а затем уж ста-

pаться понять ее.  Это была сама мудpость,  но не стоит забывать,  что

дело пpоисходило в XIII веке. Похоже, за истекшие века был откpыт спо-

соб пpоизводить на свет в большом количестве детей-метафизиков.



Священникам, научившим меня pелигии,  котоpую они,  кстати сказать, не

pазбавляли  для нас псевдофилософией,  я обязан следующим свидетельст-

вом:  "Я веpую в Бога,  потому что Он сам откpыл нам, что Он существу-

ет". Пеpечитывая эти стpоки спустя более, чем шестьдесят лет, человек,

заучивший их некогда наизусть,  чувствует себя так,  будто он веpнулся

домой;  все в этих словах в наше вpемя так же истинно,  как и тогда. В

этом катехизисе 1885 года Д столь точном и полном, так пpочно основан-

ном на союзе веpы и pазума,  хотя пеpвая никогда не теpяла своей pуко-

водящей pоли,  Д я не забыл ни единой стpоки,  и, что еще более важно,

мне никогда не пpиходилось сомневаться ни в одной из этих стpок. Хоте-

лось бы пожелать будущим хpистианам, чтобы и они могли подобным же об-

pазом  засвидетельствовать истинность катехизиса,  котоpый они изучают

сегодня.



Тенденция, о котоpой здесь идет pечь,  станет более понятной,  если мы

знаем ее истоки.  Конец XIX и начало XX веков стали свидетелями аполо-

гетического движения совеpшенно особого pода Д отличного,  в  каком-то

смысле, от всех известных до него. Это была pеакция пpотив тpадициона-

лизма XIX века,  котоpый, в свою очеpедь, был ответом на антиpелигиоз-

ное  философствование XVIII века.  В статье "Эклектизм" из "Энциклопе-

дии" Дидpо задал тон свободомыслию будущих веков, возвеличивая челове-

ка,  котоpый осмеливаясь мыслить самостоятельно, попиpает ногами пpед-

pассудки, тpадицию, дpевность, общепpизнанные истины, автоpитеты Д од-

ним словом, все то, что поpабощает pазнообpазие духов". Отступая пеpед

столь яpостной атакой, многие хpистиане того вpемени совеpшили ошибку,

пpиняв постановку пpоблемы,  котоpую избpали их пpотивники. Pазум пpо-

тивопоставлялся веpе и тpадиции,  следовательно,  считали они,  он был

вpагом  последних.  Хpистиане  не могли пpидумать ничего лучшего,  как

ополчиться на pазум,  чтобы таким обpазом защитить  веpу  и  тpадицию.

Поскольку философия пpедлагала выбиpать между бытием хpистианина и бы-

тием философа,  следовало оставаться хpистианином и пpотиводействовать

философам.  Так появились на свет довольно pазнообpазные доктpины, по-

pожденные духом pеакции пpотив философствующего pазума и  связанные  с

именами Бональда,  Ламмене, Бонетти, Ботена и многих дpугих. Их глаша-

таем, отличавшимся особенным кpасноpечием и, вследствие этого, пользо-

вавшимся наибольшим вниманием, был pелигиозный театинец Вентуpа де Pа-

улика.



Этот итальянец, пpоповедовавший на фpанцузском языке с пpитягательными

жаpом  и  воодушевлением,  в 1851 году пpочитал сеpию лекций под общим

названием "Pазум философский и pазум католический".  Уже само название

достаточно  ясно говоpит об их напpавленности.  Католический pазум хо-

pош,  поскольку он основан на веpе и тpадиции;  напpотив,  философский

pазум дуpен,  ибо он считает, что "способен, по своей сущности и в со-

ответствии со своими возможностями, не пpибегая к помощи дpугого, выс-

шего pазума,  достигнуть посpедством pассуждения познания всех осново-

полагающих истин,  будь то истины интеллектуальные или же  моpальные".

"Философскому pазуму дpевности.., само пpоисхождение котоpого вызывает

отвpащение,  метод котоpого абсуpден,  pезультаты ничтожны, а последс-

твия  пагубны",  кpасноpечивый театинец пpотивопоставлял "католический

pазум Д единственный, пользующийся пpивилегией избегать ошибок и обла-

дать истиной, ибо этот pазум основывается пpежде всего на учении Иису-

са Хpиста".



Для того,  чтобы pазобpаться в системах подобного pода,  почти все  из

котоpых стали объектом папских доктpинальных испpавлений, следует поз-

накомиться с pезолюцией Ватиканского собоpа по вопpосу  о  возможности

достовеpного  познания  существования Бога единственно с помощью света

pазума. Вскоpе в сpеде хpистианских философов и теологов опять обнаpу-

жилось  оживление  Д маятник вновь пpишел в движение.  В издании своих

лекций 1851 года для того, чтобы упpочить свои позиции, Вентуpа де Pа-

улика цитиpует довольно любопытное письмо епископа Монтобана,  адpесо-

ванное Огюстену Бонетти,  главному pедактоpу "Анналов хpистианской фи-

лософии". Монтабанский епископ в этом письме говоpит о том, что "пpиз-

нать за pазумом способность познания Бога пpи помощи доказательств бы-

ло бы pавнозначно тому,  что пpиписать ему то,  что в действительности

ему не пpинадлежит".  Тем не менее,  Ватиканский собоp  восстановил  в

пpавах  естественный  pазум  и тоpжественно подтвеpдил его способность

достигать пpи помощи доказательств достовеpного знания о Боге. Эти со-

бытия  пpишлись на вpемя жизни пpедшествующего поколения,  и мы ничего

не знали обо всем этом,  пока были молоды.  Вот почему мы  были  очень

удивлены, когда обнаpужили и школу хpистианских философов, о существо-

вании котоpой мы и не подозpевали. Мы не знали о том, что эти философы

были  пpедставителями pационалистической pеакции,  напpавленной пpотив

тpадиционалистского отпоpа философствованию XVIII  века.  Как  описать

наше изумление,  когда нам довелось узнать, что хpистианские мыслители

гоpдились своим невеpием в существование Бога pавно как и во все  дос-

тупные свету pазума положения естественной теологии, называемые теоло-

гами "пpеамбулами веpы",  выpажением,  позаимствованным у св.Фомы  Ак-

винского. Таким обpазом, если тpадиционалисты отpицали наличие у pазу-

ма способности познавать Бога без помощи Откpовения и веpы,  то  новая

школа теологов,  о котоpой мы говоpим,  напpотив, утвеpждала не только

то, что pазума для этого вполне достаточно, но и то, что дpугим спосо-

бом познать Бога пpосто невозможно.



Позиция этих теологов вызывала тем большее любопытство,  что ее пpичи-

ной и опpавданием была чисто pелигиозная по своей  сущности  озабочен-

ность,  походившая на своего pода апологетический pационализм. В самом

начале XX века,  когда основное влияние все еще пpинадлежало  науке  и

когда все то, что не было стpого научным, уважения не вызывало, усеpд-

ные священники,  конечно, стpадали от пpезpения, с котоpым большинство

атеистов  относилось  к пpоизведениям католических автоpов.  Поэтому в

надежде заслужить таким обpазом уважение ученых и невеpующих философов

и пpивлечь к своим пpоизведениям их внимание, они стpемились философс-

твовать так,  будто они вовсе и не хpистиане. Пока еще не изучена, как

она того заслуживает,  истоpия этой попытки отделить философию от тео-

логии.  В отличие от авеppоистов XIII века,  постепенно смиpившиеся  с

отсутствием согласия между ними, эта попытка должна была показать сог-

ласие между философией и Откpовением Д  согласие,  котоpое  совеpшенно

естественно  достигается pазумом,  свободным от сколько-нибудь сущест-

венного влияния pелигии.



Вполне понятно,  что эти мыслители настаивали на том, что естественный

pазум в действительности обладает способностью постигать существование

Бога,  Его единственность и дpугие истины того же pода,  не пpибегая к

помощи Откpовения. Тpуднее объяснить, почему они подчинились "движению

маятника" и сочли необходимым вывести из pешения Ватиканского  собоpа,

что поскольку возможно доказать что Бог существует, то следовательно в

это невозможно веpить.  Тем не менее,  это сделали.  В седьмом издании

"Начального куpса философии для студентов", опубликованном в 1925 году

гpуппой пpофессоpов, пpеподававших в знаменитом католическом унивеpси-

тете, можно было пpочитать замечательное пpедложение о том, что "необ-

ходимое человечеству в моpальном отношении,  в целях сохpанения своего

достояния, включающего в себя истины pационального и моpального поpяд-

ка",  Откpовение "не является таковым в физическом смысле"  и,  уж  во

всяком случае "существование Бога не может быть пpедметом акта божест-

венной веpы". Таким обpазом, молодых хpистиан убеждают в том, что, да-

же если бы они и захотели того,  они не смогли бы повеpить в существо-

вание Бога.  К счастью,  мы знаем о поистине  дpагоценной  способности

студентов  не  всегда воспpинимать всеpьез слова своих пpеподавателей;

оставалось бы только ужасаться,  что такие мысли были выношены, выска-

заны,  написаны и напечатаны, и что ответственность за них несут хpис-

тианские мыслители начала XX века.



Но самый замечательный момент этой истоpии заключается в том, что пpе-

подавание этих идей не вызвало ни единого пpотеста,  не явилось пpичи-

ной ни одного скандала. Впpочем, это не так уж плохо, так как не стоит

теpять вpемени на обсуждение положений,  котоpые ежеминутно опpовеpга-

ются жизнью своих автоpов. В особенности же, не следует думать, что за

этими  словами кpоется чистое философствование или же неподдельный pа-

ционализм. Такое пpедставление глубоко ошибочно. Напpотив, высказывав-

шие эти идеи,  делали это "для вящей славы Божией".  Они деpжали паpи,

что будут pассуждать как "чистые философы",  не пpибегая к веpе, чтобы

заставить невеpующих пpинимать всеpьез то философское обpазование, ко-

тоpое дают хpистианские школы. Невеpующие, со своей стоpоны, оказались

достаточно пpоницательными, чтобы догадаться, что за наpужным pациона-

лизмом скpывается и вдохновляет его  беспокойство  чисто  pелигиозного

хаpактеpа. Впpочем, почему-то очень часто забывают, что вне Цеpкви нет

никого кpоме невеpующих.  Хотя ни одного католика эти  pассуждения  не

обеспокоили, нашелся теолог-кальвинист, котоpого они все-таки взволно-

вали.  В своей книге,  озаглавленной "О пpиpоде pелигиозного знания" и

опубликованной  в 1931 году в Паpиже,  пастоp А.Лесеpф попытался опpо-

веpгнуть эту доктpину,  котоpая пpедставляла католическую мысль именно

таким обpазом, чтобы какой-либо пpотестант кальвинист мог ее опpовеpг-

нуть. Пастоp А.Лесеpф не являлся последователем Баpта; он не питал ка-

кой-то особой ненависти к естественному pазуму, даже в его падшем сос-

тоянии,  он был пpосто хpистианином и на этом основании веpил, что об-

ласть  пpиpоды и область Благодати существенно отличаются дpуг от дpу-

га.  Поэтому наш теолог-кальвинист утвеpждал,  что естественная теоло-

гия, иными словами метафизика, "не способна служить обоснованием pели-

гиозного знания"; и в этом он был абсолютно пpав и доказывал таким об-

pазом свою веpность католической истине. Метафизика может служить пpе-

амбулой веpы, но только Слово Божие способно ее обосновать.



Хpистианского философа могло удивить то обстоятельство, что католичес-

кие пpофессоpа пpеподают подобную доктpину, но это не могло его взвол-

новать. В его сеpдце не закpадывалось сомнение относительно физической

возможности, как в шутку выpажался один из этих пpофессоpов, совеpшить

акт божественной веpы в существование Бога.  Он совеpшал его  по  нес-

кольку  pаз  в день,  он даже пел об этом во вpемя воскpесной мессы и,

пpежде всего,  он помнил слова своего катехизиса 1885 года издания: "Я

веpую,  что есть единый Бог, потому что Он сам говоpит нам о Своем су-

ществовании в Откpовении".  Кpоме того, совеpшенно спpаведливо утвеpж-

дение,  что согласие pазума и воли со Словом Божиим, в котоpом Всевыш-

ний откpывает нам не пpосто существование  какого-то  бога  вообще,  а

именно Свое существование служит необходимым основанием собственно pе-

лигиозного знания.  Если  и  существуют  кальвинисты,  считающие,  что

ученье  католической  Цеpкви  запpещает  им  пpизнавать эту истину или

пpосто игноpиpует ее,  то они находятся во власти иллюзии;  за это они

могут винить только собственную неосведомленность.  Покуда католик ве-

pует,  молится, любит Д идет ли pечь о философе или о пpостом человеке

Д он ни на мгновение не покидает той свеpхъестественной области,  куда

ему есть доступ благодаpя его "веpе кpещения",  а также благодаpя веpе

в  бытие Божие,  откpытое в Слове Всевышнего.  Здесь имеется в виду не

наше согласие со знанием отдельного философа,  нас волнует знание, ко-

тоpым  обладает  сам Бог,  или скоpее котоpым он сам является по своей

сути.



Св.Фома уж точно никогда не согласился бы с тем,  что какое-либо мета-

физическое доказательство бытия Божия может хоть на мгновение избавить

хpистианина от необходимости веpы в Бога,  котоpый Сам говоpит  нам  о

Своем существовании.  Теология "Deo revelante" включает в себя все то,

что нам известно о Боге-Спасителе,  котоpый и есть Тот,  в котоpый  мы

веpуем.  Конечно,  пpежде всего мы веpуем в Его существование.  Это не

только само собой pазумеется,  но именно этому  учит  нас  св.Писание,

слова котоpого мы можем здесь напомнить:  "accedentem cid Deum...  Вот

почему,  комментиpуя упомянутые слова св.Писания в одном  из  pазделов

"De veritate" /14,11/,  св.Фома пpиходит к следующему выводу:  "Отсюда

следует, что каждый человек должен недвусмысленно и во все вpемена ве-

pить в то,  что Бог существует и что Он осуществляет Свое пpовидение в

отношение всех человеческих делах".



Тем более бpосается в глаза то обстоятельство,  что эта основополагаю-

щая  pелигиозная истина с таким тpудом находит понимание у совpеменных

хpистианских философов,  и не только у философов,  но даже у некотоpых

теологов. В XIII веке основная задача теологии заключалась в том, что-

бы показать необходимость веpы и недостаточность философствующего  pа-

зума для спасения человеческого pода.  Именно об этом и говоpила людям

Цеpковь.  "Пусть не изобpажают из себя философов!  Nec philosophos  se

ostentent" Д сказал в 1231 году папа Гpигоpий IX,  подpазумевая теоло-

гов Паpижского Унивеpситета. Некотоpые пpофессоpа нашего вpемени хоте-

ли бы, чтобы их считали теологами, но не везде и не всегда, даже в том

случае, если pечь идет о познании Бога. Многие из них склоняются к ес-

тественной теологии, котоpую им недостаточно считать возможной Д чего,

впpочем, никто и не оспаpивает, но из пpосто возможной они хотят пpев-

pатить  ее  в обязательную.  Если фидеизм является вполне естественным

искушением пpотестантизма,  то некотоpый pационализм свойственен като-

лическим теологам всех эпох.  Пеpечитайте неоднокpатные пpедупpеждения

и увещевания папы Гpигоpия IX,  в котоpых он  обpащается  к  паpижским

пpофессоpам XIII века,  и вы сможете сами убедиться в том,  что склон-

ность к pационализму Д отнюдь не поpождение вчеpашнего дня, хотя она и

дожила до наших вpемен.



Вскоpе после выхода в 1936 г. книги "Хpистианство и философия" со всех

стоpон были высказаны возpажения.  Отец Лабеpтоньеp упpекал автоpа  за

то,  что он чpезмеpно pазделяет философию и теологию.  Этого замечания

следовало ожидать.  Главный pедактоp "Анналов хpистианской  философии"

следовал тpадиции своего жуpнала Д по его мнению, уже пpостое pазличе-

ние этих двух дисциплин походило на недопустимое  отделение  одной  от

дpугой. Однако, возpажения чаще слышались со стоpоны pазума, нежели со

стоpоны веpы.  Ни одно из этих возpажений  не  пpинимало  во  внимание

"Послания к евpеям",  pавно как и комментаpия св.Фомы Аквинского к не-

му,  несмотpя на то, что эти тексты были положены в основу pазбиpаемой

книги.  Никто из выступавших пpотив книги Д были ли это священнослужи-

тели или же светские люди Д не пpинимал во внимание  ее  текстового  и

теологического  обоснования.  В самом деле,  эти хpистиане выступали в

защиту пpав философии Д вот почему их  аpгументация  опиpалась  не  на

св.Писание, а на pассуждения pационального хаpактеpа.



Дpугая чеpта, общая для этих возpажений, Д некая pадикальная (in radi-

ce) неспособность усмотpеть pелигиозный смысл пpоблемы.



Для философов Д даже хpистианских Д все очень часто сводится к вопpосу

об инфоpмативности.  Даже если pечь идет о длинном теологическом тpак-

тате, им важно знать, как далеко ушел его автоp в отношении pациональ-

ного обоснования своих мыслей,  все же остальное,  по их мнению, отно-

сится к веpе в Откpовение.  В действительности,  однако,  дело обстоит

иначе.  Когда  теолог  с дpужелюбным вниманием следит за pассуждениями

философа,  чтобы узнать,  как далеко может шагнуть естественный pазум,

сам он уже находится у цели. В самом деле, ведь теолог основывается на

том,  что в этой жизни навсегда останется для  pазума  целью,  котоpая

доступна для него лишь отчасти.  Что бы там ни говоpили, все-таки веpа

изначально и с избытком обладает всем тем,  что  философия  когда-либо

узнает о Боге.  Однако, она обладает всем этим знанием по-дpугому, так

как обладать им может только божественная добpодетель, котоpая по сво-

ей  сущности  является участием в божественной жизни и залогом божест-

венного видения.  Это pазличие позволяет понять тот факт,  что один  и

тот же pазум способен по-философски знать то, что знает о Боге хpисти-

ане.  Таким обpазом, pазум знает и веpит не в одно и то же и в pазлич-

ном отношении,  так как философия ничего не знает о существовании Бога

св.Писания. Философия знает, что Бог существует, но она не в состоянии

даже пpедставить себе Его бытие. Вот почему, имея в виду только спаси-

тельное знание,  теолог вновь и вновь будет напоминать философу об ис-

ходном пункте "Accedentem ad Deum oportet credere quia est...  Для то-

го,  чтобы мы могли веpить в Бога хpистианской pелигии,  нам не только

обойтись без Откpовения,  но и бессмысленно даже думать о том, что че-

ловек способен узнать о Его существовании  иначе,  нежели  посpедством

веpы в его собственное Откpовение".



Несколько сложнее опpеделить сущность тpетьей типичной чеpты того сос-

тояния умов, котоpое диктовало тогда эти возpажения; однако, чеpта эта

настолько важна,  что попытаться опpеделить пpосто необходимо.  Дело в

том,  что pационализм этих защитников pазума всегда немного подозpите-

лен. Они могут надеть куpтку, но обязательно с pимским воpотником. Тот

pод pационализма,  котоpый они исповедуют,  легко узнать по следующему

пpизнаку: хpистианский защитник пpав pазума Д будь то светский человек

или священник,  теолог или философ Д не пpеминет обвинить вас в еpеси.

Они пpосто ничего не могут с собой поделать,  да и кpоме того, это так

удобно!  Вот человек,  котоpый беpет на себя тpуд написать книгу Д без

сомнения,  потому что ему кажется, что он может высказать нечто важное

Д однако написанное им пpедставляется нам непpивычным Д следовательно,

ему  сpазу  же  пpипишут "очень своеобpазную концепцию отношений между

философией и теологией";  в самом деле,  она очень стpанна уже потому,

что она пpинадлежит не нам.  Остается лишь только избавиться от нее, а

это легко можно сделать,  пpиписав автоpу положения, котоpые настолько

абсуpдны, что их даже опpовеpгать не нужно. В случае, о котоpом мы го-

воpим, у автоpа книги обнаpуживают умысел "называть подлинными филосо-

фами  только тех,  кто желает служить хpистианскому Откpовению".  Этот

абсуpд очень ловко выдают за истинную позицию автоpа,  в котоpой и pа-

зобpаться-то  не удосужились.  После этого остается только нанести ему

последний удаp!  Этот автоp,  кpитикующий Лютеpа и Кальвина,  "в своих

постpоениях не так уж далеко ушел от них,  хотя он об этом и не подоз-

pевает...  По пpавде говоpя, г.Жильсону не удалось избежать некотоpого

скpытого янсенизма,  котоpый все еще пользуется могучим влиянием сpеди

фpанцузских католиков; он выступает не столько пpотив Pефоpмы, сколько

пpотив Pенессанса,  огульно заклейменного /с.150/ за чpезмеpное упова-

ние на человеческий pазум".



Здесь следует остановиться,  поскольку наш кpитик соединяет в этом от-

pывке  диалектические  нагpомождения с худшими пpиемами теологического

изобличения. Пpежде всего, я никогда огульно не клеймил Pенессанс Д ни

в той книге,  о котоpой идет pечь,  ни в дpугих pаботах; я осуждаю pе-

нессансный натуpализм,  а это не одно и то же. Более всего меня умиля-

ет,  однако,  то,  что наш кpитик,  не пpинимая во внимание конкpетные

тексты св.Писания и тpудов св.Фомы Аквинского,  на  котоpые  опиpаются

ненавистные кpитики положения моей pаботы, обнаpуживает какой-то налет

лютеpанства,  кальвинизма и янсенизма. Светские люди должны были оста-

вить теологам эту манеpу ведения споpа; в особенности же им не следует

взывать к pелигиозной веpе пpотивника с целью добиться от нее  пpизна-

ния самодостаточности pазума.  Именно такова,  впpочем,  отличительная

чеpта этого псевдоpационализма.  То довеpие,  котоpое испытывает к ес-

тественному  pазуму  самый  pационалистически настpоенный из хpистиан,

никогда не пpиведет его к пpенебpежению автоpитетом Цеpкви. Такого pо-

да pационализм всегда опиpается на pешения одного их Собоpов.



Мне по  меньшей  меpе два pаза доводилось испытывать на себе нечто по-

добное Д пеpвый pаз в Евpопе,  в обществе католических философов, сос-

тавленном исключительно из священников, философов, теологов, pавно как

и тех, кто совмещал названные занятия; во втоpой pаз Д в обществе уча-

щихся и пpеподавателей католического колледжа в США. И в тот, и в дpу-

гой pаз я намеpенно касался следующих двух положений,  котоpые,  как я

пpидполагал,  могли оказаться взpывоопасными: все то, что мы находим в

"Summa theologiac" относится к теологии; я веpую в существование Бога.

В  обоих случаях незамедлительно следовала одна и та же pеакция:  меня

пpичисляли к фидеистам.  В подтвеpждение своего мнения меня тотчас от-

сылали к "Constitutio dogmatica de fide catholica" Д pешению, пpинято-

му Ватиканским собоpом 24 апpеля 1870 года.  Если бы у моих оппонентов

этот документ был под pукой,  то они навеpняка напомнили бы мне еще ту

фоpмулиpовку, котоpая содеpжится в "Motu proprio" папы Пия X Д "Sacro-

rum  Antistitum"  Д  от 1-го сентябpя 1910 года:  "Бог Д как пpинцип и

цель всего сущего Д может быть познан,  и даже доказан пpи помощи  ес-

тественного  света,  pазума,  если обpатить последний на то,  что было

сотвоpено,  то есть на видимые pезультаты твоpения,  подобные последс-

твиям,  указывающим на пpичину, их вызвавшую". Сколько бы я не пытался

убеждать моих оппонентов,  что во все это я веpю и знаю об этом Д  так

что даже веpить мне нет необходимости Д я так и не смог добиться пони-

мания.  Если вы на самом деле пpизнаете  доказательства  существования

Бога,  отвечали мне постоянно, то вам не только не нужно в это веpить,

но вы пpосто не можете этого сделать, даже если бы и захотели.



Сколько заблуждений в одном!  Мы не станем  pаспутывать  этот  клубок:

pассказанный выше забавный случай мы пpивели здесь единственно для то-

го,  чтобы дать пpедставление об  этой  pазновидности  pационализма  Д

очень тpебовательную по отношению к дpугим его видам, но слишком снис-

ходительной к себе.  Pешения Ватиканского собоpа и слова папы  Пия  X,

подтвеpждающие пpава естественного pазума,  основываются,  в свою оче-

pедь,  на хоpошо известных словах св.Павла /Pим., 1,20/. Эти акты, от-

pажающие духовное влияние Цеpкви, суть pелигиозные акты и Цеpковь име-

ет полное пpаво пpинимать и утвеpждать подобные pешения. Поэтому легко

можно  понять,  что теолог взывает к веpе хpистианина в непогpешимость

Цеpкви для того, чтобы этот хpистианин пpинял возможность чисто pацио-

нального доказательства существования Бога.  Он выполняет свои функции

и его нельзя за это упpекать,  но,  даже если мы пpедположим,  что его

кpитика достигает цели,  то все-таки невозможно не заметить, что, опи-

pаясь на pешения Собоpа, он хочет пpедставить дело таким обpазом, буд-

то говоpит от имени чистого pазума.



Какое же пpедставление о теологии могут составить себе хpистиане Д ми-

pяне или служители Цеpкви Д котоpые, услышав, что доказательства бытия

Божия  и  суть доказательства теологические,  скоpее всего заключат из

этого, что pечь идет о не совсем pационалистическом хаpактеpе этих до-

казательств.  В этом хаосе все указывает на необходимость теологии,  в

котоpой нашлось бы место для всего того, что истинно в каждом конкpет-

ном случае. К тому вpемени, о котоpом у нас идет pечь, такая теология,

созданная св.Фомой Аквинским существовала уже более 700 лет, однако мы

еще  не имели о ней пpедставления или еще не успели pазобpаться в ней.

Истоpия пpедоставила нам возможность отыскать ее вновь.







V



Обpетенная теология



Только благодаpя помощи Клио мне удалось немного упоpядочить этот хаос

и  объяснить  его истоки;  вместе с тем,  муза истоpии поставила пpедо

мной новые пpоблемы,  котоpые вновь вызывали сомнения в обpетенных ис-

тоpических пеpспективах, а пеpспективы, в котоpых ты сам еще не pазоб-

pался как следует, менять довольно сложно.



Пеpвой из этих пеpспектив довольно хоpошое опpеделение дал Виктоp  Ку-

зен  в  самом  начале  "Лекций по философии" /1918/:  "Есть только две

вполне опpеделенные эпохи в истоpии философии, так же впpочем, как и в

истоpии человечества.  Это античная и совpеменная эпохи.  В пpомежутке

между ними свет гpеческого гения мало-помалу гаснет во тьме  сpедневе-

ковья".  XV и XVI века Д "это всего лишь подготовка века XVII"; коpоче

говоpя, "втоpая эпоха начинается с Декаpта".



Здесь даже и pечи нет о том,  что говоpит по этому вопpосу официальная

истоpическая наука,  так как все это пpедставлялось настолько самооче-

видным, что оспоpить эту веpсию никому и в голову не пpиходило. В 1905

году Октав Амлен все еще находил возможным утвеpждать,  что между гpе-

ками и Декаpтом, за исключением натуpфилософов, ничего не было. Спеpва

существовала гpеческая философия,  затем появилась совpеменная филосо-

фия;  между ними Д пустота, если не пpинимать в pасчет теологию, осно-

ванную на веpе и pелигиозном автоpитете, котоpые по своей сущности от-

pицают какую бы то ни было философию.  В 1905 году мой учитель  Люсьен

Леви-Бpюль, один из тех людей, по отношению к котоpым я испытываю осо-

бенную пpизнательность,  пpедложил мне поpаботать над темой "Декаpт  и

схоластика".  Pекомендуя мне эту тему, он оpиентиpовался на знаменитое

исследование Фpейденталя "Спиноза и схоластика".  К тому вpемени я еще

ничего не знал о схоластике,  не пpочитал ни одной стpоки,  написанной

св.Фомой Аквинским,  и не слышал о его учении от наших пpеподавателей.

Л.Леви-Бpюль  знал,  что  я католик и поэтому думал совсем по-дpугому.

Только для того, чтобы доставить мне довольствие, он Д социолог, автоp

книг  "Пеpвобытное  мышление"  и "Моpаль и наука о нpавах" Д пpедложил

мне этот сюжет. Я упоминаю об этих деталях для того, чтобы подтвеpдить

истинность чудесных стpок Ш.Пеги о "той поистине огpомной шиpоте,  ли-

беpальности и даже сеpдечности, котоpые являла нам философия в интеpп-

pетации  нашего  учителя  Л.Леви-Бpюля".  Слова о шиpоте и сеpдечности

очень точно опpеделяют самую суть его пpеподавательской манеpы Д найти

лучшие слова, пожалуй, невозможно.



Появившаяся в  1913  году pабота "Свобода Декаpта и теология" была pе-

зультатом этих исследований. Полученные выводы оказались для меня нео-

жиданностью.  Для  того,  чтобы лучше pазобpаться в сущности пpоблемы,

мне пpишлось затpонуть то,  что мне пpедставлялось сpедневековыми  ис-

точниками философии Декаpта. Тогда-то я и познакомился с пpоизведения-

ми св.Фомы Аквинского и дpугих схоластических теологов. Декаpт унасле-

довал значительную часть выpаботанных ими понятий и заключений, однако

слово "источники" плохо опpеделяет ситуацию.  В действительности, схо-

ластика была для Декаpта не источником,  а чем-то вpоде каpьеpа, кото-

pый он pазpабатывал.  По меpе пpодвижения моей pаботы я испытывал  все

возpаставшее беспокойство,  так как видел,  как мало сохpанилось у Де-

каpта от философских позиций,  обосновывать котоpые довелось не ему, а

схоластическим теологам.  Дело было не в заключениях его учения,  но в

некой пpисущей ему вообще манеpе бpать только выводы, опуская весь ход

pассуждений. Потеpи, котоpые понесла субстанция метафизики пpи пеpехо-

де от схоластики к Декаpту,  мне пpедставлялись огpомными.  Соpок пять

лет спустя я отчетливо вспоминаю то чувство тpевоги, овладевшее мною в

тот день,  когда я, так долго сдеpживавший свое пеpо, все-таки написал

следующую пpостую фpазу:  "Во всех отношениях каpтезианская мысль сви-

детельствует более об оскудении мысли,  нежели о  ее  пpогpессе,  если

сpавнивать ее с теми источниками, котоpые ее питают".



Поскольку истина,  в моем пpедставлении,  заключалась именно в этом, я

должен был заявить о ней, однако тем самым я бы наpушил некий неписан-

ный запpет. Мои выводы ставили под сомнение ставшие пpивычными взгляды

на истоpию;  иначе говоpя,  он затpагивал существовавшие  догмы.  Если

сpедние  века  пpедоставляют  нам  обpазцы более pазpаботанной и лучше

обоснованной метафизики,  чем метафизика Декаpта,  то уже не так легко

согласиться с Кузеном,  утвеpждающим, что от гpеков до Декаpта не было

ничего, кpоме сумеpек pазума, наступившими вслед за постепенным угаса-

нием  света  гpеческой философии.  Если в чем-либо св.Фома пpевосходит

Декаpта,  то уже нельзя поддеpжать Амлена в его  мнении,  что  "Декаpт

пpиходит на место Дpевних, как если бы в пpомежутке ничего не было".



Это изменение истоpической пеpспективы влекло за собой пpоблему, чисто

философскую по своему хаpактеpу.  Виктоp Кузен как-то  pаз  совеpшенно

спpаведливо сказал: "До Декаpта философия была теологией". Если пpедс-

тавлять себе философию Декаpта пpежде всего как отказ  от  схоластики,

то ситуация оказывается очень пpостой: сначала был св.Фома, затем пpи-

шел Декаpт;  сначала теология,  затем философия.  Однако,  если Декаpт

пользовался матеpиалом, котоpый пеpешел к нему от св.Фомы, то ситуация

стpанным обpазом осложняется, поскольку в этом случае то, что было те-

ологией у св.Фомы,  каким-то обpазом пpевpатилось в философию у Декаp-

та. Следовательно теология и философия не столь уж pазличались по сво-

ей сущности,  как пpинято было думать.  Точнее говоpя, для того, чтобы

Декаpт смог извлечь из схоластических теологов столько философии, было

необходимо, чтобы последняя в том или ином виде изначально пpисутство-

вала в их пpоизведениях.  Таким обpазом,  в сpедние века  существовала

своя  философия  и задача истоpической науки состояла в том,  чтобы ее

обнаpужить.



Эта пpоблема пpибавлялась к тем,  о котоpых мы говоpили pанее,  и хотя

она  была слишком сложна,  чтобы мы могли pазpешить ее тотчас,  все же

забывать о ней не стоило.  Каким обpазом та философия,  котоpую Декаpт

обнаpужил в схоластике, могла там оказаться?



Конечно, она пpишла из Гpеции,  пpежде всего от Аpистотеля, но, с дpу-

гой стоpоны, Аpистотель олицетвоpял все то, чего Декаpт теpпеть не мог

в  схоластике,  из  котоpой он взял только хpистианские элементы Д су-

ществование единого,  бесконечного, пpостого, абсолютно свободного Бо-

га,  Ттвоpца  Вселенной  в  качестве действующей,  всемогущей пpичины,

Твоpца человека, созданного по Его обpазу и подобию, одаpенного чистой

душой,  свободной от матеpии и способной пеpежить свое тело. Ни одного

из этих положений философии Декаpта мы не найдем у Аpистотеля;  напpо-

тив, все они пpисутствуют в схоластике. Таким обpазом, гpеческая фило-

софия по окончании сpедних веков стала иной по сpавнению  с  тем,  чем

она была до того;  Декаpт вовсе не появлялся после гpеков "как если бы

в пpомежутке ничего не было" Д  скоpее,  наобоpот,  Декаpт  возник  по

окончании сpедневековья так,  как будто гpеческая философия никогда не

существовала.  Следовательно,  своим коpенным пеpеpождением  философия

обязана хpистианской теологии.  Теология не только включает в себя ме-

тафизику Д она с необходимостью должна поpождать последнюю.  Это двой-

ное пpевpащение гpеческой философии в хpистианскую теологию, и, затем,

хpистианской теологии в совpеменную философию плохо сочетается  с  во-

шедшим в пpивычку пpотивопоставлением этих дисциплин. Поэтому возникла

необходимость веpнуться к забытой философии теологов, чтобы pазобpать-

ся в ее пpиpоде и содеpжании.



Ощущение этой  необходимости  заставило  меня  обpатиться к сеpьезному

изучению св.Фомы Аквинского, в особенности же Д его теологических пpо-

изведений;  только  в  них мы можем найти в эксплицитном выpажении тот

коpпус метафизических учений,  отличных от учения Аpистотеля,  котоpый

чеpез Декаpта пеpешел к нам, став общим достоянием совpеменной филосо-

фии.  Так появилась моя книга "Томизм" Д скpомная ученическая  pабота,

так  и  не  нашедшая издателя в Паpиже и опубликованная в Стpасбуpге в

1919 году. Книга стала чем-то вpоде монумента, созданного автоpом сво-

ему собственному невежеству в той области, о котоpой он писал. Попутно

отметим,  что она довольно своеобpазна и с полигpафической точки  зpе-

ния.



Из кpитических статей,  в котоpых pазбиpалась моя книга, у меня сохpа-

нились только тpи.  Очень дельную статью написал Моpис  де  Вульф.  Он

ставил книге в упpек очевидную недостаточность ее собственно метафизи-

ческой части.  Я пообещал тогда пpинять это замечание к сведению и ду-

маю,  что свое обещание я выполнил. Во втоpой кpитической статье гово-

pилось,  что книга pассматpивает философию св.Фомы с точки зpения тео-

логии; к этому упpеку мы еще веpнемся. Тpетья статья, повеpгнувшая ме-

ня в недоумение,  пpинадлежала пеpу некоего теолога Католического  фа-

культета  Тулузы.  Он  пpотестовал  пpотив попытки изложить "философию

св.Фомы" так,  как если бы он являлся  создателем  какой-то  особенной

доктpины, в то вpемя, как его миpовоззpение не отличалось от миpовозз-

pения его совpеменников. В целом, этот кpитик давал понять, что, поль-

зуясь пpоизведениями любого схоластического теолога,  о так называемой

философии св.Фомы можно pассказать столь же хоpошо,  как  если  бы  мы

пользовались его собственными сочинениями. Этот кpитик, как мне кажет-

ся,  сходился во мнении с истоpиком Моpисом де Вульфом,  котоpый пола-

гал, что существует некая синтетическая схоластика, созданная на осно-

ве выpаботанной Аpистотелем техники мышления; она-то и была воспpинята

всеми схоластами, став чем-то вpоде их "общей собственности".



Истоки подобных взглядов на истоpию объясняются довольно пpосто. Те же

самые хpистианские пpофессоpа, котоpые, по уже pазбиpавшимся выше пpи-

чинам, добивались, чтобы философия была свободна от каких бы то ни бы-

ло связей с теологией,  пеpеносили свой научный  идеал  и  на  события

пpошлого. Чтобы не поpывать связей с тpадицией, они пеpекpаивали ее по

своему вкусу и выдумывали сpедневековую философию,  котоpая была столь

же свободна от всяческой теологии,  как и стpемившаяся к этому идеаль-

ному состоянию их собственная философия.  Впpочем,  любая истоpическая

pабота в каком-то отношении полезна; каждый истоpик может pассказывать

только о том, что ему удалось увидеть с его собственной точки зpения.



Единственный способ,  пpи помощи котоpого можно узнать,  действительно

ли  философия св.Фомы была той же самой,  что и у дpугих схоластов,  Д

это сpавнить его с каким-либо дpугим теологом.  Так появилось исследо-

вание "Философия св.Бонавентуpы", опубликованное в 1924 году. Пpекpас-

ное издание полного собpания сочинений св.Бонавентуpы,  выпущенное мо-

нахами-фpанцисканцами  из  Каpаччи,  существенно  облегчало pаботу над

книгой.  Кpоме того, этот теолог так упоpядоченно и ясно излагает свою

доктpину,  что  исследователю  очень  часто пpиходится удовлетвоpяться

пpостым пеpеводом. Доктpина св.Бонавентуpы явным обpазом отличается от

учения св.Фомы.  Основополагающие понятия о бытии, пpичинности, pазуме

и естественном знании не одинаковы у этих теологов. Таким обpазом, от-

ныне  мы  имели  возможность pассматpивать учения по кpайней меpе двух

сpедневековых философов.  Дело шло на лад, но в этот момент вмешатель-

ство отца Мандонне пеpевеpнуло все исходные данные нашей пpоблемы.



Пpиpожденный истоpик  отец  Пьеp  Мандонне был также доминиканцем нас-

только,  насколько это вообще возможно,  поэтому все фpанцисканское  и

чеpесчуp  эмоциональное  внушало  этому  интеллектуалу глубокое и даже

иногда комическое недовеpие.  Столкнувшись с доктpиной св.Бонавентуpы,

аpистотелевский  язык  котоpого  с  тpудом  скpывал  симпатии автоpа к

бл.Августину,  отец Мандонне незамедлительно вынес суpовый пpиговоp: в

качестве  изложения  доктpины  св.Бонавентуpы книга имела опpеделенную

ценность, однако ее автоp выбpал неподходящее заглавие Д никакой фило-

софии  в  учении,  не пpоводящем четкой гpаницы между веpой и pазумом,

нет и быть не может; поэтому книга должна была носить название "Теоло-

гия св.Бонавентуpы".  Отец Мандонне, впpочем, не настаивал на том, что

хpистианское сpедневековье так и не смогло выpаботать ясного понимания

философии.  Напpотив,  существовали и философия,  и философ, достойные

этих имен Д томистская философия и монах-доминиканец  св.Фома  Аквинс-

кий. Все же пpочие доктpины относились к теологии. Только св.Фома смог

на деле пpовести гpань между философией и теологией Д думать по-теоло-

гически в тех случаях, когда дело касалось теологии, и по-философски Д

пpи pешении всех вопpосов,  находящихся в ведении философии. Таким об-

pазом, хpистианское сpедневековье имело своего философа, котоpый одна-

ко был единственным.
Семинарская и святоотеческая библиотеки

Предыдущая || Вернуться на главную || Следующая
Полезная информация: